Своих не сдаем? О проблемах уехавших с Украины в Россию

 

Дмитрий Лященко жил во Львове. Работал журналистом. 9 мая этого года решил прогуляться по городу со знаменем Победы.

Так — ежегодно с красным флагом он выходил на улицу много лет подряд.

На этот раз на него напали те, кого принято называть «праворадикалами». Сильно избили. Попал в больницу.

Этим не ограничилось. Вскоре Дмитрия стала преследовать «Служба безпеки». Он был вынужден бежать в Россию.

А теперь ему грозит выдача в объятия той самой «безпеки».

Крымские события вызвали отклик у миллионов людей по всей Украине. И не только в Донбассе.

Но потом, обнаружив, что Россия не придет, а за любовь к «русскому миру», включая фантасмагоричный «бытовой сепаратизм», можно поплатиться не только работой, но свободой и даже жизнью, многие устремились к нам.

Вначале было принято решение позволить украинцам пребывать в России больше положенных по закону 90 дней. Но 1 декабря этого года в силу вступили новые правила, которые применяются ко всем гражданам Украины, кроме жителей Донецкой и Луганской областей. За проживание в России без разрешительных документов свыше трех месяцев предусмотрена депортация с запретом возвращения на несколько лет.

В реальности процедуры, позволяющие «зацепиться» здесь, настолько сложны, что на них уходят месяцы. Сбор справок, стояние в длиннющих очередях без всякой возможности в это время трудиться.

С бюрократической системой столкнулся и Дмитрий Лященко, один из многих и многих, но его пример показателен.

Сергей Шаргунов: Дмитрий, так почему вы все-таки бежали?

Дмитрий Лященко: Бежать с Украины мне пришлось из-за преследований. 24 июля домой заявилась СБУ. Объявили, что я прохожу свидетелем по делу, провели обыск. Формальным поводом был прошедший незадолго до этого митинг об автономии Галиции. Я никакого отношения к этому митингу не имел, и пока митинговали, находился в Тернопольской области. Дело в другом. 9 мая я всегда отмечаю День Победы под красным знаменем, так я делал каждый год. За это поплатился.

Вдобавок старался сотрудничать с российскими СМИ и рассказывать правду о происходящем на Украине.

У меня был обыск, предъявили статью «покушение на территориальную целостность Украины», арестовали всё имущество, заблокировали все банковские счета. Друзья мне сообщили, что лучше уехать из страны и не дожидаться, пока отправят в тюрьму. Я никому ничего не сказал и рванул в Москву.

Сергей Шаргунов: И как вас встретила Москва?

Дмитрий Лященко: Я прибыл в Москву 3 августа, но до сих пор не могу получить никакого правового статуса. Никакого!

Вначале я жил в столице, в ФМС мне сказали, что я могу выбрать любой регион проживания, кроме тех, где определены квоты на работников.

Я не скажу, что держусь за Москву. Я по образованию горный инженер, соответственно, смог бы работать там, где есть шахты. В Иркутске, в Кузбассе, в Свердловской области, в Якутии, на Дальнем Востоке, в Алтайском крае. Я готов поехать в любое из этих мест.

Сергей Шаргунов: И в чем проблема?

Дмитрий Лященко: Беда в том, что если приезжаешь в какой-то регион и получаешь разрешение на временное проживание, то должен уже работать несколько лет именно там. И хотелось бы приехать туда, где я буду востребован. Но в какой конкретно регион отправиться?

Я пытался созваниваться с региональными отделениями ФМС, чтобы получить ответ, нужны ли там специалисты вроде меня. Но дозвониться нереально. Значит, я должен просто ехать «на авось». Если где-то я не пригожусь, то всё равно буду вынужден остаться в конкретном регионе.

Кстати, билет до места назначения я должен приобрести за свой счет, а у меня просто нет денег. С Украины я бежал буквально с сумкой осенней одежды. Ладно, я здоровый мужик, могу, может, как-то нелегально заработать на билет. Но что делать тем, кто немощен и кто убежал, как и я с одной сумкой?

Необходимо также приобрести трудовой патент, он стоит около 25 тысяч рублей.

Сергей Шаргунов: Как вам удается выживать?

Дмитрий Лященко: Официально на работу я устроиться не могу. Поэтому мне приходится носиться по «шабашкам», там же жить. Замкнутый круг. Чтобы купить патент на право работать, надо заработать. Получается, что я обычный нелегальный гастарбайтер. Работал обычным рабочим в Рязанской области, сейчас вот в Ярославской. Причем без каких-либо подтверждающих документов.

Сергей Шаргунов: Вы обращались за помощью в какие-то инстанции?

Дмитрий Лященко: Обращался и на уровне депутатов Государственной Думы. Увы, особенности правил таковы, что ничего не получилось.

Поймите, мне не нужны какие-то статусы, чтобы я мог получать какие-то пособия. Я вполне могу себя прокормить и даже хорошо заработать. Всё что я прошу, это возможность легально жить и работать в России.

Неужели в отношении таких, как я, верных идее единства с Россией и нашей общей исторической памяти, нельзя проявить политическую волю?

Почему те, кто скрылся из Одессы, из Харькова, или, как я, из Львова от репрессий русофобской власти, не могут дождаться правовой защиты российского государства?..

Я намерен получить российский паспорт. Сейчас мне 42 года. Если бы мне удалось оформить гражданство до 50 лет, то это было бы весьма неплохо, я согласен ждать.

Сергей Шаргунов: Что сейчас будете делать?

Дмитрий Лященко: Не знаю. 28 января истекает 90 дней моего пребывания в России. Если я задержусь, то могут депортировать на Украину, при этом запретить посещение России на несколько лет. А на Украине меня ждет тюрьма.

 

 

Сергей Шаргунов

Фото: Владимир Смирнов/ТАСС