Плач по пармезану

Плач по пармезану

Как интересно, однако, устроены мозги у некоторых людей! Когда правительство громило систему образования и Академию наук, они находили тысячи оправданий для его действий. Но когда то же правительство покусилось на привозные пармезан и камамбер, они закричали об угрозе для цивилизации.

Введение Россией санкций, ограничивающих импорт продовольствия из стран Евросоюза, вызвало в социальных сетях бурю возмущения. Столичная либеральная интеллигенция пришла в самое настоящее бешенство. Кажется, ни одно прежнее деяние «путинского режима» не вызывало и малой толики тех эмоций, какие хлынули на персональные странички «Фейсбука» в связи с надвигающимся дефицитом деликатесов. Читаем… Запрещая импорт сыров из Франции и Италии, государство посягнуло на фундаментальные гастрономические свободы граждан. Нет преступления более тяжкого, и позора, более несмываемого. В порыве гнева один из авторов даже назвал происходящее «голодомором».

Российские интеллигенты, озабоченные цивилизационным противоборством между государством и пармезаном, даже не заметили, что именно в эти дни на Украине Петр Порошенко начал войну против «майдана».

При иных обстоятельствах подобные события грозили бы вызвать у либеральной публики когнитивный диссонанс. Ведь «майдан», уверяет она, есть воплощение добра и света, европейских ценностей и демократических принципов. А президент Порошенко, как порождение «майдана», тоже есть воплощение высшего добра и чистейшего гуманизма, причем чем больше людей убивает его армия в собственной стране, тем большей любовью московских либералов он пользуется. И тут вдруг одно добро набросилось с кулаками на другое добро. Которое сразу же без колебаний дало сдачи.

Менее года назад, уже первой попытки Виктора Януковича согнать протестующих с площади Независимости было достаточно, чтобы его объявили «злодеем». На сей раз «майдан» даже не успел толком ничего потребовать – призывы свергнуть власть там прозвучали уже после начавшейся «зачистки». Но силу применили сразу, без колебаний. Однако пармезан спас московскую интеллигенцию от немедленного приступа когнитивного диссонанса. Проблема французских сыров столь громадна и глобальна, что не только заслоняет систематические бомбардировки Донецка и гуманитарную катастрофу в Луганске, но и политическую катастрофу, произошедшую в Киеве.

Когда я позволил себе на страницах социальных сетей удивиться, как можно столько эмоций испытывать по поводу нехватки деликатесов, когда совсем рядом, в стране, граничащей с нами и связанной с нами тысячами культурных, исторически и просто родственных уз, тысячами гибнут люди, сетевые комментаторы ответили новым воплем возмущения. Какой цинизм, говорили они, ссылаться на человеческие страдания для того, чтобы отвлечь нас от обсуждения действительно важного и актуального вопроса о сыре. Ведь там, в Донецке и Луганске гибнут чужие, незнакомые нам люди. А тут речь идет о нашем собственном желудке, о наших личных делах. Убитые на улицах Донецка - это абстракция. А ограничение поставок испанского хамона - свиного окорока – это конкретно.

Возможно, читатель, мало знакомый с нравами московской интеллигенции, может подумать, что все написанное выше представляет собой гротескное преувеличение, карикатуру. Но, увы, это не так.

Достаточно будет вам прогуляться по страницам «Фейсбука», чтобы найти не десятки, а именно сотни постов, где подобные мысли изложены с подкупающей искренностью.

Честно говоря, чтение подобных посланий заставило меня вспомнить о временах Великой французской революции. Как известно, королева Мария-Антуанетта, узнав что у народа нет хлеба, тоже не нашла ничего лучшего, кроме как порекомендовать своим подданным есть пирожные. Рядовые французы изящную шутку своей королевы почему-то не оценили, и отрезали ей голову. А заодно и головы многих других любителей пирожных.

Эти парижские санкюлоты, или патриоты, как они сами себя называли, и были как раз тогдашними французскими «ватниками». Они поступили очень жестоко с ценителями дорогих сыров. Но именно таким способом была создана европейская демократия, на которую нас сегодня призывают равняться. То был очень болезненный, страшный, но полезный урок, который остался в памяти правящих классов на несколько столетий. Потому писать трагические тексты про грозящий дефицит деликатесов на фоне ежедневно поступающей информации о горящих городах и горах трупов – неважно, чьих - в соседней, приграничной стране, ни один уважающий себя европейский интеллектуал не решился бы.

На второй день дискуссии незатихающий плач по пармезану превратился в прощание с Европой. Не в том беда, говорят нам, немного смущенные интеллектуалы, что мы не можем жить без дорогих заморских деликатесов, а в том, что без еды нет культуры. Сегодня у нас отняли пармезан, а завтра отгородят от Запада железным занавесом. Помните: «Сегодня он танцует джаз, а завтра Родину предаст».

Хотя, конечно, никто права есть пармезан и, страшно сказать, камамбер не отнимает. Запрещается - сроком всего-то на год - не акт поедания камабера, хоть бы даже и публичный, а ввоз сыров французского производства. Так что камамбер или пармезан, сделанный, допустим, в Швейцарии, ешьте на здоровье.

Но, по большому счету, главная проблема тут не в отношении к санкциям, а в отношении к Европе. Для либералов Европа – это, прежде всего, сыр и комфорт. А моя Европа - это Вольтер, Дидро, Гете, Маркс, Гарибальди. Это из области того, «что в любых испытаниях у нас никому не отнять». Потому что это должно быть внутри. Европейская культура - это гуманистические и демократические принципы, не позволяющие делить людей на «белую кость» и «ватников».

Россия – фундаментальная и неотъемлемая часть Европы, не только географически, но и культурно, исторически. Не может быть европейской истории без Бородина, без русской революции 1917 года и без красного знамени над рейхстагом.

Люди, для которых культурный опыт поедания сыра важнее, чем осознание гражданской ответственности и признание элементарных гуманистических принципов, как бы ни ценили они тонкости французской гастрономии, не очень похожи на европейцев.

Куда больше напоминают они мне провинциальных каннибалов, научившихся позировать в европейском наряде.

А, между тем, первые результаты санкций совершенно предсказуемы. Придется перейти с французских сыров на швейцарские, с австралийского мяса – на аргентинское. Йогурты «Валио» останутся, финны в срочном порядке собираются расширить производство в России, за ними, скорее всего, последуют все остальные бренды. Именно эти инвестиции и технологии сейчас очень нужны, но их приходу мешало членство России в ВТО, делая вложение средств в замещение импорта невыгодным для западных компаний. Собственно, именно они и будут, как ни грустно, основными движущими силами импортозамещения в условиях, когда правительство России, находящееся под контролем либералов, ничего серьезного в этой сфере не предпринимает.

То, что турецкие оливки заменят испанские и греческие, уже ясно. Правда, некоторые считают, что турецкие оливки годятся только на мыло, но масло из них все-таки делать можно. Израильская клубника отвратительна, зато ее будет много. Так много, что, возможно, это сдержит рост отечественного производства. И, наконец, самое интересное: крупнейшая российская розничная сеть «Магнит» уже заявила об инвестициях в построение логистики, которая позволит закупать фрукты внутри России. Иными словами, потребовались чрезвычайные меры, чтобы принудить российский торговый капитал сотрудничать с отечественным производителем. Люди, конечно, пострадают: вместо командировок в Брюссель и, на худой конец, Варшаву, им придется мотаться по дорогам Владимирской или Воронежской области. Но бывают наказания и похуже, согласитесь.

Что касается ценообразования, то в розничном секторе оно в основном зависит от цен на недвижимость - соответственно, от стоимости аренды торговых и складских метров. Именно поэтому ожидаемого снижения розничных цен после вступления России в ВТО не произошло.

Кстати, господа, помните, как вы обещали резкое и немедленное снижение цен после присоединения к этому замечательному торговому блоку?

Так вот, ваши прогнозы относительного резкого роста цен сейчас не подтвердятся по той же причине, по какой раньше не оправдался прогноз снижения цен. И в том, и в другом случае никто не заинтересовался вопросом о том, как происходит ценообразование в реальности.

А реальное положение дел таково, что переход от массированных закупок на Западе к вынужденной диверсификации поставок автоматически снижает уровень монополизма на рынке. Санкции сделают то, чего никакими антимонопольными мерами правительство добиться не в состоянии.

Тем не менее, инфляция, скорее всего, пойдет вверх. Не столько из-за санкций, сколько по совершенно другим причинам. Цены росли довольно серьезно на протяжении предыдущих 3-4 лет, и нет причин, почему бы они - при сохранении нынешней структуры экономики - начали бы резко снижаться. Опять же, провинциальные дороги как приходили в упадок, так и дальше будут разрушаться. Воровать тоже меньше не станут. Тут никакой конфликт с Западом нам не поможет.

Неэффективность бизнеса и государственного аппарата остается стабильным фактором, своего рода константой, которая никуда не денется до тех пор, пока наше общество не добьется перемен. Но именно острота набирающего силу противостояния с Западом диктует необходимость и эту проблему решать.

Может быть, не так уж неправа наша интеллигенция, запаниковавшая по поводу предстоящей утраты деликатесных сыров? Ведь, может статься, одним пармезаном дело не ограничится. За ним следом отправятся в прошлое наши элиты, включая и либеральную оппозицию.

Борис Кагарлицкий - директор Института глобализации и социальных движений