Как известно, догмы либеральной идеологии представляют постмайдановскую Украину страной достоинства и свободы — одновременно рисуя Россию мрачным авторитарным Мордором. Однако реальность легко развеивает эти пропагандистские клише. В очередной раз это подтвердила история журналиста Ивана Голунова — корреспондента оппозиционного сайта «Медуза», который зарегистрирован в Латвии и специализируется на критике политики российских властей. 6 июня его задержали в центре Москвы по подозрению в хранении и попытке сбыта наркотиков. После чего представители правоохранительных структур опубликовали фотографии наркотических препаратов, которые якобы обнаружили при обыске в квартире журналиста «Медузы».
Однако этот арест сразу же вызвал масштабную кампанию общественного протеста, к которой подключились не только представители либерального сообщества, но и их принципиальные идейные оппоненты. Достаточно сказать, что депутат Государственной Думы Сергей Шаргунов, который прошел в парламент от Коммунистической партии Российской Федерации, одним из первых направил запрос с требованием пересмотреть это резонансное дело. Представители журналистского сообщества указали на явные несоответствия в обвинениях против Ивана Голунова, лидеры российского гражданского общества призвали к кампании неповиновения — и на это оперативно отреагировала прокуратура. Уже через несколько дней, после рассмотрения всех нюансов дела, репортера перевели в режим домашнего ареста, а затем выпустили на свободу — что даже повлекло за собой череду отставок российских силовиков.
Эта история в очередной раз показала, что на самом деле отличает Россию от нынешней Украины. Сам факт того, что оппозиционный журналист из зарегистрированного за границей издания может спокойно заниматься профессиональной деятельностью, публикуя свои расследования и остро критикуя в них действующую власть, является нонсенсом для современной украинской действительности. Об этом свидетельствует судьба Кирилла Вышинского, руководителя киевского корпункта агентства «Россия сегодня», который уже больше года находится в тюрьме по обвинениям откровенно политического характера — несмотря на все заявления и протесты международных журналистских организаций. А множество украинских журналистов — Руслан Коцаба, Василий Муравицкий, Игорь Гужва, Елена Глищинская, Дмитрий Василец, Евгений Тимонин, Александр Бондарчук, Павел Волков, Анатолий Маевский, Владимир Скачко, Сергей Ткаченко и Денис Тимофеев — прошли за постмайдановскую пятилетку через преследования и тюрьмы.
Приходится признать, что ситуация в России принципиально отличается от положения дел в стране победившего европейского достоинства. Достаточно констатировать тот факт, что в Российской Федерации открыто работают множество оппозиционных СМИ, а их журналисты не подвергаются преследованиям со стороны спецслужб и «патриотических активистов», которые могу без труда закошмарить в Киеве любого противника действующих властей. «Эхо Москвы», «Дождь», «Новая газета», «Сноб», «Фонтанка», Colta и другие либеральные медиа никогда не прекращали свою работу, несмотря на трескучую риторику о «российском тоталитаризме». Хотя не секрет, что большинство этих изданий всегда финансировались иностранными грантодателями — что, в частности, определяло их политическую позицию по отношению к Евромайдану и войне на Донбассе.
Дело Ивана Голунова говорит нам о том, что российское общество готово бороться за соблюдение законности, которая давно демонтирована в Украине. И его голос оказался достаточно громким, чтобы его сразу же услышали власти, которые оперативно отреагировали на резонансный арест и смогли признать факты нарушений со стороны правоохранительных органов — не заботясь при этом о пресловутой «чести мундира». О деле Голунова активно сообщали федеральные СМИ, включая канал Russia Today, который сделал с журналистом большое интервью, обсудив с ним историю ареста — причем без всяких цензурных купюр, подробно рассказывая о ситуации для иностранной аудитории.
Конечно, это далеко не единственный пример успешной мобилизации гражданского общества, с которым строят диалог российские власти. Достаточно вспомнить недавнюю историю в Екатеринбурге — когда было заморожено решение о строительстве храма в центральном городском парке, спровоцировавшее массовые протестные акции сибиряков. Несложно сравнить это с печальными киевскими реалиями, где связанные с высокопоставленными политиками застройщики без проблем уничтожают общественное пространство, сооружая свои объекты в скверах или природоохранных зонах — напуская на местных жителей наемных нацистов. Мнение недовольных граждан никого не интересует — в отличие от России, где с ним зачастую приходится считаться.
В деле Ивана Голунова гражданское общество РФ преподнесло украинцам урок подлинной демократии, которая не имеет ничего общего с политическими понятиями современной Украины, живущей по принципу «друзьям — всё, остальным — закон». Украине еще только предстоит дорасти до подлинного понимания свободы слова, мерилом которой всегда выступает положение оппозиционных СМИ — практически полностью уничтоженных по итогам Евромайдана. А украинские «активисты» в принципе не способны выступить в поддержку своих идеологических оппонентов и постоянно заняты их преследованием и самой бесстыдной травлей. В отличие от россиян, которых так любят изображать в киевских медиа пассивной и послушной государевой воле массой.
Хотя звучное слово «Мордор» на деле куда больше подходит к реалиям нынешней Украины.