Этой весной до Испании, скорее всего, доберется общеевропейское поветрие: в парламент страны попадут ультраправые. «Благодарить» за это следует каталонские партии. Пусть и символическое, но приближение к давно ушедшим для Испании временам – это месть каталонцев за попытку отправить за решетку сторонников независимости автономии.
О проведении досрочных выборов премьер-министр Педро Санчес объявил в эту пятницу. Так завершилась попытка правительства добиться утверждения бюджета на 2019-й год. Главный финансовый документ уже давно принимают в Испании, что называется, с боем. Слишком много есть в парламенте и стране мнений, на что следует пускать средства налогоплательщиков. В этот раз премьер-министр оказался в особенно сложной ситуации. По итогам выборов 2016 года Испания получила самый фрагментированный в своей истории парламент, где ни у кого нет прочного большинства и даже шанса сформировать это большинство.
Следствием этого стало то, что кабинет формального победителя выборов, Народной партии, пал после первого же серьезного коррупционного скандала. Премьер-министром стал Санчес. А его Испанская социалистическая рабочая партия, занявшая на выборах второе место, контролирует всего лишь 84 мандата из 350. Стало быть, без союзников не обойтись. И Санчес нашел их в лице Демократической европейской каталонской партии и Левых республиканцев Каталонии. Обеспечить их лояльность премьер и его команда рассчитывали просто: деньгами. В проекте бюджета наибольшие ассигнования из всех автономных областей получала Каталония. Расчет оказался ошибочным. Каталонцам нужны были не деньги, а любовь.
Или хоть видимость такой любви. Проще говоря, Санчес, вместо обещаний завалить Каталонию деньгами, должен был не забыть о давней идее социалистов – конституционной реформе, которая преобразовала бы Испанию в федеративное государство – и громко заявить о своем несогласии с процессом над инициаторами референдума о независимости автономии, который, напомним, прошел в октябре 2017 года. А премьер-министр и забыл, и не заявил. Что и говорить, суд над командой Карлеса Пучдемона (сам бывший глава каталонского правительства скрывается от испанского правосудия заграницей) начался очень не ко времени для главы испанского правительства. Итог: социалисты, вернувшие в прошлом году после шестилетнего перерыва власть, теряют ее и вряд ли приобретут вновь.
По опросам, новое правительство, скорее всего, будет правоцентристским, и тон в новом парламенте будет задавать Народная партия. И еще ожидается неприятный для очень многих испанцев сюрприз.
Конечно, до 28 апреля (на эту дату назначены выборы) еще много чего может поменяться. Пока же прохождение в парламент социологи пророчат крайне правой партии Vox («Голос»). Причем получит она вероятно даже больше десяти процентов. То есть, сможет играть важную роль в формировании правительства. В пользу такого прогноза – уверенное выступление Vox на местных выборах в Андалузии (кстати, согласно проекту бюджета второй из всех автономий получатель государственных средств, после Каталонии) в декабре прошлого года.
Как водится, в таких случаях часто взывают к теням прошлого, для Испании навеки проклятого и забытого. В Гражданской войне здесь спустя много лет после ее окончания определенно победили республиканцы. Теперь всё, что связано, пусть и очень-очень косвенно с наследием каудильо Франко в Испании воспринимается так же, как связанное с Гитлером в современной Германии. Однако подлинные идеологические «родственники» Vox – не франкисты, а правое крыло Народной партии, из рядов которой члены «Голоса», собственно и вышли. Заграницей же их можно сопоставить с правопопулистскими организациями, вроде «Альтернативы для Германии» или британской «Партии независимости». Эти силы смогли набрать определенную популярность из-за усталости местных избирателей от «традиционных» партий, которые, зачастую трудно отличить друг от друга, что по лозунгам, что по действиям. На их критике, слегка сдобренной консервативной риторикой, ультраправые и поднялись. В Испании, правда, нишу популистского вызова истеблишменту, казалось, заняли прочно левые, прежде всего, партия Podemos («Мы можем»). Но теперь, видно, настало время и для популистов справа.
От такого рода партий, в случае их прихода к власти, в их странах обычно ожидают каких-нибудь страшных вещей: маршей с криками «Зиг хайль», нерушимой дружбы с Путиным и борьбы с геями. Практика показывает, что страхи, связанные с ультра, сильно преувеличены. Если правые популисты преуспевают на выборах, позитивную часть их повестки в той или иной мере заимствуют «системные» партии. А сами они заметно меняют риторику и, в общем, никаких судьбоносных событий в стране не происходит. Демократические системы современной Европы – штука инертная, они способны «переварить» любого смутьяна, каким бы радикальным он ни казался. Вряд ли Vox будет исключением.