Це Европа: Рынок торговли людьми узаконен на Украине

Обмен пленными, состоявшийся накануне, продемонстрировал, что на Украине фактически узаконен рынок торговли людьми. Об этом заявил киевский политолог Сергей Белашко.

«Фактически сейчас у нас есть рынок торговли людьми. Каждый человек имеет свои определенные характеристики, товарные характеристики – пол, возраст, гражданство, состояние здоровья, статус (военнопленный, заложник, политзаключенный).

Плюс к этому играет роль информационная ценность – есть распиаренные люди, есть те, о ком никто не знает. Есть такие, кто сидит где-то «на подвале» уже больше двух лет, некоторые – даже с 2014 года.

Мы увидели большой обмен с участием церковных иерархов, политиков, был Порошенко в берете и т.д. Но эта фактически торговля людьми постоянно идет на каком-то низовом уровне. Где-то взяли пленного и держат его в части для того чтобы обменять его на своего пленного и пр.

Люди ходят туда-сюда, пошли за водкой, повернули не туда, попали в плен, созвонились-поменяли этих пленных на какие-то боеприпасы, продукты, ту же водку. В интернете много записей людей, которые воюют с двух сторон, у них все это хорошо описано.

А прошедший обмен – это как большой красивый супермаркет, который светится огнями и пр., тогда как рядом есть рынок из-под полы.

«Супермаркет» прошедшего обмена – это надстройка над всей пирамидой рыночных отношений. Как это ни прискорбно, в центре Европы в 21 веке есть достаточно развитый рынок торговли людьми.

И пока не закончена война, этот рынок будет существовать», — рассуждает эксперт.

По словам Белашко, политики используют трагедии простых украинцев.

«Политики делают на этом какой-то свой пиар – один обращается к Путину, другой своим самолетом везет этих пленных, третий собирает матерей и рассказывает, как он там восемнадцать раз звонил Меркель и т.д. Весь этот пиар на человеческой крови, на страданиях, будет продолжаться. И самое печальное – что украинское общество все это терпит, воспринимает это как должное.

Когда я читаю хвалебные комментарии о том, что Порошенко где-то там искренне плакал, я думаю, что каждый народ действительно заслуживает свою власть. Надо быть полным идиотом, чтобы воспринимать слезы этого «циничного барыги», как проявления каких-то искренних чувств, сопереживания и симпатии этим несчастным людям.

Все это будет продолжаться. Освободили триста человек, а сотни находятся в заключении, многие – без суда и следствия. Некоторые попали туда случайно. Кто-то попал по доносу, кто-то попал, потому что человек, обличенный властью, имеет на него зуб, так как когда-то подрался с ним на школьной дискотеке, или не туда припарковал машину, и прочее.

Представьте, что злопамятный человек получает должность, которая позволяет паковать кого-то на подвал. Естественно, он вспоминает все былые обиды, кто из соседей неправильно с ним здоровался и т.д. Такое происходит сплошь и рядом.

Почему закрыли журналистов Тимонина и Васильца, а много других украинских журналистов пишут какие-то более критические материалы, но их никто не трогает? Просто потому, что они перешли дорогу какому-то гэбэшнику, или попали под разнарядку. Разнарядку спускают сверху: «выявить за отчетный период семь врагов народа», «разоблачить трех диверсантов», «нейтрализовать шестнадцать вражеских агитаторов». Это известно, но на это общество опять-таки закрывает глаза.

Журналисты категорически не хотят об этом говорить и писать, — потому что прекрасно понимают, что это грозит запретом на профессию, лишением эфиров и возможности публиковаться, увольнением. Они получают «черную метку», причем не только от собственников СМИ, но и от своих коллег, которые пишут друг на друга доносы.

На меня коллеги писали минимум три доноса, это только то, что я знаю. А журналистская среда – это клоака, подсиживают все всех.

Безусловно, для тех трехсот шести человек, которые обрели свободу, их родных и близких этот обмен – это лучший новогодний подарок. Но для общества в целом это, на самом деле, очень печальное событие.

Расстреливать пленных никто не будет, будут торговаться и набивать цену – офицер стоит столько-то, гражданин России – столько-то и пр. Когда смотришь списки, то там буквально единицы боевых офицеров, а в основном – какие-то активисты, журналисты, общественные деятели районного уровня.

Двое пацанов кричали какую-то неправильную кричалку, их забрали на подвал. Кто-то поехал проведывать родственников, и у него в телефоне нашли какие-то неправильные фотки и т.д. Поэтому СБУ и не хочет категорически обнародовать список тех, кого они отпустили.

Там люди не только с Донбасса, но и со всей Украины. Я знаю, что в списке есть одесситы, киевляне, харьковчане, жители Каховки и пр. То есть, представлены даже те регионы, которые не входят в Юго-Восток. Есть те, кого держали по каким-то уголовным статьям. В списке на обмен были те, кого уже

При этом все триста шесть – граждане Украины, все до единого. Нет никаких бурятов, чеченцев, российских ГРУшников, иностранных наемников. Все это украинцы. То есть, украинцы с украинцами меняются

Все эти решения аморальны и нелегитимны. Украина не может выдавать своих граждан никому и никуда. Это норма Конституции, ее прямое требование. Да и ситуация, когда Украина называет кого-то «террористическими организациями», и этим террористическим организациям выдают украинских граждан, выглядит аморально и непонятно в юридическом

Естественно, что никто не хочет на себя брать персональную ответственность за такие решения. Поэтому и выпускают Геращенко, которая со всей своей пролетарской глупостью озвучивает все, что ей продиктуют, да еще и от себя что-нибудь ляпнет.

На самом деле, все в общем понимают, что то, что идет война, – преступление, и то, что содержатся заложники, – преступление, и то, что идет торговля ими, – тоже преступление. И за все эти преступления, рано или поздно, кому-то придется отвечать.

Посмотрите, что сейчас происходит в Гватемале – всех тех «героев», которые спасали страну от «кубинской агрессии», сейчас судят и вспоминают, кого погубили эти «герои». Похожая история была недавно в Аргентине, когда одному генералу, который был «спасителем нации», дали пожизненное заключение. Причем, в Гватемале эти преступления совершались в начале 70-х, в Аргентине – в конце 70-х. Хорватский генерал, который считался национальным героем, отравился после того как ему в Гааге дали 20-летний приговор. Недавно арестовали шесть боснийцев, тоже по ордеру Международного суда. Их тоже никто не трогал 20 лет, и все рассказывали, что все преступления – вина сербов. А потом все равно история расставляет на свои места», — заключил Белашко.