Фактор франко-армянских связей

 

Говоря об отношениях между двумя странами, естественно, нельзя не упомянуть, что центральную роль в их укреплении играет крайне активная армянская диаспора во Франции. По большому счету, армяне присутствуют во французской жизни уже далеко не один век. Например, даже в Средневековье существовало некоторое взаимное влияние через купцов и ученых, а также по династической линии — между Киликийской Арменией и государствами крестоносцев в Святой Земле. Однако по-настоящему масштабный характер миграции армян во Францию приобрел только в XX в. — из России и Османской империи после Первой мировой войны и революций, а затем в 1960–1970-е годы с Ближнего Востока. В настоящее время точно подсчитать численность диаспоры весьма затруднительно, но в прессе периодически возникают приблизительные данные о 500-600 тыс. человек (самый большой показатель в Европе), имеющих свои общественные организации, церкви, СМИ и т.д.

При этом важно понимать, что армянская диаспора проживает совсем не изолированно от остальной Франции. Наоборот, ее представители еще в первом-втором поколении удачно интегрировались в местную жизнь, обогатив страну пребывания, прежде всего, культурно, — в литературе, музыке, кинематографе. Как раз таким был путь шансонье Ш. Азнавура, скончавшегося всего за несколько дней до ереванского саммита, куда он тоже должен был приехать в качестве почетного гостя. Кстати, сам певец любил подчеркивать неразрывность французской и армянской составляющих своей личности: «как кофе с молоком». Поэтому логично, что на церемонии прощания президент Э. Макрон говорил о нем как о равноценной для Франции и Армении фигуре, настоящем символе культурной близости двух стран, помогающем им понять самих себя и сохранить открытость миру.

По всей видимости, диаспора немало сделала для того, чтобы отношения между Парижем и Ереваном развивались и на политическом уровне. В этом смысле большой удачей для армянской дипломатии оказалось официальное признание французской стороной известных событий на территории Османской империи в качестве геноцида. Соответствующий закон, вступивший в силу в 2001 г., содержит всего одну, но самую показательную строчку: «Франция публично признает армянский геноцид 1915 г.». В 2011 – 2012 гг. едва не был принят еще один закон — об ответственности за отрицание геноцида (1 год тюремного заключения и штраф в размере 45 тыс. евро). Однако в последний момент текст отклонил Конституционный совет Франции, усмотревший в нем угрозу свободе слова.

На сегодняшний день франко-армянский диалог поддерживается сразу в нескольких форматах, среди которых: контакты по линии министров иностранных дел (и, в армянском случае — Министерства диаспоры), парламентская «группа дружбы», совместная Торгово-промышленная палата, побратимские связи Еревана с 9 городами и регионами Франции (с Парижем, Лионом, Марселем, Ниццей и др.), Французский университет в Армении. Нельзя забывать, что Франция вместе с Россией и США сопредседательствует в Минской группе ОБСЕ по Нагорному Карабаху, хотя там Париж официально старается выдерживать скорее нейтральную линию на продолжение переговоров между всеми сторонами. Что касается экономической стороны отношений, то она тоже имеет место, пусть в абсолютных значениях пока невелика (товарооборот между странами в 2017 г. — всего 41,5 млн евро). Французские компании в Армении интересует, прежде всего, розничная торговля («Carrefour»), рынок коммунальных услуг («Veolia») и банковский сектор («Crédit agricole»), а также возможность выйти транзитом на рынки ЕАЭС и Ирана.

 

Цели сторон

 

При подготовке к саммиту и французская, и армянская дипломатии могли учитывать несколько соображений, в силу которых это мероприятие могло принести им внешнеполитическую отдачу.

Франция

Во-первых, в последнее время главной темой международной активности Э. Макрона стала защита многополярного мира (или, в президентской терминологии, «сильного мультилатерализма»). В ежегодном выступлении перед французскими послами (27 августа) и в речи перед Генеральной Ассамблеей ООН (25 сентября) глава государства приводил одну и ту же мысль: «либеральный миропорядок уже не справляется с вызовами современности, а односторонние действия отдельных стран только еще больше расшатывают систему». Поэтому, по логике Э. Макрона, нужно еще более активно, чем ранее, использовать многосторонний подход, решать глобальные проблемы с привлечением максимально широкого круга игроков. Франкофония, в этом смысле, оказывается для французов чрезвычайно актуальной организацией, поскольку объединяет в одном формате страны как «Севера» (Францию, Канаду, Бельгию, Швейцарию), так и «Юга» (государства Африки и Юго-Восточной Азии) и имеет множество тематических измерений (от защиты прав человека до климатических вопросов). Следовательно, подобный саммит удобно использовать для поиска единомышленников, согласных с многосторонним прочтением будущего устройства мира.

Во-вторых, Э. Макрон уже высказывался в пользу того, чтобы придать Франкофонии новый импульс развития. Как он объяснил в университете г. Уагадугу (29 ноября 2017 г.), французский язык уже не является в строгом смысле этого слова «французским», так как точно такие же права на него имеют, в частности, государства Африки, составляющие не менее трети всего франкофонного мира. Общее количество франкоговорящих увеличивается (2014 г. — 274 млн человек, 2018 г. — 300 млн), но главным фактором этого роста является именно высокая рождаемость в странах Африки. Поэтому, с точки зрения Э. Макрона, необходимо повысить роль африканцев в МОФ, чтобы организация лучше соответствовала реальному положению дел. Конкретные шаги в этом направлении как раз можно было сделать на очередном саммите.

В-третьих, в интересах Франции и МОФ было проведение встречи именно в Ереване, поскольку здесь ситуация с французским языком пока неутешительная: при такой мощной армянской диаспоре за рубежом в самой Армении им владеет лишь 0,3% местного населения. Это один из самых низких показателей во всей организации, поэтому саммит и сопутствующая ему программа, по идее, должны были выполнить еще и популяризаторскую функцию.

Армения

С одной стороны, для нынешних армянских властей проведение подобного мероприятия (едва ли не самого крупного за современную историю страны) — это, прежде всего, значительные имиджевые приобретения. Сегодня Армения остается одним из самых «молодых» полноправных членов МОФ (с 2012 г.), поэтому рано или поздно она должна была себя как-то проявить в рамках организации. Место саммита согласовывалось заранее, еще с прежним руководством, а теперь правительство Н. Пашиняна получило шанс продемонстрировать, что оно выполняет международные обязательства и с организационной точки зрения тоже готово взять на себя такое крупное событие. И это при том, что политический транзит в Армении продолжается: в сентябре прошла избирательная кампания в мэрию Еревана, а в декабре должны состояться досрочные парламентские выборы. То есть, саммит Франкофонии явился для нового армянского правительства своеобразным «тестом» на надежность в глазах зарубежных гостей.

С другой стороны, взаимодействие по франкофонной линии укрепляет многовекторный потенциал внешней политики Армении. В формате МОФ Ереван имеет возможность существенно расширить для себя круг международного общения, укрепляя связи одновременно с двумя странами G7 (Францией и Канадой), несколькими членами ЕС и множеством удаленных от себя государств на других континентах. По большому счету, Франкофония для Армении – это еще один «выход в мир», которым можно органично дополнить другие внешнеполитические направления, а в перспективе самой оказаться где-то на их стыке. Также через МОФ можно попытаться найти перспективные социальные и экономические проекты, дополняя ими то, что Армения уже может найти для себя в рамках ЕАЭС.

С третьей стороны, между Н. Пашиняном и Э. Макроном, по всей видимости, установилось неплохое личное взаимопонимание. Их первая встреча состоялась в июле на полях саммита НАТО в Брюсселе, где французский президент сразу же занял благожелательную позицию по отношению к своему армянскому коллеге и тем событиям, в результате которых тот пришел к власти. Этим настроем Н. Пашиняну необходимо дорожить, поскольку Франция может сыграть роль ценного посредника для Армении в отношениях с НАТО и ЕС. Поэтому не будут лишними любые дружественные жесты, которые оценила бы французская сторона, будь то проведение очередного саммита МОФ на своей территории или специальный перевод книги Э. Макрона «Революция» на армянский язык.

 

Основные итоги

 

Накануне встречи первых лиц армянская столица приняла заседания всех  основных инстанций МОФ: Постоянного совета (для предварительного обсуждения документов саммита на уровне официальных представителей глав государств), Министерской конференции (приняла проект бюджета организации до 2022 г. и учредила региональные бюро МОФ по Северной Африке и Ближнему Востоку), кономического и цифрового форумов.

В рамках культурной программы был открыт т.н. «городок Франкофонии» на площади Свободы, где многие страны-участницы представили свои тематические павильоны (в том числе крупный «павильон Франции»). Кроме того, вечером 11 октября состоялся концерт под общим лозунгом «Жить вместе» со специальным посвящением Ш. Азнавуру.

Что касается самого саммита, то он оказался особенно интересен в нескольких отношениях. Во-первых, весьма любопытным стало выступление Э. Макрона на пленарном заседании, в котором он вновь изложил свое видение французского языка и Франкофонии. Как подчеркнул президент Пятой Республики, «французский язык освободился от своей связи с французской нацией» и сегодня принадлежит широкому сообществу стран. Франкофония, пытался убедить глава государства, не является внешнеполитическим проектом одного только Парижа: наоборот, у ее истоков стояли африканские лидеры, поэтому ее смело можно назвать общей инициативой, демократичной и открытой к любым новациям. В современном мире МОФ, по мнению Э. Макрона, должна действовать не только «оборонительно», защищая язык и общие ценности, но и «наступательно», борясь за более активное использование французского языка в других организациях, образование молодежи, гендерное равенство и авторские права. Как выразился президент, если английский превратился в «язык потребления» (consommation), то французский должен быть «языком созидания» (création), открывающим новые возможности.

Во-вторых, лидерами были утверждены итоговые документы саммита: Ереванская декларация, Стратегия продвижения равенства между мужчинами и женщинами, а также шесть резолюций. Все тексты по факту имеют общий характер, что видно на примере Резолюции о международных кризисах. В частности, по конфликту в Сахеле, уже не первый год нарушающему мирную жизнь пяти франкоязычных государств Африки, имеется лишь несколько пунктов, выполненных в жанре «выражения озабоченности» и «настоятельных призывов». То же самое касается многих других ситуаций, которые организация хочет не упустить из виду, включая ЦАР, Нагорный Карабах, Юго-Восток Украины, Ближний Восток и т.д.

В-третьих, одобрено решение принять в ряды МОФ (пока в статусе наблюдателей) новых членов — Ирландию, Мальту, Гамбию и американский штат Луизиана. Первоначально в списке новичков значилась и Саудовская Аравия, однако ее кандидатура вызвала критику в части соблюдения прав человека, особенно на фоне недавнего исчезновения журналиста Дж. Хашоджи. В этой связи Эр-Рияд был вынужден в последний момент отозвать свою кандидатуру.

В-четвертых, и это было одной из главных интриг саммита, состоялись выборы нового генерального секретаря МОФ. До настоящего момента эту должность занимала Микаэль Жан – канадка с гаитянскими корнями, ранее бывшая генерал-губернатором Канады (2005 – 2010 гг.) и сменившая в 2014 г. на посту генсека сенегальца Абду Диуфа. Она рассчитывала пойти на второй срок, опираясь на поддержку федерального правительства Канады, а также провинций Квебек и Нью-Брансуик, имеющих отдельное членство в организации. Однако ее кандидатуре возникло мощное противодействие в лице африканских стран, которых объединил в коалицию президент Руанды Поль Кагаме (нынешний председатель Африканского союза). Их кандидатом стала министр иностранных дел Руанды Луиза Мушикивабо.

В пользу последней высказалась и Франция, которая, как было сказано выше, как раз хотела сделать показательный жест в сторону Африки. В конечном итоге от кандидатуры М. Жан отказалась и Канада с провинциями, чтобы не нарушать принцип консенсуса при принятии решений, — что и открыло Л. Мушикивабо путь к посту генсека МОФ. Деликатность всей ситуации заключается в том, что если у Франкофонии возникли вопросы к Саудовской Аравии по теме прав человека, то при большом желании их же можно задать и Руанде, стабильно находящейся в нижней части разнообразных рейтингов свободы. Более того, правительство П. Кагаме уже не первый год продолжает курс на распространение английского, а не французского языка в местной системе образования. Свой ответ на эти соображения дал Э. Макрон в интервью французскому телевидению: «Руанда – это еще одна страна, которую должна «завоевать» Франкофония и ее ценности, поэтому назначение Л. Мушикивабо можно считать авансом».

По такой логике, Армения тоже свой аванс не просто получила, но даже уже реализовала, коль скоро саммит был проведен ею вполне успешно. Правда, активность армянской дипломатии не должна на этом сразу снизиться, поскольку на ближайшие два года именно Армения будет оставаться страной-председателем МОФ до следующей встречи, которая пройдет в Тунисе. Это время нужно будет чем-то содержательно заполнить — например, рассмотреть вопрос о повышении статуса некоторых государств в МОФ (в частности, соседней Грузии) до ассоциированных или полноправных членов.

Ереван, скорее всего, всегда сможет рассчитывать на понимание и поддержку со стороны Франции. Более влиятельного союзника на франкофонном пространстве вряд ли можно отыскать.