Расизм и гомофобия станут дорогим удовольствием

Расизм и гомофобия станут дорогим удовольствием

Накануне 30-летия Всемирной паутины власти Франции предложили революционный законопроект, значительно ограничивающий свободное общение в интернете под угрозой крупных штрафов. Для таких монстров, как «Фейсбук» и «Ютуб», речь может идти о миллиардах долларов. С тем, что наиболее развитые государства покончат со свободой в Сети, смирились даже ее создатели.

Ровно 30 лет назад родилась Всемирная паутина, она же World Wide Web или WWW. Это не синоним интернета, как принято считать, а система гипертекстов с гиперссылками, работающая на его основе. Двое британских ученых – Тим Бернерс-Ли и Роберт Кайо – предложили этот проект Европейской организации по ядерным исследованиям, дабы облегчить поиск и группировку больших объемов информации.

Прототип компьютерной сети, впоследствии получившей название «интернет», появился на 20 лет раньше – Пентагон финансировал соответствующие исследования начиная с 1960-х годов. Но именно Бернерсу-Ли и Кайо мы обязаны многообразием сайтов, что стало возможным после изобретения ими идентификатора URL, протокола HTTP и языка HTML.

Юбилей своего детища, столь сильно изменившего мировую экономику и образ жизни человечества, британцы встречают с пессимистичным настроем. Так, Бернерс-Ли, ставший благодаря своему открытию сэром, по случаю круглой даты опубликовал текст, в котором ставит под сомнение, что «Всемирная паутина – это сила добра» и что за следующие 30 лет интернет «изменится в лучшую сторону».

Проблемы, на которых призывает сосредоточиться Бернерс-Ли, – это не только хакерские атаки, но и кликбейт (дешевые сенсации, распространяемые ради заработков на рекламе), буллинг (то есть преследование, например рассылка угроз и оскорблений), фейки и «снижение культуры общения». Выход он видит один – регулирование Глобальной сети силами государственных и наднациональных органов, а также «всего веб-сообщества».

Поскольку Всемирная паутина развивалась под лозунгами свободы получения и распространения информации, многие пользователи обвинили ученого ни много ни мало в предательстве идеалов и преклонении перед государственной машиной. Так это или нет – вопрос трактовки. Суть в том, что эпоха безнадзорного интернета уходит в прошлое. Анархический период в его истории длился столь долго лишь благодаря тому, что у властей не было подходящего инструментария для контроля над Сетью. Теперь он есть.

Госдума, недавно принявшая законы о запрете фейковых новостей и борьбе с оскорблением госсимволов, если и цензор, покусившийся на свободу, то лишь один из многих. Причем далеко не самый строгий.

Если говорить о европейском континенте, закоперщиком многих инициатив, так или иначе ограничивающих свободу слова в интернете, является Франция. Собственный закон о борьбе с фейками там приняли еще прошлой осенью. Теперь Высший совет по телерадиовещанию обладает полномочиями закрывать любые СМИ, распространяющие «неточные либо ложные утверждения и обвинения» за три месяца до выборов.

Кроме того, госорганы получили право запрещать вещание СМИ, «контролируемых иностранным государством либо находящихся под его (иностранного государства) влиянием». Главный редактор телеканала RT Маргарита Симоньян (а с прицелом именно на этот канал, как считается, и был принят закон), назвала французские инициативы «дикими». В этом мнении она не одинока: французский Сенат в принципе отказался рассматривать этот законопроект как покушающийся на свободу слова, но нижняя палата парламента, полностью контролируемая партией президента Эммануэля Макрона «Республика на марше», преодолела вето.

Теперь в недрах этой партии рожден еще один законопроект – гораздо более скандальный, поскольку затрагивает интересы международных игроков с многомиллиардной капитализацией.

Более этого, это, пожалуй, наиболее жесткий закон о регулировании контента в интернете во всех странах «золотого миллиарда». Даже Украина в своем рвении запрещать все и вся пока до подобного не додумалась.

Все началось весной прошлого года, когда Макрон поручил разработать специальный законопроект о борьбе с ненавистью в интернете. Эта почетная обязанность легла на писателя алжирского происхождения Карима Амеллала, зампреда крупнейшей еврейской организации страны CRIF Жиля Тайеба и депутата Национальной ассамблеи от пропрезидентской партии Летиции Авиа. Последняя, будучи юристом, проделала основную работу, поэтому о ней стоит рассказать поподробнее.

Сама партия «Республика на марше» была наспех сколочена Макроном незадолго до парламентских выборов. Она заточена на такие ценности, как глобализм и мультикультурализм, но четкой идеологии не имеет. Сейчас нижнюю палату парламента контролируют люди, в большинстве своем мало известные широкой публике. Единственное, что их объединяет, – личная преданность президенту, высокий рейтинг которого в тот период позволил «маршистам» выиграть избирательную кампанию с разгромным счетом.

Авиа, родившаяся в семья эмигрантов из Того, как раз из таких. Ей 33 года, с Макроном она познакомилась около 10 лет назад, и теперь ее регулярно приводят в пример как образец черной образованной женщины, сделавшей блестящую карьеру. Предложенная ею инициатива по борьбе с сетевой ненавистью, судя по всему, Макрону понравилась: на специальном ужине с представителями CRIF в феврале этого года глава государства пообещал, что скоро законопроект превратится в закон, чтобы обуздать расплодившихся в Сети антисемитов.

Антисемитизм во Франции по-настоящему злободневная проблема. Причем французам ставят в пример Россию как стану, где антисемитизм удалось победить, а это обидно. Тонкость ситуации в том, что корни нового преследования евреев очевидны – это миграция во Францию из мусульманских стран. Однако в СМИ об этом пишут редко: исламофобия, по Макрону, не менее страшный грех, чем антисемитизм, а этническую и религиозную принадлежность граждан Франции республиканские органы власти в криминальной статистике не указывают из принципа.

Авиа, ставшая, по собственному признанию, одной из жертв оскорблений в интернете, настроена решительно. «То, что я получаю, это черная грязь. Мы видим обострение этой проблемы, этот климат ненависти – и не можем оставаться в стороне», – жалуется она, не уточняя, связаны ли угрозы в ее адрес с ее же инициативами по ограничению свободы слова в Сети. 

Теперь, если Макрон сдержит свое слово (в том, что лояльный ему парламент проштампует любое решение, сомнений нет), сайты с аудиторией более двух миллионов пользователей должны будут удалять расистские, гомофобные или антисемитские высказывания в течение суток с момента поступления жалобы.

И главное: если разжигающий ксенофобию контент (например, комментарий пользователя) удален не будет, владельцу площадки может быть начислен штраф в размере до 4% от его годовой выручки по всем мире.

Для «Фейсбука», например, штраф может составить один миллиард долларов и более. Еще раз: миллиард долларов за не удаленный вовремя комментарий.

Точка в законопроекте еще не поставлена, так что размеры штрафов могут уменьшиться. Но сам принцип борьбы с расизмом и гомофобией президентом одобрен, а в дальнейшем этот список неизбежно дополнят сексизмом, исламофобией и т. д.

То, что тот же «Фейсбук» можно прогнуть под себя сугубо политическими требованиями, было доказано ранее. Рано или поздно (скорее всего, рано) международные IT-монстры примут новые правила игры, не говоря уже об игроках калибром поменьше. При этом модерация контента будет происходить автоматически, то есть удалять и блокировать те или иные проявления ненависти станут роботы, не способные понять контекста и отличить прямую речь от цитаты или иносказания.

Примерно то же мы наблюдаем сейчас в русскоязычном сегменте «Фейсбука», когда пользователи месяцами не вылезают из бана даже за цитату из Пушкина или Тараса Шевченко со словом «хохол».

Теперь сетевая война примет глобальный масштаб и обрастет гибкой системой штрафов, а количество слов и утверждений, относимых к «неприемлемым», будет регулярно увеличиваться. Всемирная сеть постепенно переходит к новой эре, загнанной в рамки законодательных ограничений.

Подразумевалось, что Тим Бернерс-Ли будет бороться с этим, отстаивая самоуправляемость своего детища, но он предлагает смириться и принять новые правила игры «ради общего блага». Станет ли Всемирная сеть через 30 лет «лучше», неочевидно. Но на будет другой – совсем не такой, какой ее запомнят ныне живущие.