Краткая история валютных войн
«Мы находимся в самом разгаре международной валютной войны. Это грозит нам утратой конкурентоспособности».
Бразильский министр финансов Мантега произнёс эти слова в сентябре 2010, почти через два года после потрясающего финансового кризиса конца 2008-го. Во время и после кризиса курс евро по отношению к доллару снизился на 25%. Фунт стерлингов – почти на 30%. И хотя бразильский реал поначалу тоже упал, но впоследствии вернул утерянное менее чем за год, в отличие от евро или фунта. Драматические колебания стоимости валют могут оказать существенное влияние на относительную скорость экономического роста. А когда глобальный экономический рост слаб, то силён соблазн провести девальвацию и перехватить часть глобального рынка у конкурентов. «Развитые страны ищут возможности девальвировать свои валюты», заявил Мантега. [1]
Снижение стоимости евро в 2008-2011 годах имело особое значение, поскольку продемонстрировало способность становиться причиной будущих трудностей в еврозоне: между конкурентоспособным Севером, то есть Германией, Польшей и Чешкой и Словацкой Республиками, и менее конкурентоспособным Югом – Италией, Испанией, Португалией и Грецией. При слабом евро резко растут экономики экспортёров. А последствия финансового кризиса тяжелее всего отражаются на менее конкурентоспособных членах зоны евро, угрожая кредитоспособности их банков и, следовательно, устойчивости их государственных финансов.
Таким образом, в еврозоне возникла «валютная гражданская война», которая идёт до сих пор в ЕЦБ во Франкфурте и в национальных столицах. Юг стоит перед опасностью дефолта, и многие страны обдумывают выход из евро, что угрожает всему проекту. Север продолжает сопротивляться тому, чтобы предоставлять помощь без соответствующей компенсации в форме значительного реформирования хронически неконкурентоспособных южных экономик.
Хотя кризис и по сей день не удаётся преодолеть, в 2012 году удалось достичь ряда компромиссов, которые дали возможность выиграть какое-то время. Будет ли это время использовано с умом – весьма спорно, и впереди ждут один или больше раундов помощи, и, вероятно, очередной острый кризис (либо череда кризисов).
Резкая эскалация глобальной валютной войны произошла в 2012-м в Японии, после избрания премьер-министра Синдзо Абе, который вёл кампанию, настаивая на необходимости радикальных мер, чтобы вновь заставить развиваться японскую экономику. Он не стал тратить время зря, воспользовавшись наиболее очевидным оружием – девальвацией валюты. С октября 2012-го по февраль 2013-го иена упала на 25%.
Хотя это и произвело некоторое краткосрочное воздействие, общий эффект был меньше и короче, чем надеялись. Тогда Банк Японии предпринял дополнительные меры по дальнейшему ослаблению иены. На момент написания статьи иена упала ещё на 15%. И это ещё не всё: теперь Абе обещает прекратить запланированное повышение налога с продаж, и называет внеочередные выборы де-факто референдумом по его радикальной экономической политике. Дальнейшее ослабление иены после этого заявления даёт основания полагать, что финансовые рынки ожидают, что Абе одержит победу, и соответственно доведёт дело до конца.
Такая большая совокупная девальвация иены представляет собой атаку на конкурентов Японии на глобальных экспортных рынках, в частности, на рынках высокотехнологичных промышленных товаров. Германия, Польша, Южная Корея, Тайвань и Бразилия находятся именно в этой группе, и без сомнения, слабая иена – одна из причин, почему рост в этих странах в последнее время замедляется.
Однако Германия и Польша обнаружили, что сейчас ведут валютную войну на три фронта – против Японии за долю экспортного рынка; против США, ЕС и НАТО по вопросу экономических санкций против России; и остается ещё фронт внутри самой еврозоны, где недавно обе страны не согласились с инициативой количественных смягчений ЕЦБ для покупки обеспеченных активами ценных бумаг.* [2] Теперь Германия, Польша и другие страны, оказавшись под перекрёстным огнём валютной и санкционной войн, в свою очередь будут воздействовать на своих торговых партнёров, и так далее. Совокупные отрицательные последствия для глобальных финансовых рынков могут оказаться весьма значительными.
Россия, НАТО и «война санкций»
За последние годы произошла целая серия всё более серьёзных столкновений между союзниками США и Россией, начавшаяся с грузинской войны 2008 года, за которой последовал сирийский кризис 2013 и затем, совсем недавно, кризис на Украине. Хотя каждый из кризисов сам по себе был весьма серьёзен, до сих пор они не имели явного международного экономического размаха. И это потому, что только украинский кризис развязал «войну санкций», достигнувшую уровня, при котором она стала причинять реальный экономический ущерб не только России, но и Германии и Польше, двум крупнейшим торговым партнёрам России.
Пока российская экономика держится весьма неплохо, но события последнего времени заставляют предположить, что приближается глубокая рецессия. Более низкие цены на нефть – а Россия весьма крупный экспортёр – серьёзно ударят по российской экономике. Более того, при падении российской валюты за последние месяцы более чем на 30% , резко вырастет инфляция потребительских цен.
И что же делать России? Путин, по слухам, готовит главную программу по сокращению коррупции и улучшению экономической эффективности, но даже если она окажется успешной, на это уйдет время, и вряд ли можно ожидать, что она полностью компенсирует воздействие санкций. Если в скором времени они не будут сняты, то Россия столкнётся с периодом экономических потрясений. [3]
Для США и НАТО бедственное состояние российской экономики – именно то, из-за чего и начата война санкций: причинить достаточно ущерба – таков ход мыслей – и Путин позволит подавить восстание в восточной части страны и, возможно, вновь аннексировать Крым. Хотя я и не эксперт в этих вопросах, мне кажется весьма маловероятным, что Путин поддастся давлению. В России он популярен, и не только потому, что до сих пор наблюдался длительный период стойкого экономического роста, но и потому, что его считают сильным руководителем, отстаивающим национальные интересы России. Обычные россияне поддерживают своих этнических братьев на Восточной Украине и в Крыму. Они были бы в ужасе, если бы Россия позволила подавить мятежников. К тому же, из-за санкций русские будут винить в экономическом спаде США и НАТО, а не Путина.
Если я прав в том, что Путин будет стоять на своём по Украине и останется крайне популярным вне зависимости от неизбежной рецессии, как это повлияет в целом в валютные войны? Во-первых, это значит, что Германия, Польша, Словакия и большинство других российских торговых партнёров тоже столкнутся с резким экономическим спадом. Во всех случаях это произведёт политический эффект. В этих странах со слабыми правительствами и непопулярными лидерами оппозиция может поддержать отмену санкций, как целесообразный способ придти к власти. В самом деле, в Словакии правительство уже высказалось против дальнейших санкций. [4]
Во-вторых, это означает, что вместо того, чтобы сидеть сложа руки и страдать, Россия будет искать возможность снизить экономическую зависимость от Запада. Это уже очевидно, ведь Путин подписал ключевые сделки по энергии и оборонной промышленности с Китаем и Индией, помимо других стран. Более сильные связи России с другими членами БРИКС или другими странами по существу могут вызвать озабоченность США, но по большей части США с этим мало что могут поделать.
Один ключевой аспект российской зависимости от Запада – глобальное использование американского доллара как основной платёжной и резервной международной валюты. Так что неудивительно, что недавние российские энергетические соглашения с Китаем – в том числе и строительство крупного газопровода между двумя странами – финансируется и оплачивается в китайских юанях, а не в долларах.
Не только Россия, но и БРИКС в целом постоянно выражают недовольство ориентированными на доллар глобальными монетарными конвенциями, в том числе Бреттон-Вудскими институтами – МВФ и Всемирным Банком. [5] Поэтому страны БРИКС не так давно приступили к созданию собственных параллельных институтов, и подписали несколько двусторонних соглашений об обмене валют друг с другом и торговыми партнёрами вне БРИКС, с целью снизить долларовую зависимость. Хотя эти инициативы подталкивают БРИКС и, соответственно, глобальную экономику в целом к уходу от доллара, сам процесс идёт медленно и, в отсутствие международного монетарного кризиса, вероятно, займёт годы.
Однако для России необходимость укрепить свою экономику и валюту не терпит отлагательства. Она не может ждать постепенной эволюции международной монетарной системы, что снизит влияние санкций. Так что же ещё может сделать Россия в ближайшем будущем?
Золотой рубль?
Одну интригующую возможность, на самом деле, Россия уже ранее обдумывала: поддержка валюты российскими золотыми резервами.[6] В конце 1980-х, когда разваливался Советский Союз, рубль находился в свободном падении, а инфляция зашкаливала. У России, по сути, не было доступа на глобальные рынки капитала, она полагалась на нефтяной экспорт за твёрдую валюту для торговли с другими странами. В 1989 году премьер Горбачёв пригласил двух известных американских экономистов в Россию, где они встретились с высшими чиновниками, занимавшимися экономической политикой, и рекомендовали именно это, как лучший путь стабилизации рубля. Одним из этих двоих был бывший управляющий ФРС Уэйн Энджелл, вторым – Джуд Ванниски, известный сторонник «приоритета предложения»** в экономике. В 1998-м мистер Ванниски писал, что его «тревожил финансовый коллапс России» и он решил «написать статью о том, как немедленно укрепить Россию, прежде чем она рухнет в полный хаос». В редакционной статье «Уолл-Стрит Джорнал» мистер Ванниски разъяснял долгую историю идеи обеспеченного золотом рубля:
«В сентябре 1989-го Советское правительство Михаила Горбачёва на девять дней пригласило меня в Москву для обсуждения моих не общепринятых взглядов на то, как СССР мог бы перейти к рыночной экономике. Я утверждал, что процесс должен начаться с фиксирования цены рубля в золоте, как надёжного средства обмена, что, как я тогда считал, было бы относительно легко сделать. И я до сих пор так считаю.
Неделей ранее бывший кандидат на пост вице-президента от Республиканской партии Джек Кемп написал письмо президенту Биллу Клинтону. В нём он советовал попросить мистера Ельцина и его премьер-министра Виктора Черномырдина рассмотреть решение с золотом как самый быстрый и лёгкий путь покончить с финансовым кризисом, не продлевая страдания российского народа.
Но в данной ситуации золото предпочтительно потому, что российское правительство могло бы объявить, что будет поддерживать рубль на уровне 2000 рублей за унцию, и потому, что это контроль рубля, а не иностранных валют валютного комитета. То есть, России не нужны слитки золота для поддержания каждого находящегося в обороте рубля, чтобы удержать стоимость золотого рубля стабильной. Она может это сделать, управляя рублевой ликвидностью, а это правительство может сделать с лёгкостью, просто покупая и продавая рублёвые процентные облигации российским банкам. Правительство могло бы неограниченное количество золоторублёвых бондов сделать доступным для обычных людей.
Именно так Александр Гамильтон разрешил финансовый кризис, с которым столкнулась администрация Джорджа Вашингтона в 1791-м. Первый американский министр финансов привязал доллар к золоту и пообещал кредиторам, что оплатит всё, что им должны по номиналу, с процентами. В 1947-м министр финансов Западной Германии Людвиг Эрхард справился с аналогичным финансовым кризисом, привязав немецкую марку к золоту. В то время ни американское, ни немецкое правительства золота не имели. Обещания золота сработали, поскольку их собственные народы понимали, что правительства – не банкроты, а просто столкнулись с кратковременным кризисом. Так же и у российского государства сегодня есть небольшие обязательства, возможно, $200 миллиардов, по сравнению с теми активами, которыми оно обладает – до $10 триллионов. В конце концов, государство владеет почти всем в 11 временных зонах, что приобрело после революции 1917 года. Все эти активы можно использовать для поддержки обменного курса, переведя их в рублевую стоимость золота.
Услышав, что правительство обещает выплатить рублевый долг с ценой золота 2000 рублей за унцию – что на тот момент подразумевало курс доллара к рублю 7:1 – русским людям пришлось бы решить, насколько надёжно обещание. Предпочли бы они обязательства по золотым рублям с процентами по твёрдой ставке 7:1 или рублёвые бумажки без процентов с рушащейся ставкой 17:1? Сам вопрос предполагает, что люди кинулись бы обменивать бумажные рубли на рублёвые бонды.
В данной ситуации русские расплачивались между собой, используя $40 миллиардов американских денег, а стоимость рублевых активов стремилась к нулю. Правительственное постановление соотношения золото/рубль быстро бы привело людей с долларами в банки, они бы просили более ценные теперь рубли. Очень быстро правительство получило бы достаточно долларов, чтобы выплатить западным банкам проценты по своим долгам. Поскольку российское правительство создаёт новую рублевую ликвидность, чтобы повысить спрос, проблема банкротства российских банков тоже была бы решена. Внутренняя торговля шла бы теперь через рублевые налоговые потоки вместо долларового бартера, а мистер Ельцин смог бы выплачивать все зарплаты в рублях налогоплательщиков вместо бумажных денег. Привязав рубль к золоту вместо корзины валют, Россия смогла бы получать доходы от эмиссии.
Если бы президент Клинтон хотел выполнить свое обещание помочь президенту Ельцину, он мог бы попросить своё министерство финансов купить $3 или $4 миллиарда золото-рублёвых бондов у Валютного стабилизационного фонда. Если завтра такое случится, Россия выполнит свои долларовые обязательства за неделю. Если бы у русских и оставались какие-то сомнения относительно надёжности золотого рубля, они бы исчезли при виде того, что американское правительство действительно покупает их суверенный рублёвый долг.
Российское правительство вскоре сможет ускорить экономическое развитие через налоговые реформы, отдавая приоритет предложению. Но сначала самое главное. Рубль и так почти золотой, и именно это доктор Энджелл рекомендовал в 1989 году. И именно это доктор прописывает теперь».[7]
Сегодня ситуация в России похожа или ещё серьёзнее, чем в 1989 или 1998 году. Но если война санкции обострится? Всё может стать значительно хуже. Знают ли г-н Путин или его ведущие советники то, что рассмотрено выше? Может ли золото обеспечить приемлемое решение для стабилизации национальной валюты и экономики? Вполне возможно. Насколько вероятно, что они сделают этот шаг?
Что ж, давайте рассмотрим международный контекст. Если бы Россия поддержала рубль золотом сегодня, это было бы намного более надёжной политикой, чем могло бы быть в 1989-м или 1998-м, когда российское правительство было менее стабильно и менее популярно, а российская экономика была менее интегрирована с Китаем, Германией и другими основными экономиками. Более того, в недавние годы Россия накопила огромное количество золотых резервов. [8] Действительно, при нынешних рыночных ценах золотые резервы России поддержали бы колоссальные 27% узкой рублевой денежной массы. Это высокий уровень, намного превосходящий имеющийся у любой другой страны, и он превышает также изначально установленный ФРС минимум золотого покрытия. Кроме того, независимо от наличия санкций, Россия – крупный чистый экспортёр, а потому золотые резервы России, по определению, скорее всего продолжат расти, а не снижаться.
Такая надёжность подкрепляется и относительно низким долгом российской экономики. При отсутствии необходимости обслуживать большой долг, мало нужды или искушения «надувать» валюту. В самом деле, российские процентные ставки сейчас около 10%, что подразумевает щедрый относительный доход, поступающий на российские рублевые кассовые остатки. Вообразите, если рубль конвертировался бы в золото, а рублевые процентные ставки оставались на уровне 10%.
Это означает почти безрисковые арбитражные сделки на разнице в 10% между рублём и золотом. Можно держать пари, что огромное количество международных инвесторов быстро продали бы некоторое количество золота, долларов или других валют, и приобрели рубли, положив в карман хорошую прибыль от разницы процентных ставок. Это поддержало бы рубль, возможно, приведя к большой его переоценке относительно доллара и других валют, остающихся без золотой поддержки. Рублёвые процентные ставки могли потом быть понижены, возможно, до весьма низкого уровня, на котором в итоге было бы достигнуто равновесие. Это могло сработать и в 1989-м, и в 1998-м году. И с намного большей вероятностью сработает сегодня.
Мог бы золотой рубль стать катализатором глобального возвращения к золотому стандарту?
Однако стоит рассмотреть и ещё один аспект, а именно возможное влияние, которое эта политика оказывала бы на доллар и международную монетарную систему. Вспомним, что, в качестве основной мировой резервной валюты, доллар в огромных количествах обращается в других странах, где образует основную массу валютных резервов центробанков.
Именно это отчасти позволяет американскому правительству и американской экономике в целом финансироваться при таких низких процентных ставках. Но при прочих равных условиях, если доллар неожиданно столкнётся с конкуренцией со стороны надёжной, обеспеченной золотом валюты, вероятно, как минимум, центробанки скорее всего переведут по меньшей мере часть своих долларовых резервов в приносящие доход, обеспеченные золотом рубли. Страны, импортирующие нефть из России, будут иметь дополнительный стимул к этому, поскольку смогут платить за импорт российской нефти рублями и избегать санкций. Спекулянты (или инвесторы), ожидая окончательной интернационализации рубля, будут ускорять это событие, получая хороший доход в течение долгого времени.
Предполагаемое давление в сторону повышения американских процентных ставок, вероятно, будет вначале слабым, но даже небольшое их повышение в США повлечёт за собой проблемы для американской экономики, которая крайне зависима от кредитов по низким ставкам. Рост будет медленным. Федрезерв может попытаться компенсировать это, занявшись возобновлением QE, но это может подлить ещё больше масла в огонь, приведя к агрессивной продаже долларов на зарубежных валютных рынках. В случае экстремального, но вряд ли возможного сценария, доллар может полностью потерять статус резервной валюты – а для американской экономики это станет катастрофой. Хотя резко ослабший доллар мог бы со временем способствовать росту конкурентоспособности и американского экспорта, это бы уничтожило реальную международную покупательную способность доллара (например, при покупке нефти и других ресурсов), и привело бы к галопирующей потребительской инфляции. Совокупный отрицательный эффект повышения процентных ставок, влияющих на экономический рост, и повышение потребительских цен из-за инфляции заставили бы стагфляционные 1970-е выглядеть просто пикничком.
Как я утверждаю в книге «Золотая Революция», потеря долларом статуса резервной валюты имела бы далеко идущие последствия для международной монетарной системы.[9] Хотя обеспеченный золотом рубль мог бы до определенной степени бросить вызов доллару, всё же нереалистично думать, что экономика масштаба российской могла бы поддержать доминирующую глобальную резервную валюту. Нет, по мере сокращения доли доллара, скорее всего, сразу многие альтернативные валюты станут служить в качестве резервных. Однако при этом всё становится гораздо интереснее. При прочих равных, как только валюта приобретает статус резервной, это укрепляет саму валюту. Что может не приветствоваться в некоторых экономиках, сильно ориентированных на экспорт.
Таким образом, «развенчание» доллара не прекращает валютные войны, а, скорее, усиливает их ещё больше, поскольку страны одна за другой пытаются компенсировать слабость доллара, ослабляя собственные валюты. Такого рода «гонки ко дну» наблюдались в 1920-е и 1930-е, что в 1934 г. завершилось директивным решением президента США Рузвельта девальвировать доллар почти на 60%. Однако в этом примере доллар ещё обеспечивался золотом и потенциалом во многих отношениях крупнейшей мировой экономики своего времени.
Не так сегодня. Глобальная экономика стала более многополярной, причём европейская и китайская примерно такого же размера, как и американская. Кроме того, у США огромный накопленный и внешний долг, что подразумевает растущий риск снижения покупательной способности и девальвации в будущем. На сегодня лишь 2,3% узкой денежной массы США обеспечено золотом. Таким образом, США просто больше не находятся в положении «монетарного гегемона», обеспечивающего мировую резервную валюту.
Но поскольку каждая из крупных экономик имеет свой долг или другие финансовые проблемы, с которыми надо что-то делать, ни одна основная валюта не находится в том положении, чтобы заменить доллар в качестве исключительного резерва. Это значит, что глобальная монетарная система весьма нестабильна. Вряд ли доллар – единственная валюта с риском понижения и девальвации. Теория игр подсказывает, что гонка ко дну – явная возможность, и неясно, будет ли доллар в этой гонке лидировать или преследовать.
Как я далее утверждаю в своей книге, такая комбинация экономической многополярности и нестабильности нынешнего глобального монетарного равновесия весьма вероятно приведёт, по меньшей мере, к частичному, если не полному, возвращению к золотому стандарту, с соответствующим резким ростом цен на золото. Золото – идеальный способ для стран разрешить свои торговые дисбалансы в мире, где отсутствует доверие к стабильности валюты. Аккумулирование резервов, которые суммарно могут быть обесценены торговыми партнёрами в валютной войне – не рациональная политика. Но что-то же должно служить резервными активами, если торговля вообще будет продолжаться. Золото и обеспечивает это «что-то», поскольку его запасы стабильны, и его невозможно произвольно девальвировать. Золотое обеспечение валют, таким образом, в огромной степени увеличит доверие и, следовательно, обеспечит международную торговлю.
Те, кто знает о 1870-х, отметят, что сегодня существуют значительные параллели с тем важным десятилетием. Вслед за объединением Германии и восстановлением США после Гражданской войны, обе эти экономики быстро догоняли Британию. Япония начала индустриализацию. В этих многополярных условиях спонтанно возникла, без официальной дипломатии, классическая система золотого стандарта, которая поддерживала десятилетия, как утверждают, самый быстрый устойчивый глобальный экономический рост, когда-либо наблюдавшегося в истории .[10]
Итак, разыграет ли Путин «золотую карту»?
Давайте вернемся к России и оставим на минутку в стороне предвзятые западные прогнозы. Путин, вероятно, сделал для России больше, чем любой другой современный руководитель крупной страны. Да, он может в чем-то быть автократом, но покажите мне, пожалуйста, хоть одну значительную развитую страну, которой никогда не правил автократ. (США начали свое существование при Георге III и позаимствовали основу своего законодательства и политической культуры у Британии). Под руководством Путина Россия сохранила свою территориальную целостность, что оставалось под вопросом после коллапса Советского Союза, и Россия сохранила грозные военные возможности для защиты своих обширных границ (хотя и не способна контролировать мир). Экономика быстро росла, и хотя и зависит от природных ресурсов, начала различными путями диверсифицироваться. (Вспомните, что европейцы когда-то считали молодые Соединённые Штаты экономикой, в основном зависящей от сырья). Россия выстроила сильные экономические и политические связи не только с БРИКС, но и со многими малыми экономиками Евразии и других стран мира. У России лишь малый аккумулированный национальный долг, а это означает, что он не станет помехой для будущего роста, как вероятно, было бы в случае с США, ЕС и Японией. России также обладает благоприятной налоговой системой с 13% подоходного налога. Да, Россия остаётся экономически неравным обществом, но мы же знаем, что случилось с неравенством в развитых экономиках в недавние десятилетия, не только после глобального финансового кризиса 2008 года.
При таких достижениях Путина как руководителя нельзя не принимать всерьёз, и мы должны обращать внимание на его слова, когда он говорит о своем желании покончить с «диктатурой доллара», как сделал это недавно. [11] Возможно, он действительно разыграет «золотую карту», которую припрятал в рукаве, и, таким образом, убьёт сразу двух зайцев: укрепит рубль и российскую экономику, с одной стороны, и свергнет доллар – с другой. Может начаться какой-то период международного монетарного и сопутствующего экономического хаоса, но, поскольку Россия и так уже находится под весьма неприятными санкциями, а, следовательно, и терять ей относительно немного, Путин может считать, что теперь как раз и настало время сделать такой шаг. Возможно, он уже заработал себе место в курсе российской истории, но вообразите только, как он будет восприниматься в мировой истории, если он запустит процесс, который в итоге увенчается возвратом к некоей форме мирового золотого стандарта!
Примечания:
* – долговые ценные бумаги, обеспеченные дебиторской задолженностью, будущими поступлениями по выданным автомобильным кредитам и т. д.; одной из наиболее распространенных разновидностей таких ценных бумаг являются ценные бумаги, обеспеченные ипотеками.
** – в экономической теории – перенос приоритета на стимулирование производства на стимулирование производства и предложения товаров и услуг.
http://polismi.ru/