Теперь Турция может стать стратегическим союзником России?

Теперь Турция может стать стратегическим союзником России

Неудачная попытка военного переворота в Турции надолго дестабилизирует ситуацию в этой чрезвычайно важной для России стране. Понятно, что мы заинтересованы в добрососедских отношениях с Турецкой Республикой, но какими они будут теперь, после мятежа и ожидаемого укрепления власти Эрдогана?

Турция важна для России – это аксиома. Нашим отношениям уже полтысячи лет, и уже несколько веков как мы стали соседями – со всеми вытекающими из этого войнами, сотрудничеством, ссорами и торговлей.

«России нужна и выгодна такая Турция, которая нравится самим туркам»

В 1945-м на переговорах с союзниками, а позднее и туркам были озвучены два пожелания СССР – если Турция хочет заключить новый договор о дружбе с Москвой (а прежний СССР аннулировал как не отвечающий новой ситуации), то Анкара должна пойти на возвращение территорий, полученных ею от Армении и Грузии в 1921 году, и изменить Конвенцию Монтре о проливах, позволив СССР иметь военную базу в Дарданеллах. Эти требования не были чрезмерными – если понимать, что платой за них стал бы стратегический союз двух стран. Сталин так и говорил: хотите союз – давайте исправим границу, не хотите – оставляйте как есть.

Но позиции западных стран в турецкой элите были гораздо серьезней, чем у СССР – к тому же Черчилль всячески запугивал Анкару советскими дивизиями в Болгарии, которые вот-вот могут ударить по Турции. Это было смешно – у СССР на Балканах было на порядок меньше войск, чем у Турции, и воевать Сталин не собирался. Он хотел скорее сыграть на противоречиях внутри турецкой элиты – все-таки память о российско-турецком сотрудничестве была сильна, как и память о том, что хотели сделать с Турцией англичане и французы – и пощекотать нервы англосаксам. Реально у СССР тогда не было возможности мирным способом распечатать Черное море – вопрос проливов пришлось бы решать не с Турцией, а с США и Великобританией, которые были категорически против того, чтобы выпускать советский флот на средиземноморский простор.

Как Запад сталкивал Россию и Турцию: история русско-турецких войн

Военные перевороты ничего принципиально не меняли в контактах двух стран – хотя армейская верхушка отличалась сильной прозападной ориентацией, все же турецких генералов нельзя было назвать американскими марионетками. Да, в глобальном противостоянии восточного и западного блоков Турция находилась среди наших противников – но экономические связи развивались достаточно успешно. Это была светская, кемалистская Турция – инкорпорированная в западную экономику, военные структуры и силовое поле. Такая полуевропейская – удобный для Запада образец переваривания «передовой культурой» «отсталой цивилизации».

Но под ней дремала, а точнее, была придавлена другая Турция – мусульманская, оттоманская, традиционалистская. Она просыпалась, поднималась – и в 90-е годы заявила о себе открыто. Если до этого армия брала власть, чтобы устранить слишком либеральные правительства, то теперь ей начала противостоять исламистская, глубинная Турция – и ей армия проиграла.

Если в 1997-м армия с помощью одного лишь ультиматума смогла устранить от власти предшественника Эрдогана, то сейчас ей не удалось сменить власть даже при помощи военного путча. Да, путч был странным и больше похожим на спонтанный, плохо подготовленный жест отчаяния боявшихся разоблачения заговорщиков – но все равно армия потеряла доверие народа. Именно благодаря которому и могла легко корректировать направление движения страны. Теперь мы имеем дело с другой Турцией – и поэтому важно понимать, куда она пойдет и что из этого отвечает нашим интересам.

Для начала – России нужна такая Турция, которая нравится самим туркам. Мы не экспортируем ни демократию, ни традиционализм, мы не против ни политического ислама, ни светского государства. Какой строй выберут сами турки, то и будет самой устойчивой формой их государства. И такое государство будет способно выстраивать нормальные стратегические отношения с соседями, в том числе и Россией. Но если турки расколоты на сторонников светского государства и исламистов, на желающих «интеграции в Европу», и традиционалистов, то на кого делать ставку России?

Ни на кого – точнее, на тех, кто, по нашей внешней оценке, в большей степени отвечает турецким интересам, на тот строй, который будет наиболее устойчивым и приемлемым для турецкого общества. Если Эрдоган пользуется поддержкой половины турецкого общества, а его противники расколоты и между ними больше противоречий, чем общего – значит, сегодня именно турецкий президент олицетворяет собой выбор соседнего народа. И Россия будет работать именно с ним – не закрывая глаза на все существующие у нас разногласия по конкретным геополитическим вопросам.

К тому же по той же Сирии наши противоречия, хотя формально и сильны, в реальности носят тактический, а не стратегический характер – и Москве, и Анкаре нужна единая спокойная Сирия, в которой будет найден баланс между различными национальными и конфессиональными группами. А вот общих стратегических целей у России и Турции предостаточно. 

Эрдоган у власти уже 13 лет – и за эти годы отношения наших стран действительно неуклонно развивались по восходящей. Главная причина этого – не личные симпатии Эрдогана к России – их нет, а то, что он пытается построить независимую, самостоятельную Турцию. Которой крайне выгодны близкие, тесные отношения с важнейшим северным соседом – Россией.

Да, у Эрдогана и у части турецкой элиты было и остается много амбиций – в том числе порой и пантюркистских, неооттоманских. Впрочем, при всем уважении к туркам, им уже не удастся снова стать центром притяжения всего Большого Ближнего Востока – времена их халифата прошли, собрать тюркские народы (что естественным образом привело бы к вражде с Россией) в единый проект также не удастся. Но у 80-миллионной Турции действительно большое будущее и большие возможности – как у одной из ключевых стран региона, как у моста между Европой и Азией.

Турция, как и Россия, должна «всего лишь» стать самой собой, перестав быть недо-Европой и недо-Азией – у турок есть собственная, выработанная в оттоманский период, цивилизационная идентичность, есть свои точки опоры и сильные стороны. Исламизация Турции, которой так пугают как европеизированную часть турок, так и ее соседей (в том числе и Россию), не представляет никакой угрозы, напротив, является ярким выражением процесса обретения турками самих себя.

Жесткий светский режим, установленный Кемалем Ататюрком, притеснял ислам – и в этом смысле был антинациональным, то есть построенным на игнорировании чувств большой, а точнее – даже большей части населения. Его трансформация, проведенная Эрдоганом, совершенно естественна: исламизация – не выдумка начитавшихся иностранных учебников «реформаторов», а возвращение народа на те позиции, которые были объявлены «закрытыми для религии». России не опасна исламская Турция – просто потому, что любая другая будет неустойчивой.

Конечно, России не нужно, чтобы исламское возрождение в Турции привело к тому, чтобы эта страна стала базой для тех «исламистов», которых англосаксонские игроки пытаются использовать для подрыва нашего Северного Кавказа и Средней Азии – но самостоятельной, независимой от внешних центров Анкаре они точно так же не нужны.

Игры Запада в «исламизм», попытки использовать исламский фактор для создания проблем геополитическим противникам вроде России и Китая или властям мусульманских государств уже давно понятны всем вменяемым правителям исламских стран, включая и Эрдогана. Между исламистами и «исламскими террористами» (часть из которых просто находится на службе МИ-6) есть огромная разница – и Эрдоган не собирается превращать Турцию в марионетку внешних сил.

России не нужна раздробленная и слабая Турция – поэтому так несерьезны разговоры о поддержке курдских партизан или ставки на свержение Эрдогана. Эрдоган, конечно, может потерять власть – если перегнет палку с чистками в армии и закручиванием гаек как таковых, или если увязнет в какой-нибудь внешней авантюре типа войны с курдами на территории Сирии или Ирака. Но хотя сейчас он и находится в некотором ажиотаже, все же его политический инстинкт должен подсказать ему, где остановиться в укреплении своей власти.

Да, сейчас у него появилась возможность для проведения той конституционной реформы, которую он давно уже пробивал – он укрепит полномочия президента, почистит армию и прижмет оппозицию. Но Эрдогану нет нужды превращаться в тирана – у него и так есть большая поддержка в народе и немалая поддержка в элитах. Точно так же у него нет сейчас даже особых возможностей для внешних авантюр – примирение с Россией позволяет искать варианты мирного урегулирования в Сирии с учетом турецкой заинтересованности в минимизации курдского фактора.

Идеальная для России Турция – это страна, которая входит не в НАТО, а в Евразийский союз. Ну или как минимум является надежным партнером и стратегическим союзником России. И это не пустые надежды, а вполне возможный сценарий будущего, на который могут и должны работать как в Москве, так и в Анкаре. Не близкого будущего, но и не такого уже далекого. В ближайшие 10 лет ситуация на большой геополитической доске будет меняться кардинальным образом – и такие важные центры силы, как Турция, будут вынуждены окончательно определиться со своим местом в большой игре.

Им придется делать исторический выбор направления движения в трансформируемом мире, выбирать союзников и противников, выбирать между сохранением собственной цивилизации и превращением в объект для манипуляции стратегов глобализации. Если Турция хочет сохранить и усилить свою самодостаточность, то поддержка России в этом ей обеспечена.