Пять лет назад Европейский Союз запустил программу «Восточное партнерство». Теперь преодолена новая веха — подписаны соглашения с Украиной, Молдавией и Грузией об ассоциации и свободной торговле. Это поворотный момент. Когда шесть месяцев назад предыдущее украинское правительство под давлением Москвы отказалось подписывать договор с Евросоюзом, будущее программы в целом оказалось под вопросом. Договоренности, заключенные тремя странами, служат в том числе свидетельством отваги участников киевского Майдана, символика которого была голубой и желтой — цветов как украинского флага, так и флага Евросоюза.

С этими соглашениями связаны большие возможности и опасные вызовы. В частности, они могут усугубить напряженность в отношениях с Россией. Москва воспринимает все три бывшие советские республики как часть своей сферы влияния. Недаром она пыталась убедить их — то лестью, то угрозами — вступить в свой новый Евразийский экономический союз. 

Фактически пригласив эти страны присоединиться к единому рынку, ЕС не вправе оставить их на произвол судьбы. Снятие торговых барьеров и согласование стандартов с самым большим рынком в мире, бесспорно, будут способствовать экономическому росту и улучшат деловой климат. Частичный переход к европейским законам — если они будут применяться правильно — поможет повысить качество управления, укрепить законность и справиться с пагубной коррупцией. Все это обещает способствовать притоку крайне необходимых иностранных инвестиций и облегчить проведение трудных реформ. 

Однако ЕС и западному сообществу в широком смысле не стоит обманывать себя: эти реформы, безусловно, будут болезненными. Открывая свои экономики для европейской конкуренции, страны «Восточного партнерства» столкнутся с серьезными трудностями и издержками. 

Брюссель склонен рассматривать свою программу как техническую операцию по согласованию стандартов, а не как геополитический маневр. Однако Россия, разумеется, видит в происходящем геополитический смысл. Для президента Владимира Путина внешняя политика представляет собой череду игр с нулевой суммой. Соответственно, к тому факту, что три страны, одна из которых — славянская Украина с ее 45-миллионным населением, потеряны для его евразийского проекта, он будет относиться как к тяжкому стратегическому поражению. 

Россия, вероятно, примет ответные меры в области торговли — в частности повысит тарифные и нетарифные барьеры и попытается заместить импорт из этих стран товарами собственного производства. Так как изрядная часть их торгового оборота приходится на долю России, это весьма действенная тактика.

Москва также может создавать соседям проблемы, дестабилизируя сепаратистские регионы, в том числе молдавское Приднестровье и грузинские Абхазию и Южную Осетию. Это Путин уже делает, разжигая сепаратизм на востоке Украины — в Донецке и Луганске. Таким образом, ЕС оказывается на неизведанной территории. До сих пор единственным примером не полностью контролирующей свои земли страны, которую он вовлек в единый рынок, был Кипр. 

Из-за событий на Восточной Украине и аннексии Крыма Евросоюзу стало намного труднее иметь дело с Путиным. Однако Брюсселю следует продолжать с ним взаимодействовать и пытаться ему объяснить, что его страхи, связанные с тем, как соглашения с ЕС могут сказаться на торговле с Россией, в большой мере ошибочны. ЕС также должен заверить российского президента, что эти договоренности могут быть лишь первым шагом к членству в Евросоюзе, но они не приведут к ускоренному приему в союз данных стран и, вопреки параноидальным опасениям Москвы, ни в коей мере не имеют отношения ко вступлению в НАТО.

Тем не менее, пока Москва не осознала этого, Запад должен быть готов предоставлять странам «Восточного партнерства» намного большую финансовую поддержку, чем предполагалось изначально. Разумеется, эту помощь необходимо увязывать с прогрессом реформ. Однако продвижение бывших советских республик по пути процветания и демократической стабильности само по себе принесет Европе немалую пользу. Ради этих долгосрочных выгод Запад должен помочь своим партнерам, взяв на себя часть издержек.

"The Financial Times", Великобритания