«Шиитская дуга» - новая реальность Ближнего Востока?

Владимир Алексеев,
Специально для Iran.ru

Нынешнее противостояние суннитов и шиитов во многом было спровоцировано реализацией американской концепции создания «Большого Ближнего Востока» или, иными словами, демократизацией региона Ближнего Востока и Северной Африки (РБВСА) путем замены в арабском мире одряхлевших и коррумпированных режимов светского или полусветского плана на демократию западного типа.  Ведущая роль при проведении «революций» в арабском мире отводилась Саудовской Аравии, как самой богатой стране региона, где у власти вообще находятся ваххабиты и салафиты, которых даже к суннитам можно отнести весьма условно. Правда, при этом в Вашингтоне не просчитали до конца – а что делать с консервативными арабскими монархиями Персидского залива, где вообще и не пахло демократией. Не было ясности и в том, как произвести перемены и при этом не сломать и без того хрупкий баланс между двумя основными течениями ислама – суннизмом и шиизмом.

США в свойственной им манере ковбоев начали процесс «демократизации» сразу и решительно, в 2003 году вторгнувшись и оккупировав наиболее уязвимую с точки зрения суннитско-шиитского противостояния страну – Ирак. И тут же произошел сбой. Ведь суннитский режим Саддама Хусейна всегда ориентировался на западную систему ценностей, тогда как иракские шииты, составляющие почти 2/3 населения государства, были самой угнетенной частью иракского общества и традиционно ориентировались либо на Иран, либо на идеи марксизма и коммунизма, за которыми в свое время стоял СССР. И уже через три года после американских «демократических» экспериментов в Ираке вспыхнула полномасштабная война, с которой Вашингтон так и не смог справиться. Унизив суннитов и выкинув их из властных структур и армии, американцы собственными руками привели к вершине власти шиитские организации и группировки, причем откровенно проиранской ориентации. И это было вполне понятно – свою роль сыграла не столько глупость американских стратегов, сколько естественный демографический фактор. При относительно свободных выборах побеждает тот, за кем стоит большинство. То есть шииты.  И США вынуждены были в 2011 году покинуть страну, которая к этому времени уже находилась в орбите влияния Тегерана.

Но этой ошибки было мало, и тогда Вашингтон, подталкиваемый ваххабитскими правителями Саудовской Аравии и Катара, которые опасались резкого усиления Исламской Республики Иран (ИРИ) при формирующемся союзе с Ираком в зоне Персидского залива, начал нагнетать напряженность вокруг Ирана, в том числе используя как предлог тезис о его ядерной программе. Чуть позже пришла «арабская весна» с крушением режимов в Египте, Тунисе и Ливии и начавшейся гражданской войной в Сирии, которая постепенно приняла очертания противостояния суннитских боевиков и террористов всех мастей против алавитского режима Башара Асада, поддерживаемого Ираном, иракскими шиитами и Хизбаллой. И вот здесь все вдруг заговорили о грандиозном плане Тегерана создать «шиитскую дугу» или «шиитский полумесяц», то есть союз государств с преобладающим или же многочисленным шиитским населением против суннитско-ваххабитского альянса, опирающегося на США и Запад. Так ли это? И что лежит в основе таких теорий? Для того, чтобы ответить на эти вопросы, надо вернуться на 10 лет назад.

Термин «шиитский полумесяц» впервые в 2004 году употребил иорданский король Абдалла Второй, причем в отношении Ирака. А в 2006 году бывший президент Египта Хосни Мубарак  произнес историческую фразу: «Шииты на всем Ближнем Востоке более верны Ирану, чем своим странам». В том же году советник короля Саудовской Аравии по вопросам безопасности заявил, что религиозный долг Саудовской Аравии заключается в том, чтобы вторгнуться в Ирак из-за угрожающей ситуации в этой стране. Арабские СМИ при финансовых вливаниях стран ССАГПЗ во многом поддержали это заявление, делая зачастую совершенно нереалистичные репортажи об усилении шиитов в Ираке. Они раструбили о «шиитской волне» и «шиитской опасности», о некоем «шиитском возрождении». Эти явно преувеличенные страхи и заявления, в основном, касались изменения политической обстановки в Ираке и его плавного перехода под шиитский контроль после американской агрессии. Впервые в истории арабская страна оказалась под властью шиитов. Смена режима в Ираке стала причиной резких перемен как в самой стране, так и в регионе в целом. Она вызвала межконфессиональные трения и создала взрывоопасную обстановку для всего региона. Но ведь при этом забывалось главное – чьи действия привели к этому? А ответ лежит на поверхности – действия, а точнее военная агрессия Соединенных Штатов Америки! Тогда причем здесь Иран? Он же в Ирак не вторгался, как и не совершал агрессии против своих других арабских соседей.

И еще один важный фактор.  Термин «шиитский полумесяц» вызвал самые бурные дискуссии еще и потому, что с его помощью сейчас пытаются во многом объяснить изменение регионального баланса сил и растущую роль Ирана как наиболее перспективной и супер мощной региональной державы. «Шиитский полумесяц» от западных границ Афганистана до побережья Средиземного моря в Ливане и Сирии, благодаря своему выгодному географическому положению и способности сплотить верующих мусульман-шиитов, объединенных религиозными и политическими взглядами, похоже, что стал новой реальностью Ближнего Востока. Но из этого не стоит выстраивать концепцию, объясняющую непомерные стратегические амбиции Ирана расширить свое влияние на весь арабский и исламский мир. Другое дело – неоспорим тот факт, что «арабская весна» объективно послужила больше всего интересам Ирана, создав благоприятные условия для появления «шиитского полумесяца», который вполне может стать инструментом укрепления иранского влияния на Ближнем и Среднем Востоке и в зоне Персидского залива. Парадоксально, но ведь не Иран же стоял за «арабской весной», а все те же аравийские монархии и их западные союзники, прежде всего США. Как говорится, «за что боролись, на то и напоролись». Союз Ирана, Ирака, Сирии и Ливана – это новая геополитическая реальность с ведущей ролью Ирана, с которой придется считаться и США, и Саудовской Аравии, и Турции, и Израилю. А также Египту, который еще не скоро преодолеет последствия целой череды переворотов и экономического хаоса.

Конечно, было бы глупо отрицать тот факт, что сейчас Иран использует «арабскую весну» для усиления своего влияния на шиитские регионы Ближнего Востока. Так делают все крупные страны во всех регионах. Это – «реал-политик». Иран как основное шиитское государство и так является основным центром «шиитского полумесяца» и признанным центром религиозного притяжения для шиитов. Несмотря на значительные различия между шиитскими общинами разных стран, шиизм продвигается, как идеология и как критерий идентичности, который объединяет шиитов всего региона и исламского мира в целом. Тем более что многие из них долгое время страдали от авторитарных суннитских режимов даже в странах, где они были большинством, например в Ираке. Кроме того, шииты в   арабском мире зачастую склонны идентифицировать себя прежде всего как шииты, а уже потом как арабы. В то время как арабы-сунниты ставят выше свою арабскую идентичность.

В любом случае «шиитский полумесяц», хоть он еще и не стал юридически оформленным военно-политическим союзом или альянсом, но уже принимается в расчет региональными игроками. Не зря, видимо, Саудовская Аравия так отчаянно пытается не допустить прекращения конфликта в Сирии, подливает масло в огонь суннитско-шиитского вооруженного противостояния в Ираке, стремится любым способом сорвать нормализацию отношений Ирана с Западом. В Эр-Рияде смертельно боятся только одного - усиления роли Ирана в мире. С усилением роли Ирана существенно повышается роль шиитов в регионе в целом, а это, в свою очередь, неминуемо приводит к новой реальности на Ближнем Востоке. А новая реальность такова, что в ней уже не будет места для Саудовской Аравии в нынешнем ее виде, и Вашингтон, кстати, не сможет ей помочь ни при каких обстоятельствах. Королевству, созданному искусственно 80 лет назад, грозит неминуемый распад как минимум на три-четыре анклава, причем   первой может объявить о своей независимости ее Восточная провинция, населенная в основном шиитами и где на сегодня добывается 90% всей нефти КСА. Новая реальность такова, что следом Бахрейн станет вторым арабским государством, где власть тут же перейдет к шиитам. А дальше самым серьезным образом встанет вопрос о сохранении монархического строя в Кувейте, Катаре и ОАЭ.  Вот почему Саудовская Аравия сейчас из кожи вон лезет, чтобы ни при каких обстоятельствах не допустить разрешения иранского кризиса, делает все возможное и невозможное, чтобы воспрепятствовать ирано-американскому и ирано-европейскому сближению. Но как бы там ни было, мир неумолимо идет к новым реальностям на Ближнем Востоке.

Несмотря на свою полную обреченность и отсутствие исторической перспективы, Саудовская Аравия, в принципе, все еще способна затопить регион большой кровью. Она может посодействовать, чтобы нынешняя гражданская война в Ираке переросла в более масштабную версию ирано-иракской войны 1980-88 гг., когда воевать будут уже не две страны, а два лагеря, разделенных по конфессиональному признаку. И тогда «шиитским полумесяцем», а точнее «шиитской луной» можно будет назвать весь регион проживания шиитов, включая Восточную провинцию Саудовской Аравии, Бахрейн, часть Кувейта, целые районы Катара и ОАЭ, в которых Иран, если захочет, сможет мобилизовать «братьев по вере» для своих политических целей. Пока что он этого не делает, стремясь действовать исключительно дипломатическими и политическими средствами. Но агрессивность ваххабитского королевства и ряда других стран вполне может подтолкнуть его к пересмотру своего подхода к этому вопросу.

***************

По всей видимости, «шиитская дуга» - это новый тренд, новая реальность на Ближнем Востоке. И в этой ситуации для России очень важно быстро и правильно оценить этот новый фактор в регионе и должным образом отреагировать на него. Судя по всему, особые партнерские отношения с «тройкой» шиитской дуги обеспечат интересы России на Ближнем Востоке и в Персидском заливе намного эффективнее, чем поиск новых форм взаимодействия с государствами типа Египта, которым сейчас нужны от Москвы лишь дешёвые кредиты и иная помощь. Ставить на них большого смысла нет, так как, по своей сути, они как были, так и останутся прозападными, либо же к власти в них придут «Братья-мусульмане» или другие исламистские группировки. Также были бы тщетными попытки хоть что-то получить в финансово-экономическом плане и от стран ССАГПЗ. Аравийские монархии, особенно ваххабитские Саудовская Аравия и Катар, по своей идеологии глубоко враждебны России, а их коррумпированная элита напрямую завязана на США и Запад в целом. Более того, они тяготеют к поддержке радикальных исламистских течений на территории РФ, вплоть до оказания прямой помощи ваххабитско-салафитским группировкам и террористам всех мастей. Тогда как база для установления более тесного партнерства с шиитским полумесяцем уже имеется в виде давних дружественных отношений во всех сферах с каждым государством из «тройки» Сирия, Ирак и Иран. И сделав ставку на этот альянс, Россия имеет все шансы вернуться в регион, потрепанный «арабскими революциями», с новыми, более солидными позициями.