Василий Колташов: Главный враг России

Василий Колташов: Главный враг России

17 мая 2016, 17::35

Если США – это единый больной организм, который будет излечиваться с помощью общественного движения, то Евросоюз устроен иначе. И именно европейские элиты, а не американские, станут наиболее последовательными оппонентами России.

Россияне в большинстве привыкли считать, что США, а с ними и Великобритания более всего борются против их страны. И действительно, Вашингтон и Лондон активно инициировали антироссийские меры все последние годы. Кажется, что Евросоюз только поддерживал санкции, только плыл по течению, создаваемому Соединенными Штатами.

Однако именно он, а вовсе не США, скорее всего, окажется наиболее последовательным и решительным противником России и евразийской интеграции в ближайшие годы. И тому есть весомые причины.

Кризисные 1970-е годы подняли на вершину власти неолибералов. Но произошло это сперва не повсеместно, а в США и Великобритании. Эти ветераны и лидеры империализма первыми перешли к переменам, изменившим после весь мир и определившим ход глобализации.

Эти страны испытывали в начале 1980-х годов серьезные проблемы в экономике.

Двигаться далее по пути развития социального государства и демократии их правящие круги не могли. А решения в запасе у них были.

Сейчас американские и британские финансовые круги уже не имеют в запасе антикризисных решений, а их план переустройства мировой экономики не дает нужного эффекта. Вторая волна кризиса затронула уже США. Она породила невиданное ранее политическое напряжение, силу и значение которого в России понимают немногие.

Нечто сходное происходит в Англии. В партии лейбористов идет революция: старые циничные и коррумпированные неолиберальные кадры выдавливаются, а партия – вслед за армией своих сторонников – поворачивает влево.

Происходящее в Америке россиянам заметно больше, хотя вряд ли более понятно. В США бунт охватил сразу обе партии.

Чем же недовольны промышленники, которых представляет Трамп? Им не нравится, что банки более не должны бороться за прибыль, рисковать и отвечать за просчеты.

Им доступны деньги Федерального резерва, доступны в невероятных размерах.

Единственный в истории аудит ФРС еще несколько лет назад выявил серые траты на помощь банкам в размере 16 трлн долларов. Инициировали его сенатор-социалист Берни Сандерс и правые республиканцы. Но связанный с реальным сектором бизнес не может так легко брать деньги, как банки. И власть – у них.

В тяжелом положении и американская молодежь. Именно с нее началось движение среди демократов. И без нее в массу избирателей-демократов не был бы брошен лозунг «Кто угодно, только не Хиллари!». А госпожа Клинтон рвется в президенты и обещает банкам, что все останется как есть – им ничем не придется платить за многолетнюю авантюристическую политику. Вот только получится ли?

Разрушение ЕС – вот что произойдет в случае провала курса еврократии. А этот провал логичен, если учесть, что народы бывших советских республик не хотят нищеты и потери суверенитета. Все это они видят на Украине.

И потому даже если часть элит в этих странах готова к сдаче на милость еврократии, то народы все равно будут сопротивляться. И только это может разрушить замыслы правящих кругов ЕС и побудить к выходу из ЕС его континентальных членов.

Но выход этот должен происходить с ясной позитивной перспективой. Эта перспектива – евразийская интеграция. Главное, чтобы ее базовым принципом было взаимное развитие и защита от конкурентов и навязываемых ими правил международной торговли.

Что же касается США, то им предстоит разобраться с собственными проблемами.

Даже если Клинтон станет президентом, от давления внутри страны ей не уйти. Это давление будет возрастать как в экономике, так и со стороны неудовлетворенного правыми демократами общества. И оно будет мешать внешнеполитическим играм, тем более что они явно не дают должного эффекта.

Захват Украины для ЕС также оказался не столь продуктивен, но у ЕС нет возможности реформироваться. Там может быть или революция – антигерманский мятеж, или распад. И оба сценария так или иначе могут быть связаны с Россией, не как с новым рабом ЕС, а как с государством, способным предложить иной план интеграции.