Эстонский президент Керсти Кальюлайд совершила то, чего, казалось, не может быть, потому что не может быть никогда: приехала в Москву и провела переговоры с Владимиром Путиным. Если обстоятельства сложатся благоприятно, с этого визита начнется новая эпоха в истории Эстонии, а может, и всех стран Прибалтики: они попробуют быть не форпостом против России, а мостом между ней и Западом, подобным тому, которым десятилетиями была Финляндия.

«Давно не виделись», - такими словами приветствовал эстонскую коллегу Владимир Путин. Правильнее будет сказать, оба президента не виделись и не вели, по крайней мере, очных переговоров никогда. Вот уже много лет эстонские лидеры общения с Путиным демонстративно избегают. Последний раз президенты двух стран (с эстонской стороны – предшественник Кальюлайд, Тоомас Хендрик Ильвес) говорили в 2008 году, на Конгрессе финно-угорских народов в Ханты-Мансийске. Но тогда, во-первых, «первым лицом» России был Дмитрий Медведев, к которому политики в Таллине относятся менее нервно, чем к нынешнему российскому лидеру, во-вторых, общения на высшем уровне просто по протоколу мероприятия никак нельзя было избежать без дипломатического скандала. Приехав в 2011 году в Санкт-Петербург для открытия храма местной эстонской лютеранской общины Ильвес уже поступил как того требовали дома: со своим российским коллегой не встретился.

Тем более удивительным является итог нынешнего визита эстонского президента. Кальюлайд пригласила Путина прибыть с ответным визитом в Таллин. Это единственная значимая договоренность, которую лидеры двух стран посчитали нужным открыть прессе, но и она вполне может быть названа сенсационной – впрочем, как и сам факт приезда эстонского президента.

Напомним, что это та самая Кальюлайд, которая год назад заявляла: ноги ее в Москве не будет, пока госдума не ратифицирует пограничный договор. То бишь, не дождутся её в российской столице очень и очень долго. Ведь не ратифицируют договор, видимо, до тех пор, пока Эстония не подтвердит достаточно убедительно, что не использует этот документ для претензий на Печерский район Псковской области.

Это та самая Кальюлайд, которая объявила, что выступает за ликвидацию образования на русском языке – чем ввергла в смущение даже деятелей руководящей Партии реформ, где не без колебаний, но решили все-таки уточнить, что полной ликвидации русских школ не планируется.

И вот этот эстонский президент решила ехать в Москву по явно не подходящему поводу: дабы участвовать в церемонии открытия одного из отреставрированных зданий посольства, мероприятия, на котором и главе МИД присутствовать мелко. Особенно возмутило политиков в Таллине то, что, как следует из мартовского сообщения эстонского внешнеполитического ведомства, первоначально вообще никаких переговоров, тем паче на высшем уровне, во время визита Кальюлайд не планировалось. Только в апреле выяснилось, что переговоры будут, причем, просит о них именно эстонская, а не российская сторона!

«Это выглядит достаточно жалко. Президент независимого государства не должен умолять о встрече. Так поступают слишком навязчивые гости», - написал в соцсети пламенный борец с Россией, депутат эстонского парламента Яак Мадисон.

Вряд ли его и прочих эстонских противников визита Кальюлайд успокоит очевидное соображение, что такого рода переговоры не происходят вдруг, а тщательно готовятся. Просто эстонский президент искала удобный момент, чтобы о них заявить. И нашла: период после парламентских выборов, когда депутаты парламента заняты переговорами о создании правящей коалиции, а значит, не смогут помешать. К тому же на территории Эстонии в апреле предстоят учения НАТО, где, как водится, репетируется отражение агрессии с востока – стало быть, всё меньше поводов обвинять Кальюлайд в мягкости по отношению к Москве.

Если же задаться вопросом, какова причина визита эстонского лидера в Россию, то ответ напрашивается сам собой: экономика.

Годами эстонские противники сближения с Москвой твердили одно и то же: обсуждать лидерам двух государств нечего. Проблемы русскоязычного меньшинства обсуждению с Россией не подлежат, для решения глобальных вопросов есть США, ЕС и НАТО (с ними, мол, и обсуждайте, почему учения у российских границ проводятся), а в торгово-экономических отношениях и без переговоров с Кремлём итак всё нормально. Российских туристов много, товарооборот все нулевые, в целом, стабильно рос. Нужно о чем-то, касающемся интересов бизнеса, поговорить – так вот вам специальный человек, мэр Таллина Эдгар Сависаар. Он и в Москве, если надо, появится, и с Юрием Лужковым готов дружить, и с «Единой Россией».

Но с недавних пор эти нехитрые соображения стали многим в руководстве и бизнес-кругах Эстонии не нравится. Дело не только в том, что Сависаар более не мэр, а другого главного эстонского специалиста по части контактов с Москвой не нашлось. И не в том, что из-за войны санкций между Россией и ЕС товарооборот на некоторое время упал и начал расти только в прошлом году. Эстонии вдруг оказалось слегка неуютно в казавшейся незыблемой системе внешнеполитических координат.

В ЕС и НАТО страна больше не чувствует себя как за каменной стеной. Выяснилось, что членство в этих структурах сулит не только плюсы, но и минусы, которых постепенно становится всё больше. Вашингтон требует повышать расходы на оборону, а связанные с ним эксперты намекают, что в случае чего, НАТО от России не очень-то и защитит – по крайней мере, если Эстония по-прежнему будет финансировать свою армию по остаточному принципу. ЕС требует принимать ближневосточных беженцев. Эстонские консерваторы возмущены: не для того ли отделялись от России, чтоб всякие понаехавшие больше без доброй воли Таллина не понаезжали? За что, спрашивается, боролись? А тут в руководстве ЕС и вовсе неприятную ведь придумали: сокращать дотации Восточной Европе. В ведущих странах Евросоюза решили, что хватит кормить Варшаву да Таллин. Пора уж восточноевропейцам самим зарабатывать и деньги вносить в общую европейскую копилку. А, между тем, для эстонской экономики урезание помощи ЕС, если оно будет достаточно серьезным, может быть смерти подобно. Скажем, сельское хозяйство страны только и держится на субсидиях Брюсселя.

Вряд ли визит Кальюлайд станет немедленным началом вступления страны на путь Финляндии, которая в разгар «холодной войны» сохраняла хорошие отношения с восточным соседом. «Финляндизация» в эстонском обществе – по-прежнему ругательное слово, и даже если эстонский президент является искренним приверженцем такой политики (что не факт), у неё нет ни полномочий, ни политического веса, чтобы ее проводить. Скорее, в Эстонии прикидывают варианты на переговорах с Евросоюзом, в том числе, подумывают о том, не последовать ли примеру ряда других государств Восточной Европы – например, Венгрии. Официальный Будапешт выбил из ЕС немало уступок, скажем, по тем же беженцам, обещая не идти в объятья Кремля. Не факт, что та же тактика сработает в эстонском случае. А вот то, что эстонский поворот на восток, чем бы он ни был продиктован, может постепенно всерьёз улучшить отношения двух стран, вполне вероятно. Москве остается это только приветствовать: сосед-друг всегда лучше соседа-врага, даже если враждовать и дружить приходится больше на словах, чем в реальности.