Импортозамещение и парадоксальный патриотизм

Пересматриваю сейчас старые серии «Осторожно, Модерн!», с Нагиевым и Ростом. Если вдруг решите последовать моему примеру, имейте в виду, что первые пару сезонов артисты только искали свой стиль — настоящие творческие удачи начинаются с приключений участкового Рылова и продолжаются длинной последовательностью историй про прапорщика Задова.

Так вот. Давеча мне попалась серия № 47, «Американский Степан»:

http://youtu.be/Evhx-PklKQw

(Сразу предупреждаю — буду давать спойлеры. Не то чтобы я рекомендовал к просмотру именно эту серию, но тем не менее).

Сюжет вкратце таков. Алкоголик Степан получает американскую визу и наследство, после чего уезжает в США. Через год он возвращается:

а) трезвый;
б) богатый;
в) занимающийся спортом;
г) болезненно законопослушный;
д) любящий чистоту и готовый лично убирать улицы;
е) готовый бороться с преступностью;
ж) нетерпимый к унижению чужого человеческого достоинства;
з) по-королевски щедрый.

Кроме того, Степан за этот год основательно забывает русский язык и вынужден говорить с сильным английским акцентом.

Другие обитатели дома, разумеется, представляют собой полную противоположность перековавшемуся в Штатах Степану. Воры, алкоголики, взяточники… живут в грязи как свиньи и яростно сопротивляются любым попыткам американца из этой грязи их вытащить.

Вишенка на торте. После того как Степан не выходит пару дней на связь, Госдеп США присылает прямо в Петербург (!) несколько боевых вертолётов — чтобы спасти своего гражданина. При этом наши истребители не уничтожают эти вертолёты сразу после пересечения ими государственной границы. Россия ограничивается жалобной нотой протеста, как какая-нибудь банановая республика…

Сделаю тут лирическое отступление и отмечу, что я не собираюсь ругать Нагиева и Роста. Сериал снимался в начале нулевых годов и достаточно достоверно отражает если не реалии, то настроения того времени: насколько вообще слово «достоверно» применимо к юмористическому сериалу.

Опять-таки, очень интересно наблюдать актёрскую игру и отличную работу гримёров. Удивительно, но всего нескольких штрихов достаточно, чтобы превратить мужчину средних лет то в юношу-подростка, то в бодрую боевую пенсионерку: причём превратить настолько качественно, что зритель даже не вспоминает, кто из актёров прячется на этот раз за маской. Это, кстати, на заметку тем, кто увлекается своей внешностью. Иногда выражение лица способно отнять или прибавить 10 лет возраста…

Так вот, возвращаясь к серии про «американского Степана». Сегодня образ очистительной эмиграции вызывает уже даже не смех, а некое удивление. Люди насмотрелись на эмигрантов и понимают, что зачастую эмиграция проходит примерно вот так:

http://ruxpert.ru/Трогательная_история_поросёнка_Петра

Однако в перестроечные времена и в начале девяностых годов очень многие всерьёз верили в светлую Америку, где деньги растут на деревьях, преступность и коррупция отсутствуют как класс, а у последнего бомжа в гараже перед бассейном стоит новенький спортивный автомобиль.

Ближе к концу девяностых годов начало наступать некое протрезвление. В то время как в финансовом плане иностранцы по-прежнему были тогда неизмеримо богаче россиян — средняя зарплата в России в те годы редко превышала 100 долларов даже в городах-миллионниках — к ним уже относились без перестроечного уважения. Заезжие жулики и шарлатаны порядком подпортили имидж благородных капиталистов, а либеральные реформы и вовсе превратили некоторые волшебные заклинания в грязные ругательства — словосочетания типа «эффективный менеджер» и «свободный рынок» начали употребляться преимущественно в саркастическом ключе.

Мне ярко врезалась в память одна сценка как раз из того периода, самого начала нулевых. Проезжая по делам город Выборг, мы с товарищем остановились на заправке, чтобы залить в бак бензина, а в желудки — горячего чая. В кафе при заправке вяло буянил средних лет финн в обнимку с какими-то двумя юными прелестницами.

— Иди отсюда, поклонник Бахуса, и куртизанок своих забери, — беззлобно выгоняла финна сотрудница заправки.
— Нет! Вы должны меня уважать! Я иностранец! — пытался произвести на неё впечатление незадачливый финн. Слово «иностранец» он произносил с придыханием: в его устах оно звучало как «министр» или «академик».

Слова финна не имели никакого эффекта, его таки выставили за дверь. Полагаю, финн воспринял это приключение с некоторым грустным удивлением: каких-то лет 10 назад, где-нибудь в 1991 году, он был бы в Выборге королём. А в 2001 году он был всего лишь пьяным финном, и его заграничный паспорт ровным счётом никому не был интересен…

Прошло ещё десятилетие, и образ западных иностранцев снова изменился. Как мы в начале девяностых годов представляли себе типичного голландца? Полагаю, как эдакого стильного бюргера с морского типа бородой, курящего трубку на борту собственной яхты.

А как представляют себе типичного голландца сейчас, в 2015 году? Как щетинистого негра в ярком макияже, сверкающего ягодицами из кожаной упряжи — с косячком в одной руке и с букетом тюльпанов в другой. Имидж европейцев и американцев серьёзно изменился в худшую сторону. Пожалуй, трепетно-уважительное отношение осталось у нас только к трудягам японцам — хотя и японцы, в общем, далеко не такие крылатые папы Карло, как рассказывали нам когда-то.

Спасибо господину Обаме, который прямо и недвусмысленно назначил Россию врагом США, сейчас начали стремительно развеиваться уже остатки либеральных мифов о Западе. Парадоксальный патриотизм сменяется здоровым патриотизмом.

Что такое «парадоксальный патриотизм»? Это патриотизм из серии «Осторожно Модерн!» про американского Степана. Когда герои серии по очереди говорят: «Да, мы нищие, убогие, вороватые и вечно пьяные свиньи, а в Штатах мы могли бы стать богатыми суперменами — как ты, добрый и богатый Степан. Но Россия — наша Родина, и мы будем здесь жить вопреки всему».

Вполне очевидно, что такой патриотизм является довольно нездоровым явлением — так как в его основе всё равно лежит глубокое убеждение о безнадёжной порочности и отсталости России. Тем не менее, в начале нулевых годов такого рода патриотизм был весьма распространён, а некоторые считающие себя патриотами общественные деятели распространяют такие взгляды и сейчас. Дескать, да, мы с голой задницей и кривыми руками, да, это не исправить, мы ущербны по своей природе. Но всё равно мы выпьем водки и всех победим.

Здоровый патриотизм, это когда любовь к Родине сопровождается не чувством яростной обиды, а спокойным рассудком. Когда патриот понимает, что средний русский живёт беднее среднего американца, но при этом также понимает, что средний американец испытывает кучу малоактуальных для России проблем, а за свой картонный домик и взятый в кредит автомобиль средний американец вынужден расплачиваться в том числе и осознанием того факта, что ведёт себя его страна, мягко говоря, непорядочно:

http://ruxpert.ru/Список_военных_операций_США

Плавно перехожу к сути поста. Очень долго либеральная пропаганда работала против наших товаров. И если патриот выбирал, например, российскую моркву, он при этом думал что-то типа «пусть хуже, зато наша. Пострадаю материально, но помогу стране». Большая часть покупателей при этом, разумеется, патриотизм проявлять даже не собиралась, и бездумно покупала морковку импортную.

Сейчас при прочих равных люди берут нашу морковку. И не только «назло Обаме», но и потому, что уже больше доверяют отечественным совхозам, нежели зарубежным. Наши производители робко высовывают голову из песка и начинают осторожно признаваться на упаковке: «да, это сделано России».

Вызванное снижением курса рубля подорожание западных товаров только ускорит этот процесс. Вот вам пример из жизни.

Длительное время я покупал бумажные полотенца немецкой фирмы Z. Их качество меня полностью устраивало, а цена не выглядела запредельной. В новом году произошло странное — мокрые полотенца начали издавать характерный запах, как будто экономные немцы решили производить их из макулатуры. Не то чтобы я не доверял немцам, однако вскоре я задумался: а почему, собственно, я покупаю немецкие полотенца, вместо того, чтобы найти какие-нибудь русские?

В следующий свой визит в магазин я принципиально взял рулон полотенец П. с русским названием. Стоили они 20 рублей (против 80 рублей за рулон немецких полотенец), и я не ожидал от них какого-то особенного качества. Тем не менее качество оказалось лучше, чем у немцев. Отечественные полотенца были мягкими и прочными, хоть и без креативных рисунков на поверхности.

В итоге, проведя ещё пару экспериментов, я остановился на продукции расположенного недалеко от Петербурга Сясьского ЦБК — их полотенца в толстых рулонах я счёл самыми удобными. (Это, кстати, к вопросу, производят ли в России бумагу. Производят. И бумагу для принтеров тоже).

Полагаю, аналогичным образом сейчас перетряхивают свои потребительские корзины и другие россияне. Импортные продукты, которые раньше покупались по инерции, теперь стали, во-первых, дороже, а во-вторых, идеологически неправильными.

Позволить себе взять и волевым решением удержать цены на прежнем уровне могут только монстры уровня Samsung — который имеет своё производство в России и может играть в долгую. Большая часть зарубежных фирм будет или повышать рублёвые цены или понижать качество — или делать и то и другое одновременно.

Торговые сети, весьма циничные и прагматичные структуры, вынуждены будут уделять больше внимания отечественным товарам, и искать варианты для замены слишком дорогого импорта. Процесс импортозамещения резко ускорится.

В одном из предыдущих постов мне справедливо указывали, что в России не растут киви с апельсинами. Соглашусь: киви и апельсины будут теперь стоить дороже, чем в октябре. Тут ничего не поделаешь. Но вот морковка, картошка, красный лук и большая часть других распространённых продуктов в России всё же производятся:

http://ruxpert.ru/Сельское_хозяйство_России

При этом, например, кофе хоть и не растёт в наших широтах, но может в России успешно обрабатываться. То есть, подорожание кофейного зерна не так сильно отразится на итоговой стоимости марок, которые имеют производства в России.

Подведу итог

Один популярный блогер, который недавно приехал в Россию из Украины, удивлялся тому, что наши магазины не спешат поднимать цены. На Украине снижение курса гривны является веским поводом, чтобы пойти и переписать ценники в тот же день — пропорционально снижению курса.

Разница между Россией и Украиной заключается в том, что в России за последние 15 лет открылось достаточно производств, чтобы убрать критическую зависимость от импорта почти во всех отраслях. Поэтому импортёры стараются до последнего удерживать цены на свои товары — чтобы российские производители не отобрали у них долю рынка при помощи более конкурентоспособной цены.

Поэтому хоть цены в магазинах и продолжат свой рост, но рост этот не будет быстрым. Кроме того, в качестве побочного эффекта от сильного снижения курса рубля мы должны получить не менее сильный рост отечественного производства. Если судить по предыдущим валютным кризисам, можно осторожно ожидать заметного оживления экономики уже к осени этого года.

Фриц Морген