На неделе в Государственной Думе в рамках правительственного часа выступал вице-премьер российского правительства, председатель Военно-промышленной комиссии Дмитрий Рогозин. Выступление вице-премьера можно назвать весьма энергичным, и эта энергетика была связана в первую очередь с модернизацией российской армии и поставками в войска нового высокотехнологичного оружия. Немало в выступлении Рогозина было и, скажем так, информационных бомб. При этом одни «бомбы» прошли в рамках обещаний, другие сопрягались с уже состоявшимися событиями.



В достаточно ярких тонах Дмитрий Рогозин обрисовал депутатам Государственной Думы, пришедшим в здание на Охотном ряду в тот день (многие законотворцы, как, впрочем, и всегда, по каким-то причинам на заседании отсутствовали), какие перспективы ожидают российские Вооружённые силы уже в ближайшем будущем. По словам заместителя председателя правительства, уже в 2015 году в Параде Победы на Красной площади будет участвовать даже не модернизированная, а совершенно новая военная техника, к числу которой можно отнести такие образцы как «Армата», «Бумеранг» или «Курганец». Эти слова Дмитрия Рогозина вызвали нечто похожее на, как было принято говорить лет этак 35 назад, бурные и несмолкающие аплодисменты. Депутатам явно пришёлся по душе тот посыл, который в их сторону направлял вице-премьер. Был ли этот посыл связан с объективной реальностью и возможностями современных промышленников, или же он был полностью основан на эмоциях самого вице-премьера – не ясно. Но депутатам понравилось, а на правительственном часе это, пожалуй, главное…

С думской трибуны Дмитрий Рогозин заявил и том, что в настоящее время одной из задач является задача по возрождению и поддержанию национальных брендов. В качестве таковых зампред правительства упомянул такие всемирно известные названия как «Калашников» и «Яковлев». Его слова о том, что новый самолёт для нужд гражданской авиации, сегодня известный как МС-21, должен носить имя Як-242, тоже вызвали одобрительную реакцию парламентариев.
Вообще говоря, о выступлении Дмитрия Рогозина, необходимо сделать акцент на том, что в целом оно было воспринято депутатами весьма позитивно. По словам представителей даже оппозиционных фракций в Госдуме (ну, если у нас сегодня в парламенте действительно есть по-настоящему оппозиционные фракции), Рогозин отличился тем, что открыто отвечал на разные вопросы, в том числе, и на весьма острые.

Один из таких вопросов задал представитель фракции КПРФ в Государственной Думе Николай Коломейцев. Депутат от Компартии поинтересовался у Дмитрия Рогозина тем, почему на некоторые стратегически важные для отечественной оборонки предприятия (например, химкинский «Энергомаш») допущены иностранные граждане, в частности, американцы. А, кроме того, Коломейцев спросил у вице-премьера, не пора ли вернуть станкостроение, цитата: «под лоно ОПК»?
Отвечая на первую часть вопроса, Рогозин заявил, что никаких американцев сегодня на упомянутом «Энергомаше» нет:



По вопросу изменения подчинения такой отрасли как станкостроение Рогозин выдал нечто похожее на сенсацию. По его словам, нужно активнее заниматься вопросами отечественного станкостроения, так как закупаемые у иностранных поставщиков станки могут быть, например, и вовсе отключены через иностранную космическую технику:
У нас уже были случаи отключения станков через космические аппараты со стороны США.



Из этих слов Дмитрия Рогозина можно сделать следующее заключение: техника иностранного производства, которая используется на стратегически важных для военного сектора российских предприятиях, может оказаться (или уже оказывается) не просто техникой, а этакими передатчиками отечественных технологий для зарубежного мониторинга.
Сенсация? Ну, если реальные доказательства выхода из строя станков на российских заводах посредством сигналов через американские спутники у Дмитрия Рогозина имеются, то это точно тянет на сенсацию. Конечно, в этом случае можно было бы говорить и о своеобразной паранойе высокопоставленного представителя российского правительства, однако в свете последних событий с более чем масштабной прослушкой абонентов различных сетей американскими и британскими спецслужбами, станки с «чипами-жучками» уже не выглядят чем-то параноидально-фантастическим. При этом если учесть, что на современных предприятиях ОПК (да и не только ОПК) России подавляющее большинство станков либо иностранного производства, либо имеют зарубежные комплектующие в виде электронных блоков и узлов, то тут есть повод задуматься…
Ну, это опять-таки, если реальные доказательства «станковых диверсий» у представителей правительства существуют, а слова об отключениях станков через спутники-шпионы не являются попыткой подогреть и без того отнюдь не холодный общественный интерес к теме.

Другое направление высказываний Дмитрия Рогозина на правительственном часе было посвящено возможности ответа со стороны России на доктрину американского «молниеносного удара». Напомним, что сама концепция в США родилась около 4-х лет назад, и основывается на возможном использовании Соединёнными Штатами разрабатываемых ныне гиперзвуковых ракет USAF X-51A Waveride, а также баллистических ракет Minuteman нового поколения. Идея концепции Штатов: возможность совершить неядерный удар по любой точке планеты в течение времени, не превышающего одного часа.

По словам, госчиновника на данный момент выбраны 60 весьма перспективных проектов по формированию собственной стратегии безопасности на основе новейшего ракетного оружия, в котором будут реализованы совершенно новые принципы. Рогозин особо подчеркнул, что в этой сфере уже не получится идти по пути бесконечной модернизации советских ракетных систем, какими бы качественными они ни являлись. Вице-премьер отметил, что сегодня России явно не хватает конструктора масштаба Сергея Королёва, однако, несмотря на это выразил, уверенность, что новые инженерные решения не заставят себя ждать.

Рогозин:



При этом Рогозин напомнил, что эксперименты с неядерным оружием – хорошо, но у России есть и ядерное оружие, которое в случае угроз безопасности, наша страна (согласно существующей концепции) может применить:



В общем, выступление вице-премьера было насыщенным, и, скорее, напоминало не отчёт, а плотную информационную кампанию. Почти рекламную… С одной стороны, такие живые выступления вселяют оптимизм, но с другой – было бы вообще замечательно, если бы все разговоры о повышении объёмов отечественного станкостроения, о соблюдении сроков ввода в эксплуатацию новейшей военной техники, о создании новой ракетной (ядерной или безъядерной) доктрины в противовес доктрине американской – были основаны, как говорится, на реальных событиях. Одного министерского оптимизма здесь, пожалуй, маловато будет.