С победой Хаджимбы в Абхазии усилится турецкое влияние

В ходе президентских выборов в Абхазии в первом туре, набрав чуть более 50% голосов, одержал победу один из лидеров протестного движения, приведшего к отставке прежнего главу государства в мае 2014 года, Рауль Хаджимба. Лидер оппозиции, тем не менее, имеет большой опыт государственной службы – в разное время он служил в республиканской госбезопасности и таможенной службе, возглавлял министерство обороны, был премьер-министром и вице-президентом. Эти президентские выборы стали для него четвертыми, однако ранее его поддержка была существенно меньше. Победа в этот раз была обусловлена отчасти тем, что не было сопоставимых фигур, а не тем, что жители Абхазии вдруг воспылали любовью к абхазскому "майданщику". Вряд ли он сможет реализовать назревшие реформы, однако у его победы могут быть весьма неприятные последствия для России. Хаджимба имеет весьма тесные интересы с Турцией, и эта страна вполне может начать перекраивать геополитическую ситуацию в регионе. Об этом в интервью Накануне.RU рассказал политолог, доктор политических наук, профессор Александр Чачия.

Вопрос: В Абхазии прошли президентские выборы и по предварительным результатам чуть больше 50% набирает Рауль Хаджимба с отрывом от ближайшего конкурента около 15%. Как прокомментируете такой результат, что это вообще за политик, чего от него можно сейчас ожидать?

Александр Чачия: Результаты были, в общем, прогнозируемы, потому что никто из его оппонентов не обладал той степенью известности и поддержки в обществе, которая необходима для успешного участия в президентских выборах. Хотя надо отметить, что показатель Бжании говорит о том, что этот человек смог за достаточно короткое время завоевать серьезную часть симпатий населения, но, скорее всего, в той категории, которая испытывала резкую антипатию к Хаджимбе. Что касается самого Хаджимбы, то это человек, который очень давно участвует в президентских гонках, он был конкурентом и президента Багапша и президента Анкваба. Наконец, он вышел в дамки. Это, конечно, не показатель его сверхпопулярности в республике, это не показатель, что с ним связаны какие-то серьезные надежды на возрождение Абхазии.

Дело в том, что Хаджимба своими действиями в последнее время показал, что он серьезно настроен и склонен даже к силовому решению проблемы. Во всяком случае, в значительной части абхазского общества его фигура стала ассоциироваться с возможностью каких-то силовых действий. Народ Абхазии устал от разного рода перипетий, заварух и хочет спокойствия. Собственно говоря, стремление к спокойствию, к спокойному развитию в свое время обусловило и победу Анкваба на выборах. Анкваб, к сожалению, этих надежд не оправдал. Сегодня вот это стремление к спокойствию, к предотвращению серьезного конфликта в обществе, к недопущению каких-то кровавых развязок, это обусловило, на мой взгляд, победу Хаджимбы на президентских выборах. Думаю, что он отдает себе в этом отчет.

Вопрос: В мае после народного схода президент Абхазии ушел в отставку, временное правительство во главе с Хаджимбой взяло на себя управление страной. Как можно эти три месяца охарактеризовать в этом плане – что там происходило?

Александр Чачия: Серьезных изменений во внутриполитической жизни не было, но произошла некая зачистка кадров Анкваба. Были произведены кадровые назначения, в основном, исполняющими обязанности, людей, которые так или иначе могли быть полезными в ходе предвыборной кампании. Такие вещи произошли, а если говорить, что произошли события, которые свидетельствуют о качественно новом подходе к политическим, экономическим, социальным проблемам, которые стоят в Абхазии, я ничего такого не вижу. В принципе, все сводилось к резкой критике периода правления Анкваба. Все, что делал Анкваб, подвергалось жесткой критике, но конструктивных предложений, касающихся будущего страны или намерений того же Хаджимба, никто не слышал. Реальной, серьезной программы, которую можно было бы рассматривать с позиции политического анализа, он не представил. Зачастую эти программы, созданные в небольших новых государствах, являются кальками неких общеизвестных документов. В любом случае, судить по программным выступлениям или документам о том, какую политику будет проводить Хаджимба, не приходится потому, что нет таких документов и нет таких выступлений.

Вопрос: Одной из основных претензий в мае была слабая борьба с коррупцией. Есть ли у Хаджимбы возможность решить эту проблему и в целом, можно ли сказать, что в стране назрели конкретные реформы, которые ему нужно будет реализовывать?

Александр Чачия: Конкретные реформы безусловно назрели. Насколько мне известно, реформ ждут все. Реформ ждали при Анквабе, реформ ждут сейчас, но надежд на то, что Хаджимба проведет эти реформы, нет. Надежды были связаны с приходом Анкваба, тогда все ждали реформ, потому что у него была слава реформатора, жесткого руководителя, но эти надежды не оправдались. Что касается Хаджимбы, то его имидж как политика, как руководителя, как государственного деятеля никак не ассоциируется с реформами, изменениями. Основная часть общества считает, что будет довольно длительный период стагнации с попытками что-то изменить. Думаю, будут серьезные изменения в кадровой политике – это в Абхазии всегда было свойственно, и тем самым демонстрировалась бы склонность к реформам, – но на самом деле, привлекаются новые силы себе в поддержку того режима, который установлен. Думаю, именно на это будут ориентировано руководство и президент в первый период правления. Что касается коррупции, я не знаю, возможно ли ее искоренение в том понимании, в котором мы рассматриваем эту проблему. Думаю, будет замена одних людей другими, но, по сути, вряд ли что-то изменится.

Вопрос: В отношениях с Россией изменится что-то или в принципе, все политики воспринимают Россию как наиболее значимого партнера?

Александр Чачия: Безусловно, все относятся как к значимому партнеру, но мне представляется, что с приходом к власти Хаджимбы и его группы, в известном смысле, усилится турецкое влияние. Многие люди не разделяют мою точку зрения, но я на ней настаиваю и считаю, что так будет. Более того, думаю, что в тех событиях, которые были в связи со смещением с должности Анкваба, турецкие представители принимали участие. Не случайно сразу же после ухода Анкваба в Сухум приехала достаточно представительная турецкая делегация, турецкие парламентарии проводили с Хаджимбой серьезные переговоры. После этого в турецком парламенте была выдвинута идея признать абхазские паспорта для того, чтобы абхазцы беспрепятственно могли приезжать в Турцию, активизировать прямое морское сообщение. Мне представляется, что турецкая сторона усилит свою активность и это будет тем нежелательным следствием этих выборов, с которыми нам придется столкнуться в ближайшее время.

Вопрос: Речь идет о политическом влиянии или о торговом, экономическом, военном, может быть?

Александр Чачия: Если будет серьезное торгово-экономическое влияние, то это будет и политическое влияние. Нельзя забывать, что очень серьезное количество этнических абхазов проживает в Турции. По сути это турки, мусульмане, которые помнят о своих этнических корнях. Парламент Абхазии создает все условия для того, чтобы эти люди вернулись в Абхазию, жили в Абхазии. Был период, когда их часть приехала, пыталась обосноваться, но не получилось, они уехали. Это была незначительная часть, около 500 семей осталось. Сотня или две семей этнических абхазев приехали из Сирии. Это была самодеятельность этих людей, которые хотели вернуться на родину, которых активно приглашали и создали даже закон под это дело. Сейчас выборный участок был организован в Турции и там из 400 голосовавших более 300 проголосовало за Хаджимбу, что тоже показательно. На мой взгляд, если турецкое правительство решит серьезно этим заняться и создаст некую государственную программу и вложит в нее деньги со временем и решит заняться переселением в Абхазию этих этнических абхазов с обеспечением им какой-то экономической поддержки, как это обычно делается, и турки это умеют делать, думаю, это количество будет достаточно серьезным. Несколько десятков тысяч таких людей в маленькой Абхазии кардинально поменяет не только демографическую, но и геополитическую ситуацию. Поэтому, я очень осторожно и с предубеждением, потому что есть серьезный исторический опыт, с подозрением отношусь к активности турецкой в этом регионе. Это касается не только Абхазии, это касается и Грузии и Азербайджана, но если с Грузией там все понятно, Аджарию они уже фактически под себя подмяли в торгово-экономическом плане, то в Абхазии это, мне кажется, будет.

Вопрос: Кремлю нужно внимательнее относиться к этой ситуации?

Александр Чачия: Мне кажется, что имеет место такая убежденность, которая вообще характеризует российскую политическую элиту последних 20 лет, в том, что "никуда не денутся". Это самое опасное может быть в политике, когда государства так считают, что "никуда не денутся". Денутся, если не вести серьезной работы. Это такое равнодушное, спокойное отношение к тому, что происходит даже в больших государствах, которые находятся под влиянием России, и Россия убеждена, что они останутся под этим влиянием. Мне кажется, что надо внимательнее относиться, потому что не так все гладко может быть. Что такое Турция в этом регионе – это колоссальная, мощная в военном, экономическом и идеологическом отношении держава с колоссальным, огромным историческим имперским опытом. Это держава, в которой все основные политические партии в качестве цели своей деятельности ставят возрождение Великого Турана, великой турецкой империи, это сидит в крови, это сидит в идеологии, это сидит в культуре, и это государственная идея. Все этим пронизано. И относиться спокойно к тому, что это государство начинает проявлять свою активность в отношении сопредельных территорий, таких как Грузия, Абхазия, Азербайджан, не стоит, нужно более серьезно к этому отнестись. Работа ведется, и в какой-то момент ружье стреляет. Это происходит, как исторический опыт свидетельствует, неожиданно для России.

Вопрос: В этом отношении избрание президентом Эрдогана - значимый момент?

Александр Чачия: Эрдоган – очень мощный деятель, очень крупная политическая фигура в мире и очень талантливый руководитель. Эрдоган – один из главных носителей тех идей, о которых я говорил. Это человек с очень серьезным политическим опытом и потенциалом. Его избрание еще более подчеркивает справедливость моих осторожных подозрений.