Котенок на сцене

Кто-то из корифеев сцены некогда изрек: «Переиграть выбежавшего на сцену котенка не по силам самому великому актеру». В том смысле, что сбежавший, скажем от суфлера, котик привлечет большее внимание зала, чем даже Отелло, душащий в это время Дездемону. Так уж устроена театральная сцена и ее зритель.

Но многие думали, что политическая сцена устроена иначе. Поэтому, когда молдавский суммарный котик (президент Додон, премьер Санду, спикер Гречаная) вдруг заявил претензию на главную роль в государственной постановке (расстановке), многие, даже искушенные, зрители с удовольствием на них отвлеклись. Но не надеялись на хеппи-энд.

Молдавия не Голливуд. Поэтому в их головах ощутимо пронеслось: п..дец котенку! Да и сам главный политический актер страны – Плахотнюк – явно лениво оторвался от своего многолетнего занятия. Он перестал, как ему казалось ненадолго, душить страну и переключился на «котика». А он их умеет «готовить».

И тут, как гром, «Deus ex machina»! Точнее, сразу три божества, сенсационно (и прямо скажем, ситуативно) объединившихся для свержения олигарха.

Занавес? Это вряд ли. Будут наверняка попытки реванша старых сил, проблемы внутри новой молдавской власти. Еще более острые противоречия есть и остаются между самими «богами». Но это все можно отложить на потом. А сейчас самый жгучий, без пафоса судьбоносный вопрос: что же заставило Россию, США и ЕС впервые в новейшей истории появиться на сцене в одном наряде, дружно и консолидированно. Хотя этот вопрос пока утонул в естественной эйфории, объяснимом злорадстве, второстепенных ярких деталях.

А для меня он главный! Ведь очень может случиться, что эта драма совсем скоро повторится рядом с солнечной Молдовой. И отнюдь не в виде фарса. Ведь от уютной винной страны до соседней великой самогонной державы один шаг. Нет, не только в географическом измерении. Скорее, в политических, экономических, психологических, кармических и даже эстетических нюансах. О них и поговорим, не повторяя те очевидности, которые уже обсосаны до косточек.

Итак, главной причиной «мирового Антиолигархического альянса» я бы назвал, как ни странно, эстетическую. Был такой коротенький анекдот времен Брежнева. Идет генсек по Георгиевскому залу. Сзади беззвучно подбегает пес охраны и лижет его свисающую руку в сдобную ладонь. Леонид Ильич, не оборачиваясь и чуть смущенно, говорит: «Товарищи, это уже слишком».

Так вот, в Молдове впервые на постсоветском необозримом пространстве олигарх пересек незримую черту, за которой поддерживать его стало «слишком» любому мировому игроку. Ибо просто некрасиво! Эстетика, понимаешь. Поясню. Молдова, в силу небольшой инерционной массы, непроизвольно стала полигоном, симулякром, где историей опережающе проигрываются процессы, которые потом придут на другие похожие территории. Это и языковые конфликты, и ментальные противоречия, и внутренние войны. А еще межклановые разборки, западные искушения, блеск и нищета безвиза, приход миротворцев и исход смыслотворцев...

И становой жилой всего этого разнородного фарша была и есть тема взаимоотношений государства и олигархии...

Во многих странах эта темка стыдливо прячется, как дурная болезнь. Или купируется хотя бы на уровне заметных симптомов. В Молдове же она расцвела во всей «красе», как предсмертный румянец у чахоточного больного...

Виноградный рай для своего сокрушительного счастья первым из былых союзных сестер избрал модель полной и неограниченной свободы. Сейчас это называется «либертарианство», а тогда именовали просто «беспределом». В том смысле, что не было предела исполнению желаний, страстей и удовольствий, если, конечно, были наличные.

Один мой западный знакомец, у которого они как раз были, и обосновался в Кишиневе в начале девяностых. Купил в самом центре города бывшую гостиницу республиканского ЦК. Умело перестроил. Например, унитазы в номерах замастырил из красного дерева. Как знал, что позже эта деталь станет сакральной в молодых демократиях и все будут искать «золотые унитазы». (Вообще, олигархат, в отличие от театра, начинается не с вешалки, а с туалета.) В подвале он оборудовал громадный бассейн. И понеслось.

Человек он был тертый и понимал заскорузлое нутро чиновника не хуже, чем педофил чует наивную душу ребенка. Он и создал там своего рода ВКШ – «высшую коррупционную школу». Сильную школу создал Борис Иосифович! Бывало, в подвальном бассейне двойка-тройка украинских гостей-министров прыгали, как обезьяны, с рыбацкими сачками вокруг купели, где бултыхались дебелые девицы-русалки: хохот, брызги, порванные стринги, трясущиеся необъятные животы, водка рекой, миллиардные контракты на вывоз карбамида, или, попросту говоря, мочевины.

В это время на нулевом уровне гостиницы красавицы-секретарши водили молдавских силовиков по итальянским бутикам: хохот, мятый силикон, пластиковые пакеты с модными шмотками, коньяк рекой, закрытые уголовные дела своим и открытые чужим. Уровнем выше уже оттягивался сам хозяин с руководством республики: хохот, ордена, вискарь рекой, какие- то бумажные пакеты, авизовки, свифт-коды, госгарантии...

Вот это был воздух свободы! Атмосфера, как бы помягче сказать, экономического, политического и просто блядства! Потом уже, много позже, из этой унавоженной почвы взошел и сам «хозяин республики» Влад Плахотнюк: бордели, тайные съемки, шантаж, кредиты, парламент, правительство. Короче, демократия!..

Наверное, эта роскошь бытия могла бы продолжаться вечно. Тем более что давний друг и подельник Плахотнюка – сам президент Порошенко – свозил его в Штаты, представил нужным людям, уверил в его стойкой русофобии. Типа наш человек. Там поверили. Но вот засада – неуемные американцы власть поменяли. А новой их власти все это откровенное, вызывающее и низкосортное непотребство на ограниченной и хорошо просматриваемой территории показалось избыточным. Некрасивым! Про русских и европейцев и говорить нечего. У первых каким-то чудом возрождается тяга к социальной гармонии. У вторых каким-то чудом никак не умирает протестантская этика. Да, у всех полно своих проблем, скелетов в шкафах, уродцев в погребах... Но все эти стороны ощущают, когда «слишком». Когда сверхбогатые хозяева жизни нагло и вызывающе подламывают под себя власть, медиа, общество, народ. Когда их главной жизненной функцией становится «неистовое потребление» (как говаривала одна шальная императрица). Сами молдаване назвали этот феномен резче меня – «оккупацией олигархией государства». Поэтому все три стороны в унисон закивали головами: «Да, некрасиво»...

Пожалуй, впервые эстетика победила политику. Оказалось, что олигархия, когда мутирует в откровенную мафию, может стать настолько безобразной, что её уже невозможно оправдать самой совершенной политической русофобией...

Мы часто демонизируем некое «Мировое правительство». Наделяем глобальную элиту сверхчеловеческими свойствами. Не знаю, не знаю... Доводилось встречаться и общаться с некоторыми не последними пассажирами из бильдербергского ковчега типа вечного «Кисы» Генри Киссинджера. Вроде они и рулят по популярной версии. А по жизни совсем как обычные и ничто человеческое им не чуждо: зависть, жадность, брезгливость, страсти, симпатии и антипатии. В Молдове у них победила элементарная человеческая брезгливость к режиму, а не масштабные геополитические стратагемы.

Тем самым возникает на глазах новая, куда более масштабная интрига: начался ли уже пересмотр их «человеческих» отношений к режиму украинскому? Почему провожу такие параллели? Уж слишком похож нынешний пока еще непоколебимый профеодальный режим «неньки» на рушащийся молдавский.

Украинские олигархи не просто партнеры Плахотнюка, они зеркально похожи. И, как и тот, искренне убеждены, что за ненависть к России Западом выписывается пожизненная индульгенция для всех грехов. Так было до Молдовы. Но что-то сломалось. Не учли, что в западной элите тоже люди. И их «достало»! Достало то, что у одного олигарха в туалете висят подлинники Айвазовского (опять, блин, туалеты). Достало, что у другого Роден на кухне (удобно об монумент колоть орехи). Достало, что у всех квартиры в Лондоне размером со средний стадион. Достали их яхты в Монако, длиной с круизный лайнер. Достали их вечеринки, где «телок» больше, чем в «красных кварталах» целых стран... Слишком все это, господа и «слуги». Для нищей страны. Для завистливых мировых модераторов, которые искренне считают некрасивым все, чем сами не могут владеть.

Украинские же столпы общества всё неугомонно «трут» между собой привычные «темы»: списки, мандаты, банки, трубы, квоты, энерго- и земельный рынок, передел телеканалов в частности и власти вообще. А где-то высоко наверху, глядя на это блядство (извините за повтор, никак не найду более крепкого синонима), опять беспрецедентно поворачиваются друг к другу Россия, Штаты и ЕС: «М-да, тоже некрасиво»...

А все начиналось с маленькой солнечной Молдовы. Кстати, встречался с «котенком» – президентом Додоном. Хотя быстро он возмужал – клычки прорезаются, когти. Спрашивал, есть ли у меня короткое определение коррупции. Я ответил: «Есть. Коррупция – это то, в чем ты не участвуешь». Но это другая история.

Р. Дервиш,