Сложности в подготовке Всеправославного собора исторически во многом отражали весьма неоднозначные отношения между Константинопольским патриархатом и Русской православной церковью.

Русь крестилась уже после последнего Вселенского собора, когда Византийская империя была и самым передовым цивилизационным центром, и настоящей столицей христианства, оставляя Рим далеко позади. Приняв крещение от Константинополя, наша церковь существовала в качестве Русской митрополии с центром в Киеве, которая являлась северной периферией канонической территории Константинопольского Вселенского патриархата. Из-за позднего своего учреждения Русская церковь занимала в диптихах – списках для литургического поминовения – далеко не самое почетное 61-е место.

Первые епископы и священники – вначале это были греки - поставлены были из Корсуня и самой Византии, и вся церковная организация Древнерусского государства находилась в руках Константинопольского патриарха. Но уже во времена монголо-татарского господства над Русью в Константинополе осознали полную бесперспективность назначения русских митрополитов без согласования с Москвой. Патриарший собор 1380 года постановил: отныне «на все времена архиереи всея Руси будут поставляемы не иначе, как только по просьбе из Великой Руси».

Серьезные расхождения Москвы с Константинополем начались после того, как   Русскую церковь – как и остальные православные церкви – пригласили последовать за Константинопольским патриархом и подчиниться подписанной на Флорентийском соборе православно-католической унии, заключенной византийцами в тщетной надежде получить поддержку Западной Европы в противостоянии с турками. Великий московский князь Василий II прекратил отношения с принявшим унию Константинополем, и в 1449 году собор русских епископов избрал новым митрополитом Иону.  С этого момента Русская церковь становилась де-факто автокефальной - самостоятельной и самоуправляющейся поместной церковью, каноническая зависимость от Константинополя был упразднена, а митрополия переименована из Киевской в Московскую.
Крушение Византийской империи через четыре года после унии, привело к тому, что все четыре православных патриархата – Константинопольский, Александрийский, Иерусалимский, Антиохийский - оказались под властью Оттоманской империи, и им позволялось делать то, что разрешали турецкие султаны. Одновременно с этим Великое княжество Московское становилось самым сильным и населенным православным государством на Земле.

Установление Московского патриаршества после этого было лишь вопросом времени, и оно стало следствием усиления позиций российского государства и результатом многоходовой интриги, которую с успехом осуществил фактически правивший тогда страной Борис Годунов. Константинопольский патриарх Иеремия II, занявший престол после свержения его предшественника Феолипта турецким султаном, оказался в почти безвыходном положении: османы даже забрали под мечеть патриарший собор. В этих условиях патриарха, наслышанного о щедрых дарах царя Федора Иоанновича восточным иерархам, не сложно было заманить в Москву. Там царь и  Годунов указали ему на неправильность положения, при котором Русская церковь увенчана лишь митрополичьей кафедрой. Иеремия начал торг: столь драгоценный товар можно было продать лишь один раз. После подчеркнуто любезного официального приема патриарха отпустили на обед и…. «забыли» о нем - на несколько месяцев, запретив покидать столицу. Он не выдержал ожидания и согласился…. стать патриархом Русской церкви. Федор Иванович и Годунов идею вроде бы одобрили, но…. предложили ему обосноваться во Владимире, поскольку в Москве де уже есть митрополит Иов. Наконец, Иеремия дал себя уговорить.

26 января 1589 года в Успенском соборе был поставлен первый русский патриарх – Иов. В Соборной уставной грамоте, узаконившей патриаршество, объявлялось, что «ветхий Рим пал от ереси», новый Рим – Константинополь – порабощен безбожными племенами агарянскими (т.е. мусульманами), и поэтому третий Рим есть Москва.  Иеремия отбыл на родину с богатой милостыней на строительство церквей. Но требовалось еще официальное соборное согласие всех остальных восточных патриархатов. Согласие было получено, что потребовало дополнительных расходов из российской казны. Четыре главные русские кафедры были преобразованы в митрополии.  Единственное, чего не удалось добиться для Московского патриархата,  – высокого места в иерархии православных церквей, она как самая молодая оказалась пятой. Но по факту с тех пор РПЦ была самой многочисленной и влиятельной православной церковью.
Вселенскому Патриарху после падения Константинополя в православном мире принадлежало первенство чести, но не административная власть. Он первый среди равных ему предстоятелей других суверенных поместных церквей. Содержательное же наполнение этого первенства определялось их консенсусом.

Но с 1920-х годов в кругах Константинопольского Патриархата распространилась концепция, согласно которой вся православная диаспора должна подчиняться Константинопольскому патриарху, который имеет не просто первенство чести, но и первенство власти, что позволяет ему вмешиваться во внутренние дела других Церквей. Эту концепцию называют еще восточным папизмом. Не обошли эти веяния и современный Константинопольский патриархат.
Патриарх Варфоломей I (в миру Димитриос Архондонис), которому недавно исполнилось 76 лет, родился на турецком острове Имврос, учился в Богословской школе на острове Халки (Хейбелиада), после чего принял монашеский постриг и дьяконский сан. Служил в турецкой армии, в 1960-х годах обучался в Папском Восточном институте в Риме, в швейцарском Экуменическом институте в Боссе и в Мюнхенском университете. Получил докторскую степень в Григорианском университете в Риме.

Варфоломей стал 232-м  епископом на древней кафедре Константинополя. Его титул – Архиепископ Константинополя – Нового Рима и Вселенский Патриарх. В его непосредственной юрисдикции сегодня лишь несколько тысяч православных греков, живущих в Турции, а также куда более многочисленные греческие православные епархии в диаспоре, прежде всего - в США.
В последние десятилетия у РПЦ и многих других православных церквей были непростые отношения с Константинополем, что сильно задерживало практическую работу по подготовке Всеправославного собора. Она шла еще с сентября 1961 года, когда состоялось I Родосское Всеправославное совещание, - на заседаниях Всеправославных предсоборных совещаний и межправославных подготовительных комиссий. Был десятилетний перерыв – с 1999 по 2009 год, - вызванный осложнением в отношениях между Московским и Константинопольским патриархатами.
Варфоломей не без оснований подозревался в попытках вторгнуться на каноническую территорию Русской православной церкви, а также в предрасположенности к экуменизму и новомодным веяниям из той части планеты, где исповедуют в основном протестантизм и католичество.

В 1995 году произошел даже разрыв евхаристического общения (совместного служения Литургии) между двумя Церквями именно из-за учреждения Константинопольским Патриархатом своей юрисдикции в Эстонии, которую РПЦ считает частью своей канонической территории.  Из Москвы звучали предупреждения о невмешательстве Константинополя в церковную ситуацию на Украине, к чему  Варфоломея подталкивал ряд украинских политиков.
Состоявшаяся в октябре 2008 года в Стамбуле встреча предстоятелей поместных Православных Церквей сделала возможным возобновление сотрудничества в подготовке собора. Отношения между двумя патриархатами были окончательно возобновлены в полном формате в июле 2009 года после визита в Стамбул Патриарха Московского и всея Руси Кирилла. В мае 2010 года, посещая Россию, Варфоломей сообщил, что совместно с Патриархом Кириллом они приняли решение «ускорить процесс созыва Святого Великого Собора православной Церкви».
Решение организовать его - в 2016 году - было принято на собрании предстоятелей поместных православных церквей в начале марта 2014 года в Георгиевском соборе Стамбула. Тогда же договорились, что «все решения как во время Собора, так и на подготовительных этапах принимаются на основе консенсуса».

Первоначально провести Собор планировалось в стамбульском храме Святой Ирины. Однако после известных событий – резкого обострения турецко-российских отношений - по настоянию РПЦ место пришлось поменять.  Предстоятели поместных православных Церквей, собравшись в январе 2016 года в Шамбези (пригород Женевы) решили собрать Святой и Великий Собор с 18 по 27 июня 2016 года на греческом острове Крит, также находящемся в юрисдикции Константинопольского Патриарха (в Критской православной академии). На Собор должны прибыть по 24 архиерея от каждой из 14-ти Поместных Православных Церквей. Тогда же был создан Всеправославный секретариат и Организационный комитет Собора. По предложению РПЦ договорились опубликовать проекты соборных документов для широкого обсуждения верующими.

Собор не является по своему статусу Вселенским. В отличие от древних Вселенских Соборов он не будет рассматривать вопросы догматического характера, канонического строя и литургии. На обсуждение выносятся такие темы, как отношения Православной церкви с остальным христианским миром, пост, брак, церковная миссия в современном мире, окормление православных в диаспоре.

Позиция РПЦ в связи с Собором была предельно открытой. В апреле Синод определил состав ее делегации. Проекты всех соборных документов были загодя обнародованы. 19 апреля в московском Православном Свято-Тихоновском гуманитарном университете прошла конференция с их обсуждением. По ее итогам были сформулированы и переданы поправки к проектам двух принципиальных документов: «Отношения Православной Церкви с остальным христианским миром» и «Миссия Православной Церкви в современном мире». Прозрачной оставалась дискуссия и в последние недели.

Однако неожиданно для многих клубок проблем, которые обязательно должны быть решены до начала Собора, начал стремительно расти, ставя под вопрос его успешное проведение. Проекты соборных документов вызывать замечания со стороны епископата, духовенства и мирян Русской Церкви. Регламент Собора, предложенный в Шамбези, не был подписан делегацией Антиохийского Патриархата. Проект документа «Таинство брака и препятствия к нему» вызвал возражения делегаций Антиохийского и Грузинского Патриархатов. Ничего не было сделано, чтобы попытаться примирить разногласия между Антиохийским и Иерусалимским Патриархатами по вопросу о церковной юрисдикции над Катаром и вызванное этим отсутствие евхаристического общения между ними. Но в первую очередь критике со стороны иерархов многих поместных церквей подверглись документы «Отношения Православной Церкви с остальным христиан-ским миром» и «Миссия Православной Церкви в современном мире».

Патриарх Кирилл, максимально заинтересованный в успехе Собора, еще в феврале предложил незамедлительно приступить к согласованию этих вопросов в рамках Всеправославного секретариата, но не получил поддержки Варфоломея. РПЦ сразу после встречи в Шамбези назначила своих представителей и в секретариат, и в Организационный комитет, однако, несмотря на неоднократные напоминания, их соблаговолили пригласить к работе лишь с 7 июня, когда до открытия собора оставалось лишь 10 дней. Секретариат  собирался только два раза, чтобы обсудить преимущественно технические вопросы. Предложения проработать спорные вопросы в документах Собора до его открытия отклонялись.

В конце мая-начале июня ряд поместных православных церквей сделал официальные заявления, ставящие под вопрос принципиальную возможность проведения Собора в ранее согласованные сроки и достижения консенсуса по основным пунктам повестки дня.
25 мая Синод Грузинской Православной Церкви определил, что в документы Собора должны быть внесены значимые поправки. Если они «не будут учтены и внесены в текст документа, Грузинская Церковь не находит возможным его подписать». В тот же день Архиерейский Собор Сербской православной церкви обратил внимание на недостатки проекта регламента Собора, и поставил вопросы о статусе епископов на Соборе, о необходимости рассмотреть тему автокефалии и способа ее провозглашения (на чем постоянно, наряду с другими церквами, настаивала и РПЦ), о внесении уточнений в представленные документы.  Архиерейский собор Элладской православной церкви тоже предложил свои поправки и дополнения. Священный Кинот Святой Горы Афон направил Варфоломею послание, где сказано что «некоторые места в предсоборных текстах нуждаются в уточнении для того, чтобы можно было более ясно выразить вековое предание святых отцов и соборное наследие Церкви». 27 мая 2016 года Синод Антиохийской церкви внес поправки, которые счел необходимыми для «нахождения окончательного церковного разрешения конфликта с Иерусалимским Патриархатом».

Казалось бы, озабоченности высказаны наиболее авторитетными православными церквами, они признаются обоснованными десятками миллионов верующих и нуждаются в самом серьезном отношении и рассмотрении. И что бы вы думали?
31 мая Священный Синод Константинопольского патриархата предложил для изучения проблемы во взаимоотношениях Антиохийского и Иерусалимского Патриархатов и поиска взаимоприемлемого решения «сразу же после Святого и Великого Собора» учредить «двустороннюю комиссию из представителей этих Церквей при координирующей роли Вселенского Патриархата». На это Антиохийская церковь ответила, что «призыв отложить решение данной проблемы до окончания Святого и Великого Собора сводит на нет цель проведения Собора, который призван стать выражением православного единства», и «ставит под угрозу проведение Святого и Великого Собора в намеченные даты. Об этом Антиохийская Церковь неоднократно предупреждала». 
А 1 июня Синод Болгарской Православной Церкви, указав на отсутствие в повестке дня Собора важных для Православия тем, несогласие с текстами ряда документов, невозможность их править в ходе работы Собора, предложил отложить его проведение. В противном случае Болгарская церковь отказывалась в нем участвовать.

В связи с этим Синод Русской православной церкви 3 июня предложил, вероятно, единственно возможный выход из сложившейся ситуации: экстренно провести Всеправославное предсоборное совещание «для рассмотрения сложившейся ситуации и изучения представленных поместными православными церквами поправок к соборным документам с целью выработки согласованных предложений». Причем сделать это не позднее 10 июня, чтобы «православные церкви могли вынести суждение относительно возможности проведения Всеправославного собора в намеченные сроки». Понятно, что согласование текстов – дело рабочих групп и специально назначенных представителей. Столкновения позиций в присутствии предстоятелей церквей, многочисленных иерархов, журналистов, телекамер, наблюдателей, приглашённых лиц – не самый удачный способ продемонстрировать всеправославное единство. Предсоборное совещание могло отсрочить созыв Собора, но все-таки не сорвать его, что стало бы большим ударом по всему православию.

Однако заседавший в Стамбуле 7 июня Синод Константинопольского патриархата фактически отверг это предложение, предпочтя продолжать подготовку в плановом режиме. Было заявлено, что «пересмотр уже запланированного соборного процесса выходит за пределы всех институциональных рамок». А потому предстоятели церквей представят свои предложения с целью окончательного формулирования и принятия решения во время работ Собора. Суть решения предельно ясна: не проводить дополнительных консультаций по замечаниям, поданным поместными церквами к проектам документов.  Регламент Собора изменить невозможно. Обсуждать больше нечего.  «Институциональные рамки», а на самом деле мнение Варфоломея, оказываются важнее доверия и стремления достичь согласия, без чего Собор не может быть успешным, если вообще может состояться. Ведь отказ от участия в Соборе одной из 14 церквей лишает его статуса Всеправославного.

Раздались встревоженные голоса о том, что «Константинопольская Православная Церковь пытается установить диктатуру в отношениях с другими 13 поместными Православными Церквами». Что Константинополь  не только считает себя вправе  собирать Всеправославный собор, но и стремится присвоить себе право вселенской юрисдикции,  право даровать и отнимать автокефалию,  управлять любой Православной церковью.
При этом, вместо того, чтобы сесть за стол переговоров, Константинопольский патриархат вступил в игру амбиций и расчехлил орудия политики. В его публикациях помимо беспрецедентных по тональности оскорбительных выпадов против независимых и самоуправляемых поместных церквей зазвучала до боли нам знакомая тема «руки Москвы». Якобы, это РПЦ «мутит воду», а не верующие и поместные церкви высказывают свои озабоченности.
Как не специалист и не могу вдаваться в вопросы догматического или канонического предания. Но нельзя не видеть, что за стремлением разъединить православных стоит большая политика  тех, кто хочет максимально ослабить крупнейшую православную страну – Россию и наиболее авторитетную православную церковь – РПЦ.

В числе документов, обнародованных в свое время Викиликс, была и запись беседы Варфоломея с американским сенатором Дурбином. Патриарх тогда откровенничал:  «Если Вселенская патриархия потеряет свое традиционное расположение в Стамбуле, то Русская Православная Церковь сможет реализовать свои притязания на управление Вселенской патриархией и стать лидером всей Православной Церкви. Патриархия нуждается в защите, чтобы противостоять унижениям со стороны Анкары и притязаниям русских».
На Россию оказывается давление по всем возможным линиям. Экономической – против нашей страны введены незаконные дискриминационные меры, стыдливо названные санкциями. Военной – к границам нашей страны выдвигается военная машина США и их союзников по НАТО. Информационной – против нашей страны ведется беспрецедентная по лжи глобальная атака в западных СМИ. События на Украине наглядно продемонстрировали, что в борьбе за умы и души людей американские кураторы Киева огромную роль отвели раскольникам из т.н. УПЦ Киевского патриархата. Усилились неприкрытые гонения на приверженцев Русской православной церкви на Украине.

Подыгрывая внешним силам, столь заинтересованным в ослаблении православия и его расколе, Константинопольский Патриарх не только берет на себя огромный грех и подрывает собственный авторитет. Он рискует навсегда остаться без поддержки тех живых церквей, которые все еще видят его первым среди равных. Остаться генералом без армии. Чье генеральское звание тоже может мало что стоить.

Если согласия нет, его необходимо достигать в те считанные дни, что остались до открытия Всеправославного собора. Нужно слышать и проводить переговоры, а не пытаться окриком добиться послушания других церквей.

А православным остается молиться чтобы Господь внушил Его Всесвятейшеству Патриарху Варфоломею сознание подлинной ответственности за единство православия.