Иран сейчас оказался под беспрецедентным международным давлением – чего стоит его включение в список террористических государств. Это абсурдно по отношению к могучей стране с быстро развивающимся обществом, с сильной наукой, с огромными культурными традициями. Поставить Иран в один ряд с государствами, где десятилетиями идет гражданская война с реальной угрозой миру, – оскорбление. И объявление войны.
Иранцы, судя по ответной ноте, именно так все происходящее и восприняли. Но не будем забывать, в их отношениях с США есть громкий факт захвата американского посольства в Тегеране. Иранцы за это не извинились и не собираются – была революция. С нее и спрос.
С тех пор Иран очень изменился, пройдя и тяжелейшую войну с Ираком, и длительную экономическую блокаду. Потому там справедливо полагают, что давние дела не могут быть причиной нынешнего давления. Впрочем, американцы сами эту причину назвали, сказав, что Иран ведет агрессивную политику в Йемене. Очевидно, что для Трампа угроза союзнику правых республиканцев, а именно Саудовской Аравии, – главный негатив в действиях Тегерана. Иран – основной конкурент, а может, и враг КСА в регионе. И дело не в шиизме-суннизме, это лишь некое обрамление конфликта. Противостояние носит глубочайший экономический характер. Это и конкуренция на международном энергетическом рынке, и вопрос контроля важнейших «нефтяных» проливов – Ормузского и Баб-эль-Мандебского. Этим, в частности, объясняется и нынешняя борьба за Йемен. Саудовской Аравии фактически разрешили оккупировать эту страну и осуществлять там геноцид населения – скажем, горные районы Йемена блокированы, туда нет доступа. Голод, болезни на Западе никого не волнуют. Хотя это чистой воды военное преступление. Вся болтовня о правах человека гроша ломаного не стоит, когда речь идет о реальных экономических интересах. Ради своей выгоды США позволяют двум своим главным союзникам на Ближнем Востоке – Саудовской Аравии и Израилю делать все, что те пожелают.
Функции у союзников разные: Саудовская Аравия – это кошелек республиканской империалистической Америки, а Израиль – некий жандарм, военная дубинка для исламского мира. Саудитам, как надсмотрщику в тюрьме, дозволено пичкать мусульманский мир ваххабизмом, причем радикальным, финансировать террористические организации, лишь бы они поставляли в американскую экономику деньги.
Иран, выдвинув оригинальную концепцию развития современного исламского государства, всячески этому противостоит. Тегеран выступает за антиколониальный, антиимпериалистический путь, будучи убежденным, что никакие государства не должны спрашивать у других разрешения на те или иные научные разработки, будь то ядерные исследования или биотехнологии. Он пытается выйти за рамки так называемых стран третьего мира, стоящих в полуприсяде перед Западом, ожидая от него вердиктов и разрешений на торговлю и политическую деятельность, получая взамен за огромные деньги устаревшие технологии и создавая собственную элиту, целиком ориентированную на чужую цивилизацию. Заложенная еще Хомейни концепция социального исламского государства подразумевает высокий уровень образования, культуры, науки. Парадокс: при шахском правлении Ирану было все позволено, он мог получать самые современные технологии. Скажем, Иран был первым в мире государством, которому разрешили купить истребители F-15. Но при этом население страны было полунищим, ни о какой науке речи не было вообще. А когда произошла революция, то несмотря на тяжелейшую войну, на жесточайшую экономическую блокаду, на то, что ЦРУ и МОССАД просто убивали на территории сколь-нибудь заметных ученых, физиков и математиков (а потом публично этим хвастались), Иран вплотную подошел к созданию ядерной бомбы. Не украл где-то на стороне технологии, а именно разработал самостоятельно.
Иран, создав социальное государство, стал по сути первым и пока единственным в мусульманском мире, кто не подчиняется западным господам. И потому Ирану необходимы союзники, нынешний Тегеран прекрасно это понимает.
Он искренне верит, что заявления, идущие из России – та же десятилетней давности речь Путина на Мюнхенской конференции по безопасности, помогут оформить определенные союзные отношения с Москвой. При этом для иранцев не являются секретом внутренние противоречия российских элит. Там понимают, что часть руководства, которая стоит на позициях деколонизации, – это Путин, Патрушев и их ближний круг, не управляет в полной мере ситуацией. И израильское, и не исключу саудовское лобби вполне может влиять на российскую внешнюю политику. Деньги российских элит уходят в мир через израильские каналы. То есть для части наших элит Израиль является другом и партнером, а для России в целом – большой проблемой. Наши рынки завалены его сельхозпродукцией. Израиль пытается влезть в логистические цепочки представителей нашего ОПК. В тамошней прессе на полном серьезе рассматривают Россию как некую вотчину и даже выдвигают права на юг России – территории, в прошлом именовавшиеся Хазарией. Иран все это очень беспокоит, притом что он понимает: вовсе не евреи являются их врагами. Они оружие в руках Соединенных Штатов, и нет сомнений, что Запад в одну секунду пожертвует и евреями, и Израилем, если это станет выгодно.
Потому прозвучавшие заявления о возможном стратегическом союзе с Россией – попытка Ирана прощупать ситуацию. Тегеран ждет от Москвы ответных шагов, опасаясь, что российские элиты пойдут на предательство, – такое уже было. Перспектива остаться в нынешней ситуации в одиночестве Иран никак не устраивает, притом что на колени он становиться не собирается, как и отказываться от поддержки «Хезболлы», Йемена, от борьбы за Сирию.
В Москве, безусловно, есть очень влиятельные силы, ориентированные на союз с Тегераном, но при этом существует мощное финансовое лобби, для которого исламская республика скорее большая проблема.
Иран ждет от России публичного подтверждения готовности к стратегическому сотрудничеству. А еще больше – открытия доступа к современным военным технологиям и к поставкам вооружений. Иран сейчас реально находится на пороге войны, причем не иракского образца, с вторжением и захватом территорий, а по югославскому сценарию, когда возможно беспощадное дистанционное уничтожение всей значимой инфраструктуры ракетами и авиацией. Или будет спровоцирован вооруженный конфликт с Саудовской Аравией, в котором Запад поддержит последнюю. Для этого, можно думать, Иран загодя и объявили террористическим государством. Заметим, не Саудовскую Аравию, где на улицах женщин побивают камнями и публично рубят головы, которая финансирует террористические организации по всему миру и сподвигла своих граждан на самый громкий теракт в истории США, а Иран, инкриминируя ему взрыв посольства в Бейруте, осуществленный «Хезболлой».