Как поделим Турцию?

Капитан турецкого сейнера решил, что военный корабль, стоящий на якорях между островами Бозчаада и Гёкчаада, — натовский. И уверяет, что стрельбы с российского сторожевика он не слышал. Фото из турецкой газеты Hürriyet.

Тысячи рыбацких судов разных размеров стоят по побережьям всех четырех морей, огибающих Малую Азию, и для меня всегда было загадкой, как им удается возвращаться к местам стоянки с уловом. Мне кажется, что ни в Черном, ни в Средиземном море рыбы уже не осталось. Но я, конечно, ошибаюсь.

Нет я не думаю, что рыболовный сейнер был направлен к «Сметливому» специально, чтобы проверить боевую подготовку его экипажа. Однако напряжение сегодня велико, и российский сторожевик поступил абсолютно правильно, отогнав сейнер на безопасное расстояние. Также правильно в Минобороны был вызван турецкий атташе, которому лишний раз напомнили о новых отношениях между нашими странами.

Впрочем, турецкий капитан тоже не особо виноват — войны между Россией и Турцией пока нет, его легкомыслие вполне объяснимо. Он передал бортовые видеозаписи своей береговой охране и, скорее всего, без труда докажет, что провоцировать российский военный корабль не собирался.

К сожалению, война может начаться даже из-за такого пустякового повода. Потому что ее настоящие причины, как обычно, не лежат на поверхности.

Часто забывается, что страны Ближнего Востока далеко не всегда имели современные границы. Сто лет назад он весь принадлежал Османской империи. В 1920 году ее территории поделили между собой победители в Первой мировой войне — страны Антанты.

По условиям Севрского договора Османская империя стала выглядеть так.

Договор был подписан правительствами стран Антанты и присоединившихся к ней государств и правительством Османской империи, которое в то время еще возглавлял султан Мехмет VI. Однако кемалисты уже вошли в силу, Великое национальное собрание (однопалатный парламент, созданный для подготовки и принятия конституции) договор не ратифицировал.

Вскоре началось наступление турок на Армению, греческие войска были выбиты из Смирны (ныне Измир) и окрестностей, как и из Адрианополя (ныне Эдирне, город в европейской части Турции). Сопротивление курдов было подавлено, французов одолели в Киликии (на карте это место закрашено голубым цветом и занимает площадь примерно до современной границы), а итальянцы ушли сами.

Севрский договор, фактически так и не начавший действовать, в 1923 году сменил Лозаннский. Он и закрепил территорию Турции в ее современных границах.

Как мне кажется, неоосманисты, возглавляемые Реджепом Тайипом Эрдоганом, намерены провести своего рода реконкисту Ближнего Востока.

Олег Егоров, призвавший посмотреть на ситуацию из Анкары, не вполне объективен. Да, он смотрит из Турции, но не глазами турка, а глазами россиянина. Взгляд Эрдогана, когда он смотрит на свои южные границы, иной — хищный. Он ощущает себя собственником по крайней мере иракских и сирийских земель, где есть нефть. Справедливость должна быть восстановлена, нефть должна принадлежать Турции.

Именно поэтому Анкара пошла на конфликт с Москвой, которая никогда не приглашалась на дележку ближневосточного пирога (в 1920 году России по понятным причинам не было среди подписантов Севрского договора, как и позже среди подписантов Лозаннского). Именно поэтому в Ирак были беззастенчиво введены войска. И не просто в Ирак, а именно в Мосул — богатейший нефтеносный район, за который шел спор еще сто лет назад.

По Севрскому договору бывший Мосульский вилайет отходил Англии (точнее, Ираку, которым она управляла). Но, как известно, младотурки с такой дележкой не согласились.

Мосульский вилайет (выделен коричневым цветом) находится на территории Ирака, однако турки всегда считали этот нефтеносный район временно утраченной собственностью. Красные линии — границы современных государств.

Решить англо-турецкий конфликт попытались по новым международным законам, выносили его в недавно созданную Лигу наций и даже в арбитраж (решение было принято в пользу Англии, Турция принять это решение отказалась). Кемаль Ататюрк неоднократно грозился ввести на спорную территорию войска, однако так и не решился. Мосул остался в Ираке.

Намерения Реджепа Тайипа Эрдогана предельно ясны: Сирия и по крайней мере север Ирака должны иметь марионеточные правительства, подчиненные Анкаре. Но я совсем не уверен, что с таким раскладом согласны остальные участники ближневосточного урегулирования.

Игра за Ближний Восток только началась, и ставки в ней невероятно высоки. Фактически, Турция идет на конфликт со всеми, поскольку считает Сирию и Ирак своим задним двором, хозяйничать в котором имеет право только она.

Думаю, сейчас идет весьма напряженная невидимая работа дипломатов — создаются новые альянсы, участники событий пытаются договориться о будущих границах. Не факт, что Турцию так уж защищает ее членство в НАТО — если американцы почувствуют, что Анкара хочет слишком многого, возможны самые неожиданные варианты развития дальнейших событий. Во всяком случае, ее откровенное сотрудничество с Исламским государством вряд ли прибавит ей союзников да и просто сочувствующих.

Новый Севрский договор просто просится отметить свой вековой юбилей. Только с новым участником — Россией.