Кое что о еде и не только

Ольга Туханина

Не хотела больше писать о еде, но они же все пляшут. Очередную статью о пресловутом хамоне написал Михаил Соломатин, с которым я давно виртуально знакома. Михаил пишет: "Со всех сторон доносятся признания в незнакомстве не только со вкусом хамона, но и с самим этим словом. Странный феномен. Хамон, моцарелла, анчоусы — все эти «деликатесы», за пристрастие к которым в России запросто могут заклеймить позором и навеки приписать к «креативному классу», вообще-то обычные продукты, доступные любому европейцу от Португалии до Польши. Станут ли чешский студент, бельгийская домохозяйка или греческий безработный гордо заявлять, что им не нужна моцарелла?"

Теперь я должна совершить очередной, что называется, каминг-аут. Я ела хамон и знаю, что это такое. Я могу спорить о вкусе устриц с теми, кто их ел. Со знанием дела. Я люблю моцареллу. Я отличаю анчоусы от кильки, а каперсы от корнишонов.

Но вот какое дело. Я от всего этого свободна. Хамон я терпеть не могу, от него дохлятиной припахивает. Вкус специфический. Но я понимаю людей, которые его любят. Потому что я с удовольствием пью Лагавулин, о котором один мой знакомый сказал, что это как хоккейную шайбу полизать. Или это он о Лапсанге сказал? Без разницы.

Беда нашего креативного класса, к которому они теперь себя не рискуют относить, потому что это клеймо, в тотальной сословной несвободе. "Так принято". Людям хочется, допустим, смотреть Дом-2, но они не могут себе этого позволить. Этот ужас для Светы из Иваново, несмотря на Ксюшу Собчак. Поэтому они устраивают Дом-2 где-нибудь в ФБ, обсуждая личную жизнь, допустим, Симоньян. А ведь это гораздо хуже. В Доме-2 люди сами выставляют свои личные отношения на всеобщее обозрение. А Симоньян этого не делает.

Они не могут высказывать своего мнения, которое бы далеко выходило за рамки принятого в их группе. Донцову читать нельзя. А Улицкую надо. Нельзя посмотреть для удовольствия какой-нибудь тупой боевик или наш сериал. Зато обязательно надо прочесть последний роман Пелевина. Нравится тебе это или нет. Колебаться следует с линией партии. Сегодня "Алхимик" Коэльо - это "ах, какая прелесть!", а завтра - "как вы можете читать эту пошлятину?". Тотальная внутренняя несвобода во всем накладывает свой отпечаток. Людям кажется, что они живут в тюрьме. Это, конечно, жизнь глубоко несчастных людей. Ему, может, пива с воблой охота, а он сидит в Жан-Жаке, жует какой-нибудь мыльный сыр, запивает противным вином, закатывает глаза и говорит "ах, какое блаженство, быдлу не понять", а потом с замиранием сердца глядит на счет. До зарплаты в офисе на карточку Виза еще ведь дотянуть надо.

Этим людям недоступно даже простое человеческое сострадание. Как можно целыми днями сидеть в социальных сетях и не видеть потока этого кошмара? Этих убитых и раненых детей, женщин, стариков? Но в группе не принято им сопереживать. Поэтому вместо статей о том, как помочь этим людям, мы читаем статьи о хамоне.

Можно ведь плюнуть на Стрелкова, назвать его Гиркиным и террористом, можно плюнуть на Путина и сравнить его с Гитлером. Но дети-то чем провинились? Маленькие граждане столь любимой вами Украины.

Они же все с образованием. Говорят по-английски. Сидят в сети. Читают Нью-Йорк Таймс, наверное. Они должны видеть, как всему цивилизованному миру глубоко чихать на этих детей. Тому самому миру, который пасть порвет за право пары геев изжарить свою приемную дочь в машине. Тому самому миру, который едва не загрыз нас за слезинку чеченского ребенка, но не заметил, как русских резали и гнали из Чечни. Как убивали мирных жителей в Буденновске.

Их дешевый мир равноправия давно поделен по национальному признаку на чистых и нечистых. Русских убивать можно, мы убедились. Никто не возвысит голос, ни одна собака. Сейчас русских (в самом широком смысле) убивают в Донецке и Луганске из того оружия, которое их предки разрабатывали для их защиты. Убивает армия, которая живет на их налоги. И обратиться им просто некуда. Огромная страна, с которой они связаны неразрывно, обладающая ядерным оружием, ничего не может поделать. Сколь бы ни сильна была Россия, но не так сильна, как необходимо.

Знаете, я понимаю, что любая власть накладывает свой отпечаток. Люди там прагматичные и циничные. Солгут, когда надо. Мыслят иными категориями. Но они все равно люди. Они тут выросли, те же книги читали, те же фильмы смотрели. При этом они обладают куда более полной информацией, чем мы с вами. Я не верю, что они могут равнодушно смотреть на такое количество гибнущих наших людей, пусть они и не наши граждане. Но у них там другое знание и другая ответственность. Я могу гневаться по этому поводу, но я это понимаю. Если мне тяжело, на диване перед компьютером, то каково многим из них? Ведь под рукой рычаги. Не верю я ни в какие зарубежные счета, ни во что такое. Не вижу никаких признаков. А вот признаки слабости, увы, вижу.

И слабость эта проявляется еще и в том, что люди, которые должны сидеть и думать, как и чем помочь погибающим, вместо этого часами рыдают по пармезану. Не замечая, как сама их совесть обратилась в сыр