Уже третий год со времени государственного переворота на Украине я выхожу 9 мая на улицы родного Киева не только чтобы почтить память победителей, среди которых был мой отец. Мне хочется понять, добилась ли новая власть «переформатирования» сознания киевлян. Стал ли мой город окончательно «укроевропейским», забыл ли величайшие жертвы, которые принесли в годы Великой Отечественной войны наши отцы и деды? Сегодня, наконец, я увидел картины и услышал слова, которые вселяют надежду. 

…Я вышел из дома в 9 часов утра и направился на Печерск, в район памятника Славы и Вечного огня. Первые же встречи на улице были символичны. Навстречу мне шёл старик-полковник с советскими орденами, в солдатской гимнастерке и пилотке. И тут же увидел молодого человека лет двадцати, покупавшего в пустынном переходе цветы. Рановато для свидания, подумал я, но уже в следующую минуту парень догнал полковника в гимнастёрке и вручил ему цветы. Они явно не были знакомы. Старик счастливо улыбался.

Вот это приношение цветов как дань памяти советским воинам-победителям встречалось сегодня на улицах Киева больше всего. Георгиевские ленточки попадались редко (людей запугали), но и навязанных символов «толерантной победы» (красный мак с черной дыркой внутри) было гораздо меньше, чем в прошлом году. «Рекомендованные» маки продавали повсюду, но люди их не покупали. 

К метро «Арсенальная» стекались люди с портретами близких, участников Великой Отечественной. Здесь было место сбора киевского «Бессмертного полка». Сначала немного расстроился - людей было маловато. Зато милиции, военных, стоявших в оцеплении, служебных собак было очень много. Однако народ прибывал, и уже через  час-полтора мы будем долго ждать очереди, чтобы войти на Аллею Славы, потому что нас будут тысячи. 

А оцепление создавало ощущение присутствия власти, её контроля над городом. Возникла мысль: власть живёт отдельно от народа,  народ – отдельно от власти. И тут же эта мысль нашла подтверждение. Кортеж с тем, кто называет себя президентом Украины и требует писать свою должность с заглавной буквы, быстро промчался по бывшей Московской (ныне Ивана Мазепы). Главный пассажир кортежа, окруженный охраной и потому невидимый, быстро что-то возложил к обелиску и быстро исчез. Казённо прошёл вслед за этим «парад» военных оркестров, хотя называть это жалкое зрелище парадом – сильное преувеличение.

Я направился в Киево-Печерскую лавру, это рядом. Оттуда должен был двинуться крестный ход всё туда же – к памятнику Славы. Здесь, в лавре, я всё же увидел у нескольких журналистов маленькую георгиевскую ленточку. Молодые девушки надели военные пилотки. Люди стояли с портретами родных, с иконами. Ждали Валентина Лукияника – председателя Союза православных братств Украины. Неделю назад, в самый разгар подготовки этого крестного хода, неизвестные бандиты сожгли его квартиру. Однако ни это, ни угрозы кровавых провокаций не остановили православных киевлян. Да и неправославных тоже. Пока крестоходы собирались, я решил вернуться к Вечному огню. 

У самого обелиска стояла сухая старушка, её кофточка была увешана боевыми наградами. В руках она держала большой портрет маршала Жукова. С другой стороны обелиска к старушке рвалась небольшая группа кричащих мужиков. Они громко требовали убрать портрет маршала. От старушки с орденами их отделяла милиция. Наконец, какой-то мужчина со стороны подошёл к бабушке-ветерану и взял из её рук портрет. Неистовствующие мужики зааплодировали, но они поторопились: мужчина неожиданно развернулся ко всем присутствующим и, высоко подняв портрет, выкрикнул: «Слава Советской Украине! Бандере капут! Власову капут!» 

И тут зазвонил мой телефон: знакомый журналист, волнуясь, сообщил из лавры, что их закрыли милиция и военные и не выпускают из ворот монастыря. Попросил передать эту информацию всем, кому  возможно. Я набрал номер корреспондента еженедельника «2000». Он сказал, что идёт с колонной Союза левых сил Василия Волги, они собираются влиться в общую колонну «Бессмертного полка» и пригласил меня присоединяться. Через десять минут мы встретились…  Двинулись на бывшую Московскую - и тут я смог охватить взглядом весь киевский «Бессмертный полк». Я наблюдал его долго, а он шёл и шёл. В колонне были тысячи и тысячи людей. Портретов, цветов – море. И самое главное - я услышал многоголосое, многократно повторяемое: «Фашизм не пройдёт!»

И конечно, звучали песни. «Смуглянка», великая песня Д.Тухманова «Этот День Победы порохом пропах…». Поток людей подхватил меня, снова понёс туда, где я уже побывал – к Вечному огню. Тысячи людей, медленно, шаг за шагом, продвигаясь к памятнику Славы, пели. В этот момент и случилась многократно обещанная провокация. Какие-то негодяи бросили нечто ядовитое. Мы закрыли лица, ветер с Днепра быстро развеял разлетевшуюся дрянь. Охранники куда-то повели провокаторов. Эта выходка и шакальи выкрики бандеровского приветствия в исполнении группы отморозков в камуфляже - вот, пожалуй, и всё, что противопоставила кучка националистов народному празднованию Дня Победы. Оцепление молча стояло в бронежилетах, наблюдая, как народ чествует своих подлинных героев. 

…Пройдя среди могил Аллеи Славы, мы приблизились к Вечному огню. Тут я увидел плакат: «Украинский Нюрнберг неизбежен!» Рядом стояла Наталья Витренко с единомышленниками и что-то говорила. В ту же минуту за моей спиной некто начальственным голосом приказал: «Снимай и пиши всё, что она скажет!» Я обернулся: не телевизионщики, не журналисты - это были люди другой службы.

Минут через пятнадцать я увидел крупную фигуру Валентина Лукияника. За ним колыхались хоругви. Поднявшись на ступеньки перед обелиском Славы, Лукияник запел тропарь Пасхи: «Христос Воскресе из мертвых, смертию смерть поправ…» Крестоходы подхватили пение. Потом прозвучали слова молитвы, читаемой на изгнание бесов: «Да воскреснет Бог и расточатся врази его…» Здесь и сейчас эта молитва звучала как никогда уместно. Ведь бесы ненависти захватили души части жителей Украины. Массовая обработка сознания делает своё дело. И если эту машину ненависти не остановить, с каждым годом убеждённых в том, что никакой Победы не было, что жители Украины были жертвами «советской оккупации», будет прибывать. И если мы, жители России, Украины, Белоруссии, всё ещё братья, то нужно понять: заболевший украинский брат без помощи не выздоровеет, ему нужно помочь. Если, конечно, мы всё-таки братья и если ещё помним, что вот на этой самой земле начиналась наша общая Родина – Русь. 

Так думал я, когда основная колонна этого дня стала приближаться к Вечному огню. Шли одетые в военную форму ветераны - участники Великой Отечественной войны. Им кричали: «Спасибо за победу!» и аплодировали. И в шуме народного праздника, празднуемого сегодня в Киеве вопреки властям, тонули злые голоса с бандеровским приветствием. 

Когда я возвращался домой, тысячи киевлян только-только ещё шли к памятнику Славы. Шли с  детьми, с колясками, с цветами – со множеством цветов.

Да,  мой город находится в оккупации. Это своего рода  укро-евро-нацистское иго. И как любой город, захваченный теми, кому он не принадлежит, Киев ждёт освобождения. Тот, кто освободит Киев, навсегда войдёт в историю. С  надеждой на освобождение и повторяли киевляне в День Победы 9 мая многоголосый лозунг: «Фашизм не пройдёт!»

Киев, 9 мая 2016 года