Гитлер как проект англо-саксонской геополитики.

Термин «геополитика» после Второй мировой войны стал почти запретным в Германии, его, как правило, ассоциируют с фашизмом, нацизмом, ставят в один ряд причин развязывания германо-фашистского нашествия. Фигура одного из наиболее выдающихся геополитиков мира, генерала Карла Хаусхоффера выглядит почти зловещей, тем более, что планировалось привлечь его к Нюрнбергскому процессу, и только самоубийство генерала позволило подобного избежать.

Советская сторона, кстати, на привлечении К. Хаусхоффера к суду не настаивала. Однако англичане «стояли насмерть», требуя посадить Хаусхоффера на одну скамью с главными нацистскими преступниками. Естественно, англичан поддерживали американцы. Карл Хаусхоффер, понимая, что будут судить не только его, как «идеолога» теории расширения жизненного пространства для немцев, но прежде – немецкую классическую геополитику, а косвенно - всю школу континентальной геополитики, принял решение прибегнуть к пистолетному выстрелу в висок.

Так в чем же виновна немецкая геополитика, формировавшаяся талантами Г.Ф. Гегеля, Э. Геккеля, Ф. Ратцеля, Р. Челлена, К. Шмитта и др.? Главной фигурой среди них в качестве геополитика выступает К. Хаусхоффер. Но так ли повлиял отставной генерал на решения Гитлера и высшего руководства третьего Рейха о развязывании мировой войны? Не предмет этой статьи подробно вдаваться в историю и сущность геополитики как научной теории и политической практики, рассмотрим лишь её прикладное значение во Второй мировой войне. И для начала отметим ряд следующих моментов. Геополитика есть слияние в едином процессе политики и пространства во всем его многообразии.

Геополитика всегда сопровождает развитие и политические процессы государств, империй и цивилизаций. Однако не всегда государства (особенно тоталитарные) следуют выводам и логике геополитики. Порой геополитику побеждает идеология, религиозная и иная мистика, что и случилось с нацистской Германией. Ведущие геополитические школы (русская, немецкая, англо-саксонская) состоят в конкурентных противоречиях между собой и сильно влияют на реальную политику государств и коалиций. Континентальные (русская и немецкая) школы, как и государства, входящие в ареал континентального мира, могут взаимодействовать и быть в тесном долговременном союзе в противостоянии морской (англо-саксонской) геополитической конструкции. С морской цивилизацией (Британия и США, прежде всего) у Германии и России, а сейчас и у Китая, заменившего СССР в геополитическом противоборстве, основательных долгосрочных союзов быть не может: они непримиримые соперники (смертельные враги). «Дружить» могут только по интересам, временно, на период совпадения таковых.

В преддверии Второй мировой войны геополитическая ситуация в мировом раскладе сил динамично изменялась, мир оставался европоцентричным, однако, геополитическая структура мира была неустойчивой. Но в политических процессах ведущие мировые игроки чётко придерживались сущности своих геополитических концепций, доктрин, стратегий. Сущность мировых процессов определялась следующими факторами:

Принципиальным отличием от западной геополитической практики на советском (евразийском) пространстве явилось выстраивание союза народов, но не государств.

Ещё один фактор взбудоражил немцев, французов и англичан – рост славянского населения в Европе. В 1810 году доля славян (включая европейскую часть России) составляла не более одной трети, в 1910 г. - 42 %, в 1938 г. – 46 %, к 1950 г. должна составить не менее 50%. В 1938 г. немецкий философ В. Шубарт делает вывод: «Грандиозное событие, которое готовится, - это восхождение славянства как ведущей культурной силы. Возможно, кому-то это режет слух, но такова судьба истории, которую никому не дано остановить: грядущее столетия принадлежат славянам». В Европе же, по мнению В. Шубарта, «возникают симптомы культурной усталости, пресыщенности, духовных падений. … Европейский континент охватывает нарастающее беспокойство». Ни Европа, ни Америка не могли предложить человечеству новых философских идей, новой формы мироустройства и социальной структуры общества, программы развития народов мира. Большевики, развивая мессианскую традицию русской геополитической мысли, предложили: новый смысл жизни, новую философию международных и человеческих отношений, новый тип государства, иной, чем на Западе архетип человека. Другой вопрос – методы решения этой грандиозной задачи в условиях жёсткого (непримиримого) противостояния мировоззренческих и идеологических платформ. Они, безусловно, заслуживают внимательного и объективного исследования и осуждения.

Выдающийся русский мыслитель Н.Я. Данилевский в работе «Россия и Европа» (1871 г.) сделал ряд удивительных выводов, в том числе:

Этот тип, по мнению Данилевского, ещё не проявил себя во всей полноте» и находится в стадии становления. Основой его должен стать русский народ и его культура. Именно славяне, с русскими во главе, призваны обновить мир, найти для всего человечества решение исторических проблем. Главную отличительную черту русского человека Н.Я. Данилевский видит в приоритете общественного над индивидуальным, в его стремлении быть полезным всему человечеству. А разве Ф.М. Достоевский не говорил о всечеловеческой сущности русского человека? Не менее интересно мнение Максимилиана Волошина, известного русского поэта, не воспринявшего революцию 1917г.:

Вторая мировая война вновь, как это бывало не раз в истории, призвала русский народ вместе с другими советскими и славянскими народами исполнить своё мессианское предназначение. Носителем же этой всечеловеческой миссии является особый архетип русского человека. По-моему, эту черту точно выразил после войны генерал де Голль: русский человек не может чувствовать себя счастливым, если где-то творится несправедливость.

Существовавшие ранее архетипы европейского (прометеевского и готического) человека (гармоничный, героический, аскетический, мессианский) стали вырождаться еще в эпоху Реформации. На смену им приходят иные типажи: человек зоологический (человек-зверь), воспитанный геббельсовской пропагандой, человек либеральный (человек, не обремененный ответственностью перед обществом), человек экономический (человек - потребитель, индивидуалист), человек эгоистический (британские традиционалисты). Эти архетипы людей формировали политику западных государств. В СССР активное продолжение и развитие получал архетип «человек - личность», характерный и традиционный для славян. Этот архетип объединял в себе четыре начала: гармоничное, героическое, аскетическое, мессианское, что в полной мере проявилось в годы войны. Разнородность архетипов, их несовместимая противоположность и формирование на всём евразийском пространстве русского архетипа также мотивировали Запад к войне против СССР. И. Сталин и советское руководство настойчиво объединяли все народы СССР в единый образ, прототипом которого были А. Невский, А. Суворов, М. Кутузов, былинные богатыри. Уничтожение славянского архетипа человека стало одной из задач плана «ОСТ», утверждённого Гиммлером 12 июня 1942 г.. В нём предусматривалось уничтожение 30 млн. русских, белорусов, украинцев, выселение из захваченных территорий до 71 млн. человек, в том числе 85% поляков, 65% украинцев, 75% белорусов, 50% чехов.

Но вернёмся к К. Хаусхофферу и к немецкой геополитике. Что же предлагала геополитическая мысль Германии, и в какой мере прислушивались к ней нацисты? В самых общих чертах попытаюсь изложить её сущность. Завершение эпохи геополитических открытий, колониальное освоение целых континентов, развитие капиталистического способа производства (машинного, прежде всего) привело к сжатию мирового пространства, потребовало радикального увеличения объёмов природных ресурсов для промышленности, выбросило на улицы миллионы безработных людей. Эти обстоятельства вынудили государства мыслить глобально и искать пути своего выживания в новом мире, перспективы развития. Геополитика была призвана найти ответы на возникшие проблемы. Искали ответы и немецкие исследователи. Первым мощно на мировую ситуацию взглянул Г.Ф. Гегель, раскрывший социальную сущность различных цивилизаций:«…земледельцы, населяющие равнины, способны к регулярному кропотливому труду, заинтересованы в поземельной собственности и развитии правовых отношений», «Особая миссия у морских народов […]: если низменность прикрепляет человека к земле, благодаря чему он становится зависимым в бесконечном множестве отношений, то море выводит его из этих ограниченных сфер», «… море призывает человека к завоеваниям и разбою…».

Ф. Ратцель предложил концепцию «государство – живой организм», требующий в своем развитии новых пространств. Немецкая нация и германское государство, развиваясь, как и любой биологический организм, нуждаются в новых территориях. Р. Челлен обосновал необходимость расширения жизненного пространства за счёт более слабых соседей. При этом он не исключал применение силы (крылатая фраза Р. Челлена: государство не должно напрасно носить меч). Но о войне с Россией немецкие теоретики от геополитики речи не вели. К. Хаусхоффер развивал идеи больших пространств за счет союзов близких по цивилизационным признакам государств. И главным противником Германии и других континентальных стран он считал англо-саксов – Англию и США. С целью успешного противостояния «цивилизации моря», К. Хаусхоффер считал необходимым союз с Россией. Геополитик считал союз Германии с Россией главным стержнем германской внешней политики. Рапалльский мирный договор 1922 г. рассматривал первым шагом на пути к мощному евразийскому союзу, основу которого являют Россия и Германия. Его, пожалуй, с полным основанием можно отнести даже к евразийцам. В своих работах по теории больших пространств к союзникам он также относил Японию, «морскую державу с континентальным типом мышления», и Китай. Япония, по его мнению, необходима континентальному блоку для борьбы с Англией и США на океанских театрах военных действий. Поддержал К. Хаусхоффер, как и другой его современник и также известный немецкий геополитик К. Шмитт, подписание пакта «Молотов – Риббентроп» в августе 1939 г. Оба расценивали это событие как шаг от конфронтации Москвы и Берлина, возникшей после прихода Гитлера к власти в Германии, к сближению.

«Только идея Евразии, воплощаясь политически в пространстве, даст нам возможность для долговременного расширения нашего жизненного пространства… Евразию невозможно задушить, пока два самых крупных её народа – немцы и русские – всячески стремятся избежать междоусобного конфликта, подобного Крымской войне или 1914 году: это аксиома европейской политики… Последний час англосаксонской политики пробьёт тогда, когда немцы, русские и японцы соединятся». Так говорил Гомер Ли».

Так что англичанам и американцам было за что не любить немецкую геополитику и лично Карла Хаусхоффера. Да, немецкая геополитика по своей сути, подталкивала германскую элиту к насильственному расширению «жизненного пространства», как за счет соседей, так и путём передела колониального мира. Аншлюс Австрии, захват Чехословакии, операции на африканском континенте, и даже война против Польши, соответствовали геополитическим предначертаниям Германии. Но гитлеровское окружение взяло на вооружение скорее не геополитические концепции своих классиков, а теоретические разработки расологов и мистические воззрения специалистов из Аненербе, пытавшихся найти древнеисторические артефакты арийской особости и божественного предназначения немецкой нации. Но эта «божественность» заключалась в реализации своего превосходства над другими народами, их подчинении или уничтожении. А фюрер уверовал в свою исключительность, провидческий дар, воспринял как истину вывод мистиков, что он – инкарнация Карла Великого. Ну а далее в политику и военную стратегию вмешались «копье Лонгина», «чаша Грааля», и т.п. Даже музыка Вагнера. Политика превратилась в шабаш ведьмаков и шарлатанов. К началу Второй мировой войны места геополитике в определении политической стратегии Германии практически не осталось, а заключённые с СССР соглашения явились фикцией и прикрытием внезапного удара.

В условиях мистического безумия гитлеровской камарильи ожидать какого-то следования логике геополитики было бы слишком наивным. Однако следует отметить, что германский генералитет сохранял разум, серьёзно осваивал военную стратегию и готовил вооруженные силы к сражениям. То же самое можно сказать о руководителях оборонно-промышленного комплекса Германии. Но и они верили фюреру, как последней надежде в освобождении от унижений версальского мира и возрождении немецкого духа. В головах генералов и промышленников доминировали дух реванша и отмщения. В первую очередь это относилось к англичанам и французам, но и к русским отношение было отнюдь не дружеским: генералы помнили, чьи армии оказали решающий вклад в победу Антанты. Геополитике в этом слое места также не находилось.

И ещё один важный момент, способствовавший неизбежности войны между Востоком и Западом: чёткое следование англосаксов своей геополитике - геополитическим концепциям Х. Маккиндера и А. Мэхэна. Принцип британской стратегии «разделяй и властвуй» активно работал не только на колониальном пространстве, но и в Европе, да и в англо- саксонском ареале. У. Черчиль и вся британская элита, их американские союзники-конкуренты в качестве первейшей задачи ставили недопущение советско-германского союза и, особенно, оси Германия – СССР – Япония. Такую конфигурацию они считали смертельно опасной для англосаксонского мира. Поэтому, когда Гитлер и его окружение взяли на идеологическое вооружение расовую уникальность германской нации, для большинства же народов (в том числе для славян) ввели категорию «унтер менш», то есть «недочеловек», Англия и США не возмутились, не потребовали соблюдения «прав человека». Более того, по итогам 1938 г. в Британии Гитлер объявлен «человеком года». Британская политическая и финансовая элиты настойчиво реализовывали свою давнюю стратегию стравливания немцев и русских на полях сражений (как ранее им удавалось направить Наполеона в Россию, столкнуть Германию и Россию в Первой мировой войне). С 1933 г. британские спецслужбы и мировой финансовый капитал приступили к осуществлению операции «Адольф Гитлер». Именно с берегов Темзы был запущен миф об угрозе большевизма как общей опасности «свободному миру», т.е. Западу.

Выход для «борьбы с большевизмом» был найден в формировании и планомерной реализации концепта «фашизм против большевизма». Поэтому на Западе (США и Великобритания, прежде всего) не препятствовали (если не способствовали) приходу Гитлера к власти в Германии, более того – всячески поощряли его «Дранг нах Остен», не обеспокоились созданием союза стран «Оси», очень соответствующего стратегии «анаконды» американского геостратега адмирала А. Мэхэна, помогали нацистам создать мощную военную экономику и армию. В идеологическом плане коммунистическую идею «борьбы классов» теневым силам англо-саксонского мира удалось подменить «борьбой наций и народов» против большевистской России, против коммунизма. Тот же В. Шубарт писал: «Я сейчас ставлю вопрос не о том, что значит большевизм для России, а о том, что он значит для Европы; причем вопрос не стоит так: третий рейх, или третий Интернационал, фашизм или большевизм. Нет, речь идёт о мировом историческом конфликте между частью света Европой и частью света Россией, между западноевропейским и евразийским континентами». То есть извечная историческая борьба разных культурно-цивилизационных основ, разных смыслов жизни. Извечное непонимание Западом российской души, отторжение её, стремление к завоеванию российских просторов. Таким образом, грядущая мировая война готовилась как борьба за мировое господство, главным её содержанием являлась решающая битва за геополитическое пространство Евразии – пространство, являвшее собой не только важный географо-ресурсный потенциал, но иной, кардинально отличный от западной цивилизации образ человеческого сообщества. Россия (СССР) как геополитический центр евразийского материка была, как и ранее, главным объектом устремлений претендентов на глобальное доминирование. «Традиции и жизненные интересы Англии, - писал будучи премьер- министром Великобритании Л. Джордж, - требуют разрушения Российской империи, чтобы обезопасить английское господство в Индии и реализовать английские интересы в Закавказье и Передней Азии». Изоляция СССР, агрессивные проявления Запада с первых дней советской власти привели к ещё двум историческим последствиям:

А что касается попыток западных и российских фальсификаторов истории увязать возникновение фашизма как реакцию на утверждение большевизма в России, то это явная ложь: фашизм явился в Европе как реакция на либерализм, усиление еврейского капитала и стремление банков активно влезать во власть. Идеология нацизма возникла как попытка встряхнуть немецкий народ, дать ему импульс к активности, вернуть в лоно порядка и подчинённости, преградить проникновение либерализма и революционных настроений. «Или мы поднимемся путем возрождения древней чистопородной крови и повышенной воли к борьбе до очищающих успехов, или же последние германско-западные ценности цивилизации и государственного воспитания погрузятся в грязные потоки городов мира, искалечатся на раскаленном асфальте озверевших нелюдей или прорастут возбуждающим болезнь ростком в виде скрещивающихся между собой выходцев из Южной Америки, Китая, Голландской Индии, Африки» - писал в 1930 г. идеолог германского нацизма А. Розенберг. Опять ни о каком большевизме речь не идёт.

Фашизм как форма власти возник в охваченной кризисом Италии (1920 г.), в 30-е гг. ХХ столетия утвердился в Германии, Испании, Португалии, Венгрии как реакция на экономический кризис, переход экономики к машинному производству, выкинувшему на улицы массы безработных людей, но не на большевизм. В Россию Гитлер шёл за «жизненным пространством» для немцев, о чём он открыто писал в «Майн Кампф» еще в 1925 г.: «Когда мы говорим о завоевании новых земель в Европе, мы, конечно, имеем в виду только Россию и те окраинные государства, которые ей подчинены». Добавим: в качестве одной из причин поддержки гитлеровского режима со стороны США и Великобритании опять же явились выводы англосаксонских геополитиков (Х. Маккиндер, А. Мэхэн) о смертельной опасности для интересов держав морской цивилизации создания германо-российского союза. В этом случае Лондону и Вашингтону пришлось бы позабыть о мировом господстве и лишиться ряда колоний. Раппальский договор 1922 г. и последующее сближение (особенно в военной и военно-промышленной сферах) Германии и СССР усиливали как саму возможность образования альянса против англосаксов, так и их обеспокоенность. Так что Гитлер оставался едва ли не последней надеждой на разрушение формируемого союза. Мне представляется, что Гитлер был явным ставленником англо-саксонской элиты и мирового капитала. На чём основано это убеждение? Во-первых, Гитлер действовал вопреки выводам всех основателей немецкой геополитической классики и военной стратегии, которые в основе своей считали главным противником Германии страны «морской цивилизации», вопреки завещанию «железного канцлера» О. Бисмарка «никогда не воевать с Россией». Во-вторых, именно британская политика не только «не замечала» серьёзные нарушения Версальского мирного договора (не создавать вооружённые силы, не производить тяжёлые вооружения и т.д.), но британские банки финансировали развитие оборонной промышленности гитлеровской Германии, а дипломатия Лондона поощряла движение Гитлера на Восток (аншлюс Австрии, Мюнхен). В-третьих, Гитлер не являлся автором расовой теории третьего рейха, но именно он «развил» её до уровня нацистского фашизма, противопоставив немцев (извечных врагов Англии) всему человечеству. Что касается славян, то даже идеолог расизма А. Розенберг относил их к нордической «ослабленной» расе.

С приходом Гитлера к власти в Германии Советская Россия приостанавливает военное и военно-техническое сотрудничество, руководство государства в главной газете страны даёт политическую оценку фашистскому режиму Германии: «…фашисты стремятся к новому переделу мира, проводят курс на развёртывание агрессии во всем мире». 12 декабря 1933 г. ЦК ВКП(б) принимает постановление о развёртывании борьбы за коллективную безопасность в Европе и в мире в целом, СССР подает заявку на вступление в Лигу наций. В 1934 году СССР предлагает создать Восточный пакт о взаимной помощи с участием Чехословакии, Польши, Латвии, Литвы, Эстонии, Финляндии и Советского Союза. Отдельно предлагается заключить пакт с Францией. Министр иностранных дел Франции Л. Барту незамедлительно поддерживает инициативу СССР, после чего его немедленно убивают. Таким образом, Восточный пакт не состоялся. В 1935 г. все ведущие европейские страны заключают союзные отношения с Германией, в 1936 г. Германия и Япония подписывают Антикоминтерновский пакт. 20 февраля 1938 г. в бундестаге Гитлер заявляет, что Германия стремится к сближению со всеми государствами, только не с Советской империей. Затем следует Мюнхен. Британский журнал «Тайм» в номере от 2 января 1939 г., ряд других изданий единодушно признают А. Гитлера человеком 1938 года. Так что Гитлер и фашизм – это проект Запада, а не реакция на советскую власть и коммунистическую идеологию. «Русские не стремились властвовать, не хотели распространять коммунизм. Они желали безопасности, и лишь коммунисты и их попутчики могли её обеспечить», - пишет серьезный западный авторитет по истории Второй мировой войны А. Тейлор. В этой фразе звучит и подтверждение вывода серьёзных специалистов, что геополитической сущностью Запада является агрессия, в то время как сущность России (СССР) – безопасность. «Агрессия на протяжении столетий является единственной формой общения Запада с внешним миром. <…> Хроники вековой борьбы между двумя ветвями христианства, пожалуй, действительно отражают, что русские оказывались жертвами агрессии, а люди Запада – агрессорами». В ходе Второй мировой войны произошло временное перестроение геополитических систем, сложившихся после Первой мировой войны. В преддверии 1 сентября 1939 г. (дата начала Второй мировой) сложилась следующая группировка геополитических сил:

Даже в ходе развернувшейся Второй мировой войны англо-саксы не спешили с созданием реального антигитлеровского пакта. Сын американского президента Ф. Рузвельта Э. Рузвельт вспоминает в своей книге «Мир его глазами. Из посланий Ф. Рузвельта к американскому народу»: «На все вопросы Черчилль отвечал чётко <…>, в сопротивление русских он не верил <…> Он старался внушить нам, что львиная доля ленд-лиза должна принадлежать британскому льву; что всякая помощь Советам приведёт лишь к затяжке войны… Англичане всячески старались убедить нас: как можно больше материалов по ленд-лизу – Англии и как можно меньше – Советскому Союзу».

Такие вот союзнички. Скорее всего, англичане имели «запасной аэродром» и вели двойную игру. Недаром Р. Гесс находился на всякий случай рядом, в британской тюрьме.

Можно констатировать, что во Второй мировой войне схватились три геополитические школы: русская, немецкая и англо-саксонская. Немецкая школа 22 июня 1941 г. была низложена Гитлером и его окружением мистиков. Сражались оставшиеся две – русская и англо-саксонская – и против немцев, и между собой.

И в заключение о Сталине. Это – гений от геополитики, переигравший в далеко не равной борьбе своих оппонентов. Это признают генерал де Голль, У. Черчилль, Ф. Рузвельт. Не буду перечислять уже известные дифирамбы. Может быть, только стоит послушать впечатления молодого в то время де Голля о тегеранской встрече «тройки» (сам генерал не присутствовал, но внимательно за ней следил): «Сталин разговаривал как человек, имеющий право требовать отчёта. Не открывая двум другим участникам конференции своих планов, он добился того, чтобы они изложили ему свои планы и внесли в них поправки согласно его требованиям». Не высшая ли оценка геополитическому стратегу?

Упомянутый уже М. Волошин в начале 20-х гг. прошлого столетия произнёс мощную фразу: «Престол петербургской империи был сколочен Петром на фигуру и на весь рост медного исполина. Его занимали карлики». Сталин соответствовал в полной мере медному всаднику. Таких сегодня человечество не имеет – есть только карлики.