Евромайдан и региональная идентичность: крепости «индустриальной цивилизации» против люмпенов XXI века

Итак, Евромайдан перешёл в острую и опасную для государства форму — перекинулся в регионы. Уже захваченыорганы государственной власти в пяти областях, под угрозой ещё четыре.

Следует понимать: то, что мы называем Евромайданом, — всего лишь бренд. По сути, Евромайдан — это мятеж.

Расползание хаоса

Интересно, что мятеж происходит сразу в двух политических плоскостях. С одной стороны, это мятеж недовольных граждан (преимущественно из столицы и западных регионов) против непопулярного президента и правительства (преимущественно из Донбасса). А в другой политической плоскости это мятеж части ФПГ и олигархов против аналогичных групп.

 

До тех пор, пока мятеж ограничивался километровым пятачком в Киеве, шоу устраивало всех и не несло никаких угроз. Однако после того, как мятеж перекинулся в регионы республики, перед нами замаячила перспектива полноценного гражданского конфликта. Естественно, мятеж поддержали в Галиции, на Волыни, Буковине, Подолье и Полесье.

 

Провокация бунта в регионах Малороссии — Черкасах и Полтаве — была подавлена, но ситуация остаётся обострённой.

Стратегия мятежников понятна и правильна. Единственный системный ресурс, на который опирается украинская власть — внутренние войска и спецназ МВД, — почти весь стянут в Киев, регионы оголены. Если же заставить власть перебрасывать силы в регионы, то можно получить тактическое преимущество. Чем больше фронтов будет открыто в областях, тем больше шансов у мятежников. Если экспорт мятежа в регионы будет происходить веерно и в несколько этапов, то у власти попросту не хватит ВВшников и «Беркута».

 

Если такой процесс региональных мятежей затянется на месяц и вся милиция будет занята только противостояниям с мятежниками, то в спальных районах на поверхность вылезет мелкий криминалитет и гопники. В этом случае недовольство населения будет массовым, и к мятежу присоединятся даже аполитичные граждане.

Так как армии на Украине фактически нет и республика не состоит ни в одном военном союзе, коллапс государства с последующей дезинтеграцией по региональному признаку очень высок.

Люмпены XXI века

Захват органов государственной власти — это всегда насилие, причём насилие не только над человеком, но и над городом. В здании киевской администрации на Крещатике  устроили ночлежку. Разгромлены здания Львовской и Черновицкой обладминистраций — красивейшие памятники архитектуры.

 

Человек, вырывающий булыжник из мостовой, выбивающий двери в администрациях Львова, Черновцов или Ивано-Франковска, — это особый тип человека. Так не может поступить адекватный горожанин.

 

Если мы посмотрим на географию мятежа, то увидим, что наиболее активны деиндустриализованные регионы, доноры трудовой миграции.

 

Фактически мы имеем дело с новым типом гражданина, не способного к промышленному мышлению, вне социальной иерархии и без конкретной профессии. Гражданину такого типа свойственна чёрно-белая картина мира и соответствующее вульгарное отношение к государству. Человек, никогда не работавший на заводе, считающий, что экономика — это взять кредит, купить подешевле и продать подороже, кардинально отличается от инженера, атомщика и металлурга.

 

В деиндустриализованых регионах Евразии сформировались люмпены XXI века. И по своим характеристикам украинский люмпен похож на люмпена молдавского, киргизского и грузинского. Чем более деиндустриализована экономика и люмпенинзированы граждане, тем больше шансов на цветную революцию и мятеж. Потому что масса люмпенов не имеет своей структуры, а значит с лёгкостью встраивается в чужую.

 

Если мы посмотрим на Москву, Cеверный Кавказ и Дальний Восток — регионы с наиболее разрушенной и уничтоженной промышленностью, то увидим, что тенденция верна и для Российской Федерации. Другой вопрос, что в России ситуация сбалансирована индустриально-развитыми регионами Сибири, Урала и Поволжья. На Украине Донбасс, Приднепровье, Крым и Новороссия с Одессой уже не справляются с такой функцией, потому как сами подверглись разграблению и распилу заводов на металлолом. Для примера достаточно вспомнить печальную судьбу Черноморского морского пароходства.

Региональная идентичность: последняя линия обороны от хаоса

Итак, Украина это республика регионов — как и Россия. Именно региональные различия и особенности экономического и культурного уклада являются слабым местом унитарной Украины. Если бы она, как и Россия, была федерацией, то многих кризисов можно было бы избежать.

 

И сегодня, когда на карте унитарной Украины возникают регионы, где люмпенизированная толпа готова на мятеж, в остальных регионах включается инстинкт самосохранения. Причём дело вовсе не в неприятии лозунгов Евромайдана и/или лидеров оппозиции. Просто угроза приезда из Львова, Тернополя или Ровно активистов, которые начнут вместе с местными братьями-люмпенами захватывать здания и наводить хаотический мятежный «порядок», всяко страшнее, чем «донецкие» мародёры и их местные попутчики. Срабатывает простейшая боязнь хаоса. Кстати именно на этой боязни хаоса и построена стратегия победы действующей власти на президентских выборах 2015 года.

 

Примеры реакции регионов на попытки экспорта мятежа. В Закарпатье, которое граничит с Львовской областью (очагом мятежа на Западе республики), местные активисты выставляют блок-посты на карпатских перевалах. Потому что появление масс люмпенов из Галиции и Волыни рассматривается жителями как угроза для мирного многонационального края мастеровых, контрабандистов, крестьян и виноделов.

 

Не менее яркая реакция на экспорт мятежа наблюдалась в Одессе. В городских СМИ начали распространяться слухи, что вечером ожидается захват зданий. Ко всему прочему год назад в Одессе группа праворадикалов уже штурмовала мэрию, и в городе это многих всколыхнуло. В общем, слухи о возможном появлении мятежников привели к самоорганизации одесситов в органы самообороны. В результате к вечеру в районе предполагаемого штурма были мобилизованы совершенно не связанные между собой группы одесситов: казаки, пророссийские активисты, левые, антифашисты, спортсмены и физкультурники из спальных районов. В результате появившаяся группа «штурмовиков» численностью около 50 человек растворилась в ночи. На следующий день евроукраинцев было уже около 1000, но всё равно на штурм никто не решился.

 

Мы имеем дело с интересным феноменом: региональная идентичность становится опорой для самоопределения граждан в момент разрушения республиканской идентичности. Там, где региональная идентичность слаба либо растворена в республиканской идентичности, толпа люмпенов может победить. Как это происходит во Львове, Ровно или Тернополе. Городской идентичности практически нет, она подменена идентичностью украинской, которая ломается в ходе мятежа. Где теперь настоящая Украина? Если есть правильная, то должна быть и неправильная Украина? И что делать с неправильной в таком случае?

 

Гражданин со сломанной республиканской идентичностью при отсутствии идентичности региональной с высокой долей вероятности поддастся истерике толпы. Что, в общем-то, и происходит в деиндустриализированных регионах со слабой региональной идентичностью. Самым крупным из них является Киев, куда съехались граждане без региональной идентичности со всей республики.

 

Поэтому в ходе коллапса государства в республике Украина и краха республиканской идентичности мы будем иметь дело с укреплением идентичности региональной. Если же всё пойдет по катастрофическому сценарию, то именно на базе этих региональных идентичностей будут возникать региональные политические субъекты. Причём, как показывает нам опыт Приднестровья и Молдовы, меньшая часть республики может быть более сознательной, чем большая.

 

Таким образом, дальнейшую украинскую политику и мятеж имеет смысл рассматривать с региональной точки зрения, потому что процесс разрушения унитарной республики вошел в острую стадию. И это является главным политическим трендом Украины 2014 года.