Предпосылки приднестровской войны: сценарий Вашингтона, исполнение Киева и Кишинёва и выбор для Москвы

США разыгрывают с Россией классический гамбит. В данном случае жертвуют бывшей Украиной. Учитывая что война гибридная, то и жертва гибридная.

Сначала пожертвовали Крымом. Затем в зону влияния отдали Донбасс — ДНР и ЛНР. Каждая взятая жертва приводит к дисбалансу управленческой системы в РФ. И к монетарным потерям — а так как экономические элиты РФ продолжают рассуждать в монетарной логике, то такие потери кажутся для них смертельными.

Конечная цель такой партии: превратить всю Украину в кровавое неофеодальное пространство, где идёт война всех против всех.

Схема, по которой намерены развивать украинский кризис сегодня, реализуется на Ближнем Востоке в формате ИГИЛа. Все эти добровольческие и олигархические батальоны — это зародыш евроИГИЛа, вооружённые группы обозлённых людей с расистскими взглядами.

Превращение остатков модернистской УССР в неофеодально-постмодернистский евроИГИЛ разворачивается на наших глазах. Этот процесс может занять от 3 до 5 лет. Всё будет зависеть от того, как РФ будет разыгрывать этот гамбит — брать жертву, отказываться либо пытаться разыграть контргамбит.

Приднестровская пешка, которая может выйти в ферзи

В рамках общей партии по жертвованию кровоточащей и насыщенной оружием бывшей Украины на наших глазах разыгрывается комбинация с Приднестровьем. Российские эксперты, СМИ и политики в последние две недели сильно возбудились по поводу ПМР. Федеральные каналы даже начали главу ПМР показывать.

Хотя кризис этот развивался давно. Мы с вами давно следили за повесткой в Бессарабии, Молдавии и Приднестровье — потому что рассматривать кризис в ПМР в отрыве от украино-молдавской повестки значит проявлять близорукость.

Молдова, как и бывшая Украина, попала под внешнее управление в ходе реализации политики «Восточного партнёрства». Ещё в ноябре прошлого года было понятно: после того, как власть и в Киеве, и в Кишинёве стала управляться из единого центра, а экономика попала в системную зависимость от рынка ЕС, — удушение Приднестровья неизбежно. Вопрос лишь в том, в какой форме будет осуществляться блокада и уничтожение союзной России государственности на узкой полоске земли вдоль Днестра.

Назначение Михаила Саакашвили на пост губернатора Одесской области всего лишь перевело план по уничтожению Приднестровья в стадию реализации. Поэтому сегодня уже не имеет смысла обсуждать намерения руками Киева и Кишинёва ликвидировать ПМР. Стоит разбираться в конкретных моделях войны против ПМР и роли России в этой войне.

Вопрос жизни и смерти Порошенко

Киеву, который проигрывает гражданское противостояние в Донбассе, остро необходима победоносная война.

Патриотический угар, который удалось накачать после утраты Крыма и Донбасса, потихоньку сходит на нет. Среди социально незащищённых слоёв населения наступает постепенное отрезвление. Наёмные работники крупных городов стремительно пополняют ряды безработных. Мелкая буржуазия потихоньку разоряется и тратит накопления, средний капитал массово эмигрирует в РФ, ЕС, США, Канаду и на островные офшоры. Крупный капитал уже давно находится там, действуя в Киеве руками своих менеджеров.

Пётр Порошенко на сегодня является единственным украинским олигархом, которому некуда деваться с бывшей Украины. Пост президента, с одной стороны, дал ему возможность войти в пятёрку украинской олигархии. С другой стороны, бывшая Украина стала парламентско-президентским государством, поэтому полномочия президента сильно ограничены.

При этом все потери и проигрыши в войне так или иначе связывают персонально с ним. Фактически Пётр Порошенко постоянно балансирует между внутриэлитарным заговором с дворцовым переворотом и голодными бунтами.

Для того чтобы подавлять протестные настроения в массах, надо опираться на сильные и эффективные силовые структуры — МВД и армию. С момента начала АТО в Донбассе каждый гражданин понял, что в случае бунта будут стрелять из танков и бомбить города. И неважно, где ты живёшь. Лучше помалкивать.

Конечно, силовики (армия и МВД) представляют из себя такую же коррумпированную и неэффективную систему, как и всё государство на бывшей Украине. Однако других нет, и опереться Порошенко больше не на кого. А чтобы опереться на армию и шовинистическое меньшинство в обществе, нужна победа. Украинские военные и так связали себя с Порошенко общим преступлением, когда согласились бомбить мирные города.

Итак, Порошенко нужна победа. Вопрос любой, даже самой маленькой военной победы сегодня для него вопрос жизни и смерти.

Поэтому будет продолжение войны и в Донбассе, и в других регионах.

А единственная республика, по сравнению с которой бывшая Украина обладает более мощной экономикой и армией, это Приднестровье. 500-тысячное Приднестровье против 35 миллионной бывшей Украины — это слишком неравные силы.

Кейс «Сербска Краина»

Методы, которыми США работают со своими лимитрофами, не меняются столетиями. Эти методы зародились ещё во время завоевания Северной Америки и очистки континента от индейского населения.

Все государства за пределами США воспринимаются как индейские племена. Управляемость достигается за счёт целевого подкупа и коррумпирования элит и стравливанию соседних племён между собой. Параллельно с этим проходит экспансия торгово-финансового капитала, который скупает наиболее привлекательные активы. Как у индейцев племени Канарсис за пару ножей, топоров и побрякушек стоимостью 60 гульденов купили остров Манхэттен, так сегодня украинское племя за бесценок отдаёт свои порты, земли и остатки суверенитета. После того, как лимитроф решается на войну со своими соседями, начинается стадия реализации проекта.

Протестантское мышление, которым руководствуются внешние управляющие, — это прецедентное мышление. Наши бледнолицые братья будут пытаться реализовать одну и ту же стратегию до тех пор, пока она не даст сбой. Так один за другим разворачивались майданы в Грузии, на Украине, в Киргизии, в Молдове — похожие друг на друга, как близнецы.

В политической науке и прикладных политтехнологиях в США принято руководствоваться «кейсами» — набором готовых решений, которые применимы при прочих схожих условиях.

Возможная ликвидация Приднестровья наиболее полно соответствует кейсу «Сербска Краина». Небольшое непризнанное государство было уничтожено Хорватией и Боснией в кратчайшие сроки — при воздержании Белграда от прямой военной поддержки Краины и практическом отсутствии границы между Сербией и непризнанной республикой.

Собственно, реализация кейса «Сербска Краина» в Приднестровье приводит к необходимому результату для США.

В случае если Россия решается на прямое военное вмешательство — будут свидетельства нарушения суверенитета Украины, и тогда Москву точно отключат от «свифта», начнут арестовывать собственность корпораций, попавших под санкции, и шантажировать членов семей российской элиты, живущих за рубежом. Экономическими методами будет стимулироваться недовольство действиями власти среди буржуазии, торгового и финансового капитала.

В случае же военного невмешательства — и, следовательно, уничтожения ПМР — резко возрастёт недовольство в лагере «патриотов» в среде силовиков, военных, промышленного капитала, мелкой провинциальной буржуазии. В широких массах недовольных тоже будет достаточно — испытавших идеологический оргазм во время «Крымнаш» и копящих ненависть к врагу, глядя на убийства мирных граждан на Донбассе.

Выбор России

От действий России в приднестровском кризисе будет зависеть очень многое. В том числе и судьба самой России. Потому что каждый прецедент, подобный крымскому, донбасскому, приднестровскому и другим, будет серьёзным стрессом для государства в самой РФ.

Правитель, который намерен властвовать, опираясь на народные массы, не может позволить себе массовое разочарование. Поэтому если стоит выбор, какими симпатиями жертвовать в условиях мировой войны: элитариев или народных масс, — то ответ очевиден. Только опора на широкие народные массы позволяла суверенным правителям России провести модернизацию государства, обновить управленческий аппарат, выдвинуть новые кадры и обозначить верные цели — цели, которые будут понятны, в свою очередь, народным массам.

Приднестровский узел придётся разрубить методом Александра Македонского. Потому что каждый новый узелок будет означать консервацию политической системы и, как следствие, финансовые издержки. Потому что торгово-клептократическая модель чиновного аппарата уже не работает. И первый год санкций, который обернулся финансовыми потерями, а не наращиванием собственного производства, показывает, что с нынешними хозяйственно-экономическими элитами России слишком уязвима.

Ко всему прочему, государственность в Приднестровье носит глубоко символичный характер. В отличие от России, Белоруссии, Казахстана и других постсоветских осколков, в ПМР государство прямо произрастает из СССР. Приднестровье — это последний осколок Союза, который сохранил серп, молот и звезду в государственном гербе. Никто больше не рискнул так подчеркнуть свою преемственность имперскому проекту СССР.

Серп и молот со своих гербов стыдливо убрали все национал-демократические режимы в начале 90-х. А восстановить никто не рискнул, ибо с каждым годом рабочих и крестьян становилось всё меньше и меньше. Не будешь же ты на герб рисовать калькулятор и бланк с печатью? Ведь «передовым классом» постсоветского общества стали барыги и чинуши, а не рабочие и крестьяне.

Поэтому на чисто символическом уровне для США уничтожение ПМР — это дело окончательной исторической победы над СССР. Для РФ же, которая провозгласила себя преемницей Союза, удержание ПМР — вопрос исторического престижа и заявка на реванш.

Однако политический символизм краха Приднестровья, который может обернуться недовольством народных масс и расколом в элитах, является результатом сугубо организационных решений. Которые заключены в кейсе «Сербска Краина» и шаг за шагом внедряются.

И они уже вошли в стадию реализации, для чего и был назначен Саакашвили.

***

Как и любой другой кейс, оптимальная стратегия в Приднестровье должна быть разобрана на предмет первостепенных угроз для Приднестровья и, соответственно, России. Инструментальный и проектный анализ проблемных зон, точек конфликта и мотиваций игроков — в продолжении.

Семён Уралов