Крым способен на большее

Крым способен на большее

Как будто в насмешку над Киевом, к годовщине блокады со стороны Украины количество побывавших в Крыму туристов опередило прошлогодние показатели. Однако полуострову еще есть к чему стремиться. Говоря о проблемах в его экономике, эксперты напоминают, с какими сложностями столкнулась объединенная Германия. И подчеркивают, что главное сейчас – преодоление негативного наследия Украины.

Годовщина установления продовольственной блокады со стороны Украины стала для властей Крыма поводом отчитаться об экономических успехах последних месяцев. «Мы сегодня видим практически во всех отраслях рост, потому что образовались ниши. У нас животноводство, растениеводство, производство продуктов питания дает рост 15–20 процентов практически по каждой отрасли по сравнению с прошлым годом. Думаю, в ближайшей перспективе мы выйдем на полное самообеспечение, в том числе будем конкурировать с регионами России», – заявил глава Минэкономразвития Республики Крым Валентин Демидов. «Это может быть застолье в виде поминок по разваленному украинскому сельскому хозяйству, особенно Херсонщины», – добавил он, комментируя планы украинской стороны отметить годовщину блокады в городе Геническе Херсонской области (прежде этот регион Украины был для Крыма важнейшим поставщиком продуктов питания). В преддверии годовщины еще одной блокады – энергетической – перед прессой выступила и министр топлива и энергетики республики Светлана Бородулина. По ее словам, день начала блэкаута на полуострове теперь будет отмечаться как День энергонезависимости.

С туристами хорошо

«Главная задача – упорное воссоздание социальных институтов, включая и гражданское общество российского типа, которое является полной противоположностью тому, что было на Украине даже при Януковиче»

Главный на сегодняшний день показатель для экономики Крыма – количество туристов – также показал уверенный рост. По сообщению Министерства курортов и туризма республики, с января по август турпоток составил 4,265 млн человек, что на 26,5% больше, чем за тот же период прошлого года. Эта цифра включает и отдыхающих с Украины, которые стали понемногу возвращаться на полуостров (по состоянию на 1 июля их приехало уже 120 тысяч). В целом прошлогодний объем турпотока в Крыму (4,6 млн человек) был превышен уже к середине сентября.

Если сравнивать официальные данные по турпотоку с прогнозами в начале сезона, то ближе всех к реальности оказался крымский министр курортов и туризма Сергей Стрельбицкий, который в январе дал довольно осторожную оценку – 5 млн человек за 2016 год. Глава Крыма Сергей Аксенов озвучивал оценки в диапазоне 6,5–7,5 млн туристов, но его прогноз получился слишком оптимистичным. Уход с рынка массовых путешествий Турции и Египта привел к тому, что Крыму пришлось конкурировать с другими российскими направлениями – Черноморским побережьем Краснодарского края, курортами Северного Кавказа, Алтаем и другими.

Но, несмотря на огромную роль туризма для местных жителей, сводить все хозяйство республики к данной отрасли было бы неверно. Меж тем ситуация в ряде других секторов менее оптимистична. Например, высокие показатели промышленного роста были достигнуты в первую очередь благодаря резкому увеличению производства электроэнергии, газа и воды (сразу на 75% к январю-августу прошлого года), то есть украинский блэкаут действительно сыграл положительную роль. А вот вклад в общий индекс промышленности обрабатывающих производств за этот же период оказался весьма незначительным – всего 3,1%.

Еще меньшими темпами (по сути, в рамках статпогрешности) росло сельское хозяйство– плюс 1,6% к августу 2015 года. Такая слабая динамика говорит о том, что возможности крымского АПК не соответствуют потребностям растущего турпотока – отдыхающих приходится кормить привозной едой. А ведь смысл туризма как индустрии заключается как раз в стимулировании других отраслей экономики.

С финансами хуже

«Главной неудачей в развитии экономики Крыма я считаю то, что не удалось полностью запустить процесс обеспечения полуострова своими продуктами. Конечно, сельское хозяйство Крыма к 2014 году было в значительной мере убито, особенно в плане переработки, и мы не всегда представляем себе то, насколько низки были стартовые позиции и по количеству, и по качеству. Но объективно тут было сделано меньше, чем могло бы быть сделано», – говорит профессор ВШЭ Дмитрий Евстафьев. С другой стороны, подчеркивает он, восприятие Крыма, которое сложилось у большинства «материковых» россиян, в корне неверно. «Зачастую создается впечатление, что мы хотим только улучшения качества обслуживания в туризме. Но при этом мы не замечаем очень серьезных положительных сдвигов в крымской промышленности – возрождения предприятий, увеличения несезонных рабочих мест в небюджетной сфере. Да, это пока не «сталинская индустриализация», но процесс возрождения промышленности идет».

«Модель экономики услуг, в частности, в сфере туризма, на которую сразу же после воссоединения с Россией делался особый акцент, не может решить стратегических задач развития Крыма, – констатирует доцент НИУ ВШЭ Павел Родькин. – Конечно, туризм является существенной статьей дохода и занятости населения Крыма, и в этой области происходит постепенный, но очевидный прогресс, однако полностью потребности в развитии туризм не закрывает. В полной мере выстраивание цепочек добавленной стоимости, восстановление и развитие производства, его интеграция в российский внутренний рынок в Крыму до сих пор не начато. Крым не стал модельным для российской экономики регионом, связанным с новым для посткрымской России подходом к развитию собственного промпроизводства и человеческого капитала. Сегодня этот вектор сместился на Дальний Восток, что потенциально может законсервировать развитие Крыма в рамках туристического кластера».

Родькин признает, что режим западных санкций оказывает свою негативную роль – использование стандартных экономических инструментов становится в таких условиях затруднительным. «Власти Крыма рассматривают альтернативные источники инвестиций, в частности, из Китая, но серьезное ужесточение санкций по отношению к крымскому бизнесу может остановить экономическую деятельность в регионе», – считает эксперт. Особенно данный фактор заметен в банковской сфере: из опасения попасть под международные санкции крупнейшие российские банки на полуостров не торопятся, а некоторые из тех банков, которые в Крым все же пришли, уже лишились лицензии ЦБ РФ. На 1 сентября в Крыму работали подразделения 14 банков, тогда как в конце 2014 года их насчитывалось 31.

Крупнейшая на сегодняшний день из представленных в Крыму кредитных организаций – Российский национальный коммерческий банк (РНКБ) – занимает, по данным портала «Банки.ру», в РФ лишь 78-е место по активам. При этом его основными заемщиками являются физические лица, а не бизнес. Сейчас в общем кредитном портфеле банка в размере 16,6 млрд рублей на кредиты предприятиям и организациям приходится только 7,7 млрд. Это примерно в полтора раза больше, чем годом ранее, но явно недостаточно, чтобы наполнить финансовой «кровью» крымскую экономику. Ранее первый заместитель министра финансов Крыма Ирина Кивико оценивала ориентировочную потребность крымских предприятий в кредитных средствах на ближайшие два года более чем в 65 млрд рублей.

Трудности перехода

Как будет выглядеть Керченский мост

О сложностях в деле становления российской государственности говорят и регулярные пертурбации в органах власти – для правительства Республики Крым кадровая чехарда стала нормой жизни. Очередную «пачку» чиновников глава республики Сергей Аксенов отправил в отставку в начале сентября, заявив, что процесс кадровых перестановок в крымских органах власти находится только в начале пути. Тот факт, что именно Крым стал российским лидером по количеству кадровых ротаций в госаппарате, Аксенов пояснил нестандартностью стоящих перед республикой задач: «Это не у всех получается, поэтому здесь нет ничего личного».

«Главная проблема Крыма – совершенная деструктурированность социальных структур и институтов, – считает Дмитрий Евстафьев. – В недооценке этого обстоятельства, вероятно, была большая ошибка и со стороны федерального центра: программы для Крыма разрабатывали, имея в виду «слабый» российский регион, который тем не менее обладает определенной социальной инфраструктурой, прежде всего, инфраструктурой социальных отношений. Однако оказалось, что реализовывать программы в Крыму почти некому. На сегодняшний день крымская элита лишь дозревает окончательно до общероссийских стандартов работы».

Действительно, с точки зрения формальных показателей Крым – это одна из многих дотационных российских территорий, типичный регион-«середняк». В последней версии исследования социально-экономического положения регионов РИА «Рейтинг» Республика Крым оказалась на 53-м месте, по соседству с Тверской, Амурской и Пензенской областями, а Севастополь – на 76-м, между Костромской областью и Адыгеей. Однако формальный подход не учитывает то, что с точки зрения качества пресловутого человеческого капитала Крым по-прежнему слишком сильно отличается от других регионов страны.

«Население Крыма долгое время существовало в условиях, когда наиболее активные люди были просто не востребованы в самом Крыму, прежде всего, в легальной части бизнеса, и втягивались в полулегальные и нелегальные занятия, – говорит Евстафьев. – Поэтому главная задача центра – не ломать через колено, а приучать относительно молодую часть крымчан к тому, что государство не враг и может помочь. Пока же мы только-только заканчиваем объяснять крымчанам, что государство вообще есть».

В качестве ближайшей исторической аналогии эксперт приводит объединение Германии, которое также было сопряжено со значительными трудностями интеграции: «Воссоединение с Крымом – это одно. Реинтеграция Крыма в Россию – совсем другое. ФРГ реинтегрировала ГДР фактически десять лет, но это немцы. Да, 2 миллиона человек в Крыму – это не 16 миллионов в ГДР, но и мы не ФРГ образца 1991 года. Поэтому главная задача – упорное воссоздание социальных институтов, включая и гражданское общество российского типа, которое является полной противоположностью тому, что было на Украине даже при Януковиче».