Резюме:Заигрывания с ядерным оружием в Германии – преходящая реакция на избрание Трампа. Но они отражают более глубинную проблему – ощущение незащищенности в Берлине, вызванное непоследовательной политикой США в отношении России и Европы на протяжении многих лет.

 

Избрание Дональда Трампа президентом США в ноябре прошлого года привело Берлин в смятение. Как трактовать неопределенные или даже враждебные заявления Трампа по поводу Евросоюза и НАТО и его явные симпатии к России, размышляли немецкие политики и журналисты. Некоторые надеялись, что Трамп хочет подтолкнуть членов НАТО к увеличению военных расходов, но в итоге оставит американские гарантии безопасности Европе без изменений. Другие, менее оптимистично настроенные, утверждали, что времена, когда Германия могла полагаться на Соединенные Штаты в вопросах обороны, закончились и стране нужно самой заботиться о себе.

Эти опасения возродили старую идею – фактор ядерного сдерживания в Европе. Родерих Кизеветтер, влиятельный член ХДС, – партии канцлера Ангелы Меркель – через несколько дней после избрания Трампа заявил, что, если США не хотят обеспечивать Европе ядерный щит, Франция и Великобритания должны объединить свои ядерные арсеналы в систему сдерживания, которая будет финансироваться из военного бюджета Евросоюза. В феврале Ярослав Качиньский, лидер правящей польской партии «Право и справедливость», высказался в поддержку идеи о Евросоюзе как «ядерной супердержаве», если его система сдерживания будет соразмерна ядерному потенциалу России.

Некоторые немецкие эксперты полагали, что идея британо-французской системы сдерживания под эгидой ЕС не получит развития. Бертольд Колер, один из издателей влиятельной консервативной газеты Frankfurter Allgemeine Zeitung, отмечал, что британский и французский арсеналы слишком незначительны, чтобы противопоставить их России. Он предлагал Германии задуматься о «собственной системе ядерного сдерживания, которая позволит отбросить сомнения по поводу американских гарантий». Другие немецкие аналитики, в том числе Торстен Беннер, глава берлинского Института глобальной публичной политики, и эксперт по международным отношениям Максимилиан Терхалле пришли к аналогичному выводу. «Германии нужно ядерное оружие», писал Терхалле в журнале Foreign Policy в апреле.

Пока идею создания немецкой бомбы поддерживает маргинальное меньшинство. На протяжении десятилетий Германия являлась одним из самых непоколебимых сторонников ядерного нераспространения и глобального разоружения. В феврале официальный представитель Меркель заявил, что «планов по ядерному вооружению в Европе с участием федерального правительства нет». По-видимому, канцлер и ее помощники считают подобные планы плохой идеей: наличие ядерного арсенала у Германии пошатнет отношения Брюсселя и Москвы и повысит риск разработки ядерного оружия другими странами.

Хотя заигрывания с ядерным оружием в Германии, скорее всего, являются преходящей реакцией на избрание Трампа, они отражают более глубинную проблему – ощущение незащищенности, обусловленное непоследовательной политикой США в отношении России и Европы на протяжении многих лет. Над решением этой проблемы Германия и Соединенные Штаты должны работать сообща. Правительству Меркель следует содействовать более эффективной координации по вопросам обороны в ЕС. США в свою очередь должны подтвердить заинтересованность в процветании Евросоюза и НАТО и активно способствовать широким переговорам с Россией о будущем европейской безопасности.

Тень прошлого

За последние 10 лет Европа пережила серию кризисов, кульминацией которых стала аннексия Крыма Россией в 2014 году. Каждый раз Германия как крупнейшая страна Европейского союза координировала ответную реакцию. Например, в 2015 г. она стала основной движущей силой переговоров между Россией и Украиной, которые привели к шаткому перемирию. Но каждый раз, когда Германия брала на себя роль лидера, ее соседи вспоминали историю и начинали нервничать по поводу немецкой гегемонии в Европе.

Корни этих страхов уходят в 1871 г., когда было создано современное германское государство. С тех пор и до раздела страны после Второй мировой войны перед европейскими лидерами стоял «германский вопрос» – простая, но неразрешимая дилемма. Размеры Германии не позволяли ни одному европейскому государству уравновесить ее экономическую и военную мощь. Тем не менее Германия никогда не была настолько сильной, чтобы управлять Европой в одиночку. Отчасти проблема была обусловлена так называемым Mittellage, расположением страны в центре Европы, в окружении потенциально враждебных государств. Ответом Германии на внешние угрозы был Sonderweg, «особый путь» – термин, применяемый историками для обозначения склонности Германии к авторитаризму и попыток навязать такую форму правления другим странам Европы. Когда это происходило, на континенте начинались разрушительные войны.

Раздел Германии – после того как под руководством Гитлера страна предприняла последнюю и самую катастрофическую попытку управлять Европой – временно снял эту проблему. Западная Германия не могла доминировать в Европе в период холодной войны, поскольку противостояние между Востоком и Западом не предполагало внутриевропейского соперничества. После объединения в 1990 г. институциональные рамки ЕС и НАТО не позволяли германской проблеме вновь выйти на первый план. Окруженная друзьями, Германия не беспокоилась по поводу своего Mittellage. В то же время США сохранили ограниченное военное присутствие в Европе (включая Германию), и бывшим западным союзникам удалось превратить страну в мирное демократическое государство, так что возвращение к Sonderweg невозможно было представить. Американские гарантии безопасности позволили немцам сохранить антимилитаристскую позицию, пользоваться экономическими плодами мира и периодически ощущать моральное превосходство над Вашингтоном, чрезмерно полагающимся на свою военную мощь.

Эра безмятежности неожиданно закончилась в 2009 году. Из-за «великой рецессии» и последовавшего за ней долгового кризиса в еврозоне многие страны ЕС стали нуждаться в германском лидерстве. Но когда Берлин стал навязывать свои решения – например, требуя от стран Южной Европы реализации жестких мер экономии, – это вызвало обвинения в германской гегемонии. В 2015 г. правящая греческая партия СИРИЗА заявила, что Берлин угрожал «финансовым удушением» и аннигиляцией Афин, если правительство Греции нарушит жесткие условия плана Евросоюза по оказанию помощи.

Первый серьезный удар по европейской безопасности был нанесен в 2014 г., когда Россия вторглась на Украину. Прагматичные отношения Меркель с президентом России Владимиром Путиным резко ухудшились. Оттеснив США, Германия вместе с Францией стала посредником на переговорах по перемирию на востоке Украины, возглавила процесс введения антироссийских санкций и направила солдат в занервничавшие страны Балтии. Годы непоследовательной американской политики в отношении России, когда Вашингтон то пытался ослабить влияние Москвы в Восточной Европе, то пробовал провести «перезагрузку», не оставили Германии выбора – ей пришлось взять на себя роль лидера.

На этом фоне избрание Трампа усилило напряженность между взаимоисключающими факторами: потребность в германском лидерстве, ограничение влияния Германии и нетерпимость Европы к германскому доминированию. В ходе предвыборной кампании Трамп равнодушно относился к возможному распаду ЕС и приветствовал националистические политические движения, включая сторонников Brexit. Такая позиция ставила под угрозу политическую идентичность Германии как центра Европейского союза, Берлин был вынужден защищать объединение. Более того, назвав НАТО «устаревшим», Трамп нанес удар по системе, которая обеспечивала безопасность в Европе и сдерживала Германию на протяжении полувека.

Но хуже всего то, что, демонстрируя симпатию к Путину, Трамп вновь поставил Германию в Mittellage – на этот раз между Белым домом и Кремлем. Эффект ощущался не только в Германии, перспектива сближения Путина и Трампа заставила нервничать весь Евросоюз. В январе, перечисляя угрозы, стоящие перед ЕС, глава Европейского совета Дональд Туск не только традиционно назвал джихадизм и российскую агрессию, но и отметил «тревожные заявления новой американской администрации». Лидеры стран континента стали опасаться, что Трамп поддержит популистские силы, стремящиеся к распаду ЕС, или откажется от американских ядерных гарантий европейской безопасности ради большой сделки с Россией.

Опасная идея

Если Европа окажется между враждебной Россией и индифферентными Соединенными Штатами, Берлин почувствует необходимость защищать континент военными, а не политическими средствами. Но тогда перед ним встанет проблема: как гарантировать европейскую безопасность, не вызывая страхи по поводу немецкой гегемонии? Если Германия будет наращивать военную мощь, не интегрируя ее в общеевропейский проект, это приведет к изоляции страны и распаду ЕС.

Ядерное оружие, казалось бы, предлагает Германии выход из тупиковой ситуации. По мнению сторонников этой идеи, ядерное оружие позволит противостоять экзистенциальным угрозам и уменьшить зависимость Европы от США, не вызывая опасений по поводу германского доминирования. «Проецирование ядерной мощи со стороны Берлина будет признано легитимным», пишет Терхалле, потому что «Вторая мировая война не имеет реального политического веса в современных отношениях». На самом деле политику в Центральной и Восточной Европе определяет «ощущение угрозы со стороны России». Это утверждение базируется на шатком фундаменте. Возможно, действия России на востоке Украины заставляют европейские страны объединяться, но страх перед возрождением Германии полностью не исчез. Если у нее появится ядерное оружие, нынешнее единство Евросоюза быстро начнет разрушаться.

Даже если остальные члены ЕС примут наличие ядерного арсенала у Германии, это не решит всех проблем европейской безопасности. Ядерное оружие не может остановить ограниченные войны, которые Россия успешно вела в Крыму и на востоке Украины, независимо от того, кто осуществляет сдерживание. Даже просто заменить американский ядерный щит над Европой на германский или общую систему Евросоюза будет нелегко. На протяжении холодной войны Соединенные Штаты стремились убедить СССР в своей готовности защищать Западный Берлин ядерным оружием, особенно учитывая советское превосходство в обычных вооружениях. Германия столкнется с аналогичной проблемой, пытаясь убедить Россию в своей готовности применить ядерное оружие для защиты других членов ЕС, особенно стран Балтии, которые ощущают наибольшую угрозу от России.

Франция и Великобритания уже имеют ядерное оружие. Их опыт не позволяет однозначно судить о плюсах ядерного арсенала. Создав собственные ядерные силы, оба государства получили некоторую независимость от США, тем не менее они по-прежнему полагались на американские обычные вооруженные силы в Европе. Кроме того, ни британский, ни французский ядерный арсенал не был сопоставим с советским. Их ядерные силы также не могли существенно повысить коллективную безопасность НАТО. Только Великобритания обещала применить свои силы сдерживания для защиты других членов НАТО, Франция не входила в ядерную структуру альянса. Великобритании потребовалось много сил и времени, чтобы сделать свои обязательства заслуживающими доверия. Германии не стоит забывать, что само по себе обладание ядерным оружием не может автоматически повысить безопасность союзников.

Независимо от конечного эффекта наличия ядерного арсенала, сначала Германии придется преодолеть технические и политические препятствия, а также барьеры в сфере безопасности. Придется переориентировать инфраструктуру атомной энергетики на военные нужды или быстро строить новые военные объекты. Оба пути потребуют значительных затрат времени и сил. Оба предполагают деятельность, которая неизбежно вызовет тревогу. Германии будет трудно скрыть разработку ядерного оружия на военных объектах, учитывая масштабное строительство, которое для этого потребуется. Нельзя будет также полагаться на инфраструктуру атомной энергетики. После катастрофы на японской АЭС «Фукусима» в 2011 г. правительство Меркель решило закрыть все атомные электростанции Германии к 2022 году. Поэтому не удастся начать работы над бомбой под прикрытием мирной программы. Даже такие факты, как продолжение функционирования нескольких реакторов после установленного дедлайна, вызовут опасения.

В любом случае в какой-то момент Берлин не сможет скрывать свои ядерные амбиции. Правительство Германии столкнется с мощной внутриполитической оппозицией и, возможно, даже гражданскими акциями протеста. По данным опроса, проведенного в марте 2016 г., 93% немцев поддерживают международный запрет ядерного оружия, 85% хотели бы, чтобы американцы вывели свои ядерные силы из Германии. Население страны не поддержит официальную ядерную программу, а лидер, начавший секретные разработки, рискует потерять власть.

Кроме того, наличие ядерного арсенала у Германии подорвет международный режим нераспространения. Прежде чем получить бомбу, Германии придется выйти из Договора о нераспространении ядерного оружия (ДНЯО), этот шаг поставит под угрозу само существование документа. Несмотря на успешную историю ДНЯО, его будущее можно назвать неопределенным. Согласно ДНЯО, страны, обладающие ядерным оружием, договорились идти по пути разоружения, однако в последние годы процесс достижения этой цели застопорился, и государства, не имеющие ядерного оружия, все чаще высказывают недовольство невыполнением обязательств. Фундаментальной целью договора являлось удержание Германии от разработки ядерного оружия. Если Берлин развернет ядерную программу, режим нераспространения полностью рухнет, потому что другие страны не будут чувствовать себя связанными условиями договора.

Германии также придется модифицировать Договор «2+4», соглашение об объединении Восточной и Западной Германии, подписанное с Францией, СССР, Великобританией и США в 1990 г., или выйти из него. В документе Германия подтверждает «отказ от производства, владения и распоряжения ядерным, биологическим и химическим оружием». Договор был призван не только завершить холодную войну, но и не допустить немецкого Sonderweg в будущем; аннулирование документа возродит «германский вопрос» и станет ударом для четырех стран, заплативших самую высокую цену за победу над нацистской Германией во Второй мировой войне.

Стремление Германии к ядерному арсеналу вместо сдерживания агрессии увеличит риск конфликта в Европе, поскольку Россия скорее всего постарается помешать Берлину получить бомбу. Москва может совершить покушения на немецких ученых-ядерщиков, осуществить кибератаки на энергетическую инфраструктуру или даже нанести авиаудары по ядерным объектам страны. Тайные операции могут быстро перерасти в прямую конфронтацию.

Даже если Германии удастся получить ядерное оружие, перед ней встанет новая задача – убедиться, что оно выдержит российскую атаку. В последние годы Россия передислоцировала ракетные части на запад, нацелив их на Германию и других членов НАТО. По некоторым данным, Россия развернула крылатые ракеты в нарушение Договора 1987 г. о ликвидации ракет средней и меньшей дальности между СССР и США, и теперь ее возможности уничтожить немецкий арсенал только увеличились. Если Германии не удастся с самого начала скрыть и защитить свое ядерное оружие, в случае кризиса с Россией германское руководство будет испытывать соблазн нанести упреждающий удар, чтобы не потерять ядерный арсенал страны, если Москва ударит первой.

Препятствия, с которыми может столкнуться немецкая ядерная программа, вынуждают вернуться к идее британо-французской системы сдерживания. Однако в свете грядущего выхода Великобритании из ЕС у Берлина остается только один вариант – обратиться за помощью к Франции. Германия и Франция не первый раз задумываются об общеевропейской системе ядерного сдерживания. В 1957 г., вскоре после Суэцкого кризиса, когда напряженность между Парижем и Вашингтоном достигла пика и французское правительство сомневалось в надежности американских ядерных гарантий, Париж предложил Италии и ФРГ совместно разрабатывать ядерное оружие. Через год президентом Франции стал Шарль де Голль, который быстро прекратил секретные переговоры и начал работу над собственной ядерной программой. Идея сотрудничества в ядерной сфере вновь обсуждалась с канцлером Германии Конрадом Аденауэром уже в 1962 году. А в 1990-е гг. Франция предложила расширить свой ядерный щит на территорию объединенной Германии, стремясь уменьшить влияние Соединенных Штатов в Европе. Все эти идеи провалились отчасти потому, что французы не хотели отдавать контроль над своим арсеналом, так как это лишило бы их автономности во внешней политике. Сегодня подход не изменился, поэтому немецкие политики не спешат обращаться к Франции. Более того, возобновив переговоры, Берлин рискует дать сторонникам изоляционизма в администрации Трампа именно то, чего они ждут: основания уйти из Европы.

Вместе – сильнее

Ядерное оружие не решит проблемы Европы, но Вашингтону не следует игнорировать германские ядерные устремления, поскольку они отражают растущее чувство неопределенности в Берлине. Неопределенность обусловлена непоследовательностью американской политики в отношении России, которая началась задолго до избрания Трампа. С 2000-х гг. в распоряжении Вашингтона было несколько противоположных опций: сосредоточиться лишь на защите союзников по НАТО и сдерживании России; предложить поддержку бывшим советским республикам, прежде всего Грузии и Украине, пытающимся противодействовать российскому доминированию, или сотрудничать с Москвой в решении глобальных проблем безопасности.

Соединенные Штаты экспериментировали со всеми тремя. Они приветствовали вступление новых государств в НАТО, несмотря на жесткие, хотя и неконкретные угрозы России. Вашингтон по-прежнему держит двери альянса открытыми для бывших республик СССР, но не может заставить Москву уважать суверенитет таких стран, как Грузия и Украина. В то же время американские администрации пытались сотрудничать с Кремлем в решении различных вопросов, включая борьбу с терроризмом и иранскую ядерную программу.

Спустя три года после аннексии Крыма и начала войны на Украине Вашингтон все еще не выбрал четкую линию. Из-за подобной  непоследовательности и агрессивности России Европа оказалась на грани новой холодной войны. Если добавить к этому эксцентричные заявления Трампа о России и НАТО, совершенно неудивительно, что европейцы задаются вопросом: каковы реальные долгосрочные приоритеты Вашингтона и как он намерен их реализовывать.

Кризис в трансатлантических отношениях несет в себе многочисленные риски, но одновременно предоставляет лидерам в Берлине и Вашингтоне новые возможности.

Для Германии речь идет о практических шагах по повышению способности Европы обеспечивать собственную безопасность обычными вооружениями, не вдаваясь в ядерные фантазии. Германии не стоит зацикливаться на увеличении расходов членов НАТО до 2% от ВВП, важнее стремиться к более тесному сотрудничеству военных в рамках Евросоюза, активно участвовать в подготовке и снаряжении боевых подразделений ЕС, стараться не дублировать в рамках Евросоюза военные разработки, производство и закупки вооружения, преодолеть германскую национальную гордость и работать над созданием общеевропейской военной отрасли и укреплять защиту стран единой Европы от российской пропаганды.

Вашингтон, в свою очередь, должен осознать пределы американских возможностей и сосредоточиться на укреплении существующих альянсов в Европе. Для этого нужно направить более высокопоставленных представителей в страны Балтии и разместить в регионе дополнительный батальон, чтобы подкрепить американские гарантии безопасности самых уязвимых членов НАТО. Вашингтон также должен выяснить, ограничиваются ли цели Москвы защитой своих интересов на постсоветском пространстве или у нее более масштабные амбиции. Для этого Соединенным Штатам стоит вынести на обсуждение отказ от политики открытых дверей в НАТО на будущих переговорах с Россией по конфликту на Украине. Если такая стратегия не остановит угрозы Кремля в отношении стран НАТО, США всегда могут вернуться к проверенной тактике сдерживания.

Чтобы эта политика сработала, Берлин должен взять на себя роль посредника. Вашингтону следует обратить внимание на давнее предложение Германии о переговорах по европейской безопасности с участием России, Соединенных Штатов и всех стран Европы. В 1975 г. аналогичная встреча в Хельсинки позволила улучшить контакты между советскими и американскими военными и выработать обязательства по уважению прав и свобод человека. Представители ЕС и США должны стремиться к соглашению, которое повысит безопасность членов НАТО и России, прекратит кровопролитие на Украине и будет способствовать экономическому развитию постсоветских государств. Предыдущие американские администрации не обнаруживали особой веры в эту идею. Администрация Трампа должна воспользоваться возможностью и пересмотреть американскую политику.

Как показывает неожиданно возникшее у Германии желание обладать ядерным оружием, даже случайные заявления, ставящие под вопрос европейскую безопасность, могут привести к серьезным последствиям. Поэтому администрации Трампа нужно изменить настрой и по возможности поддерживать Евросоюз и НАТО. Необходимо также в более широком контексте рассматривать безопасность России и Европы. Соединенные Штаты должны позволить Берлину аккуратно балансировать между потребностью Европейского союза в руководящей силе и страхом перед германской гегемонией. Совместными усилиями Германия и США смогут восстановить трансатлантические связи, на которых построена современная Европа.

Опубликовано в журнале Foreign Affairs, № 4, 2017 год. © Council on Foreign Relations, Inc.