Прошло почти полтора года с тех пор, как в результате Евромайдана в Киеве к власти пришло новое правительство. Однако Украина по-прежнему в беде. В ходе гражданской войны 6 200 человек погибли, более 15 000 получили ранения, а 1,2 миллиона стали внутренними беженцами. При этом, по словам Порошенко, к середине марта война уничтожила «около 25% промышленного потенциала страны».

 

 

Экономика Украины вышла из-под контроля. Тенденции спада там наблюдаются с конца 2013 года, но сейчас ВВП страны сокращается огромными и постоянно ускоряющимися темпами. Как отмечает Всемирный банк, в 2015 году украинский валовой внутренний продукт уменьшится на 7,5%. В 2014 году выручка от экспорта сократилась на 40%, а в период с начала 2014 года по весну текущего года товары и услуги в стране подорожали почти на 50%, так как украинская валюта потеряла две трети своей стоимости.

 

Украинцев надо спасать. Но вопрос заключается в следующем: удастся ли их спасти в рамках той политики, которой отдает предпочтение новое правительство?

 

Поддержав антиправительственных демонстрантов, вышедших в ноябре 2013 года на улицы Киева, Соединенные Штаты в феврале 2014 года дали добро на смену правительства, сделав это за год до запланированных демократических выборов. Поэтому правящее сегодня в Киеве правительство отличается от своих предшественников явной приверженностью американским интересам и исключительно прохладным отношением к тому, что волнует Россию.

 

Признаком таких перемен стало то, что 27 июня прошлого года правительство Порошенко и премьер-министра Арсения Яценюка подписало соглашение об ассоциации между Украиной и Евросоюзом. Именно отказ прежнего правительства от его заключения и спровоцировал протесты в Киеве. Соглашение с ЕС переориентирует политическую, экономическую и военную деятельность Украины на Европу (и, соответственно, на США). Оно стало одним из главных инструментов западного влияния на украинские дела.

 

Второй инструмент — соглашение с Международным валютным фондом о предоставлении Киеву кредитов на 17,5 миллиардов долларов в обмен на ключевые изменения в экономической политике Украины. Согласившись на эту сделку, Украина по сути дела отказалась от своего суверенитета, передав иностранным государствам право писать для нее законы. Эти кредиты привлекательны для Украины, потому что в начале 2015 года у нее не было необходимых денег для выплат по существующим внешним долгам. Если бы Украина объявила о своей неплатежеспособности и вошла в состояние дефолта, она утратила бы возможность занимать деньги, необходимые ей для поддержания национального бюджета — деньги, которые по множеству причин сама она себе дать не в состоянии.

 

Итак, Украина оказалась в затруднительном финансовом положении. Она не может сама себе помочь и не вправе выдвигать какие-то требования. По мнению многих ученых и экспертов, это означает, что данный кризис создает исключительно привлекательные возможности для зарубежных заинтересованных кругов, стремящихся к увеличению своего богатства, приобретению собственности и усилению геополитического влияния. Эти эксперты говорят и пишут о том, что предлагаемые Западом политические решения в виде экономического соглашения и займов МВФ могут лишь углубить яму, в которую падает Украина. А поскольку на противоположных сторонах в украинском кризисе стоят ядерные державы, налицо риск мировой войны.

 

В попытке прояснить суть этих событий и получить представление о возможных последствиях я попросил троих экспертов обсудить со мной эти вопросы в режиме видеоконференции, которая прошла в бруклинском офисе издательства Verso Books. Это бывший экономист по вопросам платежного баланса в Chase Manhattan Bank, почетный профессор экономики Университета Миссури в Канзас-Сити и автор обширного исследования на тему МВФ Майкл Хадсон (Michael Hudson), адъюнкт-профессор политэкономии Университета Висконсина в Милуоки, приглашенный лектор Стокгольмской школы экономики в Риге Джеффри Соммерс (Jeffrey Sommers) и бывший советник Госдепартамента по России Джеймс Карден (James Carden), который регулярно публикуется в The Nation.

Нет сомнений, что Путин сыграл значительную роль в нынешнем противостоянии между Россией и Западом. Но государственная пропаганда и предвзятые средства массовой информации Западной Европы и США грубо искажают его действия. Хадсон, Соммерс и Карден смотрят на него с тем же скепсисом, как и на любого другого современного руководителя, однако в данном случае они прежде всего хотят понять, чем руководствуется Запад в своем вмешательстве. Например, они признают, что Украина обладает богатыми природными ресурсами, которые при их освоении могут принести огромное состояние тому, кто будет ими владеть. Там есть запасы нефти, природного газа и минералов, включая уран, который является топливом для ядерных реакторов и начинкой для бомб. Две трети территории страны занимают богатые черноземы, которые, даже несмотря на слабое использование, сделали Украину третьим в мире экспортером кукурузы и пятым — пшеницы. Американские сельскохозяйственные корпорации Monsanto и Cargill не скрывают своего интереса к этим землям.

 

Западные деловые круги из сферы энергетики также стараются укрепить позиции на Украине, дабы получить доступ к ее нефти. Весной 2014 года, спустя три месяца после прихода к власти прозападного правительства, украинская энергетическая компания Burisma Holdings объявила о том, что сын вице-президента США Джозефа Байдена Хантер Байден (Hunter Biden) назначен в ее совет директоров.

 

Благодаря изменениям в украинской экономической политике, предусмотренным соглашением об ассоциации между Украиной и ЕС, которое президент Порошенко подписал в июне 2014 года, иностранные деловые круги получат доступ к этим ресурсам. Но сырье — не единственное, чего жаждут государственные умы на Западе.

 

Международный валютный фонд, созданный сразу после окончания Второй мировой войны для восстановления Европы, работает уже семьдесят лет, выполняя задачи по оказанию помощи экономикам небогатых стран. В этих целях он организует и управляет займами кредиторов со всего мира (но в основном из США и Европы). МВФ предложил Украине нынешний пакет займов под тем предлогом, что государство сумеет расплатиться по долгам, а условия, сопровождающие выдачу кредитов, помогут в развитии национальной экономики и в осуществлении необходимых реформ, включая те, которые направлены на искоренение скандально известной культуры коррупции в стране. Хадсон говорит, что эти займы не более чем инструмент, позволяющий держать Украину на «коротком долговом поводке». Эта такая форма рабства, которая дает США возможность использовать украинское государство в качестве орудия американского политического, военного и экономического влияния. Но совсем не обязательно слушать Хадсона, чтобы понять, что программа МВФ не поможет простым украинцам. Даже сам Порошенко говорит своим гражданам, что им не помогут ни займы, ни реформы.

 

«Жизнь улучшится не скоро, — заявил он в середине марта, вскоре после того, как фонд утвердил кредиты. — Если кто-то понимает реформы как улучшение жизни людей, то это ошибка».

 

Соммерс сочувствует украинцам, желающим верить в то, что сближение с Западом поднимет их уровень жизни на такую ступень, которая в послевоенный период стала нормой в США и в большей части Европы. Это вряд ли случится, говорит он, так как предлагаемая Украине политика прямо противоположна тому, что после Второй мировой войны привело европейцев к процветанию.

 

На деле некоторые реформы приведут к серьезному удорожанию товаров первой необходимости на Украине. Ради того, чтобы привести нефтяные цены в стране в соответствие с ценами на европейских рынках, государство отменит субсидии на дешевое топливо для отопления домов. Согласно сегодняшним оценкам, цены на газ к 2017 году увеличатся на 280%. Украинцы, которые понимают это, недовольны.

 

«Догадываюсь, что мне просто придется прекратить есть, — заявила недавно Business News Europe 77-летняя пенсионерка Валентина Поденко. — Я не знала, что цены на газ поднимутся, причем настолько сильно».

 

Жизнь не просто подорожает; государство может также потерять свою собственность и те предприятия, которые ему принадлежат. В том случае, если страна не сможет расплатиться по долгам, МВФ посредством «обусловленностей», оговоренных в кредитном соглашении, будет иметь право на законных основаниях вступить во владение этими активами, а потом продать их иностранным претендентам в ходе приватизации. Утрата этих предприятий будет означать потерю источников доходов, следовательно, правительство лишится средств для наполнения бюджета и обеспечения своей деятельности, в том числе для реализации программ социального обеспечения. Хадсон предупреждает, что когда исчезнет этот важный источник независимого финансирования, правительство будет вынуждено залезать в новые долги, чтобы платить по счетам. Таким образом, Украина превратится в постоянного должника и будет им до тех пор, пока иностранные собственники не передадут управление приобретенными активами обратно в страну, или пока не произойдет новая революция.

 

У некоторых украинцев найдутся средства для того, чтобы сняться с места и отправиться в другие государства в поисках лучшей доли. Когда страна начнет разрушаться по причине жестких мер экономии, волнений в обществе и вооруженного насилия, квалифицированное и образованное население наверняка побежит с Украины.

Иностранцы могут подумать, что этот кризис не имеет никакого значения для их жизней. Но они ошибаются. В этом конфликте друг другу противостоят современные, промышленно развитые и оснащенные ядерным оружием государства, и поэтому многие аналитики считают данный кризис самым опасным военно-политическим событием глобального масштаба после окончания холодной войны. После распада Советского Союза в 1991 году Соединенные Штаты почти четверть века были главной экономической и военной сверхдержавой в мире, против которой лишь изредка выступали группы боевиков из стран третьего мира. Но ситуация изменилась, и теперь Соединенные Штаты сошлись в битве не на жизнь, а на смерть с высокоорганизованной ядерной державой.

 

Сейчас, когда прошло четыре месяца с момента подписания соглашения о прекращении огня между Киевом и повстанцами с востока Украины, которое в основном соблюдается, может показаться, что риск открытой войны между поддерживающими Киев западными державами и помогающей повстанцам Москвой уменьшился. Но та подготовка, которую ведут государства с обеих сторон, говорит о другом.

 

Вторя враждебным заявлениям американского президента Барака Обамы и британского премьер-министра Дэвида Кэмерона в адрес Москвы, главнокомандующий силами НАТО Филип Бридлав (Philip Breedlove) призвал отвечать военными мерами почти на каждое перемещение российских войск, которые они совершают с момента дестабилизации обстановки в регионе после падения правительства президента Виктора Януковича.

 

Заявив о наращивании российской военной активности на своих границах, Норвегия, Швеция, Дания, Финляндия и Исландия объявили в апреле о намерении сформировать военный альянс для противодействия «российской агрессии», назвав ее «самым большим вызовом европейской безопасности». В тот же день появились сообщения, что Польша потратит 44,6 миллиарда долларов на модернизацию арсенала: создание новой системы противоракетной обороны, закупку ударных вертолетов, подводных лодок, боевых машин и беспилотников.

 

Обозреватели со всех сторон легко назначают виноватых в той опасности, которую представляют эти события. Среди жителей западных стран и смотрящих на Запад украинцев преобладает мнение о том, что Путин спровоцировал новое правительство Украины и, соответственно, Запад. Путин не оставил сомнений в готовности использовать силу (в марте он сказал репортерам, что был готов применить ядерное оружие, если бы боевые действия на российской границе вышли из-под контроля). Но где доказательства того, что конфликт начал Путин? Западные лидеры утверждают, что он, так сказать, выстрелил первым, отправив российских солдат на Крымский полуостров после смены власти в Киеве. Однако они замалчивают тот факт, что Соединенные Штаты на протяжении десятилетий вмешиваются в дела Восточной Европы.

 

Такое вмешательство осуществляется в двух формах. Во-первых, это неуклонное создание все новых военных баз НАТО на востоке, в странах, которые когда-то были союзницами Советского Союза и советскими республиками (в нарушение обещания, данного советскому президенту Михаилу Горбачеву американским президентом Джорджем Бушем-старшим). А во-вторых, это финансирование «продемократических» инициатив у бывших союзников СССР и в бывших советских республиках типа Украины, где после окончания холодной войны Соединенные Штаты потратили пять миллиардов долларов на то, чтобы подтолкнуть политику страны в выгодном для себя направлении. На пике протестов на Майдане, прямо накануне свержения Януковича, появилась инкриминирующая запись телефонного разговора между высокопоставленными деятелями из Госдепартамента Викторией Нуланд (Victoria Nuland) и Джеффри Пайеттом (Geoffrey Pyatt). Там они рассуждают о том, кого можно назначить взамен Януковича, чтобы этот человек наилучшим образом служил американским интересам. Прошло менее двух недель после свержения старого украинского правительства, и в кресле премьер-министра оказался Арсений Яценюк, которому отдавала предпочтение Нуланд.

 

Таким образом, передача власти над Украиной агрессивному прозападному режиму представляет собой вполне успешный итог многолетней работы представителей США. У Кардена есть подозрения, что предложение Киеву вступить в экономическую ассоциацию с ЕС является средством распространения юрисдикции НАТО на Украину, после чего альянс выйдет прямо на западные границы России. «В условиях, когда у Европейского Союза так много проблем с новыми членами, которых он никак не может переварить, зачем ему принимать в свой состав такую немощную страну, как Украина?», — спрашивает он. С точки зрения России, НАТО добивается своей цели времен холодной войны — окружить Россию своими войсками.

Американские руководители хотят убедить мир в том, что украинцы ведут сражение за освобождение от Путина, что российская военная активность на востоке Украины является составной частью плана по возврату Украины под контроль Москвы, и что Европа с Соединенными Штатами несут украинцам свободу, демократию и надежду на лучшую жизнь в условиях «свободного рынка». Но они ничего не говорят о том (как это делает Соммерс), что русские, унаследовавшие остатки Советского Союза, надеялись на превращение России и США в настоящих экономических партнеров.

 

Они обращали свои взоры на Соединенные Штаты в надежде на то, что те помогут им в развитии, однако были разочарованы. Такой результат вполне соответствует политике советника по национальной безопасности времен Картера Збигнева Бжезинского (Zbigniew Brzezinski), который заявляет, что любая самодостаточная в экономическом плане страна представляет военную угрозу для США. По словам Хадсона, Вашингтон поддержал антироссийский Майдан в Киеве отчасти для того, чтобы ослабить и еще больше изолировать Россию, которая под руководством Владимира Путина восстановила свою самодостаточность, чувство собственного достоинства и, по мнению США, вновь стала проявлять упрямство.

 

Безусловно, американские руководители не признаются в том, что поведение России в этом конфликте очень напоминает действия США в период Карибского кризиса, когда страной руководил Кеннеди, а Вашингтон чрезвычайно враждебно и воинственно отреагировал на попытку советского премьера Никиты Хрущева создать базу ядерных ракет на Кубе. Теперь, когда Украина в силу подписанного в июне президентом Порошенко соглашения об ассоциации может разместить у себя силы НАТО, о чем с пеной у рта кричат американские руководители и западные военачальники, Россия по вполне понятным причинам обеспокоена тем, что бывший противник снова может стать открытым врагом. В результате этой борьбы, предостерегают Хадсон, Соммерс и Карден, Украине, Европе и всему миру будет грозить лишь больше, а вовсе не меньше опасностей.