Ещё не легли в наши почтовые ящики первые счета с новой суммой, а мы уже реагируем. Подросший тариф на вывоз твёрдых коммунальных отходов (ТКО) породил споры, негодование и даже лёгкие формы мелкого хулиганства.
Кто-то принялся искать бенефициаров «мусорного бизнеса» и проводить собственное расследование, кто-то стал взвешивать семейное мусорное ведро и громко констатировать, что до норматива недотягивает хоть тресни, а кто-то начал переворачивать контейнеры на сельских улицах, поскольку их там отродясь не бывало.
Появление на рынке услуг нового крупного игрока – регионального оператора ООО «Природа» – оказалось болезненным и для небольших перевозчиков, которые до сих пор справлялись с вывозом городского мусора.
Многие вынуждены уходить с рынка. Почему?
Обо всём этом весьма откровенная беседа с генеральным директором ООО «Природа» Виктором Доценко.
– С новым рабочим годом, Виктор Алексеевич! Как старт оцениваете? Судя по отзывам, не во всех территориях начало было гладким. Где случались сбои и как вы с ними справились?
– Благодаря усилиям нашего коллектива, а это порядка тысячи человек, удалось избежать коллапса. В праздничные дни, когда состоялся переходный этап, наши люди работали по 12 – 14 часов. Да, в некоторых муниципалитетах не сразу сложилась нормальная ситуация, но к 10 января мы полностью вышли на плановый вывоз мусора и пошла нормальная работа.
Сейчас почему-то принято ругать чиновников, а я хочу поблагодарить муниципальные власти. Все эти напряжённые дни отработали в полную силу, по всем вопросам шли навстречу. И в острых ситуациях, которые периодически возникали в некоторых населённых пунктах, все муниципалитеты реагировали мгновенно, приезжали на место и решали вопросы. Серьёзных срывов не было.
Были жалобы из Орска, Саракташского, Первомайского районов. В Орске перевозчик раньше времени завершил работу, отказался от сотрудничества с нами. Их не устроил тариф на вывоз мусора, который мы можем предложить, и они просто перестали работать до истечения срока контракта. Почти диверсия. Но мы с 1 января зашли и всё убрали.
– То есть всё хорошо, вы всем довольны?
– Всё будет хорошо. А пока причины для беспокойства есть. Например, департамент по ценам поздно принял тариф. Из-за этого нам пришлось работать с колёс, и то, что в нормальном режиме делалось бы за 2 – 3 месяца, нам пришлось делать за 3 – 4 дня. Авральная работа, конечно, бодрит, но хотелось бы иначе. Так же, на наш взгляд, недостаточно информационное обеспечение реформы. Мы предлагали взять эту функцию на себя, но департамент по ценам не одобрил.
– Вы хотели информационное обеспечение включить в тариф?
– Как и любые другие затраты. Работать бесплатно никто не станет. Но это далеко не самый важный момент. С вашей помощью с вопросом информационного обеспечения, я думаю, разберёмся. СМИ работают, и мы всегда на связи. Есть более важные, технические, вопросы. На сегодняшний день достаточно много нареканий по месту установки контейнерных площадок, особенно в сельских районах, где до этого контейнеров не было. Мы переживаем маленькие коммунальные войны. У нас контейнеры и переворачивают, и наполняют снегом, делают маленькие диверсии.
– А чем люди недовольны?
– Некоторые думают, что можно вообще не платить за это. Соответственно, не надо им никаких баков. И привычная ситуация их устраивает. Такая позиция.
– Свалки за селом в овраге их вполне устраивают?
– К сожалению. Продолжают традиции, наверное. Но всем нужно понимать, что мусор перестал быть традиционным. Морфологический состав изменился. Огромное количество пластиковых пакетов, стекла, пэт-бутылок. Это всё будет разлагаться столетиями.
За последние 20 лет мы стали производить неразлагаемый мусор тысячами тонн. Помню, когда я был студентом, полиэтиленовые пакеты казались редкостью, модным атрибутом. Их стирали, вставляли в них холщовые сумки, чтобы пакеты не рвались. Сейчас
этих пакетов больше, чем хлеба. Стекло раньше было возвратной тарой, поскольку стоило больше, чем сам продукт. Сейчас стекло тоже стало проблемой. Его нужно сортировать по цвету, потом снимать этикетку, крышку, потом раздроблять. И только после этого из него можно получить какой-то новый продукт. А мы далеко от крупных перерабатывающих центров. Мы далеко от Москвы, Челябинска. Логистика становится золотой. А выброшенное в овраг стекло становится помимо прочего ещё и серьёзной опасностью. В нашей степи лето солнечное, жаркое. Стеклянные линзы – причина пожаров.
– И юридические лица тоже хотят складывать мусор в овраг?
– Я вам скажу, что в городских микрорайонах в контейнерах примерно половина мусора коммерческого. Магазин заключает договор на вывоз половины кубометра и платит за это 600 рублей. А весь остальной мусор на 6000 рублей он везёт в микрорайоны. В итоге всё равно за этот мусор заплатят горожане. Контейнеры будут стоять переполненные, муниципалитет будет вынужден искать новые контейнерные площадки, оборудовать их, тратить на это бюджетные деньги. То есть деньги горожан.
– С экологической сознательностью у нас беда – это факт. Однако многие из тех, кто всегда за собой убирает, стали взвешивать домашний мусор. Никак не выходит тот объём, который указан в нормативе. Получается, мы вам переплачиваем?
– Департамент по ценам целый год работал над формированием среднегодового норматива. У нас тоже есть претензии к тарифу, но обратные. Мы считаем, что он занижен. А тем, кто взвешивает мусор, хочется напомнить, что придёт лето, дачный сезон и понесут они в мусорный контейнер сразу 10 – 15 килограммов помидоров, испорченных кабачков, очистков от яблок, которые консервировали на зиму, пять арбузов и два ведра корочек от них. А потом кто-то сделал ремонт, выкинул старое кресло. Поэтому эта норма накопления и называется среднегодовая. Кто найдёт в себе силы, решимость и честность взвешивать свой мусор до конца года, думаю, придёт к такому же показателю.
– Ещё один промежуточный итог первых недель вашей работы: представители небольших компаний, которые до сих пор занимались вывозом мусора, говорят, что вы их вытесняете с рынка, предлагая грабительский тариф. Рубль за килограмм при себестоимости 1 рубль 90 копеек за вывоз ТКО. Препятствуете конкуренции, разоряете предпринимателей?
– Мы не вытесняем. Просто изменилось федеральное законодательство, а с ним и общая схема работы на этом рынке. Раньше эти предприятия покупали талоны на полигоне и привозили им мусор. Теперь только региональный оператор может вывозить ТКО на полигоны. И у нас другая схема расчётов. Со всей области мы должны вывезти 734 тысячи тонн и разместить их на 11 полигонах. Считаем цену, которую берёт с нас полигон, считаем свои затраты. То, что остаётся, мы можем предложить подрядчикам. Не более. При таких расчётах выгодно с нами работать только тем, у кого новая техника с хорошим коэффициентом прессования. И ещё одно условие. На всех наших машинах стоят приборы ГЛОНАСС. Мы должны постоянно видеть, где находится машина, движется ли она по графику, не попала ли в ДТП, не пропустила ли какой-то контейнер, действительно ли доехала до полигона. И вот это условие очень не понравилось тем самым маленьким компаниям, которые отказываются с нами сотрудничать. Полагаю, мы можем предположить, что они не всегда вывозили мусор на полигон и платили за утилизацию. Может быть, в этом причина такого количества несанкционированных свалок?
– Население очень боится, что тариф может ещё и подрасти…
– Наша задача – не допустить роста тарифа. Хотя это очень трудно. Мы все понимаем, что ГСМ будет дорожать. Полигоны тоже поднимут цену, поскольку теперь объём ТКО, ввозимого к ним, заметно увеличится. Они будут вынуждены проводить модернизацию, нанимать людей.
В декабре, перед Новым годом, были внесены изменения в Федеральный закон «Об отходах производства и потребления». Это даст возможность в нашем регионе открыть ещё несколько полигонов. Они очень нужны. У нас их всего 11, при том что в Татарстане, например, их 49, в Башкирии – 41. Если мы увеличим количество утилизационных площадок, транспортное плечо станет удобнее и короче. Уменьшить тариф нереально. Но можно его не увеличивать.
– Виктор Алексеевич, всем очень интересно, из чего же складывается этот тариф.
– Он состоит из трёх частей. Первая – это затраты на размещение на полигонах. Мы на эту часть никак повлиять не можем, поскольку они нам не принадлежат. Вторая часть – транспортные расходы. Она самая большая. Тоже от нас не зависит, поскольку формируется в зависимости от стоимости горючего. Третья часть – это наши затраты: формирование и доставка платёжки, фонд заработной платы, расходы на диспетчерскую службу. По закону, прибыль регионального оператора не может превышать пяти процентов. И рассчитывается она только от суммы собственных затрат. То есть только от третьей части сформированного тарифа.
– Строительство новых полигонов и перерабатывающих комплексов – это немалые затраты и инвестиции. Есть заинтересованные инвесторы?
– Есть. Мы ведём переговоры с корейскими инжиниринговыми компаниями, которые строят мусороперерабатывающие комплексы по всему миру. Они говорят, что в Европе завод построить легче, поскольку в России очень суровые требования законодательства. Тем не менее два завода будет построено. Один в Соль-Илецке, другой на востоке области. Кроме того, наша компания приступает к проектированию одного полигона.
– Всего?
– Аж! Отношение к этому вопросу меняется, когда мы понимаем, о каких суммах идёт речь. Только проект обходится в 20 миллионов рублей. А новые полигоны очень нужны, например, в Сорочинске, Шарлыке, Абдулине.
– Эта реформа для кого и насколько она нужна? Только честно.
– Она для нас с вами. Она не для власти и не для регионального оператора. Эта реформа выявит, насколько мы готовы нести реальную ответственность за окружающую среду. Мы хотим жить в чистых городах и сёлах или нас устраивает, что речки, на которые мы с детьми ходим купаться, загажены, так что впору объявлять об экологической катастрофе. Нам нравится то, что ветер таскает пакеты по улицам, а в лесополосы заходить страшно, потому как там вонь и мусорные кучи? Если нам этого не хочется, тогда эта реформа для нас логична. Ну а тем, кого устраивают свалки в овраге за селом, хочется напомнить, что эта реформа происходит в соответствии с федеральным законодательством, а стало быть, несоблюдение закона будет наказано.
Прямая речь
Юрий Берг, губернатор Оренбургской области:
– К сожалению, не все понимают важность этой реформы. Если мы не решим проблему вывоза и утилизации отходов, мы сами себя завалим мусором. Ни в одной стране такого нет. Если я бываю за границей, всегда прошу показать мне мусороперерабатывающие комплексы.
Как-то ко мне обратилась одна московская фирма. Говорят, дайте нам землю, протяните коммуникации – и мы построим перерабатывающий комплекс европейского уровня. Он 7 лет поработает, и мы передадим его городу. Отличное концессионное предложение. Я им ответил: «Покажите, где работает оборудование, которое вы предлагаете. Я поеду смотреть, даже если завод будет на Северном полюсе». Они пригласили в Вену. Я взял с собой в командировку глав Оренбурга и Орска. Прилетаем, смотрим. Завод стоит в центре Вены, недалеко от всемирно известного здания Венской оперы. Никакого дыма, гари, запаха. Мы посмотрели производство от и до – от кабины крановщика до сортировочного цеха. Мусор такой же, как и везде. Технология прекрасная. А когда я попросил показать экономику проекта, оказалось, что для рентабельности такого завода нужно было повысить тариф на вывоз мусора для населения в несколько десятков раз. Конечно тогда я отказался. Это было несколько лет назад.
Сейчас у нас появится возможность строить заводы. К этой инициативе, к сожалению, не все относятся положительно. В Орске и Новотроицке опасаются, что завод навредит экологии. Но он строится как раз для того, чтобы улучшить экологическую ситуацию! Во многих городах мира такие заводы работают буквально в черте города. Посмотрите в Интернете, это совершенно открытая информация. Корея, Германия, Болгария… Люди организуют рядом зоны отдыха, клубы, парки прямо на территории перерабатывающих предприятий.
Не все понимают необходимость внедрения новой системы обращения с отходами. Проще устроить свалку за селом или возле подъезда, а потом призывать власть и коммунальные службы убирать мусор.
Ещё нужно понимать, что вывоз и утилизация отходов – это во всём мире не дешёвый процесс. В некоторых городах Европы люди неделю складывают мусор в подвале, а потом выносят в определённый день, когда приезжает машина.
Понятно, что в переходный период может возникнуть много вопросов. Но мы все должны думать о том, что оставим после себя – чистые города или повсеместные свалки.
Для справки
С 1 января 2019 года плата за вывоз и утилизацию твёрдых коммунальных отходов производится по количеству людей, проживающих на жилплощади, а не с квадратного метра.
Право на льготы имеют инвалиды, семьи с детьми-инвалидами, участники ликвидации последствий катастрофы на ЧАЭС и приравненные к ним лица, ветераны труда, ветераны труда Оренбургской области, реабилитированные лица, многодетные семьи.