Китай-Франция: территориальный конфликт?

Агрессивная экспансия Китая по всему миру пересекается с интересами буквально всех ключевых держав, не исключая Францию. В последнее десятилетие китайская «мягкая сила» плавно обволокла геостратегически любимейшее французское владение в Тихом океане – Французскую Полинезию, больше известное как Таити (по названию главного острова), сухопутная часть которого всего 4 тыс. км2 , а богатейшая рыбными ресурсами водная поверхность – целых 5 млн.км2, что больше площади материковой «метрополии» в пять раз.

Таити прославили своим посещением не только французские представители вроде харизматичного художника Поля Гогена, но и английский мореплаватель Джеймс Кук, шотландский писатель Роберт Льюис Стивенсон, русский этнограф Н. Миклухо-Маклай, норвежский путешественник-исследователь Тур Хейердал, русский художник из Вануату Н. Мишутушкин и даже популярный советский актер и певец Владимир Высоцкий. А в конце 1980-х гг. у власти на Таити оказался внук беглого белого русского генерала – Александр Леонтьефф, который, к сожалению, в 1991 г. попал под домашний арест по делу о коррупции и растрате государственных средств.

В этом французском владении, расположенном в самом «сердце» Тихого океана, находится бездействующий ядерный полигон, где с 1966 по 1996 гг. Франция провела 192 испытания. После вынужденного сворачивания ядерных программ президент Франции Жак Ширак заявил, что в период с 1996 по 2006 гг. финансирование Французской Полинезии будет поддерживаться на том же уровне, что и во время проведения испытаний. В свою очередь, местные активисты, выступавшие за независимость с начала 1970-х гг., объявили о планах выйти из-под французского суверенитета как раз по окончании срока выплат компенсаций.

Однако в «тучные нулевые» никто не предполагал наступления финансового кризиса, который грянул в 2008 г. и вынудил таитянских борцов за свободу переосмыслить свои планы, сначала потребовав от Парижа продолжить выплату компенсаций за ущерб, нанесенный ядерными испытаниями (который, к слову, уже оценивается больше как моральный, нежели физический), а потом и вовсе вступив в тесные экономические отношения с новым сильным игроком в Тихом океане – Китаем.

«Цунами» китайских мигрантов, которые к середине 2000-х гг. просочились практически во все уголки Океании, не обошла стороной Таити, где хуацяо составили 12% из почти трехсоттысячного населения этого французского владения. Здесь китайцы монополизировали розничную торговлю, и теперь таитяне (из которых коренных жителей примерно 80%) вместо выражения «пройтись по магазинам» используют фразу «пройтись по китайцам» (à travers la Chine). Само собой разумеется, китайский капитал способствовал появлению мощного китайского лобби в местном правительстве.

Одним из первых негласных китайских протеже стал давний сторонник независимости Таити от Франции – Оскар Темару, который в 2004 г. заявил о наличии китайских корней по линии матери и пришел, наконец, к долгожданной власти. Первым шагом к реализации идеи о получении Таити самостоятельности стала попытка компенсировать французские ежегодные субсидии в размере примерно $1 млрд (что ни много ни мало 20% ВВП Французской Полинезии) при помощи введения или повышения налогов для местного населения. Местное население не выдержало и полугода, и кресло президента вновь досталось Гастону Флоссу, который тут же отменил налоги.

Г. Флосс находился у руля почти бессменно с 1984 г., успев «породниться» с Ж. Шираком, который приходится крестным отцом его младшему сыну и непременно выступал за сохранение Таити в составе Франции. Тем не менее любовь таитянского народа он заслужил тем, что, находясь в дружественных отношениях с французскими президентами, смог добиться для Французской Полинезии максимальной автономии, включая название «президент» для главы Таити, право самостоятельно вести некоторые аспекты внутренней и региональной политики без одобрения Парижа, а также признание официального статуса таитянского языка наравне с французским (хотя сложности по этому вопросу на уровне французской конституции остались).

Однако О. Темару не собирался легко сдаваться, и в последующие пару лет два оппонента сменяли друг друга каждые полгода еще несколько раз.

Наконец, президентом Таити стал непосредственно представитель китайской общины – Гастон Тонг Санг. Впрочем, спустя год он был уличен в склонности отстаивать интересы «определенного меньшинства», по политкорректному выражению местных СМИ. И пост главы Таити начали оспаривать между собой по очереди уже три кандидата – О. Темару, Г. Флосс и Г. Тонг Санг, заслужив в международном сообществе прозвище «троица» (trio).

Тем временем Пекин нашел подход ко всей троице: в последние годы каждый из руководителей был обвинен в получении взяток, косвенно – китайским капиталом. В 2014 г. президенту Г. Флоссу, побывавшему с визитом в Китае в начале января, грозили судебные разбирательства по обвинению в коррупции (неофициально – в подписании губительных для Таити долговых соглашений с Пекином). Кстати, по результатам визита Г. Флосс упростил визовый режим с Китаем ради укрепления потока туристов и контрактных рабочих из Поднебесной.

В последние десять лет торговые связи Китая и Французской Полинезии окрепли настолько, что почти весь экспорт черного жемчуга – единственного доходного сектора таитянской экономики – начал направляться в Поднебесную. После глобального кризиса 2008-2010-х гг. это было лишь на руку Франции, экономический рейтинг которой в 2012 г. был снижен с ААА до АА+ агентствами Fitch и Standard&Poor’s. Тем не менее, чтобы не позволить Таити обрести экономическую самостоятельность и выйти из-под французского суверенитета, Париж продолжал направлять туда дотации в прежнем объеме.

Однако к 2013 г. объем китайского капитала в экономике Таити оценивался уже в громадную сумму $5 млрд, значительно превысив французские вложения.

Наконец, в начале 2013 г. Пекин перешел в активное наступление, решив оказать поддержку вновь пришедшему к власти О. Темару в обретении Таити независимости от Франции и предоставлении новой стране нового названия – Маохи Нуи. Для этого Пекин пролоббировал принятие Специальным комитетом ООН по деколонизации положительного решения о внесении Французской Полинезии в Список несамоуправляющихся территорий.

Так как Китаю требуется как можно большее число сторонников в различных международных организациях, не исключая ООН, в случае получения независимости это новоявленное государство будет более чем благодарно Китаю, отдавая за него свой голос там, где потребует Пекин. И это несмотря на критический аргумент представителя Чили на заседании Специального комитета ООН по деколонизации в июне 2013 г., который заявил, что «местные верховные власти <Французской Полинезии> обладают меньшими полномочиями, чем любой захудалый градоначальник в моей собственной стране». 

Успех в обретении самостоятельности Французской Полинезией при поддержке Китая будет означать, что подобная ситуация может повториться с Островом Пасхи, который принадлежит Чили и требует отделения; с Гуамом и Американским Самоа, не желающими принадлежать США; с мятежным островом Питкэрн в составе Великобритании; с австралийскими и новозеландскими территориями в Тихом океане (конечно, с гораздо меньшей, но все же возможной вероятностью).

Неудивительной поэтому была сплоченная позиция Франции, Австралии, США и Великобритании, которые абстрагировались от участия в принятии решения по вопросу о внесении Французской Полинезии в Список несамоуправляющихся территорий ООН (к слову, Россия поддержала решение ГА ООН).

Сегодня будущее Франции и ее южнотихоокеанского владения зависит от политической воли президента Ф. Олланда, который либо позволит, либо не позволит провести на Таити референдум по вопросу о независимости в 2014 г. На референдуме настаивает вся «троица»: Г. Флосс – чтобы доказать, что якобы более 60% таитян выскажутся против отделения от «метрополии»; Г. Тонг Санг вторит Г. Флоссу; а О. Темару, напротив, считает, что за независимость выскажутся более половины таитян.

Если референдум на Таити будет проведен, и надежды Китая на появление нового государства под названием Маохи Нуи сбудутся, то и без того низкая популярность Ф. Олланда опустится еще ниже. В этом случае Париж столкнется с огромными трудностями как внутри страны, так и за ее пределами. Французский народ не прощает своим президентам даже мелких оплошностей (достаточно вспомнить «день гнева» 27 января 2014 г.), не говоря уже о потере южнотихоокеанского «сердца» Франции.

А Китай, крепко посадивший Французскую Полинезию на льготные кредиты, инфраструктурные проекты и потоки туристов из Поднебесной, продолжит использовать свою политику в отношении других государств. И, по всей видимости, следующей целью Пекина в Южнотихоокеанском регионе станет «освобождение» территорий, принадлежащих США.

София Пале, кандидат исторических наук, научный сотрудник Центра Юго-Восточной Азии, Австралии и Океании ИВ РАН, специально для интернет-журнала «Новое Восточное Обозрение».