В заложниках у стирального порошка

Фото: ИТАР-ТАСС

Для нашего телевидения доминирующим является, безусловно, женское начало. Бывалая ли это баба с Первого канала – сводничающая в прямом эфире, глупая ли барышня с «Дождя» – задающая вопрос, стоило ли сдать фашистам Ленинград, мисс ли манерность на «Культуре» – с документальным циклом об истории нижнего белья… Но даже в самых брутальных своих проявлениях – фирменных энтэвэшных сериалах – из телевизора выпирают искусственность мышечной массы, эстетика фитнеса, маячит игривая аверинская потуга представить себя настоящим самцом.

Женская (бабья) природа современного российского ТВ во многом связана с его бизнес-задачами. Рекламодателя интересуют домохозяйки, потребительницы. Именно для них наряжают, как куколок, мужчин-ведущих, даже если те работают в новостях. Велюр, бархат, бабочки, подиумные ансамбли, концертный лоск, пикантно зауженные в голени штанишки, нелепая длинная мотня. Таинственные закулисные стилисты делают всё, чтобы порадовать глаз целевой аудитории, а заодно распространить каноны гей-культуры.

И вот, значит, информационная вой­на. Украинские СМИ начинают разогреваться, они ещё не видели зелёных человечков, поначалу даже кажется, что всё как-то невсерьёз: «...жительница Ялты рассказала, как в троллейбус зашёл мужчина, представившийся казаком из «чёрной сотни». На груди он имел изображение царской семьи. На вопрос пассажиров троллейбуса, куда он едет, ответил: «Еду в Симферополь жидов и хохлов убивать». Жители Ялты бьют тревогу и просят о повышенном внимании украинских журналистов...»

Стоит ли по такому поводу отрываться от маникюра?.. Репризёры продолжают придумывать Урганту шутки про Ленина. Маховик кавээна работает в прайм-тайм словно часы (которые уже окончательно вышли из моды, но никогда не станут антиквариатом). Сериалы maid in Ukraine сменяют друг друга, как подводные лодки на вахте в чужих территориальных водах, вот, глянь, и Ада Роговцева всплыла собственной персоной, а ведь только что в реальной жизни агитировала за майдан.

Но уж когда нас стали именовать ордой, оккупантами, рашистами, Путина сравнили с Гитлером, телевидение выбрало следующую тактику: стало давать больше экранного времени тем, кто ещё способен сопротивляться. Злые языки, правда, поговаривали, что сегмент общественно-политического вещания удостоился такой чести лишь потому, что потребительницы (мамы, жёны, сёстры и дочери) прильнули к экранам, обеспокоенные перспективой войны, и тем самым обеспечили рейтинг Соловьёву, Мамонтову, Толстому, где в паузах продолжали рекламировать стиральный порошок. Однако эта мысль кажется сильным преувеличением. Просто в женственном телевизионном организме, слава богу, оказалось достаточное количество мужских гормонов. И ТВ стало демонстрировать способность идти по следу, обозначило, что обладает инстинктом мести.

Да, информационная война ведётся российскими СМИ в целом и телевидением в частности без внушительных побед. (Речь не о «Дожде» или «Эхе», которые в принципе находятся на противоположной стороне фронта.) Часто в своих сообщениях ТВ неловко опираются на украинские источники, заведомо лживые, манипулирующие аудиторией. Наши каналы могут вдруг, ни с того ни с сего, использовать лексические конструкции украинских агитаторов. Иногда телевизионщики просто ошарашивают непрофессионализмом, податливостью на провокации – как будто нарочно тиражируют дезинформацию. И всё же это, скорее, болезни роста.

Наше телевидение изначально не было готово выполнять кризисные функции. Ведь долгие годы ТВ занималось исключительно антисоветской пропагандой на фоне главной, настоящей своей страсти – медиабизнеса, то бишь – зарабатывания бабла.

Сегодня в штате телеканалов существенные проблемы с рядовым и сержантским составом – рабочими лошадками информационного фронта. На ответственной службе оказались и просто неподготовленные люди, и те, кого изначально нельзя подпускать к пропагандистскому оружию – расслабленные столичные хипстеры, последователи политических концепций Макаревича, приверженцы культа тоталитарного гуманизма Ахеджаковой. Эти закадровые сотрудники-информационщики, того и гляди, захватят несанкционированно эфир с криками «коммуняку на гилляку».

Телевидению приходится перестраиваться на ходу, работать в совершенно новом режиме, где информационная служба становится важнее команды гримёров и стилистов, где нужно уметь разбираться в стилистических тонкостях, политической целесообразности. Ну не понимают товарищи, что фраза «Освобождена обладминистрация в Харькове» не может звучать на государственном российском канале, когда неизвестные люди в военной форме, действующие по приказу нелегитимной власти, жестоко избивают харьковчан, требующих союза с Россией.

И всё-таки главные каналы страны, надо признать, достаточно адекватно реагируют на украинские события. Во всяком случае, своими информационными и общественно-политическими программами. При этом весь комплекс развлекательного вещания на фоне последних украинских событий смотрится так же органично, как забредший в шахтёрский забой распространитель косметики АVON.

Рассуждая о будущем телевидения, которое, несомненно, будет меняться под давлением исторических обстоятельств, стоит обратить внимание на любопытный факт. За последние несколько месяцев определились эксперты, спикеры, журналисты, аналитики, способные рассуждать на темы Украины и Крыма с наибольшей убедительностью. Как ни старалось телевидение представить в качестве таковых, скажем, Злобина или Райхельгауза, их появление в студии смотрелось, скорее, игрой в поддавки с украинской пропагандистской машиной. А вот Вероника Крашенинникова и Наталья Нарочницкая выглядели умными, тонкими, телегеничными. Каких только журналистов не отправляли на майдан! Вроде бы и мужественных, и боевитых, а самые смелые и аналитически глубокие репортажи передавала из Киева Вера Кузьмина. Каких только героев не пытались найти в Крыму репортёры, чтобы проиллюстрировать простую, казалось бы, мысль: ничего ужасного не происходит, жизнь налаживается, на полуострове царят оптимизм и воодушевление. А безотказно сработала только одна персона – главный крымский прокурор Наталья Поклонская.

А вы говорите: женское начало…