«Антилопа Гну» для постсоветских элит

Кажется О’Генри спросили: «А какой бизнес самый выгодный в Америке?» Он ответил: «Конечно, производство свинины!» Потом подумал и добавил: «Правда, есть еще политика». Глубокий и всеобъемлющий ответ! Именно на рубеже 19–20 веков экономический мир начал фундаментально разделяться на реальный сектор – производство и продажа очевидных, конкретных, ощутимых (в прямом смысле) товаров и услуг. Ну, помните, конечно: Деньги—Товар—Деньги. И сектор ирреальный: имитация и продажа неочевидных, мутно-смутных сущностей – политический лоббизм, инсайдерская информация, финансовые схемы... Короче, продажа «воздуха»: Деньги—«Воздух»—Деньги.

Когда гениальный Александр Беляев написал почти в это время роман «Продавец воздуха», он просто через голову цензуры дал миру сигнал о том, что продавать в кабинетах политическое покровительство (коррупцию) или схемы «оптимизации» налогов и вообще финансовых бюджетных потоков («консалтинг»), будет намного выгоднее, чем месить свиной навоз на фермах. Мир менялся.

Нет, безусловно, где то там наверху были люди, которые понимали, что без ферм, заводов, фабрик, железных дорог, трубопроводов и прочего экономика не будет развиваться. Они также, видимо, понимали, что лёгкость заработка (при всех исключениях) как правило определяет безудержность и безумство трат. Поэтому в самых различных (по модели устройства) странах, создавался эпос, прославляющий тяжёлый и честный индустриальный труд (неважно, эпос протестантский или коммунистический).

Поэтому создавались в этих разных странах похожие в принципе законы. Эти законы, во-первых, признавали продажу «воздуха», т.е. «лёгкие деньги», самым тяжёлым преступлением. Поэтому в Америке Аль Капоне сидел не за какие-то там мелочи типа рэкета и убийств, а тупо за неуплату налогов. Поэтому в Союзе за подделку финансовых документов перьевой ручкой, сроки был больше, чем за «гоп-стоп» с тяжёлым кистенём... Во-вторых, эти законы, как правило, не имели срока давности. И вот почему: «лёгкие деньги» – тяжёлые наркотики. Слезть и с тех, и с других практически невозможно за любое время.

Но никакие суровые законы не затрудняли бы победу ирреальности над реальностью, если бы не подлая по своей простоте природа человека. Что бы там не думали люди о себе, на самом деле всеми нами правят всего три инстинкта: насыщения, секса и доминирования. Многочисленные сейчас фильмы о тюремных нравах, доходчиво показывают главные пружины той запредельной жизни: хавка из передачек (желательно с кайфом), петушиная возня и зековский статус доминирования (честный фраер или положенец).

Многочисленные сейчас фильмы об элитных нравах, доходчиво показывают, что главные пружины олигархическо-властной жизни те же: хавка с кайфом (изысканные яства с великими винами); петушиная возня (с моделями и «звёздами») и статус доминирования (форбсовский или депутатский).

Зная названный закон пропорциональности безумства потребления лёгкости заработка; зная одинаковость человеческих инстинктов, выявить нужных клиентов не составляет труда. Первым это понял еще незабвенный Адам Козлевич из «Золотого теленка». Помните, когда какая-то компания неслась на сверхстатусной в те времена «Антилопе Гну» пить литрами водку, танцевать голыми при луне и куролесить с доступными и голыми же дамами, он знал, что это именно субъекты самых лёгких и желанных денег – бюджетные расхитители, и до «закрытия» им осталось совсем недолго.

Да, все это знают! Но как устоять перед соблазном? Когда-то, на рубеже неожиданных восьмидесятых и ревущих девяностых, я увидел как целую нацию подсадили на «воздух». Многие мои чеченские друзья из нефтяников, строителей, садоводов одномоментно превратились в специалистов по авизо. Свехлёгкие деньги в карманы «варенок» хлынули рекой. Не поверите – они были легче, чем знаменитая лёгкая грозненская нефть! Это было какое-то коллективное затмение, умопомрачение. Я понял насколько это заразно, только когда осознал себя, профессора философии, покупающим план грозненской канализации, по которой мы должны были отбить и вывести друга, захваченного конкурентами по одной авизной трансакции. Возможно и война потом разразилась в том числе за то, чтобы можно было и дальше делать лёгкие деньги без тяжёлого конкретного труда и, тем более, без тяжёлых последствий. И за то, чтобы у всех мгновенно появились свои «Антилопы», со всем сопутствующим антуражем.

Сегодня я наблюдаю, как нация снова учится добывать, производить, строить. Но как же это тяжело даже с внешней помощью! Какой суровый отходняк! Много позже я наблюдал триумф и падение могучей донецкой группировки. Сначала были заводы (заводы Ахметова, лучшие в то время на постсоветском пространстве), фермы (свинофермы Колесникова – самые современные и большие), были еще фабрики, шахты, электростанции. Когда я бывал на встречах ИСД (Индустриальный союз Донбасса), я ничего не понимал: какие-то цепочки уголь-кокс-металлы, слябы, блюмы и блюменг-слябинги... Но я понимал источники силы, которые излучали те люди. Они незыблемо стояли на своей земле, по пояс в угле, под чугунными пальмами Мерцалова, звеня стальными яйцами.

Но вот их лукавые партнёры убедили, что азиатская модель бизнеса устарела. Сложно, хлопотно, тяжело – построил, добыл, выплавил, продал, а потом уже украл. Другое дело модель западная – взял кредит, и сразу украл. И заводы превратились из производств товаров, в залоговые активы. Фабрики обернулись не суммами технологий, суммами акций. Когда я с ними встречался, уже не понимал другие их слова: слепые оффшоры, глубокие оффшоры, деривативы...

Когда, они купили легендарный завод «Дунаферр» в Дунайвароше, мои венгерские друзья прыгали в Дунай прямо в парадных костюмах. Думали, что покупатели модернизируют погибающее производство. Они покупали «инструмент до капитализации», чтобы надуть пузырь виртуальной стоимости активов холдинга. (За что потом получили немереные деньги, продав активы фактически российскому бюджету). Наивный Шура пилил гирю, а надо было пилить бюджеты.

Короче, погубили могучих донецких соблазны лёгких денег. Оказалось, что даже на грязном угле и ржавом металле стоять устойчивее, чем на стерильных виртуальных компьютерных нулях. Хотя, почему только донецких? Вся украинская власть, вкупе с родной ей оппозицией, держится сейчас за «воздух». Но и он сдувается на глазах – бюджета почти нет, кредиты заморожены, ценные бумаги стали бесценными (в прямом смысле).

Остаётся напоследок «Антилопа Гну» – луна, водяра, голые хороводы... Ну и то, что за этим следует. Кстати, голая женщина уже ждёт их прямо под парламентом. На груди вместо чеканного профиля Сталина татушка «Гребите на х...й». В руках, соответственно, весло. Это интригует – думаю, украинская элита, при всей своей изощрённости, в сексуальных ролевых играх с веслом еще не участвовала. Пожелаем ей успеха: «Гребите на ...!»

Р.Дервиш,

специально для alternatio.org