Необандеровщина на экспорт

Необандеровщина на экспорт

Как известно, Стефан (Степан) Бандера никогда не был гражданином Украины. К слову, и Украины как таковой, как государства, никогда не было. Создали ее большевики при СССР в виде одной из союзных республик как части большой страны. Самоназвалась эта территория Республикой Украина после распада Советского Союза (если не вспоминать ничтожные УНР и ЗУНР периода Второй русской смуты). Теперь «незалежная» проводит «декоммунизацию» и дерусификацию, отличающиеся «необандеровским трендом».

При этом бандеровская тема переметнулась уже и за границу, в Польшу. Известный украинский писатель Роман Скиба отмечает: «За последний год чувствуется ухудшение украинско-польских отношений. Ярослав Качиньский даже сказал, что с Бандерой Украина в Европу не войдет. Надо ли для этого отказаться от Бандеры и украинского национализма? Рецепт выхода из кризиса универсальный — стране нужна глобальная дефашизация на всех уровнях. Пока украинский национализм фигурировал как историческое воспоминание, к нему можно было относиться спокойно — историю не исправишь, но когда он ворвался в сегодняшний день, стал доктриной государства, спускать ему никак нельзя. С подобной идеологией Украина не войдет не только в Европу, но и в будущее».

Полякам явно не нужна никакая бандеризация. В Польше намерены даже убрать уже поставленные монументы боевикам УПА (организация запрещена в РФ). В Министерстве культуры Польши заявили, что Варшава не разрешит «функционирование в общественном пространстве установленных с нарушением действующего на территории Польши законодательства памятников "славы Украинской повстанческой армии”, целью которых является прославление вооруженного формирования, ответственного за преступления, совершенные против тысяч, в основном беззащитных, польских граждан». Заявление было сделано на фоне демонтажа надгробного памятника УПА на муниципальном кладбище в селе Грушовичи под Перемышлем, осуществленного местными активистами. «Решение о сносе мемориала принято в соответствии с законом, хотя для некоторых представителей украинской стороны этот факт, возможно, трудно принять», — отметили в польском Минкульте. В органах местного самоуправления подтвердили, что мемориал ликвидирован по общественной инициативе. Понятно, что МИД Украины назвал произошедшее «откровенной провокацией». 

Поляки, как видим, забеспокоились. Однако никто не забыл, какую именно роль сыграла Польша в событиях «евромайдана», завершившихся государственным переворотом в Киеве 22 февраля 2014 г.

Историю польско-украинского вопроса, роль поляков в отрыве Малой Руси от Великой хорошо иллюстрирует известный труд Н. Ульянова «Происхождение украинского сепаратизма». В нем, в частности, говорится: «Поляки, в самом деле, по праву могут считаться отцами украинской доктрины. Она заложена ими еще в эпоху гетманщины. Но и в новые времена их творчество очень велико. Так, самое употребление слов «Украина» и «украинцы» впервые в литературе стало насаждаться ими. Оно встречается уже в сочинениях графа Яна Потоцкого. Другой поляк, гр. Фаддей Чацкий, тогда же вступает на путь расового толкования термина «украинец». Если старинные польские анналисты, вроде Самуила Грондского, еще в XVII веке выводили этот термин из географического положения Малой Руси, расположенной на краю польских владений («Margo enim polonice kraj; inde Ukгаinа quasi provinсiа ad fines Regni posita»), то Чацкий производил его от какой-то никому кроме него не известной орды «укров», вышедшей якобы из-за Волги в VII веке.

Поляков не устраивала ни «Малороссия», ни «Малая Русь». Примириться с ними они могли бы в том случае, если бы слово «Русь» не распространялось на «москалей».

Внедрение «Украины» началось еще при Александре I, когда, ополячив Киев, покрывши весь правобережный юго-запад России густой сетью своих поветовых школ, основав польский университет в Вильно и прибрав в рукам открывшийся в 1804 году харьковский университет, поляки почувствовали себя хозяевами умственной жизни малороссийского края».

Оказывается, ничто не ново. И подмена русского «украинским» и на Востоке Украины придумана не сегодня.

«Хорошо известна роль польского кружка в харьковском университете, — пишет далее Н. Ульянов, — в смысле пропаганды малороссийского наречия как литературного языка. Украинскому юношеству внушалась мысль о чуждости общерусского литературного языка, общерусской культуры и, конечно, не забыта была идея нерусского происхождения украинцев. Гулак и Костомаров, бывшие в 1830-х годах студентами Харьковского университета, подверглись в полной мере действию этой пропаганды. … Польская заинтересованность в украинском сепаратизме лучше всего изложена историком Валерианом Калинкой, понявшим бессмысленность мечтаний о возвращении юга России под польское владычество. Край этот потерян для Польши, но надо сделать так, чтобы он был потерян и для России. Для этого нет лучшего средства, чем поселение розни между южной и северной Русью и пропаганда идеи их национальной обособленности. В этом же духе составлена и программа Людвига Мерославского, накануне польского восстания 1863 г.».

А некоторые еще и спрашивают: откуда же растут ноги у вроде бы ниоткуда, непонятно почему взявшейся украинской русофобии, этой ереси украинства, этой ревности «маленького украинца» о великоросском кровном брате. Оттуда же произрастает и полонофобия.

Но сегодня взгляд у поляков на Украину стал меняться. Есть правота в суждении политолога Р. Ищенко, утверждающего, что поляки на двадцать шестом году украинской независимости вдруг прозрели и стали проявлять беспокойство бандеризацией общественно-политической жизни своего восточного соседа, хотя еще не так давно были склонны забыть взаимные обиды, вычеркнуть из истории трагические страницы и совместно с Киевом противостоять России. «Конфликт с Россией есть, а толку от него нет, — пишет аналитик. — Даже намеки на то, что США могут подать Украину России на блюдце с голубой каемкой, в обмен на уступки по Сирии, Ирану, Китаю, Северной Корее, не вызывают в Москве понимания. Россия готова ждать. И чем дольше Россия ждет, тем больше шансов, что потом Запад вынужден будет передавать ей Киев с доплатой».

В Фейсбуке группа польских активистов открыла страничку под названием «Украинец мне не брат», информирующую свою общественность об угрозах, исходящих для Польши от украинских националистов и режима Порошенко. «Неужели мы должны закрыть глаза на постмайданную Украину, которая строит свою идеологию на культе ОУН?» (запрещена в России) — пишут неравнодушные поляки.

А руководитель организации «Реституция "крессов”» Конрад Ренкаса утверждает: «Украина непредсказуема. Никто не знает, чем она будет через год: одной страной, несколькими княжествами олигархов, новым Сомали?..

Мы знаем, что такое украинский нацизм, пишет К. Ренкаса. Мы помним Волынскую резню. Мы видели сожженных в Одессе и узнали о погибших в Донбассе. Если современные бандеровцы покончат с Донбассом, они придут к нам».

Историки напоминают, что «кресами» в Польше называют украинские, белорусские и литовские земли, входившие некогда в состав Речи Посполитой. Многие поляки убеждены, что сегодня, с распадом Украины, они получают законные основания требовать от украинских и литовских властей возмещения ущерба из-за утраты имущества с присоединением этих земель к СССР, поскольку эти страны объявили советский режим преступным. В случае с Украиной, подчеркивает аналитик Макаров, ситуация усугубляется продолжающимся идеологическим противостоянием украинского национализма и остатков польскости в западно-украинских регионах, где польское и украинское тесно сплелись в тугой узел взаимных противоречий и обвинений.

Но подпитка «украинскости» нынешними нацистскими бандитско-террористическими формированиями дала «обратку» и в сторону Польши.

Например, в виде обстрела из гранатомета консульства Польши в Луцке, угрожающих надписей на заборе дипмиссии Польши в Львове, регулярных актов вандализма против польских памятников, в т.ч. с помощью взрывчатки, как это было в Гуте Пеняцкой. В 2014 г. украинские наци напали на автобус с польскими туристами. В общежитиях, в которых проживают украинцы, периодически находят знамена УПА. В Люблине полиция устроила обыск в комнате агрессивного украинского студента и обнаружила там холодное оружие, красно-черные флаги и флаг Польши, оскверненный нецензурной надписью.

И эта новость из разряда «обраток»: министр обороны Польши Антоний Мацеревич, а также ряд общественных деятелей из Польши попали в базу данных скандального украинского сайта «Миротворец», не угодив «свидомым» тем, что выступают против героизации УПА. Также в списке «врагов Украины» оказались священник Тадеуш Исакович-Залеский, историк Анджей Запаловский, участник исторических реконструкций Мирослав Майковский, профессор Ягеллонского университета Богумил Гротт и другие польские исследователи и историки, занимающиеся изучением «Волынской резни» и осуждающие украинский неонацизм.

Получали в этой связи кое-что в ответ и украинцы. В польском Закопане были жестоко избиты двое украинцев якобы за то, что говорили на украинском языке.

Еще один из самых громких случаев последнего времени — избиение в городе Жешув группы студентов из Украины, обучающихся в местном вузе. Пятеро молодых мужчин спросили у студентов, кому принадлежит Львов, потом назвали бандеровцами, затем принялись их избивать. Это было небезосновательно, поскольку перед этим двадцатилетний украинский студент Жешувской Политехники Михаил П. был обвинен в «пропаганде фашизма», по причине ношения футболки с гербом 14-й гренадерской дивизии «СС Галичина», в которой он пришел на лекцию в университет; ему теперь грозит тюремный срок.

И в Быдгоще в начале декабря минувшего года местные праворадикалы напали на группу украинских студентов в трамвае. И в г. Кутно группа националистов в масках, вооруженная кастетами, дубинками и ножами, атаковала украинских заробитчан.

С. Сибиряк уведомляет общественность, что в социальной сети Фейсбук появилась также группа под названием «Антибандеровкие добровольческие патрули» (Ochotnicze Patrole Antybanderowskie). Организаторы сообщают, что данные патрули являются идущей снизу инициативой польских граждан и действуют на принципах общественного движения.

Своей целью они считают активное противодействие бандеровской идеологии, происходящей из преступных практик ОУН и УПА. Ведь ярые почитатели Бандеры по словам поляков, буквально «бегают по стране с флагами УПА» и устраивают фотосессии.

Когда в 2014 г. группа украинских студентов одного из польских вузов сфотографировалась с красно-черным прапором на стоянке в Перемышле, произошедшее получило широкую огласку, и после долгих разбирательств все участники этой акции были лишены «карты поляка» и высланы из страны. В 2015 г. в Люблине польская полиция изъяла у украинского студента холодное оружие и бандеровскую атрибутику. В 2016 г. в том же Пшемышле произошли стычки между местной украинской диаспорой и местными жителями во время т.н. украинского марша к могилам боевиков ОУН-УПА (организация запрещена в РФ). Наклейки с символикой ОУН-УПА появились даже в балтийском Слупске — а это далеченько от Украины, на севере Польши.  

Первые антибандеровские патрули появились в Польше летом 2015 г. Тогда правосеки устроили стрельбу в Мукачево и скрылись в лесу. В ответ встревоженные польские националисты создали группы из добровольцев и провели «тактические учения» возле границы с Закарпатьем.

Были опубликованы призывы, адресованные как к полякам, так и к украинцам, не приверженным бандеровским идеям: действовать, удаляя красно-черные цвета с польских улиц, проводить «интервью» с бандеровцами перед камерой, противостоять наплыву бандеризма, информировать общественность, присылая инициативной группе видео и фото. Прошло несколько «акций», после чего Ассоциация украинцев в Польше «обиделась» и привлекла юриста для подачи заявления в прокуратуру.

А 30 апреля в деревне на востоке Польши был арестован 25-летний гражданин Австрии по подозрению в «военных преступлениях против личности» на юго-востоке Украины. Он принимал участие в боевых действиях на украинской стороне и «убивал как сдавшихся в плен противников, так и гражданских лиц». Как рассказал представитель ведомства Эрих Хабитцль, предполагаемые преступления совершались в районе Донецкого аэропорта. Общеевропейский ордер на арест был выдан по делу о «военных преступлениях против личности».

Киевский публицист Мирослава Бердник так комментирует возрастание польской антибандеровской активности: «Я, когда читаю подобные материалы, вспоминаю массовые флаги Польши на майдане — как в 2004-м году, когда растопили "оранжевый майдан” в пользу Ющенко, так и в 2013-м году. Поляки были среди тех, кто породил майданное чудище, которое теперь расползается и на Польшу, и теперь пытаются бегать и рубить ему лапы... А почему же вы, соколики, его в яйце вскармливали?»

Утверждают, что Восточная Польша вообще является для украинских националистов целью № 1 на западе. Действующий здесь Союз украинцев проводит политику украинизации региона.

На рубеже 1990–2000-х им была разработана программа «Возвращение» по переселению потомков боевиков ОУН-УПА, выселенных в западную Польшу в ходе операции «Висла» в 1947 г., обратно в восточную Польшу, в приграничные с Украиной области. В первую очередь помощь в переселении получали те, кто придерживался националистических взглядов. Задача Союза украинцев — добиться численного перевеса украинцев над поляками в прикарпатских воеводствах Польши, чтобы потом «качать» свои права. Например, потребовать «возвращения» этих земель в состав Украины.

Польские СМИ утверждают, что и в западных воеводствах Польши, у границы с Германией, украинцев становится все больше. В Нижнесилезском воеводстве появилась украинская начальная школа, и поляки были неприятно удивлены, когда оказалось, что детей в этой школе обучают по учебникам с портретом Бандеры.

А ведь когда-то же власти Нижнесилезского воеводства разрешили открывать украинские классы, если наберется даже семь украинских учеников. Украинским же карателям, получившим ранения в Донбассе, были предоставлены лечебные места в местных больницах и курортах. Бурю возмущения вызвало у поляков интервью 7 апреля с. г. украинскому телеканалу ТСН одного из них — правосека Богдана Рыжикова. Интервью сразу появилось в польской прессе под заголовком «Необандеровец отдыхает на курорте за деньги польского налогоплательщика».

И в силу географической близости, и по ряду иных причин, Польша остается привлекательной для украинских мигрантов, число которых растет по мере их обнищания и невозможности зарабатывать на своей родине.

Очевидцы рассказывают, что, скажем, в Днепропетровске очередь в визовый центр за трудовой польской визой занимают с ночи. Причем все подряд: и «ватники», и «бандеры», и неприсоединившиеся. Все всех клянут на вполне русском языке и делятся хитростями и возможностями найти работу. И это в условиях, так сказать, «тотального безвиза», о котором самозабвенно вещает пан Порошенко — уже чуть ли не из утюгов.

Цифры говорят, что Польша занимает второе место после России по количеству украинских гастарбайтеров, и среди 1,3 млн украинцев в Польше — немалое количество фанатов Бандеры и дивизии СС «Галичина». Средний возраст заробитчан за последние годы заметно снизился, а потому и радикализовался. Раньше он составлял 42,8 года, а теперь — 32,8.

К. Ренкас полагает, что после Донбасса украинские наци повернут оружие в сторону Польши. Варшава помнит и о территориальных претензиях укронацистов на восемнадцать приграничных поветов, которые они считают «этническими украинским землями».

И простые поляки это понимают. Еще в 2015 г. в СМИ сообщалось, что польские военно-патриотические организации получали предложения об отправке их людей на войну в Донбасс в составе «Правого сектора» (организация запрещена в РФ), называлась и месячная зарплата — тысяча долларов. Однако польскими спецслужбами дело было замято, потому что политика Варшавы по отношению к украинским нацистам сводится к балансированию на грани подавления (не навредить Польше) и поддержки (навредить России).