Резюме: До парламентских выборов на Украине три недели, но ощущение нереальности происходящего не покидает. Старая власть еще представлена правительством, новая - президентом, а вокруг этого клубится не вполне внятная активность. Мантры прежнего периода робко перемежаются симптомами нового.

 

 

До парламентских выборов на Украине три недели, но ощущение нереальности происходящего не покидает. Старая власть еще представлена правительством, новая - президентом, а вокруг этого клубится не вполне внятная активность. Мантры прежнего периода робко перемежаются симптомами нового. Мантры сильнее, симптомы, пожалуй, показательней. До осени делать какие-либо выводы не представляется целесообразным. На Украине формируется иная политическая реальность. Какая - непонятно.

Судя по опросам, партия "Слуга народа" будет иметь крупнейшую фракцию в Верховной раде. Однако, во-первых, саму эту партию собирают с бору по сосенке, так что говорить о единстве рядов будет сложно. Во-вторых, абсолютного большинства у сторонников Зеленского не образуется, им придется вступать в коалицию с кем-то еще, тут и развернется присущий украинской политике бесконечный торг. Как минимум часть его потенциальных участников в такой деятельности съели просто стаи собак, так что зеленским технократам придется нелегко. Тем не менее попытаемся отвлечься от происходящего и понять рамки, в которых предстоит с осени действовать уже новой власти - любой.

Первая "красная линия", как ни пафосно звучит, - воля народа. Выражена она на выборах - президентских, а, вероятно, и парламентских - весьма внятно. Агрессивно-прозападная линия местечкового замеса, которую олицетворял президент Порошенко и реализовывал в меру своих умственных талантов, избирателем отвергнута. Обольщаться и считать это проявлением пророссийских настроений не стоит, но от бессмысленной конфронтации в духе прежней администрации население устало. И украинским политикам придется это учитывать - кому-то искренне, кому-то переобуваясь на лету.

Второе объективное обстоятельство - быстро меняющийся внешний контур. Крик души президента Франции Макрона после 20 часов беспрерывных и бесплодных переговоров на саммите ЕС: если мы в этом составе ни о чем не можем договориться, о каком расширении нам некоторые говорят? Ни за что! Евросоюз, который служил мощным магнитом и приводным ремнем украинских событий, глубоко и надолго погружается во внутренние дела, ему ни до чего другого. Соответственно, ресурсы и энергия, которые Евросоюз готов инвестировать в украинский вопрос, несомненно, заметно сократятся.

С Соединенными Штатами ситуация иная, те силы, которых интересует украинская тема (а это не высший уровень государственного руководства) остаются на месте. Но на фоне происходящего на большой арене (Китай, Иран, выборы в Америке) Украина не попадет в число приоритетов. Вашингтон скорее заинтересован в том, чтобы сохранять Киев в качестве инструмента воздействия на региональную обстановку, что совсем не обязательно предусматривает ее разрядку и улучшение.

Третье обстоятельство - экономика, а если говорить точнее, то бизнес-интересы ряда влиятельных групп. Феномен российско-украинских отношений, который наглядно проявился именно в последние годы, - связи намного прочнее и глубже, чем казалось. Время после Евромайдана - период осознанного и целенаправленного разрыва экономической зависимости, как правило, себе в убыток. С украинской стороны это был политический выбор, с российской - реакция на него и признание необратимости ситуации, в которой полагаться на Украину как на партнера больше нельзя. Многое "достигнуто" в этой сфере, но товарооборот растет. Экономика в соответствии с непопулярными ныне либеральными постулатами пробивается через политический асфальт.

Помимо объективных причин, есть и субъективные. В благополучные времена многие украинские финансово-промышленные группы делали большие деньги на деловых связях с Россией. Потрясения после 2014 года сильно ударили по их интересам, в условиях острого военно-политического конфликта пытаться продавить свой гешефт было невозможно. Однако изменение настроений общества (см. первый пункт) позволяют начать поиск путей назад. Газовые эмиссары от "Оппозиционной платформы" - лишь первые ласточки. Ну а внутри эти пернатые будут подталкивать к урегулированию.

Внимательный наблюдатель за украинскими политическими буднями заметит небольшие, но неслучайные изменения в риторике - по Донбассу, русскому языку, внешней политике. Зеленский и ряд его близких соратников, с одной стороны, вполне типичные представители русскоязычной Украины, которой претил украинизаторский задор комиссаров майдана. С другой - сформировавшийся дискурс резко изменить нереально, тем более что Зеленский и технократы, на которых он хочет опереться, собирается менять атмосферу через ее, если так можно сказать, прагматизацию, а не через предложение другой идеологической оболочки.

Что в этой ситуации делать России? Первое - не ждать срочных перемен, они исключены, особенно с учетом степени политико-экономической зависимости Украины от внешних сил. Второе - не суетиться в принципе, не считать отсутствие перемен фатальным, а их наличие - переломом. Третье - сделать акцент на гуманитарных жестах. Выдача пленных или освобождение моряков, чего не исключил президент России, - действия выигрышные на перспективу. Четвертое и главное - попытаться понять для себя самих, какая Украина выгодна России, например, через пять лет, когда оба президента будут заканчивать каденции. И что можно сделать, чтобы приблизиться к желаемому образу.

Российская газета