Эпитет «исторический» можно применить к завершившемуся визиту в КНР российского президента без всяких колебаний. В.Путин завершает период знакомства с новым руководством Китая, с которым ему предстоит работать ещё не один год. Достигнутый уровень взаимопонимания можно назвать беспрецедентным. Заложен фундамент захватывающей дух евразийской перспективы, которую теперь уже нельзя представить без тесного сотрудничества Москвы и Пекина решительно по всему спектру отношений между государствами и народами…

Драматизм международной обстановки, в которой происходит укрепление российско-китайских отношений, иллюстрирует исключительную болезненность стадии перехода от двадцатилетней западноцентричной фазы развития международных отношений к качественно новой, полицентричной системе. Необратимость такого перехода уже понятна всем здравомыслящим людям и на Западе, и на Востоке. В этом смысле прочные российско-китайские отношения – ещё и призыв к Западу вернуться на путь конструктивных диалогов.

Одной из задач российской внешней политики остаётся содействие созданию такой международной архитектуры, в которой США и КНР были бы связаны взаимными обязательствами, механизмами контроля над вооружениями и урегулирования споров с участием других государств. В частности, этому могло бы послужить создание трехстороннего формата взаимодействия Россия – США – Китай. Такой «дружный треугольник» во имя благоустройства планеты был, напомню, заветной мечтой Ф.Д.Рузвельта.

Россия стремится к проведению сбалансированной внешней политики, обеспечивающей развитие нормальных отношений с Соединёнными Штатами, Евросоюзом, Японией. Столь же важно укрепление стратегического партнерства с Индией, наращивание сотрудничества с Южной Кореей и странами АСЕАН. И особая близость с КНР этому не только не мешает, но и во многом способствует. Похожей является и позиция Пекина.  

Появление так называемых несостоявшихся государств (failed states) ещё больше актуализирует необходимость широкого международного сотрудничества в деле преодоления издержек глобализации. Так, глубокий кризис украинской государственности следует, видимо, отнести к числу новых, особо опасных, глобальных вызовов. Близость позиций Москвы и Пекина по данному вопросу очень важна.

Визит В.Путина в Китай принёс и долгожданный прорыв в энергетическом сотрудничестве двух стран. «Газпром» приходит к дышащему копотью китайскому дракону в самый нужный момент: борьба за чистый Китай сейчас начинает разворачиваться в этой стране с невиданной силой. На эту борьбу в Пекине отводят примерно 20 лет, и подписанный сторонами контракт, по выражению А.Миллера, «лишь первая страница толстого тома увлекательной истории российско-китайского сотрудничества в газовой сфере, в которую мы ещё впишем много важных глав». Заполнение этой страницы означает почти 12 тыс. новых рабочих мест в Зауральской России, 55 млрд. долл. инвестиций, огромные заказы для российской металлургии, машиностроения, трубной промышленности.

Евразийский «трубостан» (выражение Пепе Эскобара из его красочной статьи о коренном переломе в мировой истории) впервые в истории этого огромного пространства уже связывает прочными отношениями взаимозависимости страны ШОС. Теперь свяжет ещё больше.

Расширяется приток китайских инвестиций в российскую индустрию. Более полумиллиарда долларов будет инвестировано компанией Чанчэн в автомобильный завод в Тульской области. Крупнейший в истории российской электроэнергетики пакет капиталовложений поступит в ее восточную часть. Крупная совместная программа сотрудничества намечена в гражданском авиастроении. Второй крупный проект с Китаем осуществит в Шанхае «Сибур».

Сомневаться в будущем российско-китайского экономического сотрудничества уже не приходится. В то же время задача России состоит и в защите от товарной экспансии со стороны крупных азиатских производителей. Здесь дружба не исключает, а предполагает и взаимную критику, и энергичную защиту ещё достаточно слабой во многих отношениях российской промышленности.

Стоит в связи с этим упомянуть одну острую проблему, которая давно существует в экономическом взаимодействии двух стран. У крайне важных для хозяйственного развития Китая ведомств в России пока просто нет партнёров. Неясно, например, с кем в России взаимодействовать по линии Китайского государственного комитета по развитию и реформам, такого же органа в области науки и техники. Прямо подчинённый правительству Народный банк Китая в лице своего российского партнёра имеет непонятно от чего независимую структуру. И так далее.  Видимо, немало в структуре управления экономикой ещё потребуется изменить, чтобы охранить открывшиеся перспективы сотрудничества России с её важнейшим контрагентом. 

Планирование, прогнозирование, расчёт – всех этих черт остро не хватает в современном мире, в том числе в России. И так же их укоренённость в Китае во многом делает китайский социализм альтернативой хаосу в других странах. В Китае не противопоставляют государство и частника, план и рынок - такого рода ложные противопоставления там просто отбросили. Сильное государство, планирование и развитый рынок могут прекрасно сосуществовать, сильные национальные корпорации можно целенаправленно выращивать и достраивать, требуя от них взамен безусловной лояльности национальному хозяйству. 

Во втором десятилетии ХХI века модель устройства мира по принципу «центр – периферия» продолжит распадаться, глубокие трещины, возможно, пройдут и через её западное ядро. Это увеличит роль национальных государств и связей между ними, возвращая, видимо, мировое сообщество к более ответственным действиям. И, наверное, желательным станет восстановление положения, существовавшего в первые два послевоенные десятилетия, когда высокие темпы роста, помощь экономически слабым странам и конкуренция между разными социальными проектами составляли пусть далеко не идеальный, но относительно сбалансированный механизм совместного развития.