Прибалтика замерла в ожидании "русской весны"

Валентин Домогадский

Вопрос русскоязычного меньшинства в прибалтийских республиках остается неразрешенным с момента крушения Советского Союза. С обретением своей независимости страны Балтии провозгласили политический курс на строительство моноэтнической государственности, что подразумевало господство «титульной нации». Русскоязычное население, проживавшее в этих странах еще с царских времен, было полностью поражено в правах, и в большинстве своем, вот уже 23 года находится в мерзком статусе «неграждан». Официальные власти на корню пресекали все возможности уступок и компромиссных решений, отказываясь даже от элементарного диалога. Однако тектонические сдвиги в международной политике России, увенчавшиеся «русской весной» на Украине и возвращением Крыма, заставили многих усомниться в неизлечимой пассивности пророссийского движения в прибалтийских республиках. Всеобщая солидарность русскоязычного населения стран Балтии с официальной политикой Кремля и бунтующим Донбассом сформировала неофициальную платформу русского единства в Прибалтике. Вполне ожидаемая реакция властей на активацию пророссийского движения лишь укрепила монолит и усилила конфронтацию между прибалтийскими националистами и национальными меньшинствами.

На этом фоне ушатами разливались пропагандистские страшилки о «зеленых человечках», несущих «русский мир» на всё постсоветское пространство. Русофобские пассажи также не добавляют симпатии пророссийского сообщества к своим правительствам. Так, к примеру, экс-президент Латвии недавно заявила, что русскоязычное меньшинство несет опасность для страны, в связи с чем должно быть ограничено на выборах.

История современного прибалтийского национализма берет свое начало еще в годы правления Брежнева. В 1980-х годах страны Балтии планировали добровольный выход из состава СССР, в связи с чем процесс предоставления гражданства русскоязычному населению прописывался подробно. Однако действия ГКЧП предоставили прибалтийским республикам все возможности для игнорирования юридических аспектов выхода из состава, чем националисты не преминули воспользоваться. Все совместные наработки остались в прошлом, и к власти пришли ультраправые националисты, использовавшие изящную комбинацию: гражданство получали только те, кто являлся гражданином республик до «советской оккупации 1940 года». Все остальные - это граждане Советского Союза, которые вправе сохранить старое гражданство за собой. Мол, мы ничего против не имеем - право ваше. Но после подписания Беловежских соглашений данная конструкция рухнула и 1/3 населения стран Прибалтики оказалась без гражданства. Всеобщая декларация прав человека, где право на гражданство является базовым, новые власти не смутила, хотя и предпринимались нелепые бутафорские шаги к урегулированию вопроса. Положение русскоязычного населения с тех прав почти не изменилось.Однако каждая республика имеют свою специфику. 

Эстония. Население Эстонии составляет примерно 1 млн. 200 тысяч человек, среди которых доля русскоговорящих достигает 25 процентов. Среди этих 30 процентов около 100 тысяч имеют эстонское гражданство, а гражданами России является примерно 110 тысяч, и чуть более 100 тысяч находится в статусе «неграждан». Дискриминация по этническому признаку в Эстонии присутствует повсеместно: среди русских уровень безработицы в 4 раза выше, нежели в среде титульного населения. Уровень доходов русскоязычных более чем в 1,5 раза ниже, чем у эстонцев. «Неграждане» лишены права голоса на парламентских выборах, а на муниципальных имеют лишь активное право, но лишены пассивного. Доля национального меньшинства во властных структурах находится в районе 10 процентов. Официальные власти неоднократно заявляли, что этнической дискриминации в стране не существует, а тяжелое положение русскоязычных объясняется слабым уровнем владения единственным государственным языком. Но интересно то, что необходимость в применении эстонского языка колеблется в районе 30 процентов в зависимости от уровня владения и гражданского статуса. То есть, дискриминация по языковому принципу встречается даже в таких регионах как Ида-Вирумаа, где доля русских превышает 80 процентов от общего населения. Отдельно стоит отметить, что подавляющая часть эстонцев владеет русским языком на высоком уровне, но категорически отказывается его использовать. 

Латвия. Латвийская республика по факту стала самой фанатичной в деле строительства моноэтнического государства на основе идеологических установок Розенберга. Этническая иерархия в Латвии существует в  качестве социальной модели: во главе государства стоят латыши, а национальные меньшинства находятся на низших ступенях социальной лестницы. Западная традиция двойных стандартов была широко распространена в республике. Так, к примеру, гражданских прав были лишены все русскоязычные представители компартии, в то время как этнические латыши-коммунисты занимали всевозможные государственные посты. Характерно это для других республик.  Дискриминация по языковому принципу максимально широко распространена в Латвии под юридическим прикрытием. Так, «неграждане» и на сегодняшний день лишены возможности попасть во властные структуры и многие виды крупного бизнеса. Что интересно: экономика Латвии понесла и продолжает нести существенные потери от официального шовинизма, так как лучшими специалистами в области технических профессий являются русскоязычные, которые по известным причинам не могут устроиться на работу.

Литва. Доля русскоязычного населения Литвы является самой низкой по сравнению с остальными прибалтийскими республиками – 5,8 процентов. В современной Литве русские даже не являются основным многочисленным меньшинством: в данном аспекте лидируют поляки – 6,6 процентов от общего населения. Еще одной отличительной особенностью положения русскоязычного населения Литвы является факт того, что большинство русских имеют литовское гражданство, так как еще в 90-е был принят закон, согласно которому все, проживавшие на территории Литовской ССР признавались гражданами независимой Литвы. Однако подобный гуманизм со стороны официальных властей никак не отражается на реальном положении русскоязычных. Уровень языковой и этнической дискриминации в Литве мало чем отличается от аналогичного в Латвии и Эстонии.

Апологеты прибалтийского национализма утверждают, что положение русскоязычного населения защищено международными конвенциями, которые были подписаны руководством каждой из республик. Однако Эстония не подписала ни одной конвенции об апартеидах и сокращении «неграждан». Литве это не потребовалось. Латвия по своей глупости подписала, однако на реальном положении дел это никак не сказывается. Но прибалтийские националисты несколько отличаются от своих украинских коллег, и активно пользуются статистическими выкладками. А согласно им, численность «неграждан» стремительно сокращается. И ведь мало кого интересует, что сокращается она преимущественно естественным путем, так как весь молодняк покинул республики еще до 2004 года. Отдельно стоит отметить, что хваленные европейские комиссии вопиющие нарушения канонов западной демократии игнорируют. 

Борьба русскоязычного населения стран Балтии за свои законные права была обречена на провал по причине отсутствия действующих демократических институтов. Однако, как уже говорилось выше, «русская весна» внесла свои коррективы в национальную политику «балтийских тигров», которые по проверке оказались мелкими полевыми грызунами. Надуманный страх вторжения российских войск для защиты русскоязычного населения половине политиков затмил голос разума, а оставшихся вразумил. Пока первые разливались ушатами русофобии в надежде приобрести авторитет у своих западных хозяев и заполучить политические очки у коренного населения плотненько упитанного пропагандой, вторые предпринимали всевозможные шаги для урегулирования проблемы национальных меньшинств.

Так, 17 ноября в Литве был восстановлен Департамент нацменьшинств, расформированный в 2009 году. Данную инициативу можно оценить положительно, несмотря на то, что в 90-е по Литве ходила едкая шутка, мол, департамент не по правам меньшинств, а по ограничению нацменьшинств. В Латвии возобновилась дискуссия на предмет восстановления Секретариата по общественной интеграции, который был реорганизован и приписан Министерству культуры. Не стоит, наверное, говорить, что проблема нацменьшинств после реорганизации ведомства не претерпела изменений. В Эстонии ситуация аналогична латвийской – вопрос положения русскоязычного населения находится в ведомстве Министерства культуры. В данной структуре колоссальное влияние имеет фактор личности, а, как и предполагает жанр, – эта должность занимали видные русофобы. Однако 1 марта расклад может измениться, так как в Эстонии пройдут выборы в высший представительный и законодательный орган власти – Рийгикогу.

Вопреки поразительному кретинизму официальных властей, приправленному русофобскими демаршами, в прибалтийских республиках формируется мощная политическая платформа русскоязычного меньшинства. На мартовских выборах в Эстонии все шансы на победу имеет Центристская партия, которая собирает голоса эстонских русских. Партия выносит на повестку дня наболевшие русские вопросы: статус языка, образование на русском языке и решение проблемы «неграждан». Неожиданная платформа для обсуждения статуса национального меньшинства месяц назад образовалась в Латвии, обозначившая себя в интернете как «Латгальская народная республика». Если на момент своего появления латвийская ЛНР позиционировала себя именно как независимая республика, то на сегодняшний день данная платформа отдрейфовала в единственно верную сторону – обсуждение автономии.

Российское правительство отреагировало на рост пророссийских настроений адекватно, - хотя наши пенные патриоты готовы забить за это камнями, - оно прекратило косвенное финансирование прибалтийских республик за счет эмбарго на сельскохозяйственную продукцию и сокращения транзита. Для пенных патриотов: сферы трудовой деятельности русскоязычных в Прибалтике уже давно ограничены с момента распила советского наследия и введения языковых барьеров при устройстве на работу. Меры, предпринятые российским правительством, предполагают двухлетнюю гарантию на возвращение прибалтийских республик в наши тесные экономические объятия. А в современных политических условиях это невозможно без разрешения проблемы русскоязычного населения. И не по причине необратимой кары Владимира Владимировича. Вся прибалтийская дилемма заключена не только в росте пророссийского общества, но и в отрезвлении вчерашних националистов. И скорые выборы в Эстонии продемонстрируют, что для населения оказалось ценнее: махровый национализм или голос разума.Можно предполагать, что данные выборы и станут тем самым маркером оценки силы пророссийского движения.