Украина: первым врагом был Богдан Хмельницкий
23-03-2016, 13:30. Разместил: Редакция ОКО ПЛАНЕТЫ
Украина: первым врагом был Богдан Хмельницкий
Почему Киев сегодня предпочитает не вспоминать, как искал защиты у Московии
24 марта 1654 года в Москве произошло событие, определившее на несколько веков вперед ход истории. Русский царь Алексей Михайлович Романов ратифицировал, выражаясь современным языком, проект договора о воссоединении Украины с Россией.
Само решение о вхождении в Московское царство было принято раньше — 8 января того же года на Переяславской раде. Запорожское казачье войско, представлявшее тогда всю Украину, присягнуло на верность русскому царю. А уже в марте в Москве с посланниками гетмана Богдана Хмельницкого были согласованы политические требования и подписаны соответствующие документы.
Окончательный договор о вхождении Украины в состав России, утвержденный российским государем, включал в себя 23 статьи. Причем все, что хотели казаки, они получили, став, подданными российского монарха фактически на условиях предоставления широкой автономии.
Однако это было лишь началом пути. Поскольку впереди ждали моменты, когда казалось, что Украина для России потеряна навсегда из-за предательства украинских гетманов. Как это было с Выговским, Брюховецким, Дорошенко или же более известным (благодаря гению Пушкина) Мазепой.
Тем не менее, вопреки политической ситуации русские и украинцы соединились.
Прошло более трех с половиной столетий. И сегодня так называемая «украинская элита» хочет «сыграть» в обратном направлении — законопроект о разрыве дипломатических отношений с Россией уже в Раде…
— Напомню еще, что договор 1654 года предусматривал начало совместной войны России и Запорожского войска против Речи Посполитой, которая на тот момент была самым мощным и крупным государством Центральной Европы, — комментирует ситуацию старший научный сотрудник Института Российской истории РАН, кандидат исторических наук Андрей Марчуков. — Иллюстрацией того, насколько эта война (как оказалось) на несколько фронтов (против Польши, против Швеции и Турции) была тяжелой для России, является один пример. На севере Кольского полуострова живет такой народ — саамы (лопари — другое название). Они являлись подданными Руси довольно давно. Платили небольшую дань. И вот когда началась тринадцатилетняя война с Польшей, в Москве ощущалась такая нехватка воинских ресурсов, что было даже принято решение призывать саамов на воинскую службу в качестве лучников.
Естественно, у тамошнего населения это вызвало недовольство. Поэтому приказ пришлось отменить. Но сам факт, что «скрести» начали уже по самым дальним «сусекам», весьма показателен. Показателен в том плане, что Россия, действительно, находилась в очень тяжелом экономическом положении всю первую половину XVII века.
И, конечно, решение вступить в войну после многочисленных просьб Запорожского войска Богдана Хмельницкого далось России нелегко. Несмотря на то, что постоянно подчеркивалось: земли, находящиеся под Литвой и под Польшей, захвачены и оккупированы незаконно, а вся территория Руси должна быть единой и под скипетром российского православного государя.
Но Москва не преследовала захватнических целей и не развязывала ту войну. Она в нее вступила исключительно для того, чтобы защитить местное русское православное население от угнетения и уничтожения. Это очень важный момент.
Второй важный момент — объединение было не двух народов. А двух частей одного большого народа — великороссов и малороссов. Великой России и Малой России. Которые вместе составляют как раз единое духовное, политическое и национальное пространство.
«СП»: — Но почему-то именно те, кто просил Россию о защите, этот договор не единожды нарушали…
— Дело в том, что стороны по-разному понимали сам процесс. В великорусской политической традиции, к примеру, не было такого положения, согласно которому монарх о чем-то договаривается со своими подданными. Он может только жаловать или даровать. Как это и происходило с теми вольностями, которые русский государь давал Запорожскому войску. И поэтому в Москве считали самым главным юридическим положением акт присяги, которую запорожцы и жители Малороссии других сословий принесли на верность русскому государю и России.
А вот сами казаки (согласно уже польской политической традиции) допускали, что государь договаривается со своими подданными. Эта юридическая коллизия, когда каждая сторона несколько по-разному понимала суть происходящего, приводила к тому, что малороссийские казаки считали возможным выторговывать что-то у Москвы. Или даже начинать какую-то фронду, если считали, что дарованные им свободы в чем-то нарушаются.
Это я к тому, что под все свои антимосковские выступления та часть казачества, которая была пропольски или протурецки настроена, могла пытаться подвести какое-то юридическое основание.
«СП»: — Гетман Выговский, люто ненавидевший Московию, пошел на прямой сговор с польскими панами, заключив так называемую Гадячскую унию. По ней, как напоминает историк Игорь Томшин, Украина возвращалась в Речь Посполитую на правах третьего равноправного участника. На что он рассчитывал?
— На самом деле, Гадячский договор поляки не собирались признавать. И потому фактически он означал капитуляцию в государственном плане для тех, кто его подписал. Суть была не в том, что эти люди пропольской ориентации хотели самостоятельности для Малороссии. Они хотели сами интегрироваться в польский правящий класс, как сословие. Вот и все, по большому счету, чего они хотели.
И, кстати, иллюстрацией того, что народ их не поддерживал, служит известная битва при Конотопе 1659 года. В ходе этой битвы поражение потерпело не только московское войско под командованием Трубецкого. Но и те многочисленные запорожцы-малороссияне, которые сражались на его стороне. А победителями вышли опять же не казаки Выговского, а прежде всего крымские татары. Поскольку это войско было в основном татарским.
И сразу фактически после этой «грандиозной победы», как ее ныне трактуют на Украине, произошло полное крушение лагеря Выговского. Поскольку даже те, кто его поддерживал, увидев, что творят его союзники-татары на Украине (это, кстати, прямая параллель с нынешней горячей дружбой Украины и Турцией), начали переходить на сторону, казалось бы, разбитой Москвы.
«СП»: — Так почему тогда история «работала» на объединение, сейчас — на разрыв и вражду?
— То был семнадцатый век. Век идентификации по религии. Век, когда основную часть населения составляли крестьяне. Когда не было телевидения. Поэтому идентичность общеправославная оказывалась превалирующей. Она определяла мировоззрение людей.
Ныне идентификация происходит по национальному признаку. А этот признак — национальное самосознание, идентичность — формируется с помощью СМИ. При помощи психологической обработки людей. Фактически, во многом за счет зомбирования, когда в голову можно вложить любую идею, любую идентичность, любое отношение вообще к происходящему.
Такого давления, как сейчас, в семнадцатом веке не было. Человек, несмотря на все трудности той жизни, был гораздо свободнее в плане понимания окружающего мира, чем наш современник. Поэтому то, что сейчас происходит на Украине, имеет гораздо более серьезные, страшные последствия для личности, для народного выбора.
И второй аспект — тогда была альтернатива. В Малороссии было несколько партий, которые боролись за тот или иной геополитический выбор. Ныне на Украине из-за развязанного внутри этой страны террора противоборства партий нет.
Пророссийское, промосковское движение фактически никогда не существовало на нынешней Украине. Поскольку вся украинская элита стремилась интегрироваться на Запад. Только кто-то хотел просто плюнуть на Россию, а кто-то хотел с нее стричь купоны, при этом также повернувшись к ней задом.
Большое упущение и то, что всю последнюю четверть века Москвой никогда не поддерживалась настоящая пророссийская партия на Украине. А вместо этого была попытка играть на каких-то настроениях внутри украинской элиты. Попытка выбрать плохое из худшего. И это все, естественно, заканчивалось провалом.
И сегодня Россия не дает никакого посыла, чтобы на Украине появилась пророссийская, допустим, партия. Гражданское противостояние закончилось ничем для подавляющего большинства. А ведь мы помним, что большинство населения Украины все-таки голосовало за Януковича и за Партию регионов именно благодаря его лозунгам ориентации на Россию. И вот эти десятки миллионов людей оказались брошенными. И не только самим Януковичем. Но и — если хотите — российской политикой, которая не захотела, чтобы на Украине произошло, действительно, выяснение отношений — куда идти этой стране. Москва после присоединения Крыма фактически самоустранилась, сказав: «Ну, мы — не сторона конфликта».
«СП»: — Вы считаете это ошибкой?
— Более того, ошибкой стратегической. Эта не народность и не национальность политики проявилась в том, что фактически вся Украина оказалась настроена русофобски. Нам нужно было полностью изменить свою политику в отношении Украины. Ставить надо не на псевдо- российские круги в украинской элите, а на диалог с народом. Точнее, с народом частей Украины, потому что со всей Украиной разговаривать уже поздно.
Вернуться назад