Анатолий Вассерман: Война с Россией переходит в полуоткрытую форму

Во время очередных террористических взрывов в Сталинграде я находился уже на новогодних каникулах — в родной Одессе. Картину воспринимал в основном через теленовости прохоровского РосБизнесКонсалтинга (увы, единственный российский круглосуточный новостной канал у кабельного провайдера моей одесской квартины) и отклики моих родных, близких и хороших знакомых.

В частности, мой отец — не только учёный мирового уровня, но и мудрейший из людей, с кем доводилось общаться — отметил: на фоне этих массовых убийств желанное мною воссоединение Украины с остальной Россией представляется крайне маловероятным. Я с ним согласен: одна из целей устройства таких преступлений — отпугнуть Украину и прочие части России от её ядра — Российской Федерации. Более того, совершенно не сомневаюсь: сразу после воссоединения волна террористических преступлений пойдёт на убыль, ибо провал вражеского наступления принудит противника не только перегруппировать силы, но и переосмыслить стратегию. Но убедить любую власть Украины в необходимости и неизбежности воссоединения трудно даже после блестящих успехов на украинском направлении политики РФ в ноябре–декабре 2013‑го: как известно с незапамятных времён, Украина — результат западной стратегии раскола и взаимопротивопоставления частей России, а потому любое руководство её вынуждено противостоять любым интеграционным шагам пока и постольку, пока и поскольку желает хотя бы формальной самостоятельности. Теперь же, после трёх взрывов в Сталинграде, общественное мнение (даже тех граждан Украины, кто — как мой отец — вполне сознаёт жизненную необходимость воссоединения) изрядно напугано: мало кому охота добровольно идти на войну, бушующую хотя и по соседству, но вроде бы за рубежом.

Украину пока и впрямь не взрывают. Но по вполне очевидной причине: на оккупированной территории не воюют — её просто грабят, а убивают только тех немногих, кто попытается воспрепятствовать слишком уж откровенному грабежу. Судьбы Георгия Николаевича Кирпы, Юрия Фёдоровича Кравченко, Евгения Петровича Кушнарёва — напоминание и угроза любому, кто не готов сдать малую родину иностранцам и их марионеткам. Да и нынче Игорь Олегович Марков — борец за реинтеграцию постсоветского пространства и противник сдачи Украины на корм Европейскому Союзу — арестован по обвинению, ещё семь лет назад — в разгар засилья антирусских — признанному несостоятельным в трёх судебных инстанциях Украины. Недавно срок его ареста продлён, хотя власть Украины уже пошла по указанному им пути (и надеюсь, не сойдёт с него). Воистину «да будут прокляты говорящие то же, что и мы, раньше нас».

Понятно, Украина — далеко не единственная мишень взрывателей. И даже не главная. Выстрелы самонаводящимися двуногими снарядами нацелены на внешнюю политику Российской Федерации в целом. Внутренняя политика, в основном отданная на откуп экономическому блоку правительства (куда ещё с ельцинских — а то и позднегорбачёвских — времён вербуют исключительно правоверных либертарианцев, то есть людей, верующих в несуществование общества как самостоятельной сущности, из чего проистекает недопустимость участия государства в какой бы то ни было общественно полезной деятельности), развивается пока в соответствии с зарубежными пожеланиями скорейшего исчезновения нашей страны с карт экономической географии: валовый внутренний продукт в 2013‑м вырос менее чем на 1.5%, то есть фактически упал (как справедливо отмечает Михаил Леонидович Хазин, изящные технологии составления отчётов позволяют показать 3% годового роста при абсолютном застое). Зато во внешней политике, с незапамятных времён подведомственной непосредственно главе государства, успехи очевидны.

Достаточно напомнить: разблокирован Иран (чья ядерная программа — вопреки рассказкам наших стратегических конкурентов — пока вполне укладывается в мирные рамки, установленные международными соглашениями, а обстановка в регионе делает страну — невзирая на былые частые антисоветские и антирусские декларации — нашим естественным союзником на обозримое будущее); неоднократно обещанное открытое вторжение чьих бы то ни было регулярных войск в Сирию по сей день не состоялось (и вместо него нарастает присутствие в стране российских военных структур по согласованию с законной властью); из программы европейского партнёрства выбыли — хотя и с разными формулировками расхождения — четыре постсоветских республики — Азербайджан, Армения, Белоруссия, Украина — из шести намеченных. Да и Грузия с Молдавией пока только парафировали соглашения об ассоциации с Европейским Союзом: непосредственные участники переговоров подтвердили, что более не намерены вносить поправки в обсуждаемые документы, и дальнейшее их исследование пройдёт в надлежаще уполномоченных государственных органах — правительствах и парламентах. Украина парафировала соглашение ещё в 2012‑м. А в ноябре 2013‑го объявила: в нынешнем виде оно для неё неприемлемо. Кто знает, какие сюрпризы вскоре возможны в Грузии, где правительство недавно переформировано, и Молдавии, где парламентское большинство сформировано весьма шаткой коалицией, а выборы не за горами?

Пикантная подробность. По сравнительно недавним слухам, Саудовская Аравия предложила Российской Федерации 15 миллиардов долларов за отказ от поддержки Сирии. Теперь те же 15 миллиардов РФ вложила в поддержку Украины. Причём извлечены эти деньги из Фонда национального благосостояния, а не менее 4/10 его средств должны вкладываться в ценные бумаги наивысшей надёжности. Международные рейтинговые агентства приписывают эту степень надёжности ценным бумагам Соединённых Государств Америки. То есть мы дали Украине деньги, уже учтённые СГА в их финансовых планах как пребывающие в их распоряжении. Не удивительно, что они готовы отомстить нам любыми способами. А самый дешёвый и эффективный способ мести — террор.

Полагаю, даже самый прекраснодушный эльф вряд ли сможет чистосердечно отрицать причастность СГА и их сателлитов — прежде всего Саудовской Аравии — к терроризму в целом и антироссийской агрессии в частности. Понятно, столь мощная сила до поры до времени будет успешной. Разве что профессиональные защитники прав своего человека могут объявить сталинградские взрывы доказательством профессиональной несостоятельности и/или злонамеренности отечественных антитеррористов: с организованной военной машиной может сразиться только военная же машина, организованная не хуже и экипированная лучше. Так в Великой Отечественной войне мы смогли разгромить противника лишь тогда, когда учли предвоенные недостатки организации вооружённых сил — скажем, вслед за немцами перешли с построения истребителей тройками на полёты в паре — и снабдили войска боевой техникой, мало уступающей противнику (а по многим направлениям — например, в танках и артиллерии — превосходящей его) по эффективности одиночного экземпляра и существенно превосходящей его количественно, то есть по суммарной эффективности всего наличного парка вооружения. Вопреки расхожим легендам, мы завалили врага не своими телами, а своими снарядами.

Итак, мы на войне. А с давних пор известно: a la guerre comme a la guerre — по-военному, как по-военному. Нам надлежит действовать сообразно законам этой новой — почти тайной — войны и сокрушить противника так, чтобы у него впредь не возникало ни соблазна, ни возможности её возобновить.

Ещё после взрыва в Домодедовском аэропорту, как только тогдашний президент — и нынешний премьер — Дмитрий Анатольевич Медведев распорядился ввести повальный контроль на входах в вокзалы и прочие значимые общественные места, я немедленно предсказал: с этого момента мишенями террористов станут очереди к постам досмотра. Так оно и оказалось: на Сталинградском вокзале взрыв случился именно в такой очереди. Апологеты контроля тут же заявили: досмотр всё же помог — если бы двуногая бомба сработала в зале ожидания, где собрались пассажиры нескольких задержанных поездов, жертв было бы больше. Это технически неверно: в большом зале взрывная волна ушла бы в открытое пространство под высоким потолком, а готовые поражающие элементы поглощаются ближайшими соседями взрыва независимо от числа соседей подальше. Судя по сопоставлению результатов домодедовского и сталинградского взрывов, эффект от досмотра на входе далеко не так велик, как следовало бы для оправдания этой системы. Более того, минуты, потерянные миллионами пассажиров в очередях на входе в аэропорты (не говоря уж о железнодорожных вокзалах: их пропускная способность настолько выше, что досмотр может быть только формальным), в сумме соответствуют уже куда большему числу потерянных жизней, чем унесли домодедовский и сталинградский взрывы вместе взятые. Тем не менее адепты веры во всемогущество пассивной защиты тут же начали сочинять средства выявления злоумышленников на дальних подступах к вокзалу. На что я ответил: если создать такие системы, мишенью террористов станут рейсовые автобусы. Увы, на следующий же день взрыв произошёл в рейсовом троллейбусе в том же Сталинграде. Не пытаюсь тут хвастать своей проницательностью и даже не привожу ссылки на соответствующие комментарии в моём ЖЖ: всё сказанное мною очевидно любому интересующемуся террором и борьбой с ним. Более того, из общих теоретических соображений понятно: должная концентрация средств нападения рано или поздно пробивает любую пассивную защиту. Как я отметил ещё 2010.06.21 в статье «От Курска до Зеелова», не только в футболе справедливо правило: победа всегда у чужих ворот.

Вдобавок пассивная защита ограничивает наши собственные возможности. Массовая растрата времени на досмотр, отвлечение многих тысяч охранников и работников государственных силовых структур на дежурство у металлоискателей и устройств просвечивания багажа — ещё полбеды. Куда важнее, что вся эта возня может заметно ограничить пропускную способность транспортной системы. После домодедовского взрыва один из участников дискуссии в моём ЖЖ гордо заявил: на центральном автовокзале Тель-Авива — крупнейшем в Израиле — досматривают всех пассажиров, и это никоим образом не мешает пассажиропотоку. Я в ответ поинтересовался, сколько входов в этом здании — и сколько народу проходит через него за сутки. Получил не менее гордые ответы: 22, около 80 тысяч. И пояснил: примерно столько народу проходит за сутки через 2 (а если досматривать прямо в подземных переходах — 4) входа обычной станции московского метро на окраине; в центре же города каждая станция пропускает 100–150 тысяч человек в сутки, а вход зачастую единственный. Не зря рамки металлоискателей, спешно смонтированные на многих центральных станциях в порядке эксперимента, так и стоят в стороне от пассажиропотока. Если их всерьёз попытаются задействовать — метро захлебнётся. И тогда террористы смогут праздновать победу: они практически без затраты собственных сил парализуют жизнь столичного мегаполиса.

Итак, нам надо защищаться активно. Что это значит?

Историк Арнолд Джозеф Хэрри-Волпич Тойнби известен прежде всего концепцией: главная отличительная черта каждой цивилизации — привычная ей, многократно повторённая схема ответа на внешний вызов. В частности, русская цивилизация, по его мнению, при появлении угрозы сперва резко сокращается, как бы уходя от источника угрозы, а затем так же резко расширяется, вбирая этот источник в себя и превращая его в один из источников своей силы. Так, Северный Кавказ ещё в имперское время стал источником воинов разных конфессий, но неизменно превосходных личных боевых качеств.

Схема Тойнби в полной мере применима далеко не всегда. Я не надеюсь, что Соединённые Государства Америки или хотя бы их подельники — арабские нефтешейхи — в обозримом будущем станут частью Российской империи. Но есть у этой схемы и более скромная — чисто военная — разновидность. Наша страна практически всегда оказывалась не готова к применению против нас нового оружия и/или нового способа применения оружия. Зато неизменно быстро осваивала его и применяла против его разработчиков.

Скажем, в 1941‑м немцы применили против нас глубокие прорывы хорошо сбалансированных — включающих танки, самоходные и буксируемые орудия, пехоту на бронетранспортёрах и грузовиках в пропорции, выверенной предыдущими сражениями — механизированных войск. Наши несбалансированные — состоящие почти исключительно из танков — танковые корпуса не могли им эффективно противостоять. Но уже в ноябре 1942‑го под тем самым Сталинградом, где сейчас на нас обрушилась мощь нового оружия противника, в глубокий прорыв пошли советские войска со структурой, заметно приближенной к идеалу — и впервые за всю войну полностью уничтожили окружённую немецкую группировку. А со второй половины 1943‑го уже немцы раз за разом оказывались жертвой советских прорывов или отступали под их угрозой.

Очевидно, необходимой — хотя и далеко не единственной — частью нашего грядущего контрнаступления станет охота на спонсоров и координаторов террора независимо от их географического расположения и политической принадлежности. Некоторый опыт по этой части есть. Например, 2004.02.13 в Дохе — столице эмирата Катар — взорвался автомобиль, где сидел бывший председатель Комитета пропаганды художественной литературы Союза писателей СССР Зелимхан Абдулмуслимович Яндарбиев. С 1996.04.21 по 1997.02.12 он исполнял обязанности президента Чеченской республики Ичкерия. В 2002‑м поддержал захват заложников 2002.10.23–26 во Дворце культуры 1‑го государственного подшипникового завода и подал в отставку со всех предполагаемых постов уже давно не существующей республики, когда её номинальный президент Аслан Алиевич Масхадов публично осудил это преступление (дабы формально изобразить свою непричастность к террору). Не буду пересказывать подробности дальнейшей судьбы тех, кого в Катаре сочли причастными к событию: желающие могут заглянуть в википедическую статью об Яндарбиеве. Но судя по многим косвенным приметам, после взрыва катарская поддержка кавказского террора ощутимо сократилась.

Есть и другие эффективные способы вразумления противника. Российские денежные ресурсы пока недостаточны для противостояния всей финансовой мощи СГА — в частности, потому, что мы деньги зарабатываем, а они печатают по мере надобности. Но наших возможностей уже достаточно, чтобы разорить практически любого конкретного предпринимателя — в том числе и того, в чьё дело вложены капиталы интересующего нас политика. Такой приём хорош ещё и тем, что завоёванная коммерческая структура станет опорой для дальнейшего продвижения во вражеский тыл. Правда, купить крупное предприятие нам вряд ли позволят: вспомним хотя бы, как General Motors в последний момент получила из казённых рук немалый кредит, чтобы не продавать Opel русским. Но и на сей счёт есть западное оружие, уже неплохо освоенное нашими коммерсантами. Даже возможностей легендарной американской финансовой разведки вряд ли хватит, чтобы отследить происхождение фирмы, чьи корни проросли через десяток офшоров. А чьи интересы представляет исконно кипрский или безукоризненно люксембургский адвокат, по местному закону возглавляющий фирму — и подавно только вскрытие покажет. Трофейное оружие в умелых руках стреляет не хуже родного.

Думаю, специалисты подскажут ещё немало средств контрнаступления. Главное — принять политическое решение о его необходимости и неизбежности. Но это — уже дело верховного главнокомандующего.

И ещё немного о выборе места и времени недавнего преступления.

Сталинград удобен для террористов тем, что в нём сходятся несколько важных транспортных потоков. Но по этой же причине он был в 1918‑м ключевой целью белогвардейских атак, а 1942‑м мишенью германского удара. И своей упорной обороной (а в 1942‑м — ещё и блестящим контрнаступлением) стал символом нашей воинской мощи и славы. Теперь его пытаются превратить в символ нашего бессилия перед лицом нового — изощрённо преступного — врага. Оставим удары в спину безнаказанными — рано или поздно сами забудем о своих подвигах и покоримся чужим преступлениям.

Кстати, поскольку противник бьёт по нашему сознанию, надо ответить и на этом фронте. Давно пора забыть придуманный Никитой Сергеевичем Хрущёвым — в гроб ему ведро помоев! — нелепый эвфемизм «Волгоград» и называть былой Царицын — от реки Сары Су, то есть Жёлтая Вода — именем, избранным самими горожанами в 1925‑м в благодарность тому, кто около года возглавлял защиту города в Гражданской войне: Царицын пал, только когда Иосиф Виссарионович Джугашвили уже несколько месяцев был в других — не менее жизненно важных — местах России.

Не случайна и дата. Накануне Нового года — всенародного семейного праздника — нас погружают в траур, принуждают забыть, что пожелание «С Новым годом!» продолжается словами «С новым счастьем!» Лучший ответ на эту часть вражеского вызова — продолжение строительства нового счастья.

Правда, его вряд ли можно построить, руководствуясь старыми либертарианскими рецептами, уже давно забытыми на своей родине. От либертарианства там осталась только обязанность государства попустительствовать произволу бизнеса. Но обязанность того же государства поддерживать бизнес, когда свободные порывы заносят его в очередной тупик, ничуть не либертарианская. Да и принудительное выведение из нашей экономики большей части экспортных доходов в расчёте на то, что их заменят иностранные инвестиции, тоже не вписывается ни в либертарианские догматы, ни во вменяемые экономические теории. Словом, экономический блок нашего правительства необходимо заменять целиком — не только министров, но и весь аппарат соответствующих ведомств. Ну что же, избавление от пособников врага (хоть сознательных, хоть действующих по неразумию) — необходимая часть победной стратегии.

Итак, с Новым годом! С новым счастьем! И пусть 2014‑й год станет для каждого из нас не только лучше всех предыдущих, но и хуже всех последующих.