Разведсообщество спорит об утечках

Спустя три недели после того, как президент Дональд Трамп внезапно уволил директора ФБР Джеймса Коми (James Comey), вокруг его администрации продолжает набирать обороны «российский скандал», чему отчасти способствовала серия утечек секретной информации в СМИ.

Хотя многие считают, что такие утечки необходимы для того, чтобы информировать общественность о деятельности администрации, которую ее критики считают непрозрачной, эксперты по вопросам национальной безопасности стали все чаще спорить о том, нужно ли рассматривать такие утечки как общественное благо или как риск для безопасности.

Однако эксперты по вопросам национальной безопасности и представители разведывательного сообщества согласны друг с другом в том, что скорость, с которой информация попадает в руки прессы, в существенной мере выросла.

«Вне всяких сомнений, работу этой администрации сопровождает самое большое число утечек в новейшей истории», — отметил Роберт Дейц (Robert Deitz), ветеран ЦРУ и Агентства национальной безопасности, который работал при администрациях Билла Клинтона и Джорджа Буша, имея в виду утечки, которые исходят от Белого дома, а также от действующих и бывших чиновников разведывательных агентств.

По мнению, Дейца, это не очень хорошие перемены. «Как бывший чиновник разведки, я выступаю против утечек. Как правило, утечки секретной информации причиняют вред».

О каких рисках идет речь?

«По сути, когда кто-то сливает секретную информацию, он предает доверие, возложенное на него в тот момент, когда ему предоставили доступ к секретной информации», — объяснил Чарльз Прайс (Charles Price), бывший агент ФБР, который проработал на это агентство почти 30 лет.

Кроме того, по словам Прайса, утечки препятствуют свободному и честному обмену информацией внутри правительства, заставляя людей задаваться вопросом о том, кому именно можно доверять.

Некоторые эксперты утверждают, что утечки, которые прежде, возможно, были оправданными, больше не являются таковыми, потому что у чиновников есть несколько способов обмениваться секретной информацией, включая расследования связей команды Трампа с Россией, проводимые ФБР и комитетами палат Конгресса.

Сьюзен Хеннесси (Susan Hennessey), научный сотрудник Брукингского института и бывший консультант АНБ, опубликовала на сайте Lawfare статью, где она описала конкретные риски, которые могут повлечь за собой утечки информации, собранной средствами радиотехнической разведки. Данными радиотехнической разведки считается любая информация, полученная в ходе перехвата сообщений и прослушивания разговоров между интересующими сторонами. Вся информация, полученная таким образом, считается секретной.

Данные, полученные таким образом, были включены в доклады о том, что советник и зять Трампа Джаред Кушнер (Jared Kushner) обсуждал возможность создания секретного канала связи между Трампом и Москвой, о том, что российские чиновники обсуждали «нелицеприятную» информацию о Трампе, и о том, что бывший советник Трампа по вопросам национальной безопасности Майкл Флинн (Michael Flynn) обсуждал вопрос антироссийских санкций с российским послом Сергеем Кисляком в период работы переходной команды.

Такие утечки, по словам Прайса, представляют собой «тревожное» отступление от протокола обеспечения безопасности, и они могут скомпрометировать американское разведывательное сообщество.

Как объяснил Прайс, люди, в отношении которых проводятся операции по прослушке и перехвату сообщений, возможно, полагают, что их устройство связи защищено, «но внезапно они открывают газету и читают в ней информацию, полученную посредством их устройства, которое, как они думали, было защищено». «В этот момент они понимают, что их сеть совершенно не надежна».

По словам Прайса, публикация данных, собранных таким образом, может указать на то, за кем США ведут слежку и при помощи каких устройств — что в свою очередь может помочь противникам США защитить себя от такой слежки. То есть утечки могут угрожать национальной безопасности, срывая операции разведывательного сообщества.

Утечки могут нести в себе иные риски. Вскоре после публикации содержания разговора Флинна с Кисляком, Тим Эдгар (Tim Edgar) написал на сайте Lawfare, что эта утечка, возможно, нарушила гражданские свободы Флинна.

Его разговор с Кисляком был перехвачен в соответствии с ордером, выданным в рамках Закона о надзоре за иностранными разведками, который разрешает вести слежку за любым человеком на территории США, в том числе за иностранными агентами. Ордеры, выдаваемые в соответствии с этим законом, должны защищать права американских граждан, таких как Флинн, которые вступают в разговор с агентами иностранной разведки, такими как Кисляк — эти права гарантированы Четвертой поправкой. Эдгар написал, что «обнародование и распространение подобной информации в целях, отличных от ведения наблюдения за агентами иностранной разведки, почти наверняка нарушает этот закон и, возможно, конституционные права Флинна».

«Я не помню, чтобы содержание разговоров, перехваченных в соответствии с Законом о надзоре за иностранными разведками, были подобным образом обнародованы в СМИ», — добавила Хеннесси.

Другие эксперты утверждают, что ситуация не настолько проста. Учитывая текущие обстоятельства и те уникальные вызовы, которые исходят от администрации Трампа, утечки, касающиеся связей президента и его команды с Россией, «являются актами глубокого патриотизма, направленными на защиту республики», как сказал ветеран ЦРУ Гленн Карл (Glenn Carle).

«Обычно утечки наносят вред, — сказал он. — Но мы живем в необычное время».

Скандалы, связанные с вмешательством России в президентские выборы, преследовали Трампа с той минуты, когда он вступил в должность президента. Эти скандалы разгорелись с новой силой в марте, когда Коми подтвердил в Конгрессе, что ФБР расследует предположительные связи предвыборного штаба Трампа с Россией и проверяет данные о возможном сговоре между ними.

Еще больше ситуация накалилась в мае, когда Трамп неожиданно уволил Коми, который руководил этим расследованием. Хотя Белый дом поначалу заявил о том, что это решение было принято по рекомендации заместителя генерального прокурора Рода Розенштейна (Rod Rosenstein), позже Трамп признал, что одним из факторов, подтолкнувших его к этому решению, стала «эта история с Россией».

Далее появлявшиеся в СМИ сенсационные репортажи вызывали все больше вопросов касательно тех мотивов, которыми руководствовался президент, увольняя человека, который вел против него расследование, касавшееся его связей с российскими чиновниками, а также его предполагаемых попыток помешать расследованию в отношении представителей его предвыборного штаба.

Вскоре после этого Министерство юстиции назначило бывшего директора ФБР Роберта Мюллера (Robert Mueller) специальным консультантом, отвечающим за российское расследование. Появившаяся недавно информация о контактах Кушнера с Кисляком, по всей видимости, указывает на то, что это расследование теперь может достичь самых высоких уровней Белого дома.

Эти перемены, отчасти подпитываемые утечками со стороны разведывательного сообщества, по словам Карла, указывают на «экзистенциальный кризис», который, возможно, сейчас переживают чиновники разведывательных агентств.

«Вы даете клятву защищать Конституцию от нападок врагов, как внутренних, так и внешних. Именно так мы и служим нашей стране. Но теперь вам приходится иметь дело с главой, который своими действиями нарушает эту клятву, — объяснил Карл. — Если вы будете служить государству, вы нарушите клятву. Если вы предадите государство, вы тоже нарушите клятву. И что же вы будете делать?»

Клэр Финкельштейн (Claire Finkelstein), профессор и эксперт по вопросам национальной безопасности из университета Пенсильвании, согласилась с мнением Карла.

«Наша страна переживает серьезный кризис, если говорить об утечках. С одной стороны, крайне важно понимать, что президент — это наш главнокомандующий, и мы должны оставаться верными ему, — объяснила Финкельштейн. — С другой стороны, если сам президент становится источником опасности для нашей нации, потому что он не защищает интересы нашей страны, тогда обязательство оставаться верными ему подвергается серьезному испытанию. Именно в такой ситуация мы и оказались сейчас».

Финкельштейн добавила, что, когда чиновники разведки оказываются в ситуации «конфликта лояльности» в силу того, что их верность Конституции «вступает в конфликт с их обязательствами перед президентом, они выбирают Конституцию. Они выбираю страну. Именно поэтому происходят утечки».

Некоторые бывшие чиновники разведки считают, что всплеск числа утечек может оказаться «опасным» прецедентом.

«Обычно разоблачители заявляют, что в разглашении секретной информации нет ничего плохого, — объяснил Дейц. — Но, если информация засекречена, необходимо соблюдать закон и не разглашать ее. Нельзя просто сказать: "Мне можно обнародовать эту информацию, а кому-то другому — нельзя, потому что его цели меня не устраивают"».

По его словам, противоположный аргумент заключается в том, что секретная информация обычно передается восьмерке конгрессменов из Республиканкой и Демократической партий, которые занимаются вопросами разведки.

«Они имеют право обнародовать такую информацию, если сочтут ее значимой. Они имеют право делать это анонимно, передавая эту информацию СМИ, и они могут проводить пресс-конференции, — объяснил Дейц. — В этом случае чиновникам разведывательных агентств нет смысла вмешиваться».

Прайс подтвердил слова Дейца и добавил, что чиновники разведки, которые сливают информацию, «решают на каком-то глубинном уровне, что правила их не касаются». Но, по его мнению, такие выводы, «в сущности, являются следствием крайнего высокомерия и гордыни».

«Если вы разглашаете информацию, потому что считаете, что у людей есть право знать ее, вы начинаете движение по очень скользкому склону, — отметил Прайс. — Вы компрометируете собственную принципиальность, то агентство, на которое вы работаете, и разведывательное сообщество в целом. Это очень сильно дезориентирует».

По мнению экспертов, тот факт, что Сенат ведет более объективное расследование, а также назначение Мюллера на должность специального советника должны послужить дополнительной защитой от новых утечек.

«Это расследование действительно имеет большое значение, потому что оно указывает на то, что существуют такие способы передачи информации, которые позволяют не вовлекать общественность в этот процесс, — сказала Финкельштейн. — В данном случае информацию необходимо передавать вверх по цепочке подчинения».

Карл не согласился с этой точкой зрения. «Вспомните, что произошло в предвыборный период, — сказал он. — У разведывательного сообщества и ЦРУ в частности было множество источников информации о деятельности российской разведки, направленной на подрыв основ нашей демократии и поддержку Трампа».

«Они сделали правильный шаг, заключавшийся в том, чтобы в ходе серии брифингов проинформировать об этом восьмерку конгрессменов, потому что та информация была чрезвычайно секретной, — продолжил он. — Что же случилось потом? Лидер большинства в Сенате и спикер Палаты представителей заявили: "Вам нельзя обнародовать эту информацию. Вам нельзя это публиковать"».

По словам Карла, демократы были встревожены и решили предпринять некие шаги в этом отношении. «Республиканцы блокировали их. У разведывательного сообщества руки оказались связанными. Что же делать дальше? Единственный способ обнародовать информацию — посредством СМИ. Иногда солнечный свет — это лучшее дезинфицирующее средство».

Карл также упомянул о бывшей исполняющей обязанности генерального прокурора Салли Йетс (Sally Yates) как о примере того, как информация поднялась по цепочке подчинения и была в конечном итоге проигнорирована — пока она не попала в руки СМИ.

В январе Йетс предупредила Белый дом о разговорах Флинна с российским послом, чтобы администрация Трампа «могла принять меры» в связи с подозрениями, что Флинн мог стать жертвой шантажа россиян.

По словам Карла, Йетс поступила правильно. «Она передала информацию вверх по цепочке подчинения, она сделала свою работу, она сообщила об опасностях сговора и возможного давления на Флинна своему руководству. Но руководство никак на это не отреагировало — пока не вмешалась пресса».

Флинн был вынужден уйти в отставку, когда Washington Post сообщило о содержании его разговоров с Кисляком.

«Действия Йетс были нормальными, но мы находимся в ситуации, которую никак нельзя назвать нормальной, — отметил Карл. — Приходится либо совершать государственную измену, либо сливать информацию прессе. Без потерь не обойтись».

«Поэтому приходится выбирать меньшее из зол, отсюда и утечки».

Финкельштейн сделала акцент на необходимости защищать секретную информацию — такую как, к примеру, информацию о предполагаемых переговорах Кушнера и Кисляка о создании тайного канала связи — от утечек в прессу, однако она отметила, что нынешняя ситуация является уникальной.

По ее мнению, это может быть тем «редким примером», когда разглашение секретной информации оправдано, «учитывая ту опасность, которая исходит от России, нежелание нашего правительства противостоять России и возможный сговор между представителями ближайшего окружения Трампа и российскими агентами».

Она добавила, что то предложение, которое Кушнер сделал Кисляку, «указывает на риск», с которым сталкиваются США, сохраняя за Кушнером право доступа к секретной информации.

«Некоторая информация является секретной, потому что ее раскрытие представляет собой серьезную угрозу для национальной безопасности, — объяснила она. — Некоторая информация является секретной, потому что ее раскрытие может скомпрометировать источники и методы разведки». Информация, касающаяся контактов Кушнера и Флинна с россиянами, была засекречена по второй причине.

Финкельштейн продолжила: «Но с другой стороны, невозможность сообщить эту информацию общественности тоже может негативно сказаться на национальной безопасности. В истории со связями Трампа и России именно это беспокоит меня больше всего».

Несмотря на разногласия в вопросе об утечках секретной информации, представители аппарата обеспечения национальной безопасности согласны с тем, что возможные связи Трампа с Россией и его непростые отношения с разведывательным сообществом представляют собой уникальную угрозу для США.

«Когда администрация называет три или четыре причины для увольнения директора ФБР, это выбивает из колеи», — сказал Прайс, добавив, что сейчас многие задаются вопросом, не было ли увольнение Коми политически мотивированным.

Увольнение Коми «шокировало», и, по словам Прайса, лежащие в его основе мотивы вызвали серьезную тревогу, потому что ФБР — это «аполитичная организация, которая следует туда, куда ее ведут улики и которой, в сущности, все равно, куда они ее приведут, потому что она находится над политикой».

Он продолжил: «А если общественность полагает, что ФБР пытается достичь каких-то собственных корыстных целей, это, в сущности, уничтожает репутацию ФБР как эффективной правозащитной организации, потому что мы опираемся на доверие общественности».

«Возможно, Коми допускал ошибки, но он был честным, достойным и не связанным с политикой человеком. Об этом свидетельствует тот факт, что его одинаково решительно критиковали как демократы, так и республиканцы».

По словам Финкельштейн, Трамп не подходит для должности президента по нескольким причинам, в том числе потому что он пытался скрыть информацию о связях его помощников с Россией, чтобы сохранить свою администрацию.

«Этот президент и его администрация не могут нас защитить, — сказала Финкельштейн, — из-за его связей со страной, которая является врагом США, и из-за того, что он сам находится под давлением».

По словам Карла, последствия, с которыми чиновники разведки столкнулись из-за утечки информации о расследовании связей Трампа и России, «очень серьезны», и отчаяние разведывательного сообщества демонстрирует «глубину тревоги в обществе в целом».

Он добавил: «С точки зрения очень многих людей, здесь дело не только в политическом столкновении. Речь идет об угрозе для основ и сущности нашей республики».