Украина, Молдавия, Приднестровье: промежуточные итоги интеграционных процессов — 2013

С окончанием 2013 года приблизился к концу и определённый временной отрезок, условное «раздорожье» в жизни постсоветских республик. Они определяются с геополитическим выбором. Даже надоевший всем нам хуже горькой редьки Вильнюсский саммит был назначен не просто на конец года, а на «чёрную пятницу» — день начала рождественских распродаж. Словно чтобы подчеркнуть: вот он, последний шанс сдать в утиль свой суверенитет в обмен на европейские ценности.

В нашей культуре (к сожалению или к счастью) отсутствует богатый европейский опыт обмена манхэттенов на бусы. Поэтому и пафоса меньше: саммитов в Минске или Астане не проводили, лидеров последних неопределившихся республик за грудки публично не трясли — ни во время, ни после. Впрочем, речь не столько о методах, сколько о результатах и вероятных последствиях выбора Молдавии, ПМР и Украины.

Украина: чудеса на виражах

Если и есть на Украине люди, которым, как говорится, не позавидуешь, — это обслуживающий персонал власти (чиновники среднего звена, провластная областная пресса, функционеры Партии регионов и т.п.). Сначала им больше года приходилось объяснять пророссийски настроенным гражданам, что под восстановлением дружественных отношений с РФ В. Янукович сотоварищи имели в виду евроинтеграцию. А теперь, как в известном фильме, «власть опять меняется». Приходится напрягать заржавевшие от неиспользования мозги, вспоминать подзабытую повестку. Хотя некоторые (например, глава МИД Л. Кожара) надеются возобновить в январе переговоры с Европой. Чиновника можно понять. На протяжении нескольких лет он был одним из тех, кто в команде Януковича отвечал за контакты с Европой и США. Вне этой сферы он теряет влиятельность, да и в принципе возникает вопрос о целесообразности его пребывания во главе МИД. Впрочем, это проблемы Кожары.

Итак, итог первый: в провластной риторике намечается резкая смена повестки, не исключена и ротация в МИД. И то, и другое, разумеется, для соблюдения приличий, но пока сойдёт и так.

Второй итог — разморозка ряда совместных украино-российских проектов и смягчение режима торговли. Фактически украинскому крупному бизнесу вернули рынки сбыта, которые ещё месяц назад считались утраченными. Вернётся даже украинская продукция Roshen.

Третий итог — на примере украинского крупного бизнеса (но адресаты — не только украинские олигархи) чётко объявлено: время показного политического нейтралитета прошло. На самом деле крупный бизнес никогда не бывает политически нейтрален и всегда выступает агентом влияния, но до последнего времени об этом как-то стеснялись сказать вслух. Кто-то назовёт это циничным шантажом. Я предпочитаю считать это прагматичным взглядом на вещи. Этот взгляд уже даёт результаты: изменение вектора внешней политики в Армении, трезво оценившей перспективу стать «второй Украиной».

Главное, что следует помнить, — новый формат российско-украинских отношений не следует квалифицировать как начало приобщения Украины к евразийской интеграции (как уже их окрестили киевские евроинтеграторы). Во-первых, потому что это отношения именно между РФ и Украиной. Ни Минск, ни Астана в этой (в хорошем смысле) авантюре не участвуют. Во-вторых, потому что нет политической воли самого Киева к чему-то, выходящему за рамки скорой экономической помощи. Зато есть воля крупного бизнеса (В. Новинский, В. Богуслаев) к развитию кооперационных проектов — то есть отраслевой интеграции. Что ж, за неимением гербовой сойдёт пока и так.

Молдавия и Приднестровье: разнонаправленные векторы

Иван Лизан в своей статье даёт довольно негативную оценку украинской олигархии, и с ней нельзя не согласиться. Но вот ведь парадокс: именно наличие на Украине таких бизнесменов, взявших под свой контроль иногда целые отрасли, стало той соломинкой, что удержала Украину от решительного шага в сторону «счастливого европейского будущего». Вернее, удержали заводы, не порезанные в своё время на металлолом, и генерируемая ими прибыль. К сожалению, у Молдавии таких соломинок не было.

Первый и самый главный итог парафирования соглашения — повышение риска территориального распада республики. Шансы на воссоединение с ПМР и раньше-то были невелики, а теперь на них и вовсе можно ставить крест. Однако вслед за ПМР, с потерей которой Кишинёв, в общем-то, смирился, о своей особой позиции могут заявить и другие. Навскидку можно назвать Гагаузию и Бельцы — третий по величине город когда-то единой Молдавии. 25 из 35 депутатов муниципалитета, а также примар (мэр) города — коммунисты. Которые в настоящее время заняли чёткую позицию: обязательный референдум по вектору интеграции. Такого же мнения придерживается и башкан Гагаузии М. Формузал. Если даже Молдавии удастся избежать дальнейшего дробления, то массовые протесты и «Евразийские майданы» — меньшее, что ожидает республику.

О причинах и последствиях другого итога — замедления производства и уменьшения экспортной выручки — нет нужды долго рассказывать. Желающие могут экстраполировать на Молдавию соответствующие украинские события второй половины 2013 г.

Кстати, основным механизмом компенсации уменьшения валютной выручки (от падения экспорта в страны ТС) станет попытка увеличения легальной и нелегальной торговли с Украиной, а также налаживание схем серого импорта. Ответные действия Украины продемонстрируют, кем она видит себя в отношениях с РФ: партнёром или попутчиком-нахлебником.

Ещё одним таким маркером станет позиция Украины в отношении Приднестровья. Реализация концепции «Евразийский регион Приднестровье» (в рамках которой свобода внешнеэкономической деятельности ПМР станет, наконец, реальной) напрямую зависит от открытия транзитных коридоров для приднестровского экспорта.

Интересный итог для Молдавии и ПМР, подчёркивающий разнонаправленность двух интеграционных векторов, — суверенитет. Молдавия отказывается от его части, принимая вмешательство европейских структур во внутреннюю политику и экономику (и не будучи при этом даже кандидатом на вступление в ЕС). Для ПМР же евразийская интеграция фактически становится движением к суверенитету.

Несмотря на разные дороги, которые выбрали Молдавия, Приднестровье и Украина (последняя, правда, ещё выбирает), все три республики оказались крайне тесно связанными между собой — сближает не только подобие, но и противоречия. Так, Украина на примере Молдавии и ПМР может реконструировать для себя 2 варианта своего вероятного будущего, а динамика отношений Украины с частями единой когда-то Молдавии станут для неё тестом на понимание союзной политики. И если горячие молдавские головы провозгласили приход Молдавии в ЕС через Румынию, то вполне корректно будет сказать, что если Украине и суждено быть в Таможенном союзе, то только через Приднестровье.