Пчёлы против мёда, или Как Пашиняну митинги разонравились

Когда-то известный французский революционер Дантон сказал свою хрестоматийную фразу о том, что любая революция в конечном итоге пожирает своих детей. В Армении, где недавно победила очередная постсоветская "революция" (которая на самом деле не революция, а верхушечный политический переворот), мы наблюдаем стремительную миграцию прежде выступавшего в роли "демократов" и вождя народного недовольства Никола Пашиняна в сторону самого что ни на есть консервативного охранительства с уже просматриваемыми в будущем элементами силового подавления несогласных. Не прошло ещё и месяца с момента избрания его под давлением улицы премьер-министром Армении, как он уже начинает заявлять, что те, кто протестуют против правительства, занимаются "саботажем" и не реагируют на призывы разойтись и не мешать работе государственных органов.

Это крайне забавно слышать из уст человека, который недавно ещё в облезлой камуфляжной майке и кепке, с рюкзачком на спине сам как раз тем и занимался, что саботировал работу общественного транспорта в Ереване, перекрывал проспекты и устраивал национальные забастовки. Ключевой момент во всей риторике Пашиняна — это понятие "правительства, пользующегося доверием народа". Осуществлённый Пашиняном и Ко в конце апреля переворот и отстранение от власти группировки Саргсяна произошло как раз под лозунгом смещения правительства, которое в глазах населения нелегитимно.

 

В принципе, с точки зрения легитимности и права управлять страной всё предельно просто и базируется на двух взаимоисключающих подходах. Первый подход — это подход процедурный, в основе которого лежит определённая законом избирательная схема формирования новой власти. Нравится тебе правительство, не нравится — но если оно сформировано по итогам выборов, то оно обладает правом осуществлять власть и легитимизировать свой мандат с опорой на народ. Другой подход, тот, который и привёл Пашиняна к власти, основывается на мобилизации протеста и давлении на власть с помощью улицы.

 

И хотя армянские "революционеры" твердили, что события в Ереване не имеют ничего общего с Майданом — это не так. Понятное дело, что на Украине были совершенно другие политические, экономические и геополитические предпосылки. Но механизм, принцип был один и тот же — власть получает тот, кто организует эффективное уличное воздействие на легитимное правительство, блокирует попытки силового воздействия на митингующих, а также успевает воспользоваться имеющимися в элитных группах расколами и противоречиями.

 

Таким образом, отвергнув процедурный тип смены власти, Пашинян, как и предсказывали многие политологи и эксперты, открыл ящик Пандоры. Раз власть один раз упала в руки тому, кто смог создать в Ереване локальный уличный перевес над силами лоялистов — почему это нельзя будет повторить ещё раз? А потом ещё, и ещё, и ещё. Нет никакой стабильной энергии толпы, её настроения могут и в обозримой перспективе обязательно будут колебаться вслед за разочарованием политикой нового правительства, которое на волне популистского подъёма наобещало с три короба. А реальных-то ресурсов в стране не так чтобы уж и много. Да и окружение внешнее не даст расслабиться и перебросить средства с оборонных статей на социально-экономические. Власть, а тем более управление кабмином и хозяйственная работа — это вовсе не та райская жизнь политических царедворцев, которую зачастую рисует себе инфантильное массовое сознание. Это большой профессиональный труд с зачастую непонятными результатами и большим количеством неизвестных.

 

Есть и ещё один момент — Пашинян как бы расписывается в том, что все, кто протестуют против него и его кабинета, — это саботажники и латентные враги. Можно как угодно относиться к Саргсяну, но он вот прислушался к недовольству и ушёл, признал свою неправоту. Хватит ли у Пашиняна мужества сделать так же в случае, если уже теперь его самого призовут на площадях оставить свой пост? Вот в этом-то как раз есть большие сомнения. Власть такие "революционеры" берут на народном энтузиазме и под возгласы лояльных медиа, а отдают, как правило, с большой кровью и под аккомпанемент взмахов полицейских дубинок.