Вчера, 24 июня, Государственная Дума принялаво втором чтении резонансный пакет антитеррористических законов, широко обсуждавшийся в СМИ, с новым наименованием «О внесении изменений в Федеральный закон "О противодействии терроризму" и отдельные законодательные акты Российской Федерации в части установления дополнительных мер противодействия терроризму и обеспечения общественной безопасности». Законопроект№ 1039149-6 был разработан и предложен руководителем комитета Совета Федерации по обороне и безопасности Виктором Озеровым и председателем Госдумы по безопасности Ириной Яровой, известной как раз подобными проектами, вызывающими бурное обсуждение (а всего на сегодня ею было предложено 183 законопроекта).
Законопроект интересен тем, что достаточно сильно отличался от изначального, поэтому имеет смысл обсудить, что было принято, а что отклонено, и насколько это соответствует интересам России.
РИА "Новости" пишет, что в законопроекте «появится новый состав преступления — международный терроризм», но в тексте редакции закона, принятого во втором чтении и направленного в Совет Федерации, такого нет. И это правильно: с чего это международный терроризм должен как-либо выделяться от «обычного»? Терроризма быть вообще не должно, по крайней мере — на территории РФ.
Спорная тема о статье «Несообщение о готовящемся террористическом акте, угоне самолета и некоторых других преступлениях» также убрана. С одной стороны, вроде бы и правильно, с другой — предполагалось, что «человек будет освобожден об ответственности, в случае если преступление совершит его близкий родственник». Я вот тут не пойму: что, если некто является близким родственником, то пусть теракт совершает? Конечно, норма закона о том, что супруги имеют право отказаться от дачи показаний друг на друга — правильна, но распространять это на терроризм… К тому же, в близкие родственники попадает более широкий круг людей, а многие преступления террористического характера производятся как раз представителями кровно-родственных общин. «Как было бы правильно» в данном случае — вопрос сложный, и обсуждать его здесь не будем.
Вообще же на тему терроризма в законопроекте осталась лишь «формированию у граждан неприятия идеологии терроризма» и т.п., зато законодатели традиционно «отожгли» на тему компьютерных технологий: информация о всех коммуникациях должна будет храниться операторами связи года, а содержание разговоров и переписки — полгода. Я не буду рассуждать на тему прав, гарантированных Конституцией РФ, а именно неприкосновенности частной жизни, тайны переписки и т.д. — это легко «отбивается» формальным заявлением, что данные лишь хранятся, а просматриваться будут по постановлению суда в рамках оперативно-розыскных мероприятий. Куда интереснее вот этот фрагмент законопроекта:
Это что получается, если некто в частном порядке переслал
другому запароленный архив, то он одновременно должен отправить пароль в ФСБ? А
если шифрование по типу PGP, тогда как быть? Наверное, отправлять в ФСБ незашифрованную
копию материала? Когда, наконец, введут норму закона о требовании разбираться в
области, которую пытаешься регулировать?
Тот же самый вопрос возникает и по прочтении этого требования закона:
Кто-либо действительно считает, что все почтовые отделения оборудованы перечисленной аппаратурой, просто она в кладовке без дела пылится? Или предлагается закупить её и принять на работу специалистов? Или же, если нет таковой, то «за пределами компетенции», и беспокоиться не о чем? Как это предлагается реализовать-то?
Все нормы о лишении гражданства из законопроекта были исключены, а вот тут как раз и следовало бы оставить хотя бы часть. Изначально в проекте эта норма распространялась именно на тех, у кого имелось двойное гражданство, о чём возмущённые либеральные СМИ нередко «забывали» упомянуть. Согласно проекту, как пишет ria.ru:
«…человек считается добровольно вышедшим из российского гражданства, если совершил преступления экстремистского и террористического характера и приговор суда вступил в силу. Еще одно основание — поступление на военную службу или в правоохранительные органы иностранного государства или работа в международных организациях, в которых Россия не принимает участия».
То есть тут даже приснопамятное правоприменение 282-й статьи не имеет особого значения, так как относится именно к имеющим двойное гражданство. Я лично вообще считаю, что таковое допустимо лишь для тех, кто принадлежит к разделённым коренным этносам России и при этом является гражданином другой страны. Вот, к примеру, текст клятвы, даваемой при получении гражданства США:
«Настоящим я клятвенно заверяю, что я абсолютно и полностью отрекаюсь от верности и преданности любому иностранному монарху, властителю, государству или суверенной власти, подданным или гражданином которого я являлся до этого дня; что я буду поддерживать и защищать Конституцию и законы Соединённых Штатов Америки от всех врагов, внешних и внутренних; что я буду верой и правдой служить Соединённым Штатам; что я возьму в руки оружие и буду сражаться на стороне Соединённых Штатов…».
По какой причине дающий такую клятву, в которой явным образом отрекается от России, должен сохранять её гражданство?!
Убрали эту вполне логичную законодательную инициативу, по-видимому, по причине, которую высказал президент Российского еврейского конгресса Юрий Каннер:
Было убрано даже предложение временно ограничить право на
выезд тем, кто имеет судимость за преступление экстремистской или
террористической направленности.
Ко второму чтению в законопроекте появилась специальная глава о миссионерской деятельности, которая также вызвала бурление в интернете: многие считают, что распространять любые религиозные взгляды должно быть разрешено безусловно — это, мол, свобода совести и т.д. Однако даже я как атеист с ярко выраженной антиклерикальной позицией, эти поправки скорее одобряю. Вообще было бы логичным на деле, а не словах, отделить от государства традиционные в РФ религии, а остальные фактически запретить: далеко не все могут жить без «опиума народа», но со своим привычным как-нибудь постепенно разберёмся, а вот чуждого — точно не надо. Законопроект вполне логично ограничивает распространение веры и религиозных убеждений местами, специально для этого предназначенных. Единственное, что хотелось бы уточнить, как понимать тезис «Миссионерская деятельность религиозного объединения беспрепятственно осуществляется… в помещениях образовательных организаций, исторически используемых для проведения религиозных обрядов». Вот школы — это как? Что-то мне кажется, что будут отмазки «это не миссионерство», «при царе в школах исторически обряды проводили» и т.д. Впрочем, текущую ситуацию это не ухудшает, так что без разницы.
А вот требования указывать полное название религиозной организации, иметь документы на миссионерскую деятельность, вплоть до «должны быть указаны реквизиты документа, подтверждающего факт внесения записи о религиозной организации в единый государственный реестр юридических лиц» и т.д. — это правильно, как и запрет на миссионерство тем религиям, которые очевидно деструктивны. Так, «Не допускается осуществление миссионерской деятельности, цели и действия которой направлены на … склонение… к отказу по религиозным мотивам от оказания медицинской помощи лицам, находящимся в опасном для жизни и здоровья состоянии» (например, переливание крови) — даже понятно, против кого направлено.
Таким образом, законопроект, вызвавший столь оживлённое «доколе!» в результате потерял большую часть сомнительных норм и даже некоторые целесообразные, и в настоящее время имеет лишь технические ляпы в области применения технологии, традиционные для Госдумы.