Елена Пустовойтова. Четыре свободы ЕС будут стоить британцам собственной свободы

Жизнь Великобритании после её выхода из ЕС обещает немало преимуществ. Одним из них станет то, что страна вернёт себе контроль над собственным рыболовством. Во всяком случае, именно это обсуждала 16 декабря палата лордов Великобритании. Однако у всякой розы есть шипы, и они уже караулят британцев, которые возмущённо переживали унизительный, мягко говоря, приём, оказанный их премьеру 11 декабря в Брюсселе, куда Тереза Мэй ездила, чтобы поделиться планами о выходе Великобритании из ЕС, пишет Еxpress.

Обнимавшиеся участники саммита ЕС в нарушение этикета демонстративно обходили стороной премьера «страны-изменщицы». Увлечённо пообсуждав три часа «несчастную Сирию» и «ужасную Россию», европолитики практически не оставили времени на британский вопрос, пропустив мимо ушей предложение Мэй обсудить проблемы британцев, живущих в ЕС, и, соответственно, европейцев, живущих в Великобритании.

«Я думаю, мне лучше уйти», — сказала британский премьер на прощанье и уехала, отказавшись от проведения традиционной пресс-конференции.

Вполне понятная реакция. Как следует из добытого журналистами Еxpressсекретного письма, в котором Дональд Туск берёт на себя командные функции по организации выхода Великобритании из ЕС, а главным переговорщиком со стороны ЕС становится его союзник Жан-Клод Юнкер, «большие парики» Евросоюза сделают всё для того, чтобы Лондон стал принимать иммигрантов из Европы. И не только. Альбиону, если он хочет сохранить доступ на общеевропейский рынок, предстоит следовать всем принятым ЕС «свободам», включая свободу передвижения рабочей силы, товаров и капитала. «Мы подтверждаем, — говорится в документе, — что любое соглашение о выходе Великобритании из ЕС будет иметь в качестве основы баланс прав и обязательств, и доступ на Единый рынок требует принятия всех четырёх свобод».

Чужие четыре свободы будут стоить британцам одной – собственной. И как бы ни старалась Тереза Мэй в переговорах с чиновниками ЕС оперировать статьей 50 Договора о Европейском союзе, в которой речь идёт о том, что «любое государство-член в соответствии со своими конституционными правилами может принять решение о выходе из состава Союза» и «государство-член, которое принимает решение о выходе, уведомляет о своем намерении Европейский совет», а «Союз проводит переговоры и заключает с данным государством соглашение», Европейский совет остался верен своей бюрократической природе. Он старательно вырабатывает «директивы для переговоров», создаёт некие «подготовительные органы» и оставляет за собой право как угодно менять методы, правила и содержание переговоров в любой момент. Это надо понимать так, что правила выхода для англичан из ЕС будут устанавливать и менять, когда они это захотят, поляк Туск и люксембуржец Юнкер.

Великобритания исключена из любых обсуждений и переговоров касательно Brexit и никак не сможет повлиять на решение, которое будет принято по этому поводу. Применительно к стране, являющейся третьей по величине экономикой Европы, ежегодно вносившей в брюссельский карман больше 11 миллиардов фунтов стерлингов – около 11 процентов всего бюджета Евросоюза, это выглядит унижением. То же ощущают и британцы. Ведь теперь любое государство-член ЕС, даже Эстония с Литвой, могут повлиять на условия британского развода с Брюсселем, а Лондон – нет.

Да, британские рыболовы сами смогут контролировать вылов рыбы, но и прибрежные страны Евросоюза могут потребовать под Brexit доступа к британским промыслам в обмен на доступ британской рыбы на континент. А ведь из почти 670 тысяч тонн пойманной британцами в прошлом году рыбы 499 тысяч тонн пошли на экспорт в Европу. И из 720 тысяч тонн рыбы, ввезенной в страну, треть «приплыла» с континента. Британский флот позволяет расширить географию морского рыболовства, но договариваться об этом придётся теперь один на один. А, скажем, та же Аргентина уже заявила, что после Brexit будет разговаривать с Великобританией только «в обмен на Фолькленды».

Однако рыбой всё не заканчивается. В оставшиеся до возможного «полюбовного» развода 18 месяцев (из положенных по статье 50 Договора о Европейском союзе 2-х лет) нужно успеть развязать очень многие проблемы. Как, оставаясь одной из крупнейших экономик Старого Света, заставить Брюссель держать открытым для Великобритании единый рынок Европы? Министр иностранных дел Борис Джонсон,пишет агентство Bloomberg, предлагает пообещать продолжать платить Брюсселю 350 миллионов фунтов в неделю. Эти деньги высоко оценят в Восточной Европе, которая сидит на дотациях ЕЦБ. Ещё сложнее с лондонскими банками, ставшими финансовой гаванью для Европы. Они приносят в госбюджет 70 миллиардов фунтов в год только налогами. И уже видно, что Франция, Германия и Польша очень стараются их из Лондона переманить. А чтобы Британия свои банки не потеряла, надо добиться от ЕС гарантий того, что они продолжат свои операции на территории всей Европы. Скорее всего, это удастся лишь в том случае, если Альбион примет все условия Брюсселя, согласившись с невозможностью их изменить.

Ну и, конечно, приоритетом номер один Великобритания считает закрыть границы для миграции. Однако свобода миграции — одна из главных «свобод» Брюсселя. А ещё предстоит найти ответ на вопрос, стоит ли оставаться в таможенном союзе Европы, который устанавливает тарифы в торговле со странами вне ЕС, но внутри Евросоюза открывает двери бесплатно …

Как считает Bloomberg, ни канадский, ни норвежский, ни швейцарский вариант отношений с Евросоюзом Британии не подходит. Так что Лондону предстоит отыскать собственный путь к «разводу». И чем успешнее будет пройден этот путь, тем больше ослабнут скрепы Евросоюза. Великобритания — только один, но очень яркий пример того, что политическое напряжение внутри ЕС растёт, как бы крепко ни обнимались лидеры этих стран на своих саммитах. О том же самом говорит и жёсткость Брюсселя по отношению к Лондону. Достаточно взглянуть по сторонам, чтобы увидеть Австрию Норберта Хофера, Францию Марин Ле Пен, Италию без Ренци, бунтующую и задавленную долгами ЕЦБ Грецию …

Евросоюз, который лихорадит, — не лучшее место вложения инвестиций. И как бы брюссельские бюрократы ни устрожали свои правила, вполне возможно, что после британского развода с ЕС большие инвесторы побегут не из лондонского Сити, а в обратном направлении.

Елена Пустовойтова