Крымские мечты Марин Ле Пен. После выборов президента политика Франции в отношении России может резко измениться

Депутат Европарламента, председатель французской партии «Национальный фронт» Марин Ле Пен (Фото: Анна Исакова/пресс-служба Госдумы РФ/ТАСС)

Лидер партии «Национальный фронт» Марин Ле Пен пообещала выступить против антироссийских санкций и даже не исключила признание Крыма частью РФ, если она станет президентом Франции. «Национальный фронт» с самого начала санкционной политики высказывался против таких мер" , — отметила Ле Пен в интервью RT France. Что касается признания Крыма российским, политик заявила, что «ясно видит такую возможность».

Ультраправый «Национальный фронт» действительно с самого начала выступал против политики санкций, а Марин Ле Пен говорила о том, что Франция должна поддерживать дружеские отношения с Россией, а не усугублять конфронтацию. Примечательно, что похожую риторику используют и правые «Республиканцы». Их лидер Николя Саркози в нескольких интервью заявлял, что ситуация с Крымом не так однозначна, и нужно уважать выбор людей. И именно представитель «Республиканцев» Тьерри Мариани инициировал недавно голосование в Национальной ассамблее Франции по Крыму, в результате которого была принята рекомендательная резолюция об отмене санкций.

В интервью RT Марин Ле Пен говорила не только об отношениях с Россией, но и о будущем Евросоюза. Оно, по мнению политика, совсем не радужное — ЕС разрушается изнутри под грузом накопившихся проблем. Евроскептицизм «Национального фронта» давно известен, и Ле Пен уже пообещала в случае своего избрания провести референдум по вопросу выхода из объединения. Не исключено, что после победы такого внесистемного политика Франция действительно может выступить против продления санкций или даже признать Крым российским. Впрочем, нет никаких гарантий того, что, оказавшись в кресле президента, Марин Ле Пен не начнет проводить более умеренную линию.

В любом случае, для начала лидеру «Национального фронта» нужно стать президентом, а большинство аналитиков сходятся на том, что ее шансы занять Елисейский дворец не слишком велики. С одной стороны, популярность партии постепенно растет — на последних выборах в Европарламент она набрала 25,4% голосов избирателей. Да и в первом туре региональных выборов, которые состоялись в конце 2015 года во Франции (и которые многие называют генеральной репетицией перед президентскими выборами весной 2017), «Национальному фронту» удалось опередить и «Республиканцев» Николя Саркози, и правящую Социалистическую партию Франсуа Олланда в шести регионах.

Но с другой стороны, во втором туре ультраправые столкнулись с «тактическим голосованием» соперников, и в итоге не смогли одержать победу ни в одном из 12 регионов. 7 были выиграны республиканцами, а 5 — социалистами.

Научный сотрудник Отдела европейских политических исследований ИМЭМО им. Е.М. Примакова РАН Павел Тимофеев считает, что похожий сценарий вполне может повториться и на президентских выборах.

— Теоретически шанс есть у всех. Если же говорить серьезно, во Франции в последние годы действительно происходит активное пополнение рядов сторонников «Национального фронта». Во многом это результат экономического кризиса в Европе и Франции, а также непопулярности политики правящей партии социалистов.

Сегодня на политической арене Франции существуют три основные силы, определяющие всю игру. Это правящая партия социалистов, ее традиционный правый визави — «Республиканцы», которые некогда были партией Жака Ширака, и ультраправый «Национальный фронт», вышедший на политическое поле Франции в качестве третьей силы. Остальные партии имеют влияние, но в ходе национальных кампаний чаще играют роль союзников тех или иных сил. Это, например, Левый фронт, куда входит некогда влиятельная французская Компартия, традиционные сторонники социалистов — «Зеленые», небольшая Партия левых радикалов, а также пребывающие не в лучшем состоянии центристы — Демократическое движение (МоДем). Но взгляды электората, конечно, устремлены к главным трем силам.

Марин Ле Пен проводит достаточно активную политику по изменению имиджа партии. Если раньше Национальный фронт ассоциировался с ее отцом, одиозным политиком Жаном-Мари Ле Пеном, который был ярым сторонником колониализма и выступал со скандальными лозунгами, то Марин старается сделать образ партии более респектабельным и привлекательным для избирателя. И в целом ей это удается.

«СП»: — Настолько удается, что у нее есть шансы на президентских выборах?

— Неофициально президентская кампания во Франции уже началась. Официально же выборы состоятся через год, и почти наверняка будут проходить в два тура. По закону если кандидат набирает в первом туре абсолютное большинство голосов, он становится победителем. Но такое случается во Франции крайне редко. Обычно все решается во втором туре, куда выходят два кандидата, набравшие наибольшее число голосов. Поэтому французские избиратели в первом туре выбирают сердцем, а во втором «устраняют головой» неугодного кандидата. Представители трех основных сил будут бороться за выход во второй тур, прежде всего, друг с другом.

Президентские выборы могут пойти по трем основным сценариям. Первый — классический: во второй тур выходят социалисты и правые («Республиканцы»), а Ле Пен занимает третье место, и может влиять на исход голосования только косвенно. При таком варианте шансы социалистов, мягко говоря, невелики, если они не предпримут каких-то экстренных мер, например, выдвинут очень популярного политика. Сейчас «Республиканцы» на подъеме, и общие рейтинги Олланда показывают, что его перспективы в дуэли с условным противником от «Республиканцев», будь то Ален Жюппе или, возможно, Николя Саркози, невелики.

Второй вариант: социалисты проваливаются, а во второй тур выходят «Республиканцы» и Национальный фронт. Это был бы кошмар для правящей партии. Я бы не стал исключать этот вариант. Но при таком исходе, уверен, французы в абсолютном большинстве проголосуют за любого представителя партии «Республиканцы», «нормальной» системной партии, а не за Марин Ле Пен. Похожая ситуация была в 2002 году, когда во второй тур вышли действующий на тот момент президент Жак Ширак и Жан-Мари Ле Пен. Тогда социалисты, которые на выборах провалились, призвали сторонников голосовать пусть за своего конкурента Ширака, но главное — против Ле Пена.

— Третий вариант: во второй тур проходят социалисты и «лепеновцы». Думаю, что при всем недовольстве нынешним президентом и критике в адрес социалистического большинства, в условиях выбора между непопулярным, но предсказуемым Олландом и очень непредсказуемой Ле Пен с чуждой большинству программой, ее шансы тоже невысоки. Электорат, скорее всего, предпочтет нелюбимую, но знакомую и понятную силу.

Так что даже в случае выхода во второй тур Марин Ле Пен, скорее всего, столкнется с тем, что весь остальной электорат будет голосовать за представителя системных партий. В связи с этим сам выход во второй тур станет для нее небывалым успехом, хотя, конечно, Марин Ле Пен рассчитывает на большее. Но с учетом имиджа партии и ее не совсем понятной большинству французов программы, рассчитывать на победу на выборах Ле Пен очень сложно.

«СП»: — И все же, использование такой риторики говорит о том, что она пользуется спросом. Есть ли шанс, что новый президент, кто бы им ни стал, начнет налаживать отношения с Россией?

— Россия вообще, равно как Крым и украинский конфликт в частности, не играет существенной роли в повседневных заботах французского электората. Они в первую очередь думают о социально-экономических трудностях Франции, о проблеме миграции и кризисе еврозоны, о том, что сейчас идут активные переговоры по Трансатлантическому партнерству с США. Россия и Крым для них периферийное явление, как бы обидно для нас это ни звучало.

При этом во Франции есть силы, которые предлагают пересмотр текущей позиции в отношениях с нашей страной. Те же «Республиканцы» критикуют социалистов за отход от конструктивного сотрудничества с Россией. Ведь помимо санкций социалисты традиционно критикуют Москву в вопросах прав человека, развития демократии и так далее. У них вообще более идеологизированное восприятие международных отношений с упором на распространение демократических ценностей. Правые в этом плане исторически более прагматичны. Достаточно вспомнить Шарля де Голля, Валери Жискар д’Эстена, Жака Ширака и даже Николая Саркози, чтобы увидеть, что мы, несмотря на противоречия, вполне можем выстраивать с ними конструктивное взаимодействие.

«СП»: — Значит, есть надежда, что «Республиканцы», как и Ле Пен, могут задуматься о признании Крыма?

— В случае прихода к власти «Республиканцев» не исключено начало более продуктивного диалога. Другой вопрос, что в одиночку Франции будет трудно изменить общую политику ЕС. Франция — один из ведущих членов Евросоюза, страна-основательница, поэтому, естественно, происходит корректировка внешнеполитического курса Парижа относительно общей политики Брюсселя. Наивно ожидать, что Франция «встанет в позу» и займет фрондирующие позиции. Тем более что при всем уважении к французским политикам, сейчас нет фигуры величины де Голля, который мог себе позволить сказать «нет» США или партнерам по евроинтеграции.

В отношении Крыма во Франции могут быть некоторые подвижки. Но все решения в ЕС принимаются консенсусом, и в органах Евросоюза одной стране трудно что-то сделать в одиночку. Сигналы по признанию Крыма, исходящие из Парижа или Венеции — это инициативы сил, которые могут лишь высказывать мнение, но не переломить ситуацию в свою пользу. От французских «Республиканцев» можно ожидать конструктивного диалога или более взвешенного подхода по Сирии, по ситуации на Украине. Но признания Крыма со стороны Евросоюза в ближайшее время ждать не стоит. Думаю, России и ЕС придётся вести очень долгую и кропотливую дипломатическую работу, чтобы политика Франции и Еврсоюза как-то изменилась. Сегодня у нас абсолютно противоположные позиции, и их нельзя развернуть на 180 градусов за несколько дней.

Стоит отметить, что в целом звучащие, например, из уст Ле Пен, призывы об отмене санкций или признании Крыма российским нацелены на внешнюю аудиторию. Политики хотят показать, что открыты к диалогу. Но нельзя считать эти заявления твердыми гарантиями. Как правило, когда политики приходят к власти, их риторика адаптируется под существующие реалии, систему внешней политики и другие факторы. Так что я бы относился к таким заявлениям достаточно спокойно.