Дело Коцабы

Дело Коцабы

7 июня в Киеве Высший специализированный суд огласил полный текст решения по делу журналиста Руслана Коцабы. Оправдательный приговор от 14 июля 2016 г. отменен, дело подлежит повторному рассмотрению.

«Дело Коцабы» – резонансное, шумное. В него были вовлечены разные силы, разные лица. Напомним суть. Уроженец Ивано-Франковска, корреспондент украинского телеканала 112 Руслан Коцаба в январе 2015 г. сделал беспрецедентное видеообращение, адресованное президенту Украины Петру Порошенко. Он назвал АТО гражданской войной, что прозвучало как крамола. Коцаба заявил: «Этот ад, этот ужас нужно остановить. Невозможно, когда в XXI веке люди убивают людей только потому, что те хотят жить отдельно. Я сообщаю, пользуясь своей популярностью, что прошу даже не присылать мне повестку в связи с очередной волной мобилизации.

Я четко знаю статью ответственности. Мне проще от двух до пяти лет отсидеть в тюрьме, чем идти на гражданскую войну убивать или способствовать убийству своих соотечественников, живущих на Востоке.

Даже если они считают, что киевская власть недостойна того, чтобы ей подчиняться. Я отказываюсь от мобилизации и прошу отказаться всех адекватных людей».

Обращение увидели несколько сотен тысяч человек.

Он был арестован. Ему инкриминировались серьёзные статьи УК: государственная измена и воспрепятствование законной деятельности Вооружённых сил Украины и других военных формирований. Статьи серьёзные, светило (и теперь вновь светит) от 5 до 15 лет. Хотя, конечно, Вооружённые силы, в том числе боевая авиация, не могут по конституции использоваться для подавления гражданских протестов. Но на Украине такие тонкости никого не занимают. Однако международные организации обратили внимание на дело Коцабы. Amnesty International назвала Руслана Коцабу узником совести. Украинский Хельсинский союз по правам человека квалифицировал арест Коцабы как преследование по политическим мотивам.

Ивано-Франковский суд приговорил журналиста за его оценочное суждение к 3,5 годам лишения свободы. Известная адвокат Татьяна Монтян в порядке апелляции обжаловала приговор и – о, диво! – 14 июля 2016 г. апелляционный суд Ивано-Франковской области признал Коцабу невиновным по всем пунктам обвинения. Журналист был освобождён из-под стражи в зале суда. Он отсидел в тюрьме – день за днём, неделя за неделей – 524 дня. Не прошло и года, как 1 июня 2017 г. Высший спецсуд по протесту Генпрокуратуры отменил оправдательный приговор. А 7 июня судья огласил полный текст решения. Суд «вдруг» решил, что «закрытие уголовного производства прошло со значительными нарушениями УПК».

В зале суда Коцаба арестован не был. Но это, как говорит он сам, дело времени, «у меня есть дней десять». Статья «измена родине», которую ему вновь инкриминируют, не предусматривают иных мер, кроме ареста.

В «предбаннике» суда толклись не допущенные в зал заседаний националисты – совсем молодые, мало что понимающие в жизни. Старший им разъяснял, что «Коцаба – предатель, призывал не воевать, когда в стране идет война!». Он их готовил к самосудной расправе. Они готовились: «Мы его здесь подождем. От нас не уйдет. Мы ему покажем! Он купленный Москвой журналист. Он сепар. А сепаров надо убивать».

Руслана из здания вывели через чёрный ход.

Комментируя решение суда, в интервью одному из телеканалов Коцаба сказал, что цель устройства нового судилища в том, «чтобы запугать других журналистов». Он говорит: «Когда я делал видеообращение (в 2015 г.), я сказал, что знаю, что меня посадят в тюрьму. И теперь я знаю, что власть меня как врага народа постарается запрятать в тюрьму». Коцаба считает, что на Украине «суды не являются независимой ветвью власти». Сейчас они, возобновляя процесс, выполняют заказ прокуратуры. Генеральный прокурор Юрий Луценко не смеет отказать своему куму, президенту Украины, в мести Коцабе.

«Они не просто мне плюнули в лицо как пацифисту или другим журналистам, – говорит Руслан. – Они плюнули в лицо Европарламенту. Европа собрала подписи. Подписи с требованием освобождения Коцабы поставили 17 стран».

Есть сведения, что освобождение Коцабы даже увязывалось с выдачей очередного кредита Украине. Руслан восклицает: «Что теперь они будут говорить Европе, когда меня посадят, я даже и представить себе не могу!».

Вероятно, реанимация «дела Коцабы» – это очередной финт властей по отвлечению внимания населения от подготовки законодательства к продаже земли, от роста цен и тарифов. В этом видится и желание властей столкнуть лбами группу поддержки журналиста и его ненавистников, нацистов, выявить самых активных – как нациков, так и защитников, переставших бояться. В любом случае, реанимация громкого дела – провокация.

1 и 7 июня в здании суда и около здания находилась группа поддержки Коцабы – журналисты, литераторы, и не только. Он стал знаковой фигурой сопротивления нацизму. Группа поддержки киевского режима была заметнее. Их кричалки не блистали оригинальностью: «Сепару смерть!», «Коцабу на нары!». Призывы к убийству в центре «европейской столицы» – дело на Украине обыденное. Ни полиция, ни прокуратура на такой пустяк никак не прореагировали. Да и как их, националистов, приструнишь, они же гэрои! Тут парни из С14, тут и представители карательных подразделений: «Донбасс», «Айдар», «Правый сектор» (организация запрещена в РФ). Нацисты терроризировали своих противников – и плакатик вырвали, и хамски мелочью бросались, оскорбляли, грозили.

Организатором мероприятия в поддержку Коцабы стал Денис Жарких, журналист, член политсовета партии "Социалисты". После суда боевики С14 напали на него. Пустили в лицо газ, от которого перехватывает дыхание, и принялись бить ногами. Это произошло прямо в районе правительственного квартала, на Банковой.

Чем бы дело кончилось, трудно сказать, но прохожие подняли крик, и нацисты ретировались.

Жарких, сообщая через сети о произошедшем, между прочим, сказал: «Пусть они расскажут, что фашизма нет, что это всё случайно. В нашей стране коричневая чума… Мы вышли на митинг, законными методами выразить свою позицию. Вот мы её выразили. Вот я получил пару шайб в торец. Они строят Европу 1930–40 годов». На вопрос об отъезде в Россию или Европу ответил: «Моя страна. Почему Коцаба не уехал? У нас разные политические позиции. Но у нас с ним одинаковая гражданская позиция. Почему мы должны отдавать страну кому-то? Моё место здесь. Нужно дарить людям надежду. В 1941 году было много хуже. У нас есть надежда. Нас больше, но мы неорганизованны, мы запуганы. Если что-то с нами случится, со мной, с Коцабой, с любым из тех людей, кто вышел на митинг, это будет чёткий сигнал, что они убийцы. С ними нужно разговаривать по-другому, я согласен. Мне конец – им конец».

Подводя итог бурного дня, Жарких написал в своём «Фейсбуке»: «Ну что, подводим итог: за призывы остановить кровопролитие и прекратить войну, в Киеве сажают, бьют, остается, чтобы убивали. Просто за мнение, высказанное публично. Вот ведь, как война нужна, без нее не могут…».

Между прочим, на Коцабу за минувший год уже было совершено несколько нападений.

В конце мая он рассказывал: «На меня напали радикалы из "Правого сектора" и из "Азова". Они пришли для массовки в парк на фестиваль, но на самом деле ради провокаций. Им не до песен. Им лишь бы к кому-то поприставать.

Я уже стал человеком известным. Меня люди узнают. Многие жмут руку, но тут нашлись те, кто начал угрожать. Они напали без предупреждения. Подошли и спереди, и сзади. Хотели захватить меня за шею, заблокировать и баллончиком брызнуть в глаза. Я увернулся. А второй раз они четко за камерой охотились, потому что поняли, что попали в кадр. Я подал заявление в полицию, ведь данное происшествие квалифицируется по статье «Препятствование законной профессиональной деятельности журналистов»…

И ещё о двух нападениях рассказывал Коцаба: «Дима Резниченко, брат Дмитрия Корчинского, в день памяти Небесной сотни в этом году на Институтской сзади захватил мою шею и пригрозил, что лично прирежет. Хотел электрошокером ударить, но я увернулся. А Александр Вахний, предводитель местных скинхедов, угрожал ножом. Те угрозы, которые поступают по интернету, не серьезные. Но удара можно ожидать в любой момент. Все эти экстремисты, ультраправые, они же все ходят кто под МВД, кто под СБУ. Если кто-то и будет давать команду этим ушлепкам на мое физическое устранение, думаю, будет не ниже уровня генерала…».