Их страшные представления о прекрасном. Путеводитель по будущему нашей Родины от правозащитников

Уважаемые читатели, у нас для вас две полярные новости. Хорошая – если ещё вчера о необходимости национальной идеологии мы рассуждали в пределах нашего узкого круга, то сегодня такая задача, похоже, осознана на самом верху. Плохая новость в том, что за разработку взялись матёрые правозащитники из Совета по правам человека при Президенте РФ (СПЧ) и Национального антикоррупционного комитета (НАК). Притом взялись так лихо, что обещают представить свёрстанную идеологию буквально через месяц, а сейчас делятся её основными направлениями. Если вы уже слышите приближающийся хруст французской булки, то не ошибаетесь – впрочем, давайте обо всём по порядку.

Ощущение нереальности происходящего возникает уже после чтения первых строк свежей статьи в «Известиях» с претенциозным названием «СПЧ и НАК разработают идеологию развития страны». Персонажи эталонной рукопожатности, такие как председатель НАКа и член СПЧ Кирилл Кабанов, не стесняясь, рассуждают о необходимости идеологии, консолидирующей общество и даже заверяют, что в её разработке примут участие «историки, экономисты, журналисты, специалисты, отвечавшие за идеологию ещё в советское время».

Далее начинается чистый сюр, который следует процитировать полностью:

«Правозащитники отмечают, что во всех динамично развивающихся странах имеется свой вариант общенациональной идеи — «американская мечта» в США, «общество средней зажиточности» в Китае, гражданско-правовые идеалы в Европе. Россия же проиграла идеологическое противостояние с Западом, одним из следствий чего стал расцвет коррупции после краха Советского Союза. На смену коммунистической идеологии пришла философия личного обогащения».

Затем следуют пространные рассуждения о том, что коррупция – это плохо, но ещё хуже, что наша коррупция сопряжена с вывозом уворованного за рубеж. По мнению антикоррупционера Кабанова в царские времена коррупционеры были более патриотичны, так как вкладывали нечестно нажитое в Россию же. Есть мнение, что такая патриотичность объяснялась элементарным отсутствием в 19 веке технических возможностей перемещать капитал одним компьютерным кликом, отсутствием офшоров и глобализацией как таковой, но антикоррупционер Кабанов эти факты игнорирует, объясняя патриотичность былых жуликов некой особой «ментальностью», которую мы сегодня потеряли.

Эту самую призрачную ментальность, по мнению правозащитников, и следует срочно вернуть, объединив элиты и общество стремлением вкладываться в развитие страны. Вернуть её, понятное дело, можно откатившись на два шага назад в историческом развитии, что невозможно сделать без смены в первую очередь экономического уклада. Правозащитники предлагают:

«Россия всегда была в первую очередь аграрной страной, поэтому аграрная специфика — исторически сложившаяся базовая ценность, которая в определенный исторический момент сошла на нет. Нужна новая идеология земельного собственника. Сельхозпроизводитель — это самый честный и ответственный собственник и работодатель, пока перед ним не возникает угроза потери своей земли. Сильный хозяин на селе — это то, чего хотел добиться Петр Столыпин. Для борьбы с коррупцией должна быть понятная каждому экономическая составляющая идеологии, дающая ответ на вопрос, куда идет страна. Нам не подходит ставка Китая на развитие высоких технологий, мы уже не можем себе этого позволить, так как находимся на догоняющих позициях. Но у нас может быть понятная сельхозидея: борьба с голодом, например, так называемая социальная еда»

На этом месте хруст французской булки стал нестерпим, а небо заслонил могучий силуэт режиссёра Михалкова с корзинкой любовно собранных им на пепелищах русских деревень зипунов и фуганок.

О том, насколько обоснована в нынешней ситуации ставка на сельское хозяйство, исчерпывающе высказался уважаемый Анатолий Вассерман. Добавлю лишь, что сегодня российское сельское хозяйство и так неплохо справляется с борьбой с голодом в далёких странах и аккуратно этот потенциал наращивает. Если же такой потенциал нарастить стократно, то есть перекроить страну на аграрный манер (отказавшись от иных сфер, той же тяжёлой промышленности, так как рабочей силы и капитала на всё не хватит), как предлагают правозащитники, то это закономерно приведёт к падению цен на сельскохозяйственное сырьё и неизбежным обнищанием любовно возвращённой к жизни деревни. То есть из века 19 мы закономерно переместимся в более древние времена.

Пассаж же про невозможность догнать Китай в сфере высоких технологий требует отдельного внимания. В первую очередь, вероятно, правозащитники перепутали Китай с Японией, иначе не совсем понятно, почему лидирующий Китай испытывает неизбывную тягу к российской военной технике и всё никак не может её даже толком скопировать. Хотя, возможно, правозащитники под высокими технологиями имели ввиду широкий ассортимент китайских видеорегистраторов и мп3-плееров, но эти технологии, во-первых, не являются высокими, а во-вторых, как правило, скопированы с японских образцов. Что же касается «мы уже не можем себе этого позволить (делать ставку на высокие технологии – ред.), так как находимся на догоняющих позициях», то это как минимум странно. Дело в том, что стратегия догоняющего развития имеет немало плюсов и с успехом применяется корпорациями и правительствами во всём мире. Так «Самсунг» когда-то вступил в погоню за «Эппл», сам Китай считается эталоном «догоняющей экономики», да и в СССР в ходу был лозунг «догнать и перегнать!». Включив телевизор сегодня, можно увидеть десятки подтверждений успешности такой стратегии, когда на олимпийских состязаниях, отстающий противник держится за лидирующим, а у финальной черты, обгоняет его и становится чемпионом. Простите, уважаемые читатели, что пишу очевидности, но как видите сами, некоторые правозащитники о них не слышали.

Вторым пунктом спасительно идеологии от СПЧ идёт предсказуемо избавление государства от засилья спецслужб:

«Также важно уменьшать нагрузку на экономику неэффективных госструктур, в том числе силового блока; его реформа и приведение в соответствие с жизненными потребностями государства и возможностями хозяйственного комплекса страны должны также стать одним из элементов новой идеологии». 

Принять данный тезис можно, но только в том случае если он будет снабжён внятным экономическим обоснованием – какие структуры являются неэффективными, какое их количество и качество соответствует «жизненным потребностям государства и хозяйственного комплекса» и как это всё сообразуется с воображаемым аграрным будущим России. Пока что же это всего лишь излияние профессиональных хотелок правозащитников на публику и не более того.

Идиллическую картину правозащитного будущего с деревеньками и патриотичными коррупционерами, гармонично дополняют фантазии другого члена СПЧ, размышляющего об идеологии:

«Член СПЧ Иван Засурский полагает, что идеология развития России будет неполной без внимания к экологической проблематике.

Мы сами недостаточно осознаем наши преимущества как страна. Россия — хранитель пятой части пресной воды на планете, огромной части лесов. Мы даем людям воду и воздух. И наша миссия — сохранить их в чистоте. Это должно стать одним из приоритетов развития страны. К тому же природоохранные технологии сами могут стать импульсом развития, обладая гигантским экспортным потенциалом, — указывает Засурский».

Трудно представить как природоохранительная миссия сочетается с задачей накормить весь мир, возможно, правозащитники между собой просто не советовались. Либо не знают, что сельское хозяйство оказывает на экологию наиболее разрушительное воздействие, чем какая-либо другая отрасль. Тем паче в предлагаемых масштабах, когда страна, фактически, должна превратиться в гигантский пищевой комбинат, а природа – в поставщика ресурсов.

Про «гигантский экспортный потенциал природоохранительных технологий» я даже комментировать не стану до тех пор, пока правозащитники не приведут пример хоть одной страны, выстроившей на них свою экономику и благополучие.

Всё вышесказанное даже в чём-то забавно, как нарисованный ребёнком танк на квадратных колёсах с маленькой кривой пушкой и огромной звездой на башне. Забавно, если не принимать во внимание тот факт, что правозащитники грозят представить окончательный вариант уже в марте. И тут возникает вопрос – зачем, вообще, всё это?

У меня есть версия, что мы столкнулись с самодеятельностью, но с самодеятельностью знаковой. Возвращаясь в самое начало статьи, повторю, что необходимость идеологии перестала быть маргинальной идеей. Ещё вчера утверждение о том, что возврат к идеологическим догматам не допустим у нас не под каким предлогом, казалось, был непоколебим, а сегодня идеологию предлагают уже сами правозащитники. Остановитесь на мгновенье и прочувствуйте здесь как плавно, но радикально поменялись настроения, в том числе и элиты, с момента возвращения В.Путина на пост президента.  

Так вот, элита вовремя поняла, куда дует ветер, и осознала неизбежность накатывающих перемен. Она поняла, что запрос на идеологию созрел настолько, что она готова родиться со дня на день в стихийном, так сказать, порядке. Что это будет за идеологию и как она будет внедряться в конце той же статьи скромно рассказал А.Проханов:

«…И третье: чтобы это реализовать, необходим рывок, идея новой модернизации вместе с новой христианизацией. А для этого должна появиться новая элита, полностью преданная идее развития страны. Все эти нынешние эффективные менеджеры новой элитой стать не в состоянии. А коррупция — она в элите, она побеждается элементарно. Кто сопротивляется идее развития, мешает ей — должен быть расстрелян. Как в Китае».

Нынешняя элита, естественно, не хочет, чтобы было «как в Китае». Не хочет, чтобы с ней так поступали и, вообще, не хочет никакой другой элиты. Поэтому она спешит вписаться в тренд, предложив свою собственную, безопасную для себя идеологию. Наполненную нелепостями, как бы объединяющую и спасительную, но на деле преследующую единственную цель – при любых раскладах сохранить в ней себя в неизменном виде. Отсюда и такая спешка, отсюда и такая резкая смена риторики и нагромождение несуразиц – сейчас для них главное заболтать, оттянуть время, чтобы подготовиться к более продуманным действиям.

Поэтому не стоит опасаться того, что вся эта чепуха про деревеньки будет кем-то во власти воспринята всерьёз – настоящие сражения за идеологию и будущее ещё впереди. Но то, что они грядут – уже факт и нам следует быть к ним готовыми.