Свет зазбручного выползня

На прошлой неделе в ходе пасторского визита в США глава униатской «Украинской греко-католической церкви» («УГКЦ») Свьятослав Шэвчук возвестил: «Такого стремительного развития нашей Церкви, как за последние 5 лет, мы не видели, пожалуй, с момента выхода УГКЦ из подполья в начале 1990-х годов: теперь, пожалуй, нет ни одного крупного города на Украине, где не строились бы храмы УГКЦ». «Если вы хотите увидеть, где куется будущее нашей Церкви и будущее Украины; если рассуждаете, где лучше помочь Церкви в Украине, думайте о Востоке Украины, Киеве и о наших братьях и сестрах, которые там», – намекнул он заокеанским спонсорам.

Нетрудно понять, что речь идёт о пяти годах с начала революции гидности, в которой «УГКЦ» выступила движущей силой, и силового же экспорта этой гидности в Новороссию.

Зачем это надо униатам на землях, где у них отродясь не было никаких «братьев и сестёр»? Где испокон веку действует Православная церковь? Где не ступало копыто пароха (так греко-католики называют своих «пан-отцiв») даже при польских и немецких нашествиях, в которых униаты неизменно выступали пособниками оккупантов.

Рогуль-хрэстоносэць. Станица Победа

Ответ на это вопрос отчасти кроетcя в месседже, который Шевчук послал «посвящённым» в истинные цели украинской унии ещё в триумфальном для неё 2013-м: «Если община не является миссионерской, она начинает приходить в упадок. Если наша Церковь не переступит пределов Збруча в своей ментальности, наши парафии там, даже наиболее развитые, начнут приходить в упадок».

Первая месса за Збручом

Но что же это за миссия «за пределами Збруча», если там за шесть веков до Брестской унии уже действовали православные епархии, которые продолжают окормлять волынян, полищуков, подолян и прочих малороссов доныне?

К Благой Вести она имеет отношение весьма отдалённое.

История дерусификации малороссов и карпатских русинов показала, что успех её оказался невозможен без целевого задействования унии.

«Лучше [Малая] Русь самостоятельная, нежели Русь российская. Если Грыць не может быть моим, то да не будет он ни моим, ни твоим!», – обозначил в 1880-х переход от полонизации к украинизации отец-идеолог оной ксёндз Валериан Калинка, указав на мощнейший потенциал унии: «Опорная сила поляка… была бы, если бы каждый из них (малороссов/русинов и «москалей», – Авт.) исповедовал различную веру. Поэтому-то уния была бы весьма мудрым политическим делом… Из сознания племенной отдельности могло бы со временем возникнуть пристрастие к иной цивилизации и в конце концов – начав с малого – к полной отдельности души. Раз этот пробуждавшийся народ проснулся не с польскими чувствами и не с польским самосознанием, пускай останется при своих, но эти последние пусть будут связаны с Западом душой, а с Востоком только формой… Пускай Русь(бывшие русские воеводства Речи Посполитой, – Авт.) останется собой и пусть с иным обрядом, но будет католической – тогда она и Россией никогда не будет…».

Итак, уния была определена необходимым условием смены цивилизационного кода русинов (малороссов).

Пройдёт совсем немного времени и лидер малороссийских украинофилов Драгоманов (открыто называвший себя «украинским сепаратистом») признает, что уния и есть «саме українська віра».

Не случайно, наконец, дорвавшиеся до власти в годы «национальных змагань» украинофилы «думали над введением унии сверху, из правительства, по всей Украине и над призванием митрополита Андрэя (Шэптыцького) на патриарха всей Украине», дабы «унией раз и навсегда оградить Украину от Москвы и азиатства, приблизить ее к Западу и к его культуре». «Униат по природе становится украинцем», – заявил голова Директории Винниченко.

Наконец, самому Шэптыцькому сам его бог велел утвердить в 1937 г. концепцию «наибольшего соответствия унии церковности украинского народа».

Итак, ещё раз подчеркнём, обращение в унию всего населения нынешней Украины есть гарантия его цивилизационного отрыва от Русского мира.

У Ватикана же, выделяющего огромные средства на «гуманитарное» продвижение подчинённых понтифику униатов и закрепление их на занятой территории интерес ещё более прозаический – знакомый нам из «Идиота» Достоевского, по слову которого римское католичество «давно уже продало Христа за земное владение».

Не случайно именно в присутствии госсекретаря Ватикана Пьетро Паролина Свьятослав Шэвчук объявил в 2016 г.: «Выдвигаемся на Восток. Где так не хватает веры, надежды и любви!» «Куда дальше поведёт нас Святой Дух? Нам это указывает сам Папа Римский, – подчеркнул лидер украинских униатов. – Это направление указал и кардинал Пьетро, начав свой визит с Востока Украины… чтобы показать, что будущее УГКЦ и Украины куётся там, где война и страдают люди».

И, действительно, сунуться в Донбасс униаты посмели лишь после того, как власть на Украине окончательно захватили их духовные чада, способные на карательные операции по лекалам своих гитлеровских кумиров (в свою очередь – воспитанников базилианских монастырей первой половины прошлого века).

Под прикрытием карательной экспедиции парохи застолбили каплычками ранее неведомую им территорию.

Делается это по-иезуитски с «благими намерениями»: мол – для удовлетворения духовных нужд «українських вояків» (многие из которых, действительно, либо униаты, либо склоняющиеся к этой истинно украинской религии) и для раздачи гуманитарной помощи местному населению.

Тут через униатов работают мощнейшие гуманитарные программы Ватикана. Так что, если самопровозглашённым Л/ДНР не удастся восстановить территориальную целостность, уже следующее поколение жителей Донбасса и прилегающих (прифронтовых) областей будет воспринимать этот некогда местный (в пределах двух с половиной областей Украины) культ, как традиционный и для Новороссии.

Миссия выполнима?

В конце концов, свыклись же киевляне с нахождением на Левом берегу (!) «Патріяршого собору», равно как с проведением в Киеве, а не во Львове «синодів УГКЦ», хотя ещё 15 лет назад перенос униатского престола из Львова в столицу вызывал многотысячные протесты.

Даже при поляках унии не удалось обосноваться в Киеве (тогда располагавшемся только на правом берегу Днепра). Король вынужден был прислушаться к предостережениям киевского православного братства (в которое в полном составе записалось запорожское казачество), о возможности массового зимнего ухода парохов под днепровский лёд (что и начало происходить местами).

А Шэвчук объявляет «исторической территорией» унии уже и Бровары (первый населённый пункт за Киевом на Левобережье Днепра). Предшественник его Гузар в 2005 г. то же заявлял насчёт Киева, куда, дескать, «возвратилась традиционная резиденцию Отца и Главы УГКЦ», чтобы «Божий свет и Божья сила снова засияли на Киевских горах». Следовало понимать, что до униатов колыбель крещения Руси жила во мраке безбожия. В каковом – уже по мнению «патриарха» Шэвчука – пребывает доныне территория Украины вне пределов киевского «патриаршего центра» и Галичины. В 2012 г. – то есть, ещё до Майдана и последующих карательных экспедиций в Новороссию – «Радио Ватикан» задало ему вопрос «Как происходит развитие нашей Церкви на Востоке нашей страны и в центре?». И глава «УГКЦ» пояснил, «каким образом, наши общины там формируются»: «Мы хотим прежде всего провозглашения Благой Вести тем людям, которые относятся к нашей Церкви (хотя «первоочерёдность» данной задачи опровергала статистика, по которой ещё в нулевых годах нынешнего века 97% всех приходов «УГКЦ» было сосредоточено в Галичине, – Авт.), или не принадлежат ни к какой Церкви, но ищут истинной Христовой Церкви» (выделено мной, – Авт.).

Тезис о приоритетности «евангелизации Востока Украины» (уже без лукавых обиняков о «принадлежащих» и «непринадлежащих») повторил Шэвчук и за полгода до Майдана.

А как уже в военное время рассеять «мрак» православия, т.е. «неистинной церкви», над «Юго-Востоком Украины», пояснили спустя шесть лет во Львовском горсовете. Здесь весной 2018 г. прошла презентация «проекта содействия объединению Украины», разработанного Украинским католическим университетом «УГКЦ» на грант экуменического фонда Niwano Peace Foundation. Предусматривается, что для «выстраивания диалога… на основе любви и доверия» «в городах юга и востока Украины» за основу будет принят «опыт межрелигиозного диалога митрополита Андрея Шептыцкого». «Мы стремимся показать фигуру Андрея Шептыцкого в качестве примера человека, который… закладывал фундамент для единства в многообразии, – поясняет координатор проекта.– Глубинные измерения этой фигуры могут служить примером во многих сферах для всех граждан Украины независимо от религиозной или этнической идентификации».

Для «выстраивания диалога в городах юга и востока Украины» на основе униатской «любви и доверия» очевидно будет использован весь «опыт межрелигиозного диалога митрополита Андрея Шептыцкого». Как периода Второй Речи Посполитой («Идет тяжелая борьба с православием; в связи с этим мы должны приготовить массы так, чтобы они смогли не только выдержать вражеское наступление, но и победить»), так и рекомендации Австрийскому трону относительно церковной политики на Востоке после «неминуемой победы» над Россией: «Великорусские московские святые должны быть удалены из календаря… определенное число епископов, а именно те, которые родом из Великороссии, и те, которые откажутся присоединиться к унии, должны быть устранены и заменены другими – теми, кто признает украинские и австрийские убеждения».

Не исключено, что современные методы продвижения унии на Юге и Востоке нынешней Украины были выработаны на трёх «архидиацезиальних синодах», проведенных Шэптыцькым уже при Гитлере и посвященных вопросу окатоличивания Украины.

Потому так радовался Шептицкий взятию немцами Киева. «Как глава Украинской греко-католической церкви, я передаю Вашей Экселенции мои сердечные поздравления по поводу овладения столицей Украины, златоглавым городом на Днепре – Киевом! – писал он «с особым уважением» фюреру. – Украинская греко-католическая церковь знает об истинном значении могучего движения Немецкого народа под Вашим руководством... Я буду молить Бога о благословении победы, которая станет гарантией длительного мира для Вашей Экселенции, Немецкой Армии и Немецкого Народа».

В 1940-х с победой у Гитлера и его украинских молитвенников не сложилось. Но через полвека идеи последних на Украине всё же победили. И вновь униаты благословляют войну, которую ведут нацисты на восточном фронте.

Потому что уничтожение «генетического мусора, занесенного на исконно-украинский Донбасс из пьяной и немытой России» (тезис, открыто провозглашаемый в высших эшелонах украинской власти, не говоря уже о «четвёртой») есть «процесс очищения организма украинской нации» во имя «созревания плода утверждения самого полноценного украинского государства». Это уже откровение капеллана УГКЦ на всемирном католическом радио. Как будто и не прошло сто лет после геноцида галицких русинов 1914-1917 гг., который один из его вдохновителей лидер Главной украинской рады провозгласил «огненным испытанием» в котором «лишь очистился наш корень народный от опасной заразы».

На долгосрочную перспективу рассчитаны и «мирные» задачи «очистителей организма». К примеру, тот же Украинский католический университет (УКУ) проводит курсы повышения квалификации учителей истории со всей Украине. Поток – 200 человек. Можно ли себе представить, чтобы, скажем, Киевская духовная академия УПЦ (МП) или подобное учебное заведение в любой другой конфессии в любом другом государстве устраивало курсы повышения квалификации для светских преподавателей? Да – если это подготовка к факультативам по основам религии или по специализированным вузовским курсам богословия, истории религии или теории иконописи. Что же предлагают униаты украинским учителям для «правильного понимания? «Украинская революция, 1914-1923: новые интерпретации», «Дискуссионные вопросы истории ОУН и УПА и их освещение на уроках истории» и… ничего по теологической тематике! «История стала идеологическим фронтом в нашей державе», – поясняют университетские миссионеры. Тем самым, признавая себя миссионерами не Христового учения, а идеологии украинства.

Это, конечно, не означает, что в УКУ отбрасывают традиционный католический прозелитизм.

В марте 2018 г. УКУ представил в Харьковском университете свою издательскую серию «Киевское христианство». Как рассказал проректор УКУ презентация происходила «в формате лекции о религиозной культуре на украинских землях раннемодерного времени для магистров исторической программы Харьковского национального университета». За этим псевдонаучным словоблудием и скрывается ныне «главная фишка» «модернового» униатского проекта. Та самая концепция «Киевского христианства» или «Киевской традиции» или «Церкви Владимирового Крещения».

И это уже не просто «теологическое обоснование общенационального статуса УГКЦ», это знамение того, что при любом «Томасе» – каноничном или неканоничном – всякая «единая поместная православная украинская церковь» неизбежно станет униатской. О чём мы и поговорим в следующей нашей статье.

Дмитрий Скворцов,