Шведы обновляют «нордическую модель»

Шведы обновляют «нордическую модель»

В Швеции 14 сентября состоялись парламентские и местные выборы. А по их итогам грядет смена власти. Правящий правоцентристский альянс во главе с консервативным премьером Фредриком Рейнфельдтом выбили из риксдага социал-демократы и их лидер Стефан Лоуфвен. Особой неожиданностью это не стало, согласно всем последним опросам они опережали своих главных соперников на 5-10 процентов.

Шведы не отличаются импульсивностью характера и, если уж они что решили, то – бесповоротно. К тому же продержаться три срока на посту премьера в главном скандинавском королевстве редко кому удавалось. Так что смена караула после почти восьмилетней вахты консерваторов удивлять не должна.

Нельзя сказать, что шведы были так уж сильно недовольны лидером Умеренной коалиционной партии и главой кабинета Ф. Рейнфельдтом: королевство довольно легко пережило финансовый кризис, экономика стабильна. Все вроде работает. Но и большой радости от правления консерваторов Konungariket Sverige не испытывало.

Главное недовольство консерваторами заключалось в том, что они, если и не загубили знаменитую «нордическую модель» продвинутого социального, политического, религиозного, расового и полового равенства, то слишком уж сильно ее подкорректировали. Ф. Рейнфельдта обвиняли в том, что после его программы приватизации медицины, образования и некоторых социальных сфер, стоимость образования, медобслуживания, детских садов и прочего в Швеции стала в несколько раз дороже, чем в Дании и Норвегии. Налоги на богатых снижены. Социальное неравенство выросло, безработных стало больше.

По убеждению большинства шведов, их правительство слишком уж «наклонило» вправо знаменитую скандинавскую социальную модель, пришло время немного подправить вектор и вернуться к левоцентристской коалиции.

Ф. Рейнфельдт утверждал, что при нем Швеция бурно развивалась, стала раем для бизнеса и с первого места по уровню налогов в мире опустилась на пятое. Но его сограждане упорно стоят на своем: за всеми этими достижениями они более не узнают свою знаменитую социальную модель.

«Если уж даже премьер британских консерваторов Дэвид Кэмерон ставит Швецию в пример как образец для подражания, то это повод беспокоиться, а не гордиться», - это, пожалуй, самое обидное обвинение, которое бросали в лицо Ф. Рейнфельдту соотечественники.

Ну а сам он активно пугал шведов тем, что социал-демократы задавят бизнес и подорвут экономическое развитие страны.

При социалистах шведскому бизнесу нечего бояться. «Сейчас нами предпринимателей просто запугивают, - говорил лидер социал-демократов Стефан Лоуфвен. - До консерваторов мы были у власти 12 лет, и Швеция развивалась стремительными темпами. Да к тому же не имела такой безработицы и такого разрушения ее «нордической социальной модели». Мы эту модель вернем в обновленном виде».

Швеция была построена на крепкой промышленности и крепких предпринимателях - крупных и мелких. И страна до сих пор зависит от крепости бизнеса. Социал-демократическое правительство намерено развивать диалог с предпринимателями и вместе с ними работать над созданием новых промышленных и социальных продуктов.

В Швеции многие ждут, что после выборов соотношение сил, наконец-то изменится в левую сторону, утверждает главный редактор газеты «Дагенс» Андреас Густавсон. «Европа привыкла считать Швецию идеалом «нордической модели», и за этой красивой шторой не замечает наших острых проблем, - поясняет он. - А их очень много. Мы уже не те, что были. И далеко отстаем от Дании и Норвегии».

Националистическая партия «Шведские демократы», которая прошла в парламент 4 года назад, показала высокий результат – 12,9 процентов голосов. Именно ее успех стал одной из сенсаций состоявшихся выборов: теперь она оказалась третьей по размеру политической силой страны. Более того, поскольку ни один из блоков не набрал собственного большинства, поддержка «демократов» будет решающей при голосовании в парламенте по спорным вопросам.

«Иммиграция, наднациональные органы власти (например, ЕС), культурный империализм (прежде всего, со стороны США) и глобализация – главные угрозы уникальной шведской культуре», - говорится в программе партии.

Строгая иммиграционная политика, закрывающая доступ в страну всем неевропейцам, сокращение, прежде всего, мусульманской иммиграции на 90 процентов – основные лозунги «демократов». Партия считает, что «шведское гражданство должно быть привилегией для шведов», а иммигранты, уже получившие гражданство, смогут «стать частью нации» лишь через несколько поколений. Партия по-прежнему видит «Швецию страной шведов», понимая под последними «людей, которых другие шведы видят шведами».

Во время предвыборной кампании оба конкурента избегали поднимать острые внешнеполитические темы, вроде отношения к украинскому кризису. Консервативный кабинет Ф. Рейнфельдта занимал в этом вопросе яро проамериканскую и антироссийскую позицию. А тут, прямо в канун голосования разразился скандал: газета «Афтонбладет» опубликовала материал о том, как министр иностранных дел Швеции Карл Бильдт с 2006 по 2008 год занимался лоббистской деятельностью, поднимая рейтинг Михаила Саакашвили. В министры он пришел из кресла руководителя пиар-агенства «Крэб», которое только в течение первого года работы с администрацией Саакашвили получило от Тбилиси 18 миллионов крон (это два миллиона 640 тысяч долларов).

В 2007 году правящий в Грузии режим жестоко подавил массовые акции оппозиции и разгромил телекомпанию «Имеди», затем М. Саакашвили подал в отставку, назначил досрочные выборы и одержал победу. Среди усомнившихся в прозрачности голосования оказался и посол Швеции, поделившийся своими соображениями с начальством. К. Бильдт объявил, что выборы в Грузии проходили самым честным образом и отозвал посла.

Трудно сказать, как поведет себя в этом отношении Стефан Лоуфвен. Несколько обнадеживает то, что он возглавляет Социал-демократическую партию, которую до 1986 года возглавлял самый известный шведский и мировой политик, премьер Улоф Пальме. Он был убит в феврале 1986 года. Кстати сказать - за три дня до официального визита в Москву. У. Пальме критиковал СССР, но в его деятельности не было и намека на подчинение американской политике.