Идолизация «мовы»

29 апреля пока еще действующий президент Украины отправился во Львовскую область и, как сообщила пресс-служба Порошенко, встретился «с представителями культурной, общественной и бизнес-среды». Этим людям глава государства пообещал подписать недавно принятый закон «Об обеспечении функционирования украинского языка как государственного». Собравшимся слова президента, конечно, пришлись по душе. И невдомек ни им, ни Порошенко, что скандальные нормы могут быть легко направлены против жителей Западной Украины.

Дело тут вот в чем — уже в первой статье закона сказано о борьбе против сознательного искажения, вульгаризации и смешивания «мовы» с другими языками. Конечно, целью здесь является пресловутый суржик. Ни для кого не секрет: во Львовской, Ивано-Франковской и Тернопольской областях процветает самая дикая смесь полонизмов и германизмов, сдобренных большим количеством диалектизмов. Местная интеллигенция может сколь угодно долго упражняться в своем владении украинским, но большинство населения общается отнюдь не на литературном языке. И что это, как не вульгаризация с искажением, за которую нужно строго наказывать.

Конечно, возможность «мовного» террора в регионе в нынешних политических условиях крайне маловероятна. Каждый президент «незалежной» обязательно начинает заигрывать с Западной Украиной — по-другому там нельзя. Соответственно, Галицию холят и лелеют. Тем не менее инструмент давления на нее уже есть, и теоретически им могут воспользоваться. Разумеется, сейчас закон направлен против русского языка, однако кто знает, куда все может повернуться.

Пока же рассмотрим, какие неприятные сюрпризы депутаты Верховной Рады приготовили для значительной части граждан Украины.

Законопроект обсуждался два месяца, и ко второму чтению в седьмом пункте первой статьи говорилось: «Публичное унижение или пренебрежение украинским языком влечет за собой юридические последствия, установленные законом за публичное надругательство над государственными символами Украины, и является основанием для привлечения к юридической ответственности…». Важный момент, поскольку юридическую силу должны были обрести бредни националистов о святости «мовы». Вопли на сей счет раздаются уже лет тридцать, и в последние годы безумие штурмует все новые и новые вершины.

Небольшой пример. В позапрошлом году в «незалежной» начал вещание телеканал «Прямой», быстро прославившийся в качестве одного из рупоров Порошенко. За пару дней до выхода в эфир ведущая данного СМИ (ее зовут Василиса Фролова) записала видео, где публично попросила прощения у украинской «мовы». Повод для «покаяния» весомый: сия дама раньше впадала в «грех» русскоязычия.

Кому-то происходящее покажется сущим сумасшествием, но после 2014-го для Украины оно превратилось во что-то вроде правил хорошего тона. Наверное, следующим шагом должны стать извинения перед «вышиванкой» — она ведь тоже символ. Кстати, почему бы в Раде не принять закон о защите вышитой рубашки? Было бы логично.

Поскольку украинский язык почти «свят» и превращается в предмет поклонения, то любое посягательство на него кощунственно. В результате шестой пункт первой статьи приравнивал попытки официального введения многоязычия к посягательству на насильственную смену или свержение конституционного строя. Норма просто зверская, к тому же «святотатцы» могли сесть лет на десять — даже за реальные преступления часто дают меньшие сроки.

Повторюсь, все это было во втором чтении. 25 апреля депутаты начали давать задний ход. Наказание за призывы к многоязычию убрали, выкинули надругательство над «мовой» как государственным символом, смягчили статью о публичных мероприятиях: если их проводят негосударственные организации, то украинский необязателен. Не стали запрещать переводить названия объектов топонимики, благодаря чему можно писать «Харьков», «Одесса» вместо «Харкив» или «Одэса». Отказались и от идеи увеличения квоты на телевидении: вместо 90% оставили действующие 75% обязательного эфира на «мове».

Вместе с тем множество дискриминационных положений никуда не делось. Народу милостиво разрешили у себя дома говорить как хочешь. То же относится и к религиозным организациям — новый закон на исполнение обрядов не распространяется. Зато СМИ, театр, кино, книгоиздательство, образование — все обязано быть полностью украиноязычным.

Использовать русский вроде бы напрямую не запрещается, но, допустим, газеты, желающие сохранить двуязычие, поставлены в такие условия, что будут вынуждены перейти на «мову». В противном случае, печатая два тиража, они могут разориться. Интернет-изданиям также придется нелегко — им предстоит почти тотальная украинизация.

Кроме того, авторы закона влезли в сферу обслуживания, чего раньше не наблюдалось. Правда, если клиент попросит, то с ним можно общаться по-русски. Поэтому парикмахеры, продавцы, работники автозаправок и химчисток могут немного расслабиться. Бдительности все-таки терять не надо: если эти люди сами заведут разговор не на «мове», то могут получить штраф. То же относится и к сотрудникам медучреждений.

А еще народные депутаты ввели обязательную сертификацию всех должностных лиц и учредили секретариат уполномоченного по защите украинского языка. Как на практике будет функционировать этот орган, пока неизвестно, но опыт Латвии и Эстонии, имеющих аналогичные структуры, показывает, что они превращаются в настоящую языковую полицию.

Серьезный козырь получили всевозможные «активисты» вроде одиозных Фарион или Ницой. Если раньше последняя только бросалась мелочью и устраивала истерику кассиру, то теперь ей есть куда жаловаться, создавая людям дополнительные проблемы, которых у них и так хватает. А ведь у Ницой есть целая куча подражателей и последователей.

В общем, Верховная Рада, хотя и пошла на определенные уступки, сделала все, чтобы испортить миллионам своих сограждан и без того непростую жизнь. Для тех, у кого русский родной, закон «Об обеспечении функционирования украинского языка как государственного» является вызывающе унизительным (то же можно сказать о закарпатских венграх и буковинских румынах). Расчет, видимо, строился на «повозмущаются и забудут». Последствия же могут быть значительно более серьезными.

Пять лет назад сразу после бегства Януковича Верховная Рада проголосовала за отмену закона Кивалова — Колесниченко (официально он назывался «Об основах государственной языковой политики»). Куцый, ограниченный, мало что дающий русскоговорящим и все равно ставший одной из первых жертв «майданного» режима. К слову, даже Порошенко на старте своего президентского срока называл случившееся ошибкой. Потом он все благополучно забыл и ныне выставляет голосование 25 апреля в качестве своей победы.

Тогда Донбасс ответил массовыми протестами на действия народных депутатов. Турчинов поспешно наложил вето, но маховик конфликта уже начал раскручиваться и отмена закона Кивалова — Колесниченко сыграла в этом большую роль. Сегодня в отличие от весны 2014-го ситуация вроде бы не столь драматичная. Однако украинский кризис переходит в очередную фазу, вызванную избранием Зеленского и разгорающейся схваткой за власть. В случае обострения ситуации унизительный языковой закон способен выстрелить, как выстрелила в свое время попытка отменить закон Кивалова — Колесниченко. Таким образом, парламентарии собственноручно подложили под здание пылко любимой ими Украины настоящую мину.

Сработать она может в будущем, а вот проблемы на международной арене официальный Киев создает себе уже сейчас. Во время голосования в Раде никто и не скрывал, что закон от 25 апреля направлен против России, и МИД РФ оперативно выступил с осуждением. Также Украина оказалась на грани новой конфронтации с Венгрией.

Весь прошлый год между Киевом и Будапештом один за другим вспыхивали скандалы, приправленные провокациями с украинской стороны. Особенно много шума наделала подпольная видеосъемка в венгерском консульстве в Берегово, завершившаяся обоюдным выдворением дипломатов. Будапешт тоже совершал недружественные действия, блокируя заседания комиссии Украина — НАТО и тормозя прочие усилия «незалежной» по интеграции с ЕС.

К концу 2018-го американцы заставили соседей хоть как-то помириться, и конфликт утих. Принятие «мовного» закона перезапустило конфронтацию. Министр иностранных дел Петер Сийярто опять заговорил об антивенгерской политике. Бурно реагировали парламентские партии — ультраправый «Йоббик» даже забыл на время о борьбе с правительством и готов поддержать его в блокировании евроинтеграционных инициатив Украины. В общем, все начинается заново.

Не смолчал и Бухарест. Государственный секретарь Денуце Некулеску провел консультации с заместителем Климкина Василием Боднаром и поднял вопрос защиты прав румын, живущих на Украине. То есть Киеву сделали предупреждение, за ним могут последовать более жесткие действия — например, усиление экспансии в Буковине и Одесской области. Одной из ее форм является символическое воссоединение населенных пунктов с Румынией. Данную тактику уже опробовали в Молдавии, и ее могут распространить на Украину.

Таковы первые последствия закона «Об обеспечении функционирования украинского языка как государственного». Впрочем, нельзя исключать, что этим все и кончится. Выше было сказано о некотором смягчении формулировок в окончательной редакции. Кроме них, в тексте появились разнообразные отсрочки: штрафовать за использование другого языка станут только через три года. Для газет и сайтов устанавливается переходный период. Вышло двухлетнее послабление и книгоиздателям. Полная украинизация образования растянута до 2025-го.

Подобные отсрочки вполне способны закон, принятый 25 апреля, просто похоронить. Но обольщаться все-таки не стоит — русскоговорящему населению Украины в очередной раз указали на то, что они люди низшего сорта, а жить с таким чувством очень неприятно и забыть его крайне трудно.

Алексей Ткачук,

специально для alternatio.org