С тех пор как в конце февраля российские войска отобрали у Украины стратегический Крымский полуостров, а сепаратисты, поддерживаемые российским президентом Владимиром Путиным, начали кровавое восстание на востоке этой страны, Организация Североатлантического договора балансирует на тонкой грани.
Трансатлантический альянс отправил на Украину сотни солдат принимать участие в совместных учениях с силами Киева. Однако на саммите в начале сентября НАТО отказалась предлагать Украине членство. За Украину альянс воевать явно не хочет.
Однако если Россия продолжит свои силовые операции и вторгнется в соседнюю Эстонию, где она, как сообщается, чуть больше недели назад похитила офицера местной спецслужбы, остальным 27 странам НАТО придется послать своих солдат в бой. Они обязаны будут это сделать, согласно 5-й статье заключенного в 1949 году Североатлантического договора, которая обязывает страны альянса защищать друг друга в случае нападения.
Однако далеко не очевидно, что Россия решит воевать на условиях НАТО. Российский метод тайной войны под названием maskirovka может не попасть под определение военного нападения — и не вызвать вмешательство альянса. Вместо того, чтобы действовать открыто, российские солдаты в Крыму скрывали номера техники и опознавательные знаки. В открытом доступе не было неопровержимых доказательств того, что там действовала Россия, а не местные жители на свой страх и риск.
Подобная тактика не доводит дело до открытого военного противостояния, и страны, в которые так вторгаются, опасаются, что в случае контратаки их могут счесть агрессорами.
Как бы то ни было, в сентябре президент Барак Обама посетил Эстонию, чтобы успокоить ее и остальные страны Балтии. «Защита Таллина, Риги и Вильнюса, – заявил он 3 сентября в Таллине, – столь же важна, как и защита Берлина, Парижа и Лондона».
В связи с этим НАТО разрабатывает сложные планы, позволяющие в случае конфликта на границах альянса задействовать все более мощные силы. Альянс может быстро направить в бой больше войск, чем Россия, и эти войска будут лучше вооружены.
В 2007 году Россия и НАТО в последний раз публиковали данные по совокупному количеству вооружений. У альянса была в общей сложности 61 тысяча танков, бронетранспортеров, орудий, военных самолетов и вертолетов, а у России – 28 тысяч. Численность действующего состава сил НАТО превышает 3 миллиона человек. В российской армии служит меньше миллиона человек.
Однако если бы Москва действительно вынашивала замыслы против Эстонии или против любой другой маленькой страны НАТО у своих границ, она не обязательно стала бы использовать танки и самолеты, которые НАТО с легкостью сможет обнаружить и уничтожить.
Вместо этого Россия вполне может проделать то же самое, что она уже делала в Грузии, в Крыму, на востоке Украины и в других частях постсоветского пространства, не входящих в НАТО. Она способна тайно дестабилизировать ситуацию в них, в начале не отправляя туда ни единого своего солдата. Москва специально отточила эту стратегию, чтобы избегать откровенной военной конфронтации, в которой она легко может проиграть.
Безусловно, при вторжении в Эстонию или в любую другую из стран НАТО Россия столкнется с мощными воинскими контингентами Соединенных Штатов, Канады и европейских стран. Согласно оборонным планам альянса, небольшие легковооруженные подразделения должны служить «минами-растяжками», предупреждающими командование об агрессии, чтобы оно могло задействовать более многочисленные и тяжеловооруженные силы.
Сами по себе прибалтийские республики слабы в военном отношении. В частности, у трех стран, вступивших в НАТО в 2004 году, всего три устаревших танка и всего один фронтовой истребитель. Более крупные страны альянса по очереди направляют истребители в Литву патрулировать воздушное пространство стран Балтии.
При этом альянс способен быстро поддержать Эстонию – как и любую другую из стран-членов. 173-я воздушно-десантная бригада армии США, размещенная в Италии, может быть введена в действие в кратчайшие сроки. У НАТО также есть международные силы быстрого реагирования в составе 14 тысяч человек, разворачиваемые за пять дней.
На саммите в Уэльсе генеральный секретарь НАТО Андерс Фог Расмуссен (Anders Fogh Rasmussen) пообещал повысить уровень готовности 4000 солдат из сил быстрого реагирования, чтобы они могли достигать зоны боевых действий за два дня вместо пяти. «Эти силы легко перебросить, – заявил Расмуссен, – но если нужно, они могут нанести сильный удар».
Большая часть боевой мощи НАТО принадлежит Соединенным Штатам. По данным Стокгольмского института исследования проблем мира, Америка держит в Европе 67 000 солдат и 216 военных самолетов. Пентагон также регулярно отрабатывает переброску в Европу дополнительных сил по морю и по воздуху.
Ранее в этом году Америка переправила в Германию танки, бронетранспортеры и самоходные артиллерийские установки в количестве, рассчитанном на один батальон. Этим летом в ходе учений Combined Resolve II американские военные практиковались в использовании заранее переброшенной техники в случае кризиса.
Этой осенью США повторяют учения уже с другим батальоном. Они также временно перебрасывают в Европу сотни танков и бронетранспортеров для участия в учениях в Польше и Прибалтике.
Через несколько дней после российского вторжения в такую страну, как Эстония, у НАТО будут сотни готовых к бою самолетов и тысячи солдат. Через несколько месяцев самолетов будут тысячи, а солдат – сотни тысяч. Это намного больше, чем Россия может надеяться собрать.
Однако Москва вряд ли будет даже пытаться сражаться с НАТО на равных. Вместо этого Кремль разработал разновидность тайного вторжения, которую он называет «маскировкой». Эта стратегия опирается на обман, скрытность и использование отрядов спецназа вместе с добровольцами, вооруженными современным оружием, и предназначена для организации политических перемен за границами России.
«К открытому применению силы зачастую под видом миротворческой деятельности и кризисного урегулирования переходят только на каком-то этапе, в основном для достижения окончательного успеха в конфликте», – писал в феврале в еженедельной газете «Военно-промышленный курьер» начальник российского генерального штаба Валерий Герасимов.
Эта стратегия специально предназначена для того, чтобы сбивать с толку военных, обученных бороться с регулярной армией, практически отсутствующей в данном случае. Россия также активно использует пропаганду и дезинформацию, представляя обороняющуюся сторону в качестве незаконных оккупантов.
Восточноевропейские союзники Вашингтона боятся, что Россия сможет организовать скрытое вторжение, которое не попадет под пятую статью и не вызовет немедленной реакции НАТО, так как на ранних стадиях эта операция не будет выглядеть с юридической точки зрения нападением иностранного государства.
«Речь идет о новой форме войны, которую нельзя назвать военной кампанией в классическом смысле, – предупреждает в своем апрельском докладе Центр стратегических исследований и проблем безопасности при Национальной академии обороны Латвии. – Невидимая военная оккупация не может считаться оккупацией по определению».
Одной из главных задач европейского визита Обамы было убедить восточноевропейских союзников Вашингтона в обратном. «Пятая статья кристально ясна, – подчеркнул Обама 3 сентября. – Нападение на одного – это нападение на всех».
Тем не менее, трудно сказать, будет ли с точки зрения НАТО появление российских боевиков и ополченцев юридически считаться нападением. Возможно, пятая статья сработает лишь на поздней стадии конфликта – когда появятся регулярные российские силы. Однако к этому моменту может оказаться уже слишком поздно.
Российская стратегия также нацелена на европейских политиков.
Обычное нападение обязало бы их действовать в соответствии с договором о взаимной защите, а скрытое вторжение, которое легко будет отрицать, может дать этим лидерам достаточно пространства для маневра, чтобы они смогли увильнуть от конфронтации.
Многие из них явно предпочтут политическое урегулирование. Но речь о нем пойдет не раньше, чем реальные условия изменятся в пользу России.
НАТО способна защитить от российских танков, но, защитить от «маскировки» она может и не суметь.